Симфоническая трилогия – лирическая исповедь композитора. Он как бы философски осмысливает и обобщает свой жизненный путь и провозглашает свой взгляд на жизнь»

Сценарий: Солодухина Нина, сентябрь 2006г., г. Москва.

Моб.тел. 8-909-694-21-63;

e-meil: ninasld@rambler.ru.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. ПОСЛЕДНЯЯ.

(Последние симфонии)

В тон-студии ей рассказали сюжет передачи для радио «Классик»: к ведущей приехал брат из деревни с сыном, сын собирается стать пианистом. Брат не любит классическую музыку, так как не понимает ее – и она его учит ее слушать и объясняет. Оркестр играет симфонии, а она комментирует звучащую музыку.

- Здравствуйте, уважаемые радиослушатели! Сегодня мы с Вами поговорим о последних симфониях Моцарта. Ко мне приехал брат из деревни. У них, конечно, там нет Большого театра, но его сын очень любит классическую музыку и хочет стать великим пианистом. Но брат не понимает такой музыки и я ему дам ее послушать и объясню, в чем заключается ее красота и прелесть.

Присоединяйтесь к нам и вы: устройтесь поудобнее у своих радиоприемников и вслушайтесь в чарующие звуки музыки Моцарта.

Итак, начинаем. (4), стр.148-150; (4б), стр. 233-237): «Летом 1788 года, Моцарту 32 года, написаны три бессмертные симфонии: ми-бемоль-мажорная, соль-минорная и до-мажорная – венец симфонического творчества Моцарта.

Каждая из этих симфоний – самостоятельное произведение, неповторимо своеобразное и законченное, совершенное как в целом, так и в отдельных деталях.

А все вместе они образуют как бы симфоническую трилогию, объединенную общей идеей, которая связывает эти столь различные и, казалось бы, совсем не похожие друг на друга создания моцартовского гения.

Симфоническая трилогия – лирическая исповедь композитора. Он как бы философски осмысливает и обобщает свой жизненный путь и провозглашает свой взгляд на жизнь».

(Идут кадры жизни человека, животных, птиц: детство, юность, молодость, старость: папы и сыновья)

- «Представьте себе жизнь человека - себя; животных, птиц – от рождения и детства, через юность, до зрелости и старости. (4), стр.148-150; (4б), стр. 233-237): «Симфония ми-бемоль-мажор» пронизана светом и радостью. Она словно рассказывает о самой безоблачной и счастливой поре в жизни человека – о детстве и юности.

Человек вступает в жизнь. Приподнято и величаво звучит вступление в симфонию. Музыка торжественно славит бытие, воспевает самое драгоценное из того, что дано человеку, - жизнь.

Итак, человек начал жить. Величественную патетику вступления сменяют бытовые мотивы и образы. То жизнерадостно веселые, то задумчиво мечтательные, то мужественно волевые, они озарены мягким светом поэтичности.

Солнечный мир окружает вступившего на жизненную стезю человека. Перед ним широкая и ровная дорога. И кажется ему, что если идти по ней, то без труда и усилий достигнешь манящих далей, к которым стремишься.

Но окончилась безмятежная юность, пришла зрелость. И дорога оказалась совсем не такой прямой и ровной, как думалось. Рытвины и ухабы подкарауливают на каждом шагу, крутые повороты над пропастями угрожают гибелью. На самом деле жизнь куда сложней, чем представлялась в юности.

О горькой правде жизни, о жестокой борьбе, которую приходится вести человеку, о тяжком бремени печалей, забот и треволнений повествует симфония соль- минор.

Первые же такты симфонии погружают слушателя в атмосферу тревоги и смятения. На фоне пульсирующего аккомпанемента возникают взволнованно торопливые, настойчивые жалобы – вопросы первых скрипок. Горестные вопросы и грустные, покорные ответы. Певучий, подернутый дымкой меланхолии отклик духовых, еще больше оттеняет тягостную покорность, страдание.

