Второй этап – начало стабильной расширенной репродукции населения

Вместе с появлением пахотного земледелия уменьшается смертность от голода, болезней – количество людей медленно, но уверенно увеличивается. Уменьшается опасность вымирания, прирост населения настолько превышает потребности общества, что появляется возможность перейти к относительно менее благополучному для материнства, но более способствующему росту производительности труда патриархату.

На первом этапе первобытнообщинного строя, когда человек был полностью зависим от природы, интересы роста производительных сил требовали всё внимание общества концентрировать на воспроизводстве рабочей силы. Теперь рост тех же самых производительных сил требовал перенести внимание на расширенное воспроизводство средств производства, совершенствование орудий труда. Выросла социальная ценность мужчины и как свободной от деторождения рабочей силы, производителя материальных благ, и как носителя большей физической силы. Появляется возможность обеспечивать семью лучше, чем это мог материнский род.

Можно предполагать, что физически сильные мужчины неоднократно и, возможно, довольно-таки часто пробовали подчинить общину своей воле и раньше. Но как утверждают легенды, «секреты и тайны богов знали только женщины, поэтому они поработили мужчин» (1, с. 58). Пока матриархат был объективной необходимостью, такие пробы увенчивались неуспехом. Общины, в которых мужчины захватывали власть –хирели и приходили в упадок из-за уменьшения прироста населения. Это, по-видимому, породило подозрение, что в акте материнства есть тайна, дающая женщине право на власть и превращающая мужчин во второй пол. В будущем это заставило обратиться к обычаю кувады, когда при рождении ребёнка болеть и ложиться в постель, придерживаться определённой диеты или даже изображать родовые муки приходилось мужчине. В куваде, по-видимому, отразился страх перед неведомыми силами природы и старание «обмануть богов» или «угодить богам». С помощью кувады мужчина, по-видимому, искупал моральное право на власть в общине. Широкое распространение обычая во всех частях света говорит о том, что становление патриархата было долгим и мучительным. Куваду можно считать одним из моментов социальной эмансипации мужчин при переходе от матриархата к патриархату (6).

Замена матриархата патриархатом говорит о том, что рождение и воспитание детей, т.е. воспроизводство населения, перестало быть самой больной и поэтому основной проблемой общества. Власть мужчины основана на его экономической силе, на умении добывать средства существования. Она появилась лишь после того, когда материальное благополучие настолько выросло, что при относительном ухудшении жизненных условий женщины, прирост населения не падал ниже норм простой репродукции. А каждый отдельно взятый мужчина мог обеспечить себя желаемым количеством наследников. На некоторое время количество детей в семье стало как бы индивидуальным делом семьи. Это период сравнительно пассивного отношения общества к рождаемости.

Наиболее распространена в тот период традиционная семья, в которой супругов связывает общее хозяйство и воспитание детей. Материнство, как и отцовство, ценится высоко. Экономическая зависимость супругов друг от друга почти одинакова: в хозяйстве необходимы мужские и женские руки. Как и способность женщины к детопроизводству.

На появление патриархата можно смотреть как на первый шаг общества по ограничению детородной функции женщины. В дальнейшем детопроизводство ограничивалось введением двойной половой морали, различным отношением к брачным и внебрачным детям или даже более-менее эпизодически встречаемыми обычаями убивания части новорожденных.

Третий этап. Расширенная репродукция населения
с постоянной угрозой демографического взрыва.

Начало третьего этапа совпадает с промышленной революцией, распадом мелкотоварного хозяйства и появлением первых фабрик. Производство, а за ним и мужчина оставляют дом. Появляется семья с мужем-кормильцем. Это переходная ступень от мелкотоварного хозяйства, которому была присуща традиционная семья, к эгалитарной семье индустриального общества, в которой с производством снова связываются оба супруга.

Интересы оторванной от производства и общественной жизни женщины мельчают. Наступает время относительного интеллектуального и духовного её оскудения, удаления от мира мужчин. Общественные и семейные роли супругов превращаются из дополняющих в противоположные. Брак перестает быть союзом равных индивидуальностей.

Часть мужчин не желает ухудшать своего экономического положения браком (2, с. 226 – 260), так как при обычаях того времени он (брак) нередко не удовлетворял ни духовных (разное образование), ни физиологических (разность привитых сексуальных запросов) потребностей. Женщин, готовых рождением и воспитанием детей зарабатывать на хлеб – больше, чем потребность на них при распространенной большой рождаемости. Из-за постоянного избытка рабочих рук крепнет уверенность, что воспроизводство человечества обеспечивается самой биологической природой человека, его инстинктами и от общества усилий не требует. Проблема рождаемости воспринимается лишь как опасность перенаселения (Мальтус и др.). Человек ценится пропорционально своему участию в материальном производстве. Детопроизводство из потребности общества превратилось в потребность женщины — единственную форму её самореализации.

