2015-05-30
188Один из злободневных вопросов современного хоккея на всех его уровнях - от детско-юношеского до профессионального - рост игроков. Равняясь исключительно на NHL и во всем пытаясь подстроиться под «внешние» стандарты этой лиги, нынешнее поколение хоккейных тренеров «вздернуло» значимость отдельных антропометрическим показателей хоккеистов до непомерных высот.
С первого появления ребенка на льду тренеры придирчиво оценивают габариты приведших его родителей в надежде предугадать, насколько «большим» вырастет их отпрыск. Уже на начальных этапах подготовки юных хоккеистов отношение спортивных педагогов к крупногабаритным детям, как правило, более лояльно, чем к превалирующей в детских командах «мелочи». По достижении мальчишками 11-12-летнего возраста, прежде всего, в командах СДЮШОР начинается «отсеивание» детей, значительно уступающих своим сверстникам по росто-весовым кондициям. Как правило, таким детям рекомендуется поиграть в командах низшей группы, подрасти, набрать мышечной массы. К 13-14-летним хоккеистам требования ужесточаются еще больше: отдельные тренеры просто отчисляют из команды детей, рост которых меньше некоего установленного школой (или самим тренером?) предела (мне известна величина 170 см). Тренеры даже приводят в защиту своих действий логичные на первый взгляд доводы. Вот только, если следовать этой логике, и Бобби Орр, рост которого в 14 лет составлял всего 165 см, должен был быть «отчисленным» из хоккея.
Если до достижения низкорослыми хоккеистами 11-12-летнего возраста их родителей всего лишь беспокоит эта особенность развития их чад, то в момент отчисления детей из команды по причине недобора роста (вес почему-то практически никого не беспокоит -считается, что «мясо нарастет»!) это беспокойство в тот же миг достигает своего апогея и только с этого момента наиболее энергичные родители начинают предпринимать «героические», но далеко не всегда оправданные усилия по экстренному «взращиванию» своих недорослей...
Очевидно, результат подобной тренерской «селекции» неминуемо должен был бы сказаться, прежде всего, на антропометрических показателях игроков Суперлиги - основного потребителя «продукции» детско-юношеских хоккейных школ России. Воспользовавшись данными о росто-весовых характеристиках хоккеистов из заявочного листа, опубликованного в одном из сентябрьских номеров газеты «Спорт-Экспресс» (2005 год), я просчитал средние величины роста и веса заявленных клубами игроков, параллельно выделив «крайние» антропометрические показатели (таблица «6»).
Согласно полученным расчетам, «средний» вратарь хоккейной российской Суперлиги имеет рост около 182 см и весит чуть больше 83 кг. Реально же вратарь вполне может быть относительно невысоким (168 см), или же очень высоким (199 см), а весить вратарь в зависимости от роста и особенностей телосложения может и 67 кг, и 113 кг.
«Средний» защитник Суперлиги имеет рост около 185 см и весит порядка 89 кг. Крайние показатели в группе защитников: рост - 168 см и 202 см; вес - 64 кг и 115 кг.
«Средний» нападающий Суперлиги несколько уступает «среднему» защитнику в росте (примерно 182 см) и весе (85 кг). Минимальные и максимальные показатели роста нападающих российской Суперлиги составили соответственно 166 см и 200 см, те же показатели веса - 65 кг и 107 кг.
Мне показалось также интересным сравнить средние командные росто-весовые показатели полевых игроков Суперлиги (рисунки «17», «18»).
Эти диаграммы в некоторой степени отражают взгляды наставников и руководства команд на характер современного хоккея и пути его развития. Очевидно, более глубокий анализ усредненных и частных антропометрических данных в сравнении с успешностью выступления команд и отдельных игроков в Чемпионате России позволил бы увидеть и оценить целый ряд как позитивных, так и негативных тенденций в отечественном хоккее.