И вдруг резким рывком взметается ввысь мелодия скрипок. Порывистая, сильная, она предвещает борьбу. Но, увы…, слишком мало сил у человека. Он снова покорно склоняет голову. И опять звучит первая мятущаяся тема. Возвращаясь, она видоизменяется и при каждом своем появлении окрашивается во все более печальные тона.

Вторая часть – анданте – проникнута мечтательно-лирическим настроением. Колорит ее светлее первой части. Это воспоминания, и, как всякие воспоминания, они милы сердцу. Образы прошлого неспешной чередой проходят перед человеком. И он, мысленным взором окидывая былое, улыбается. Легкие вздохи скрипок, флейты и гобоя напоминают о том, что прошлое безвозвратно минуло и никогда не повторится, и от этого улыбка становится грустной.

Третья часть – менуэт. Мужественная тема менуэта выражает волю к борьбе. Энергичная и целеустремленная, несколько суровая по своему характеру мелодия подчеркивает твердую решимость бороться. И вдруг бесконечно милый эпизод прерывает чеканную поступь главной темы менуэта. Звучит удивительно обаятельная, простая и наивная, напоминающая бесхитростные народные напевы мелодия. В ней проглядывает суровая и красивая душа человека. С открытым сердцем, прямой и чистый, как эта пленительная мелодия, идет он на борьбу. И снова звучит суровая и волевая тема менуэта…

Менуэт соль-минорной симфонии органически вплетен в художественную ткань произведения. Он – один из этапов большой и напряженной борьбы, составляющей содержание симфоний.

Эта драматическая борьба до предела обостряется в финальной части. Подобно морскому валу в злую непогоду, стремительно вздымается исступленная мелодия скрипок. А, достигнув гребня и низвергнувшись, бурлит и клокочет. Взлеты и падения, падения и взлеты. Это и есть борьба. Она не радостна. Слишком неравны силы.

Грустно звучит вторая тема финала симфонии – хрупкая, медленная, страдальчески прерывистая, она контрастирует с первой темой, полной яростно ожесточенного движения. Из этого контраста и рождается общее настроение симфонии – трагическое, скорбное, полное острой, несмолкающей боли.

Но как не тяжело, как ни мрачно все вокруг, композитор и его лирический герой помнят о том светлом и хорошем, что в основе своей несет жизнь. Жизнь прекрасна. Прекрасна в своем необъятном многообразии, со всеми своими радостями и горестями, счастьем и бедами, красотой и уродством, возвышенным и низменным. Любовь к жизни, к ее чудодейственному зеркалу – искусству – вот источник неисчерпаемого моцартовского оптимизма.

Этим лучезарным оптимизмом пронизана до-мажорная симфония, получившая у слушателей за свою величественную монументальность имя «Юпитерной симфонии».

Героика и лирика, пафос и безудержное веселье, драматизм и задушевность, свет и тени, шутливая беспечность и высокая патетика – самые разноликие, остро контрастные образы, сталкиваясь, теснятся в этом грандиозном творении моцартовского гения. Перемежаясь, они сливаются в единую, стройную и светлую картину бытия.

Пройдя все испытания, миновав все беды и несчастья, человек вышел из борьбы умудренным и обогащенным. Он еще больше любит и утверждает жизнь, он прославляет радость бытия.

Но не только это - до-мажорная симфония прославляет искусство.

Заключительная часть симфонии – вершина мастерства. В финале «Юпитера» Моцарт возвел величественное здание. Три темы, положенные в основу полифонического финала, блестяще, под стать великому Баху, разработаны композитором и образуют удивительно искусное хитросплетение сложнейшего многоголосия. Это гимн великому искусству.

В трех своих бессмертных симфониях Моцарт проложил пути для дальнейшего развития симфонизма. Соль-минорная симфония – предтеча романтических симфоний Шуберта. «Юпитер» предваряет героику симфонических полотен Бетховена.

И еще одна злая шутка судьбы – эти величайшие создания не были исполнены при жизни композитора. Он написал их, видимо, для концертов по подписке, концерты не состоялись, и Моцарт так и не смог услышать свои творения».