О том, как общество воспринимает свои демографические потребности, часто можно судить по картинам ведущих художников. Беременная натура и прекрасные мадонны с ребёнком на руках их интересуют до тех пор, пока материнство поощряется, пока им восхищаются. В Европе это было примерно до середины XVII века. После этого приходят жанровые картины с многодетными усталыми матерями из народа и портреты ничем не напоминающих о своём земном назначении прозрачных бледных красавиц.

Когда в Европе привычная не планируемая рождаемость дала слишком большой прирост населения, постепенно начинают включатся новые снижающие детопроизводство механизмы. Во-первых – экономические. Безработица и ухудшение жизненных условий, необходимость кормить многочисленное потомство выталкивает жену рабочего на производство. Увеличение детской смертности заставляет задумываться над проблемой рождения не вырастающих детей. Это исходная точка планируемой семьи в широких слоях населения. Но для того, чтобы женщина существенно изменила бы свое фертильное поведение, она должна почувствовать, что оно приводит к ухудшению её положения. Дискриминация и бесправие женщины было не чем иным, как социальным инструментом, с помощью которого усиливаются до крайности противоречия между социальными ролями мужчин и женщин, необходимые для того, чтобы в условиях частной собственности решить проблему диспропорции между двумя составными частями общественного воспроизводства (материальное производство и детопроизводство). Женщина должна была почувствовать себя плохо из за всего, что её отличает от мужчины — завидовать его образованию, специальности, экономической самостоятельности, его свободе в общественной и личной жизни. Такое положение не может долго продолжаться. Противоречие между первым (мужским) и вторым (женским) полом достигла своей высшей точки. Началась борьба за равноправие, порождённая обесцениванием исполняемых женщинами ролей, и желанием женщин восстановить статус уважаемого в обществе человека, которому доступна возможность с достоинством реализовать свои физические и духовные силы. Когда женщину потянуло на производство – это уже было связано со старанием широких масс женского населения поднять свой социальный статус и вернуть былое уважение. В процессе этой борьбы женщина осознаёт своё место в обществе и приспосабливается к нему, изменяя свои жизненные установки и стереотипы поведения. Ей пришлось бороться за свою эмансипацию с обществом ради интересов общества.

Кроме того, если на более ранних этапах развития общества о благополучии семьи судили по количеству детей (воинов, охотников, пастухов), то с ростом густоты населения вырастает необходимость дать детям образование и материальное обеспечение. В сознании некоторых социальных групп большое количество детей уже воспринимается как признак примитивности и безответственности за их судьбу. То есть, вслед за потребностью общества снизить детопроизводство, у людей появляется чувство ответственности за будущее детей.

Таким образом, на падение рождаемости в развитых странах можно смотреть как на результат долговременных стараний общества. Процесс демографической саморегуляции населения – очень медленный. Детопроизводство регулируется волей производительных сил, но пока эта воля доходит до семьи и женщины, установки которой и являются решающими, проходят многие десятилетия. Страны третьего мира – лучший пример того, что государственная политика на снижение рождаемости, пока эта потребность не осознана самим населением, малоэффективна и многими воспринимается как насилие над свободой личности.

Четвёртый этап. Возврат к простой репродукции населения
путем уменьшения рождаемости и становление эгалитарной семьи.

Новый этап совпадает с индустриализацией общества, когда быстрый рост промышленности поглощает большие количества сначала неквалифицированного, а потом и средне квалифицированного женского труда. В каждой стране проблема разрешалась в зависимости с господствующим способом производства, но в любых условиях видим ту же самую тенденцию включения женщины в производство, появление более или менее значительного самостоятельного заработка, увеличение её экономической независимости от брака и кормильца семьи. Социальный статус второго пола значительно увеличивается.

Уход женщины на работу существенно снизил рождаемость, но некоторое время это маскируется высокими показателями прироста многочисленного сельского населения. Потому факт, что в больших индустриальных городах с работающей женщиной проявляются тенденции даже к суженному воспроизводству населения, остается почти незамеченным. Хотя это уже было признаком, что в жизни городского населения для того, чтобы оно начало бы воспроизводить себя, после того как кончится приток рабочей силы из сельских местностей, нужны какие-то существенные изменения.

Каждый процесс развития противоречив, все в нем со временем становится своей противоположностью. Если какие то свойства людей, допустим, готовность женщин рожать по 5—7 детей, не удовлетворяет общество и оно начинает поощрять избирающих другой путь самореализации, то, несомненно, должно прийти и такое время, когда слишком большой прирост населения превращается в слишком маленький и обществу приходится изменить свои установки и начать поощрять противоположное — большую рождаемость.