Рост и масса тела здорового человека определенным образом взаимосвязаны. Зафиксированы многочисленные попытки создания формул для вычисления «идеальной» массы тела индивидуума в зависимости от его роста. Но ни одна из этих формул не охватывает всех особенностей строения человеческого тела, а потому любая из них лишь с определенной долей допуска применима для вычисления желаемого веса «обычного» человека и чаще всего абсолютно неприемлема для работы со спортсменами. Однако некоторая информация об особенностях строения тела человека может быть получена с использованием элементарных вычислений. В обиходе для оценки степени соразмерности роста и веса издавна используется формула «показатель веса в килограммах минус рост в сантиметрах, из которого вычтена цифра 100». Мне показалось любопытным хотя бы с помощью этой «ненаучной» формулы оценить среднегрупповое росто-весовое соотношение у игроков отечественной хоккейной Суперлиги (таблица «7»). Как видно из данных, представленных в таблице, «средний» игрок Суперлиги любого игрового амплуа достаточно «упитан». Плюсовая или даже нулевая «росто-весовая разница» могла бы свидетельствовать об избыточности веса обычного, нетренирующегося человека. Антропометрический «идеал» спортсмена всегда отличен от «общепринятого идеала» и определяется требованиями, предъявляемыми к спортсменам тем или иным видом спорта.
Оценка «росто-весовой разницы» игроков Суперлиги (спортсменов, поднявшихся к вершинам хоккейного мастерства) интересна еще и тем, что в детско-юношеских хоккейных школах у подавляющей части юных игроков этот показатель находится в пределах «-8»-«-12». Столь существенная отрицательная «росто-весовая разница» заставляет думать о дефиците мышечной массы у юных хоккеистов, который может быть вызван чрезмерными истощающими тренировочными нагрузками на фоне хронического недовосстановления и недостаточного питания. Хотя справедливости ради следует упомянуть и о том, что сегодня не редкость - отдельные юные хоккеисты с большой положительной (до «+20») «росто-весовой разницей».
Можно было бы предположить, что общие среднегрупповые антропометрические показатели хоккеистов российской Суперлиги - «идеальные модели» игроков различных амплуа сезона 2005-2006. Но при этом высокая вариабельность росто-весовых показателей игроков Суперлиги доказывает, что хоккей - игра более демократичная, чем это себе представляют очень многие нынешние тренеры и играть на высшем уровне может хоккеист с любыми антропометрическими данными. Единственный критерий, по которому может и должна осуществляться селекция на любом уровне - мастерство хоккеиста. Но мастерство хоккеиста - это всегда результат многолетней, кропотливой работы как минимум двух человек: игрока и тренера (и, прежде всего, - детского тренера!). Увы, сегодня процесс подготовки тех же юных хоккеистов проводится по принципу «кто выплывет сам». И «выплывают» зачастую не те, кто реально талантливее (при этом сам по себе талант - не путевка в команду мастеров: его еще нужно развить в процессе обучения игре в хоккей), а те, кто в силу особенностей своего развития на какой-то момент оказался крупнее и сильнее физически. Таким образом, случается, тренеры сами «выдавливают» из детских команд талантливых мальчишек. Думаю, тот же Валерий Харламов (как, впрочем, и многие другие наши великие хоккеисты) вполне мог быть отчислен из хоккейной школы из-за своих физических кондиций, если бы в те времена детские тренеры пользовались нынешними критериями отбора. Скептикам напомню: Харламова, только что выпустившегося из школы ЦСКА, Анатолий Тарасов назвал «коньком-горбунком» - настолько его не впечатлили физические данные молодого хоккеиста (рост - 174 см, вес - 72 кг) - и «сослал» в Чебаркуль. Не только Харламов, но и многие наши великие хоккеисты (Вячеслав Старшинов, Александр Мальцев, Вячеслав Анисимов и др.), побеждавшие, в том числе, канадцев были отнюдь не богатырского сложения! Рост одного из величайших канадских хоккеистов Бобби Халла -176 см! И первая русская звезда NHL Павел Буре по росту прилично не дотягивает до нынешнего «среднего» нападающего Суперлиги. И в той же NHL сегодня хватает игроков (в том числе - легионеров, требования к которым всегда гораздо выше, чем к «местным») с «неподходящими» антропометрическими данными. Мне довелось быть свидетелем того, как хоккейные родители «терзали» вопросами «выращивания» своих чад одного из героев канадской Суперсерии-76 Владимира Репнева - невысокого и худощавого.