Послушайте, что говорит П.И.Чайковский об этой симфонии (4), стр.150; (4н. Чайковский П.), стр. 234): «Симфония «Юпитер» Моцарта – одно из чудес симфонической музыки, особенно благодаря финалу, в котором полифонический гений великого мастера, обладавший способностью из ничтожного материала строить колоссальные здания, - проявился во всей непостижимой силе. Замечательно, что при самых сложных контрапунктических комбинациях, при самом широком симфоническом развитии тем и неисчерпаемом богатстве чередующихся эффектов контраста Моцарт довольствуется в этой симфонии необыкновенно скромным, умеренным по составу оркестром».

Деревенский брат с сыном все поняли, отец разрешил ему заниматься музыкой и чтобы начинал он с изучения произведений Моцарта.

Запись передачи закончилась.

Учительница стала собираться домой. К ней подошла женщина из съемочной группы:

- Простите, а Вы смогли бы сейчас в Доме отдыха деятелей искусств, провести беседу о последней опере Моцарта – « Волшебной флейте »? Там сегодня эта тема будет, нам вас посоветовали. Нас пожилые люди, ветераны ждут…Сейчас Вас на нашей машине и отвезут, а потом привезут.

- Конечно, уважаемая, сейчас, уже едем, – заявила учительница, не задумываясь над тем, кто мог дать ей эту новую работу.

В актовом зале собрались пенсионеры из разных видов искусств: музыканты, поэты. Учительница начала беседу:

- Здравствуйте, так как у нас с вами беседа – можете дополнять меня сведениями по этой теме (4), стр.150-151, (4м), стр. 131-132): «Волшебная флейта» - последняя опера Моцарта – была поставлена в Вене 30 сентября 1791 года, ему 35 лет, за два месяца до смерти композитора.

В ней он снова вернулся к национальному комедийному жанру – зингшпилю, но на этот раз на его основе создал произведение глубоко философское и поэтическое, подлинную национальную музыкальную драму. В доступной и увлекательной форме спектакля-феерии Моцарт воплотил идею, все больше овладевавшую его сознанием, - идею неизбежной победы светлого, разумного начала жизни над силами зла и разрушения …

(Показать принадлежность Моцарта к масонскому обществу.

Переносимся из Настоящего в Прошлое.

(Пожилые люди «за кадром» отвечают эту тему вместе с учительницей.)

1) Мужчина: «Моцарт уже несколько лет был членом ордена «вольных каменщиков», то есть общества масонов, объединявшего в тот период многие прогрессивные умы Австрии. Задачей ордена было распространять в стране просвещение, подымать ее национальную культуру и бороться с суевериями, насаждавшимися католической церковью…»

2) Учительница: «Идеи равенства, братства, дружбы между людьми, которые проповедовались в те времена в масонских ложах, не могли оставить Моцарта равнодушным… Мысли, пробужденные взаимоотношениями с «братьями» - членами ложи, нашли в «Волшебной флейте» своеобразное отражение. Воплощая их, Моцарт опирался на народные сказочные образы. Он создал произведение, в котором социальная утопия и фантастика, философия и юмор объединены с той смелостью, которая характерна для зрелой поры творчества композитора.

3) Женщина: «Сюжет «Волшебной флейты» был предложен композитору его давним приятелем и собратом по масонству Эммануилом Шикандером, антрепренером одного из общедоступных театров в предместье Вены».

4) Учительница: Последний день

(4), стр.151-154; (4о. Соллертинский И. «Музыкально–исторические этюды», Ленинград, 1956г., стр. 48-61): «Моцарт почитал «Волшебную флейту» самым лучшим и самым любимым своим произведением. В последний день своей жизни, чувствуя приближение неотвратимой развязки, он признался жене: «Я хотел бы еще раз послушать мою «Волшебную флейту» - и едва слышным голосом начал напевать песенку Папагено «Я самый ловкий птицелов»… И в историю музыки «Волшебная флейта» вошла как «лебединая песня» Моцарта, как произведение, с наибольшей полнотой и яркостью раскрывающее его мировоззрение, его заветные мысли, как эпилог целой жизни, как некое грандиозное художественное завещание.