Давление общества на изменение демографического поведения населения до тех пор не меняет своего направления, пока имеющееся противоречие (например, слишком большой прирост населения) не превращается в свою противоположность. Пока желаемое уменьшение рождаемости по инерции не переходит удобные для общества границы, возвращаясь к такому типу диспропорции между воспроизводством населения и воспроизводством материальных благ, каким оно было в первой половине первобытнообщинного строя, т.е. при матриархате. Нужно какое-то время, пока население оценит неудобства новой ситуации и изменит свои демографические установки, а затем и поведение. Дело усложняется тем, что для большинства женщин труд по специальности становится более соответствующим их признанию и образованию, чем материнство, т.е. появляется потребность чувствовать себя, во-первых, социально ценным работником и лишь после этого матерью. И даже выбирать между профессиональной карьерой и материнством. Определённое количество женщин начинает избегать материнства ради более полной реализации своих способностей на других поприщах. Один ребёнок в семье — компромисс между материнством и отказом от него. Это как будто бы символ материнства. И признак того, что женщина освободилась от старого понимания своего места в обществе, и что в скором будущем она на рождение и воспитание детей будет смотреть как на любое занятие, которое если даже предпочитают другому, то берутся за него лишь при условии, что оно не ухудшает социального статуса. То есть, как и любая другая обществу полезная деятельность поощряется и материально и морально. Не сокращает на восстановление физических сил необходимого времени, не отдаляет от супруга, а сближает с ним, так как является общей деятельностью. Следует подчеркнуть, что только с этого момента в руках общества и государства оказываются все нужные для воздействия на демографическое поведение людей предпосылки и прирост населения поддается регулированию наподобие того, как регулируется распределение рабочей силы между разными отраслями народного хозяйства.

Общество, которое живет в одно и то же самое календарное время, неизбежно находится на разных этапах социального времени. Новые тенденции развития никогда не распространяются равномерно по всем слоям общества. Кроме того, они наслаиваются на имеющийся конкретный опыт. Новое прогрессивное перепутывается со старым отжившим, остатки которого иногда надолго оседают в сознании, препятствуя внедрению новых норм и установок.

Для приостановления и тем более некоторого поднятия рождаемости в новых условиях необходима полностью эгалитарная семья. Предпосылки к ней появились с появлением экономически самостоятельной женщины. Но полного равенства в такой семье из-за разной образованности женщины и мужчины, различных бытовых привычек и из-за установок общества о неравноценности полов, сначала маловато.

Брак должен удовлетворять психофизиологические потребности обоих супругов. Но не так давно он был основным источником существования женщины. Экономическая потребность иметь содержащего её супруга в глазах общества затемняла все другие его стороны, и это не забыто. Старая установка о незначительности брака для мужчины жива и замедляет становление эгалитарной семьи. Часть девушек стараются побыстрее обзавестись семьей: факт брака важнее будущих отношений и того, будет ли он постоянным или распадется. По той же самой причине часть юношей к браку относятся с опаской и недоверием. Чем активнее женщина борется за брак, тем крепче уверенность мужчин, что это односторонний выигрыш.

Взаимоотношения между полами осложняются тем, что в воспитывающей ребёнка среде преобладает женский пол, это искусственно ускоряет освоение женских и замедляет освоение мужских ролей. Молодежь ещё до появления эротических чувств начинает тянуться к тому полу, общения с которым им не хватает. Отсюда довольно распространенная активность девушек в поисках дружбы с недостающим мужским полом и исключительное пристрастие парней к мужским компаниям и их поздняя зрелость для брака.

Сегодня интересно вспомнить, что в конце девятнадцатого века на социализм смотрели со страхом, кроме прочего – из-за уверенности, что он приведет к демографическому взрыву. И Августу Бебелю пришлось доказывать (2, с. 559 – 575), что улучшение материальных условий способствует уменьшению, а не увеличению рождаемости, что рост материальных и духовных запросов женщины способствует распространению малочисленной планируемой семьи.

Одним из интересных моментов развития отношений между полами есть наблюдаемая в некоторых странах тенденция отставания образования мужчин от образования женщин. Рабочая сила мужчин и женщин, то есть сумма их физических и духовных сил при равном образовании не равны, так как физическая сила мужчин превышает физическую силу женщин. Равна лишь их производительная сила, так как в ней, наряду с рабочей силой, учитываются и фертильные способности, то есть способность рожать. Поэтому, пока женщина в образовании отставала от мужчин, её производительная сила сравнивалась с мужской только при рождении детей. В условиях, когда её производительная сила ценится ниже мужской, женщина старается увеличить свой социальный статус за счёт увеличения своей рабочей силы при помощи образования и за счёт уменьшения рождаемости. На определённом этапе этого процесса женское образование превышает образование мужчин, а реализация фертильных способностей падает ниже потребностей общества. То есть спрос на реализацию специфически женских способностей превышает предложение. Со временем в глазах общества это придает исключительную ценность фертильным способностям, то есть — женщинам, участвующим в детопроизводстве. Это должно привести к относительному падению социального статуса мужчин и к увеличению их тяги к образованию.