Тем не менее, проблема роста хоккеистов, неважно, реальна она или надуманна -существует. Существует, потому что из-за «недостатка» роста отчисляют мальчишек из СДЮШОР, лишая их самой мечты играть в большой хоккей. Существует, потому что уже состоявшимся, но низкорослым хоккеистам некоторые тренеры отказывают даже в возможности элементарного «показа» в команде мастеров, с порога раздевалки отправляя их «подрасти».
Но прежде чем наметить пути решения данной проблемы, следует хотя бы в общих чертах рассмотреть физиологические механизмы роста «обыкновенного» человеческого организма. И хотя современная физиология, в последние несколько десятилетий углубившаяся в частности и пренебрегающая изучением целостного, не преуспела в раскрытии тайн развития и роста организма, даже то, что на сегодняшний день известно, дает возможности для управления этими процессами. Необходимо лишь знать реально действующие законы природы и следовать им - этот постулат я пытаюсь провести красной нитью через все свои публикации.
Согласно общепринятому мнению, рост человека определяется исключительно наследственными факторами. Поэтому тренеры, страдающие хоккейной гигантоманией, пытаясь спрогнозировать рост своих подопечных, прежде всего, смотрят на рост родителей юных хоккеистов. Но законы генетики, как и все законы природы, не столь примитивны: высокорослые люди могут являться родителями низкорослых детей и - наоборот. И у одних и тех же родителей разные дети могут обладать различными антропометрическими данными. Например, Александр Овечкин (его рост около 190 см) гораздо выше своего брата Михаила. Генетическая обусловленность возможной длины тела индивидуума, вне всякого сомнения, играет ключевую роль в достижении данным индивидуумом тех или иных антропометрических показателей. Но именно: «обусловленность» и «возможность». К сожалению, современные исследования в области генетики (в том числе и удостоенные Нобелевской премии) носят в большей степени «описательно-анатомический» характер с попытками жестко «привязать» гены к конкретным функциям. Механизмы и - главное -общие принципы функционирования генома, как и общие принципы функционирования живого организма современному ученому миру мало того, что неведомы - увы, по непонятным причинам малоинтересны. Была проигнорирована абсолютным научным большинством и гипотеза о функциональной изменчивости генома [С. Е. Павлов, 2000, 2003], раскрывающая системные принципы функционирования гена. Один из выводов, сделанный на основании этой гипотезы, гласит: само по себе наличие некоего специфического структурного образования в геноме не является гарантией постоянного и эффективного функционирования этого образования. Соответственно: сам по себе генотип индивидуума не обеспечивает его стопроцентную реализацию в фенотипе и, в том числе, наличие у индивидуума гена высокорослости не является абсолютной гарантией того, что данный индивидуум в своем развитии достигнет предопределенных имеющимся у него геномом размеров. В частности, в одной из прошлогодних телепередач было рассказано о маленьких лошадях. По генотипу это - обычные лошади, а причина их низкорослости состоит в том, что их предки на протяжении нескольких поколений использовались на тяжелых работах в шахтах. Не правда ли, навевает некие ассоциации с современным хоккеем? Впрочем, к лошадям я еще вернусь...