(Голос женщины возвращает нас из Прошлого в Настоящее.)

5) Но ей возразила женщина: «И тем не менее, при первом беглом знакомстве с «Волшебной флейтой» нельзя отделаться от невольной мысли: какое, однако, причудливое и странное это завещание!

С каким бы юмором он ни обрисовывал болтливого птицелова Папагено или «страшного» мавра Моностатоса – в последнем счете он вкладывает в «Волшебную флейту» серьезную морально-философскую идею».

6) Учительница: «Для Моцарта основная тема «Волшебной флейты» - это борьба дня и ночи, сета и тьмы, разума и предрассудков. «Волшебная флейта» Моцарта – это гениальная социальная утопия в музыке, и идеологический пафос ее может быть примерно выражен прославленными стихами Пушкина: (из «Вакхической песни»):

Ты, солнце святое, гори!

Как эта лампада бледнеет

Пред ясным восходом зари,

Так ложная мудрость мерцает и тлеет

Пред солнцем бессмертным ума.

Да здравствует солнце, да скроется тьма!

7) Женщина: «Театральные корни «Волшебной флейты» восходят … к народному ярмарочному театру, к балаганному представлению, к кукольным спектаклям (не забудем, что и Гете взял легенду о чернокнижнике – средневековом докторе Фаусте именно из марионеточного, кукольного театра)… к венскому зингшпилю – веселой демократической опере, далекой от пышной торжественности придворного оперно-балетного театра…

8) Мужчина: «Моцарт не боится… в «Волшебной флейте», несмотря на кажущуюся «торжественность» действия, перебивать серьезные сцены шутовскими – даже и в моменты испытаний! – окрашивать чудесным юмором самые драматические ситуации и действительно по-шекспировски чередовать патетические эпизоды с балаганно-гротескными. И зритель «Волшебной флейты» все время находится во власти улыбки…»

9) Учительница: «Зингшпильные элементы «Волшебной флейты» предопределяют не только немецкую речь текста либретто, но и всю театрально-музыкальную структуру оперы. Вместо речитативов – прозаические диалоги, вместо арий – народные песни с куплетным построением. Только обе арии царицы ночи обнаруживают итальянское происхождение.

Особое место в опере занимает знаменитая увертюра. Она была написана, как и увертюра к «Дон Жуану», - много позже окончания партитуры оперы, незадолго до первого представления. Опять-таки, подобно увертюре к «Дон Жуану», она состоит из медленного вступления и основной части в форме сонатного аллегро. Вступление, поразительно инструментированное… носит величественный, торжественный характер и открывается трехтактовым мотивом, вернее – фанфарой или возгласом, имеющим символическое значение и встречающимися далее в опере в сценах с Зарастро.

Музыкальная стихия царит и дальше в опере: вспомним, что первый и главный тезис оперной эстетики Моцарта – «поэзия должна быть послушной дочерью музыки».

Так, по-шекспировски чередуя возвышенные речи Зарастро и арлекинады Папагено, сочетая глубочайший лиризм с великолепным и сочным юмором, развертывает музыкально-сценическое действие эта гениальная опера. Легко, прозрачно, без тяжелых метафизических одеяний, без шумной риторики раскрывает она последнюю, наиболее сокровенную идею Моцарта – идею всеобщего братства людей на основе разума».

10) Женщина: Вот тут у нас на портрете есть Петр Ильич Чайковский. А я знаю его высказывания о Моцарте.

(Учительница и все вглядываются в портрет и он «оживает», перенося нас из Настоящего в Прошлое.)