Пятый этап. Сознательно регулируемый обществом
процесс воспроизводства населения

Это период научно обоснованного планирования семьи. Детопроизводство снова становится делом всего общества. Разработкой оптимальных коэффициентов прироста населения и рекомендаций наиболее эффективных экономических и идеологических средств для формирования разумных для общества установок рождаемости занимается наука и государственные плановые органы.

При матриархате, патриархате, и даже в традиционной семье производством, бытом и воспитанием детей занимались оба супруга. Дело изменилось с появлением мужа-кормильца, когда воспитанием детей стало женским делом. Начало становления эгалитарной семьи совпадает с возвратом женщины к производству, после которого становится необходимым и возврат мужчины к семье.

В полуэгалитарной семье, в которой мать выполняет и роль кормилицы семьи, так как работает на равных с мужем, и роль домашней хозяйки, экономическая самостоятельность женщины выше экономической самостоятельности мужчины. Можно представить семью без отца, но не без матери-домохозяйки. То, что бытом занимается почти одна женщина, является основой не только её исключительной экономической самостоятельности, но и причиной сокращения свободного времени и переутомления. Противоречие между активной женской и пассивной мужской ролями в семье не способствует ни стабилизации семьи ни детопроизводству. Рождение детей увеличивает загрузку женщины и отдаляет её от других членов семьи.

В полностью эгалитарной семье равноправными участниками семейной кооперации становятся не только муж, но и дети, для которых домашнее хозяйство – первая школа жизни. Чем больше детей, тем более заметны преимущества простой кооперации и тем более родителям остается лишь функция руководства семьей. Это достигается при условии, что отношения между самими супругами полностью эгалитарные, а участие детей в домашних делах — возвышение взрослостью и доверием.

В период материнского рода количественное и качественное воспроизводство населения –дело самой общины. Община была воспроизводственно-хозяйственной единицей. При мелкотоварном хозяйстве такой единицей стала семья. Пока хозяйственной единицей была община, она сама всеми своими силами старалась обеспечить и пропорциональность всех составных частей общественного воспроизводства, в т.ч. пропорцию между материальным (производством) и детопроизводством. При мелкотоварном хозяйстве вся ответственность за воспроизводство как материальных благ, так и рабочей силы легла на семью.

Равно как патриархат был переходом от общины как хозяйственной единицы к единоличному мелкотоварному хозяйству семьи, так в период существования семьи с мужем-кормильцем производство поворачивает от мелкотоварного к обобществленному (на первом своем этапе капиталистическому, на втором социалистическому) хозяйству.

При социализме хозяйственной воспроизводственной единицей становится социалистическое предприятие. По логике всей человеческой истории зрелое социалистическое предприятие должно стать и воспроизводственной единицей населения. Само предприятие, как ранее община или семья, заботится, начиная от ввода показателей детности и фертильности в социальные планы развития предприятия, о воспроизводстве рабочей силы. На таком уровне развития социалистического предприятия, каждый работник представляет для него интерес и как работник и как семьянин. То есть и как участник выполнения предприятием государственных планов, и как участник выполнения плана воспроизводства рабочей силы. Без такого комплексного подхода ко всем сторонам процесса воспроизводства, трудно избежать противоречий между интересами общества и интересами предприятия, а также — между интересами предприятия и его работников. У предприятия, которое не заинтересовано в семьях своих рабочих, легко проявляются отрицательные для детопроизводства тенденции. Связанные с семьями рабочих хлопоты воспринимаются как лишняя нагрузка, бессемейные предпочитаются семейным. Это мешает стабилизации социалистической семьи и не способствует увеличению рождаемости до общества устраивающих пределов.

Соответствие интересов общества и отдельного индивида на отдельных этапах развития общества есть объективная закономерность, а встречаемые противоречия — плохие отношения в семьях, большое количество разводов, общество неудовлетворяющая рождаемость, избегание брака — говорят лишь о какой то неразрешенной, возможно — не полностью зрелой и не полностью понятой проблеме. “... Прогресс семьи не всегда тождествен её укреплению. Эти два процесса совпадают лишь в конечном итоге в пределах относительно длительных периодов времени (5, стр. 149).

Литература.

1. Андрески А., Старые женщины рассказывают. М., 1976.
2. Бебель А., Женщина и социализм, М., 1959.
3. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения, т. 21.
4. Семёнов Ю.И., Происхождение брака и семьи, М.,
5. Харчев А.Г., Мацковский М.С. Современная семья и её проблемы, М., 1978.
6. Этнографы рассказывают, М., 1978.