В представлении непрофессионалов, которых по какой-либо причине волнуют проблемы роста, длина тела определяется генотипом и напрямую зависит от уровня содержания в крови и тканях индивидуума гормона роста (соматотропина). Подобно всем другим гипофизарным гормонам, соматотропин секретируется эпизодически каждые 20-30 минут. Однако сам уровень гормона роста в плазме крови подвержен значительным изменениям, прежде всего - в связи с изменениями функциональных состояний организма. Даже у нерастущих взрослых людей имеет место отчетливое повышение уровня гормона роста на ранних стадиях глубокого (медленноволнового) сна, после воздействия пирогенов и в связи с травмой, после мышечных упражнений умеренного объема и интенсивности, при гипогликемии, после введения аргинина и проч. Наиболее специфический эффект соматотропина - стимуляция роста хряща - связан с повышенным поглощением SO4 и включением его в хондроитинсульфат, с усиленным поглощением аминокислот и включением их в белок и, наконец, с увеличением числа митозов и делением клеток.
Но, к сожалению, как всегда, когда дело касается практики, все далеко не так просто. Некогда один из сотрудников НИИ Эндокринологии РАМН поведал мне об успехах японских ученых, якобы заметно «удлинивших» при помощи гормона роста современное поколение японцев. Однако знание законов физиологии заставляет меня в большей степени верить мнению специалистов, считающих, что «почти никогда воздействие гормона в тканях не зависит от одной концентрации, но имеют место закономерности более сложного характера» [В. Шрайбер, 1987]. И хотя тот же автор пишет о том, что «концентрация гормона в крови является основным фактором, зависящим от скорости секреции гормона из железы в кровь и скорости удаления гормона из крови», им же указывается: а) «реакция организма на гормон... находится в обратной пропорциональности к предшествующей концентрации гормона в организме (принцип Коллина)»; б) «биологическая эффективность гормонов, как правило, обусловлена их присутствием в свободной, несвязанной форме и связь с плазматическими протеинами действует как инактивация...»; в) «гормоны в крови могут быть инактивированы специфическими антителами»; г) «в ряде случаев гормоны... действуют как индукторы энзимов, которые их деградируют»; д) «...результирующий эффект в тканях... зависит от существования и воздействия антагонистических гормонов»; е) «...тканевые метаболиты могут быть активны по отношению к гормональной активности»; ж) «присутствие рецепторов в тканях является основным условием воздействия гормона». Кроме того, нужно знать, что простое уравнение «один гормон = одно воздействие» недействительно: один гормон может действовать несколькими разными механизмами. У ряда гормонов можно различить быстрое (метаболическое) и медленное (ростовое) воздействия [Tata, 1975]. Так гормон роста вызывает в печени и в мышцах быстрый липолиз и транспорт аминокислот, но гораздо медленнее - неспецифическое повышение образования всех протеинов.
Увы, и это далеко не все сложности, связанные с механизмами физиологического роста организма. Еще в 1957 году в опытах Salmon и Daughday было показано, что очищенный гормон роста не стимулирует включение 35SO4 в хондроитинсульфат хрящевой ткани in vitro. Эти опыты явились основой для постулирования существования соматотропин-зависимого «сульфирующего фактора», который позднее получил название «соматомедин». Сегодня известно, что в крови присутствует не менее трех различных соматомединов, но наиболее подробно изучен соматомедин С - пептид, состоящий из 63 аминокислот. Считается, что он синтезируется печенью и циркулирует в крови в связанной с сывороточными белками форме. К биологическим эффектам соматомединов в хрящевой ткани относятся следующие: 1) стимуляция включения SO4 в протеогликаны; 2) стимуляция включения тимидина в ДНК; 3) стимуляция синтеза РНК; 4) стимуляция синтеза белка. Крайне интересные с практической точки зрения факты: при белковом голодании (квашиоркор) уровни гормона роста в плазме повышены, а содержание соматомедина снижено; у людей с заболеванием «карликовость Ларона» высокие уровни гормона роста в плазме наблюдаются на фоне низкого содержания соматомедина. Таким образом, ростовая активность гормона роста опосредуется соматомединами. Сам гормон роста непосредственно влияет лишь на транспорт аминокислот и липолиз. Кроме того, следует упомянуть, что соматомедин С, выработка которого стимулируется гормоном роста, является непосредственным и опосредованным (стимулирует секрецию соматостатина, тормозящего ростовые факторы) ингибитором для гормона роста.