- Он говорил, (4), стр.154; (4н. Чайковский П.), стр.255-256): «Это одно из никогда не увядаемых чудес искусства, в котором гениальный мастер из ничтожного материала строит роскошно красивое, совершенное по форме и неиссякаемо богатое в отношении деталей музыкальное здание… скромность и простота задачи, дающая, благодаря силе творчества, богатейшие плоды… логическая связь мыслей, отсутствие швов в форме, непритязательная полновесность в изложении…»

И еще такое: (4), стр.154; (4н. Чайковский П.), стр.405-406): «Буду как можно больше играть чужой музыки и начал с того, что стал прилежно изучать «Волшебную флейту», оперу Моцарта. Как я благодарен обстоятельствам моей жизни и музыкальной карьеры, которым я обязан тем, что М о ц а р т для меня ни на волос не утратил своей безыскусственной, обаятельной прелести. Знаете ли, что, играя и читая Моцарта, я чувствую себя моложе, бодрее, почти юношей».

(Голос мужчины возвращает нас из Прошлого в Настоящее.)

12) Мужчина: «А я знаю выражение Бетховена, вот тут весит его портрет. (4), стр.154-157; (4е), стр.386-402): «Лучшая опера Моцарта – «Волшебная флейта», только в ней автор является поистине немцем», - сказал Бетховен.

Тем не менее, эта лучшая опера не принесла ему ни гроша, несмотря на условие его с Шикандером о продаже рукописи.

В октябре 1791 года, Моцарту 35 лет, Констанца вновь захворала; при помощи щедрого Пухберга Моцарт отправил жену … в Баден, а старшего сына, Карла, поместил в пансион … Моцарт остался … один. Он часто навещал жену и сына, но, не довольствуясь этим, посылал ей ежедневно письма. В них он сообщает жене, по обыкновению, мельчайшие подробности своих дел и развлечений».

(Учительница взяла письма и через них мы переносимся из Настоящего в Прошлое:

видим как Моцарт их пишет, а Констанца получает.)

(4), стр.154-157; (4е), стр.386-402): «Милая, дорогая, чудная женушка! - пишет он 7 октября ночью, - сейчас возвратился я из театра, давали «Волшебную флейту». Зал полон, как никогда».

«5 ноября 1791 г., суббота, 101\2 ч. вечера.

Дорогая моя!

Как я был рад, получив твое письмо вчера вечером по возвращении из театра. Несмотря на то, что суббота – почтовый день и неудобный для представления – опера («Волшебная флейта») прошла при постоянных бисах и аплодисментах полного театра. Опера идет опять завтра: в понедельник нет спектакля…

Мой верный слуга Примус подал мне сегодня очень вкусный кусок зайца; это возбудило еще более мой аппетит, и я послал его найти мне еще чего-нибудь съестного… В ожидании его продолжаю писать Реквием…»

(Голос мужчины возвращает нас из Прошлого в Настоящее.)

- Ничто человеческое гениальному человеку не чуждо! Бедолага, представляете, писать такую прекрасную музыку – и жить в постоянном поиске «чего-нибудь съестного»?!

Учительница спокойно посмотрела на него:

- Да, он был такой же живой человек как все. Только все об этом часто забывали: все требовали только гениальной музыки, а как и каких сил это ему стоит – это их не интересовало.

Ну, я думаю, мы на сегодня с вами закончим нашу беседу. Но я с вами не прощаюсь: мы организуем поездку и посетим музыкальный театр и посмотрим оперу «Волшебная флейта». Всего доброго. Всем – спасибо.

Она закончила беседу. И уехала на машине домой.

Ей нужно было готовиться к защите диссертации.

Наступил день защиты учительницы ее диссертации, на получение ученой степени в мире музыки.

В консерватории собиралась комиссия. Салееву с доцентом тоже туда пригласили. О приходе Салеевой она знала, а вот появление доцента для нее было полной неожиданностью. Он пришел первым, когда еще никого не было. Она удивленно посмотрела на него, а он улыбнулся и весело подмигнул ей…

От этого ей стало спокойнее и она уже была твердо уверена в своих силах. Она мигнула ему двумя глазами и кивнула головой.

Доцент подошел к ней и отдал маленькую открытку:

- Это Вам от Марианны, она сказала вам открыть перед самым началом защиты. У нее сегодня очень ответственный день – прослушивание для обучения за границей. Она выбрала «Реквием» Моцарта, говорит: «Папа, давай похороним нашу прежнюю жизнь и начнем новую». А этого оловянного солдатика Вам передал сын. Он сам держится молодцом, и всем сердцем желает, чтобы и Вы выстояли.

Учительница внимательно и с тревогой смотрела ему в глаза, потом взяла солдатика и открытку, раскрыла ее и прочла внутри: «Пожалуйста, давайте будем думать друг о друге: Ваши молитвы помогут мне, а мои, надеюсь, Вам».

В зал стали входить преподаватели, доцент быстро взял ее запястья в свои ладони:

- Я тоже присоединяюсь к словам детей. Все, удачи. Я рядом.

Она поняла, что поддержки этих – кажется самых близких людей – ей сейчас и не хватало. И что ей спокойнее, когда доцент рядом:

- Спасибо вам всем. Я думаю, у нас все будет хорошо!

Доцент радостно переспросил:

- У нас?

Она освободила свои руки. Они разошлись, каждый по своему месту. Она положила открытку и солдатика в карман.

(Кадры с концерта Марианны чередуются

с защитой диссертации учительницы.)

Учительница на музыкальном центре включает музыку Моцарта: «Концерт №17 для фортепиано с оркестром соль-мажор» и начинает рассказывать: (4),стр.160-161); (4р. Бернстайн Л. «Музыка – всем». Москва, 1973г., стр.65-66): «…Попытайтесь вообразить себе XXVIII век, как вы знаете его из книг, из живописи, наконец, даже из кино.

Мы представляем его себе как эпоху хороших манер, конформизма (по крайней мере, среди дворян), педантичности в соблюдении всех формальностей, сосредоточения внимания на стиле, изысканных жестах, моде, элегантности поведения, установленных формах обращения и тому подобном.

Все это, естественно, явилось причиной возникновения огромного количества шаблонов, следовать которым было необходимо каждой благовоспитанной даме или кавалеру; установление столь определенных шаблонов поведения было характерно не только для общественной жизни, но и для музыки, поскольку музыка всегда отражает свое время. Именно поэтому музыка века так заполнена шаблонами и формулами, доходящими почти до клише.

Остановимся на кадансах… Кадансы представляют собой гармонические последовательности, завершающие музыкальную фразу, подобно тому, как запятая, двоеточие и точка приводят словесную фразу к некой остановке. И вот, если дождливым днем вы перелистаете полное собрание сочинений Моцарта, то, к вашему ужасу, обнаружите один и тот же каданс-шаблон, неукоснительно повторяющийся из произведения в произведение, из части в часть и даже из фразы в фразу. Эти кадансы уже не кажутся музыкой – они превратились просто в знаки препинания…

…Что же это означает? Что Моцарт исчерпал себя? Что ему не хватало изобретательности? Нет, конечно. Изобретательность – второе «я» Моцарта.

Это означает только то, что он был композитором своего времени, и словарь его был неизбежно ограничен условностями того времени. Удивительно не то, что он пользовался привычными формулами, но то, что, пользуясь ими, он достигал столь потрясающего разнообразия.

Какая же странная музыка полилась вдруг из музыкальной табакерки XXVIII века! …Это Моцарт. А музыка Моцарта переступила пределы своего времени. Она обращена назад к Баху и вперед – к Бетховену, Шопену, Шуберту, Верди и даже к Вагнеру. Моцарт – это сама музыка, что бы вы ни пожелали найти в музыке, - вы найдете у Моцарта».

(1), стр.85): Последнее произведение Моцарта – «Реквием», похоронная месса. Он писал ее, будучи тяжело больным, лежа в постели. Сами обстоятельства заказа этого произведения произвели на композитора неизгладимое впечатление. К нему явился незнакомый господин, одетый в черный плащ, и, не называя своего имени, заказал ему заупокойную мессу.