На самом деле механизмы роста организма не так сложны, как это представлено выше - они намного сложнее! Следует понимать, что сама по себе высокая концентрация гормона роста в крови может не приводить к увеличению длины тела по очень многим причинам, среди которых основными мне видятся: «неблагоприятный» для высокорослости генотип; состояние ростовых зон костной системы; недостаточное или несбалансированное питание; неблагоприятные условия существования организма; функциональная или патологическая неготовность механизмов роста и тканей-«мишеней» к адекватному восприятию действия гормональных факторов.
С генотипом все относительно ясно - он определяет возможности (границы) роста, он функционален, и его функциональность находится в определенной зависимости от характера жизнедеятельности, состояния и среды обитания (в самом широком понимании этого термина) организма. Реализация генотипа порой зависит от достаточно неожиданных факторов. Так замечено, что чем дальше (в географическом смысле) друг от друга родились родители, тем больше у их потомства шанс стать высокорослыми.
Возможности роста организма в различные периоды его развития зависят от состояния ростовых зон костной системы организма. «Закрытие» ростовых зон предопределяет невозможность дальнейшего увеличения длины тела человека. Кроме того, тренеру следует знать, что у детей с ранним развитием (акселератов) ростовые зоны закрываются раньше, чем у ретардантов (детей с поздним развитием). Акселераты опережают своих сверстников в физическом развитии, демонстрируют лучшие спортивные результаты в раннем возрасте, но они же раньше останавливаются в развитии (и сам период развития у них короче), что в большинстве случаев обуславливает раннее торможение и раннюю остановку роста спортивных результатов. Для детских тренеров, работающих на сегодняшний результат (таких сегодня в отечественном хоккее абсолютное большинство), каждый акселерат - находка. Тренер же, работающий на перспективу, в большей степени должен быть заинтересован в учениках-ретардантах, которых при профессиональном к ним отношении в силу хотя бы только физиологических причин можно научить большему.
Для роста организму необходим «строительный материал». Единственный способ получения этого «материала» - питание. Но полноценное питание спортсмена - это не простое набивание желудка абы чем. Питание должно обеспечивать «субстратами» все специфические функции организма (включая функцию роста), полностью удовлетворяя его насущные потребности. Питание растущего организма можно сравнить с материальным обеспечением строительства кирпичного дома: недостаток кирпича (или даже кирпича необходимого качества), отсутствие цемента нужной марки, нехватка воды и проч. - и дом либо не будет построен вовсе, либо начнет разваливаться еще до окончания строительства. Качественный и количественный недостаток не только основных (белки, жиры, углеводы), но и дополнительных (витамины, минералы и проч.) компонентов питания способен стать непреодолимым препятствием для реализации организмом не только его ростового, но и двигательного потенциала. К сожалению, характер питания подавляющей части нынешних юных хоккеистов (причем именно в период их наиболее активного роста!) абсолютно безобразен. А потому юные хоккеисты с дефицитом функциональной массы тела (костно-мышечная масса, обеспечивающая хоккеисту эффективные действия на льду в соответствии с возрастными требованиями современного хоккея) - широко распространенное ныне явление. В связи с этим - позволю себе каламбур! - «без питания нет катания». Но если строительного материала не хватает для обеспечения мышечной деятельности, то естественно, его не будет хватать и для обеспечения функции роста. Многолетние наблюдения позволили мне выявить интересную закономерность: значительной прибавке роста всегда предшествует значительный устойчивый прирост веса индивидуума.
Правда, наш организм устроен так хитро, что при необходимости обеспечения какой-либо из своих приоритетных функций и в случае недостатка тех же пластических ресурсов, он в состоянии «позаимствовать» эти ресурсы у самого себя («обкрадывая» собственные органы и, прежде всего, - печень, почки, мышцы). В этом случае генетическая программа высокорослости обеспечивается за счет неизбежного нарушения (иногда - до крайних, патологических пределов) структуры и функции этих органов. А эти нарушения, в свою очередь, могут явиться абсолютным препятствием для достижения высоких спортивных результатов.