Моцарт считал, что это посланник смерти, и Реквием он пишет для себя. Хотя сегодня мы знаем, что господин это был слугой известного в то время меломана графа Вальзега. Граф уже не раз заказывал крупным композиторам произведения, а затем выдавал их за свои. Вот и теперь он хотел почтить память своей умершей жены Реквиемом, а затем скромно признаться, что автором его является он сам. Но Моцарт этого не знал, потому был так потрясен появлением «черного посланника».

Моцарт, (3), стр.52): «Доверчивый, отзывчивый и добрый, он всегда был готов помочь товарищу, попавшему в беду. Сам же впадал все в большую нужду. Непрерывная, чрезмерно насыщенная творческая и исполнительская деятельность и вместе с тем лишения и невзгоды быстро подтачивали силы композитора.

Последним произведением Моцарта был Реквием. Реквием (от латинского слова «requiem» - «покой») – хоровое произведение траурного характера, исполнявшееся в церкви в память умершего.

Таинственные обстоятельства заказа сочинения сильно поразили воображение уже больного в то время композитора.

Реквием Моцарта далеко выходит за рамки строгого церковного произведения. В величественной и трогательной музыке композитор передал глубокое чувство любви к людям. В исполнении Реквиема участвуют квартет солистов (сопрано, альт, тенор, бас), смешанный хор и оркестр с органом.

Латинский текст религиозного содержания не мешает понимать эту общечеловеческую, гениальную музыку. Уже давно Реквием стал одним из всемирно известных концертных произведений.

Создание Реквиема отняло у Моцарта последние силы. Он уже не мог присутствовать на представлении своей последней оперы «Волшебная флейта», которая с блестящим успехом исполнялась в то время в Вене. С часами на руках он мысленно следил за развитием действия. Директор театра Шикандер, по просьбе которого больной композитор написал эту оперу, делал немалые денежные сборы. Но о Моцарте он забыл».

(Через портрет Констанци переносимся из Настоящего в Прошлое,

видим те события о которых «она рассказывает».)

Учительница обратила внимание всех на портрет Констанци Вебер.

- Посмотрите на этот портрет и послушайте ее версию этого события. (4), стр.154-157; (4е), стр.386-402): «Какая-то неопределенная тоска все более угнетала его, все чаще он вспоминал о незнакомце, таинственно явившемся к нему весною.

Это было в начале мая 1791 года, Моцарту 35 лет и 3 месяца. О таинственном незнакомце Констанца рассказывала следующее: «Так как Вольфганг ничего не предпринимал, не посоветовавшись с женой, то он сообщил ей о странном посещении и в то же время выразил желание попробовать свои силы в этом роде сочинений, тем более что высоко патетический церковный стиль всегда был его любимейшим предметом изучения.

Жена ему посоветовала принять заказ, и Моцарт письменно ответил, что берется написать Реквием за известную сумму; что он не может назначить срока окончания, но хотел бы знать, куда послать работу, когда она будет окончена.

Через несколько времени тот же незнакомец вернулся и принес не только назначенную сумму, но так же обещание большого увеличения гонорара в день, когда партитура будет доставлена, «за то, сказал он, что композитор был так скромен в своих требованиях». Он прибавил, что Моцарт мог не торопиться, но не должен был и пытаться узнать имя заказчика: все розыски по этому поводу будут безуспешны.

В момент отъезда в Прагу, к постановке «Милосердия Тита», когда он садился в карету вместе с женой, таинственный посланный показался опять, как привидение, и спросил, что делается с Реквиемом. Моцарт извинился, ссылаясь не неизбежность путешествия в Прагу, а также на невозможность предупредить таинственного заказчика…»

Больное и расстроенное воображение бедного артиста, истощенного в безнадежной борьбе с нищетой, относилось с ужасом к появлению незнакомца и видело в нем рокового герольда, предвестника смерти».

(Голос Салеевой возвращает нас из Прошлого в Настоящее.)

- Поздравляю Вас с первыми ошибками! Вы сказали не правильно!

Посредником заказчика был не слуга, а управляющий; и заказ он передал не в начале мая, а в июле. Вот послушайте мою версию.

(4), стр.158-160; (4п. Орелович А., «Реквием Моцарта», Москва, 1976г., стр. 1-3): «Заказ написать «Реквием» (траурную мессу) Моцарт получил в июле 1791 года.

Заказчик, незнакомый композитору человек в темном плаще, не пожелал открыть своего имени, но с большой аккуратностью выплачивал обещанный гонорар.

Впоследствии, много лет спустя после смерти Моцарта, выяснилось, что таинственный незнакомец был управляющим некоего графа Вальзега, меломана и музыканта-любителя. Стремясь прослыть композитором, граф скупал чужие сочинения, переписывал их от руки и выдавал за свои.

Так поступил он и с «Реквиемом», который в 1793 году был исполнен как произведение графа Вальзега в память его покойной жены. Когда в начале XIX века в печать появилось сообщение о предстоящей публикации «Реквиема» Моцарта, возмущенный граф потребовал у вдовы композитора «возмещения убытков».

«Реквием» Моцарта написан на традиционный латинский текст католической заупокойной службы, которая сложилась в далеком средневековье. Содержание текста – мольба… о даровании вечного покоя умершим, мистические картины страшного суда, образ бога – грозного и милосердного, карающего и прощающего.

Этот канонизированный текст послужил Моцарту лишь канвой, по которой устремилась его творческая мысль. Гений композитора возвысился над церковными канонами.

Не погребальную мессу – Моцарт создал бесценный памятник своей эпохи великих философов, революционеров, музыкантов… его «Реквием» - это глубокая и мудрая трагическая поэма о жизни и смерти, о судьбах личности и всего человечества; это взволнованная, трогательная исповедь человеческой души, живущей между отчаянием и надеждой, правдивый рассказ о ее сомнениях и страхах.

И что особенно важно, в музыке Моцарта рядом с религиозным смирением, с готовностью предстать перед «высшим судом», клокочет мужественный, страстный протест и неприятие смерти.

Вот почему католическая церковь весьма неохотно допускала исполнение моцартовского «Реквиема» в своих службах, вот почему он стал преимущественно достоянием концертной эстрады и пользуется несравненной популярностью в наши дни.

Произведение состоит из 12 частей:…»

Доцент решил спасать положение:

- Спасибо за интересную информацию, дальше продолжать не нужно! Мы же здесь собрались не для того, чтобы слушать Вас!! – и уже учительнице: - Извините нас, что Вас перебили. Можете продолжать.

Учительница усмехнулась его наглости по отношению к Салеевой, но, не смотря ни на что, продолжала:

- Извините, госпожа Салеева, но, наверное, мы с Вами читали разные книги об одном и том же событии. Так бывает. Вопрос не ко мне - к историкам.

Салеева, с недовольным видом, тихо буркнула:

- Я все равно выясню вопрос о точной дате, продолжайте.

Учительница снова подошла к портретам и столу с письмами

- Итак, (4), стр.154-157; (4е), стр.386-402): «Старый друг, да Понте, находился в это время в Лондоне… Из Лондона он обратился к Моцарту с просьбой написать оперу на готовый уже текст, ручаясь за успех и хорошее вознаграждение. Моцарт ответил:

(Фотография Моцарта «оживает», перенося нас

из Настоящего в Прошлое. Мы видим как Моцарт пишет письмо. )

«Я бы охотно исполнил вашу просьбу, но это сверх моих сил. Мысли путаются, силы слабнут, а образ незнакомца всюду преследует меня. Он постоянно торопит меня, упрекает и требует заказанной работы.

Я продолжаю композицию, потому что работа меня утомляет менее, чем бездействие. Чего мне страшиться?

Я чувствую, что близок час: близка моя смерть! Я умираю, не воспользовавшись плодами моего гения! А жизнь была так прекрасна! Все возвещало завидную будущность!.. Судьба неумолима… Я кончаю скоро мою погребальную песню, потому что должен оставить ее в готовом виде».