Генетический потенциал организма (в том числе - ростовой потенциал) в состоянии полностью реализоваться лишь в благоприятных условиях. Целостную совокупность условий жизни индивидуума в физиологии принято называть условиями среды обитания. Принято выделять климатогеографические, социальные и множество прочих условий Среды (сюда же можно отнести и вопрос питания), но следует понять, что любой организм всегда существует в целостном комплексе условий (каждое из которых, конечно же, оказывает свое собственное позитивное или негативное влияние на организм) и всегда воспринимает весь комплекс условий своего существования целиком. Это один из постулатов современной системной физиологии, по каким-то причинам недоступный пониманию нынешних ученых и практиков от физиологии, медицины, спортивной педагогики и проч. Выделение и вычленение одного или даже нескольких условий Среды существования организма и возведение их в главную превосходную степень столь же некорректно, как попытка составить впечатление о целом музыкальном произведении по одной или нескольким нотам. Однако здесь я позволю себе сделать это, дабы сконцентрировать внимание читателя на крайне важном моменте, оказывающем огромное влияние на реализацию генетической программы роста организма, а именно - на тренировочных нагрузках. Напомню (в который уже раз!), что единственная и основная цель спортивных тренировок - повышение специальной тренированности каждого конкретного спортсмена и его спортивных результатов. Конечно, хоккей - командная игра. Но команда - это совокупность индивидуальностей, усилия которых направлены на достижение единой цели. Любое другое прочтение слова «команда», в котором понятия «личность» и «индивидуальность» отсутствуют - бессмысленно. А потому, что бы там ни говорили многочисленные «специалисты» - индивидуальный подход должен превалировать даже в подготовке хоккеистов!
Но вернемся к повышению тренированности. Подавляющее число нынешних хоккейных тренеров (равно как и «ученых», подвизающихся на ниве спортивной педагогики) наивно считают, что между объемами выполненной спортсменом тренировочной работы и ростом тренированности существует прямая линейная зависимость. Вынужден их разочаровать! Даже если говоря об одиночном тренировочном занятии, в крайне упрощенном виде представить эффективность тренирующего действия на организм его суммарной нагрузки в виде графической кривой, выполненной в двухмерной плоскости, мы получим перевернутую, неправильную, деформированную в крайних значениях букву «U» (рисунок «19»), свидетельствующую о следующем: слишком малые нагрузки не приводят к росту тренированности; чрезмерные нагрузки приводят к снижению уровня тренированности; к желаемому росту тренированности способны привести лишь оптимальные тренировочные нагрузки.
Еще раз уточню: «суммарный объем нагрузки» - это не «отработанные» минуты, километры, килограммы! Это индивидуальная реакция организма на тренировку, которая может оцениваться субъективно - спортсменом и тренером и объективно - с использованием специальных методов исследования. К слову: по мнению одного из ведущих преподавателей кафедры хоккея РГУФК Алексея Давыдова, многие годы работающего с хоккеистами разных возрастов, именно «оптимизация тренировочного процесса - одна из основных проблем подготовки хоккеистов». И этот оптимум определяется не желанием тренера «впихнуть» в своих воспитанников некий «виртуальный» объем тренировочной работы, а сегодняшней способностью хоккеистов освоить тот или иной уровень тренировочных нагрузок. Уточню: «освоить» - не значит «выполнить»! Можно набить желудок едой «под завязку», но лишь часть ее может быть переварена и усвоена организмом, а остатки приведут к несварению и отравлению организма. То же самое происходит и с тренировочной работой.
Освоение организмом тренировочной нагрузки - это его «правильное» восприятие данной нагрузки, отражающееся в запуске компенсаторных и суперкомпенсаторных физиологических механизмов, которые по истечении фазы восстановления обеспечивают рост специальной тренированности спортсмена. Наконец-то мне удалось вставить в текст слово «восстановление», после чего я имею право «выдать на гора» универсальный для всей спортивной педагогики постулат: «Повышение специальной тренированности спортсмена может быть обеспечено только полноценным восстановлением организма данного спортсмена после адекватной его возможностям, грамотно спланированной и тщательно выполненной тренировочной работы». Нет восстановления - нет повышения тренированности! И уже непосредственно к теме разговора: работа в режиме хронического недовосстановления тормозит, в том числе, и рост организма. Истощающая работа нарушает функциональные способности генетического аппарата, что может сказываться даже на последующих поколениях: вспомним вышеупомянутый тезис о функциональности генома и «маленькую лошадь», обладающую генотипом нормальной лошади, но неспособной вырасти.
Родители десятилетнего спартаковского хоккеиста рассказали мне, как их сын, из-за жесточайшей ангины, на месяц оставшись без тренировок, «вытянулся» на 10 см.
Тренер СДЮШОР «ЦСКА» Юрий Чебарин в одном из своих интервью газете «Советский спорт» рассказывает об одном из своих воспитанников Игоре Жукове: «...В юношескую сборную СССР входил в 14 лет. И голова, и руки - все отличное было, а в росте отставал от сверстников. Потом, в пятнадцать - раз, и пропал! Я так и понял - затолкали парня. После армии встречаю его - 1 м 90 см!... Начни расти чуть пораньше - наверняка стал бы мастером!». И пожалел, что парню «не хватило характера», что он «не дотерпел»! Уж не знаю, каковы были истинные причины ухода Игоря Жукова из хоккея, но... Во-первых, хорошего игрока не затолкаешь (пример: далеко не богатырь, но какой игрок! -Сергей Шаломай, много лет успешно игравший в Суперлиге; или Михаил Анисин - сын великого Анисина - которым сегодня восхищаются, в том числе - и скептики, не верившие что из, мягко говоря, «негабаритного» мальчишки выйдет хоккейный мастер). Во-вторых, не исключено, что из-за роста мальчика и «ушли» (и не кто иной, как тренер!). В-третьих, далеко не факт, что парень вырос бы, если бы остался в хоккее, поскольку, неизбежно пытаясь компенсировать низкорослость, вынужден был бы пахать втройне!
Похожий случай (только с удачным исходом) описан в интервью с журналистом газеты «СпортЭкспресс» подающего надежды футболиста ФК «Спартак» (Нальчик) Гогуа: «.Решил в 16 лет завязать... Если честно, был очень маленького роста. Метр пятьдесят. Сил бороться с соперниками не хватало. Но какое-то время спустя в моей жизни появился человек, который вернул уверенность в себе. После почти трех лет простоя (мне исполнилось 19) динамовский тренер Джемал Чимакадзе, узнав, что не играю, приехал ко мне домой, стал убеждать вернуться. Я в ответ: как смогу, с моей-то комплекцией? Потерпи немного, продолжал объяснять он, вернись к тренировкам и - все у тебя получится.... Стал тренироваться и вдруг внезапно стал расти. Хоть и сейчас всего 174 сантиметра, но все же. Занятия под руководством Чимакадзе, быть может, сказались.». Очевидно в данном случае умеренные (а другими после длительного перерыва они не могли быть!) физические нагрузки явились катализатором роста.
Еще о лошадях. Мне довелось общаться с тренерами, занимающимися подготовкой лошадей к ипподромным бегам. Так вот они больше всего боятся «перегрузить» лошадь и тем самым испортить ее раз и навсегда. Оно и понятно: хорошая лошадь стоит огромных денег. А хоккеисты, тем более юные, не стоят ничего...
Специфические свойства гормонов (в том числе - гормона роста) реализуются опосредовано - через рецепторный аппарат клеток и тканей. Но, как и любая структура организма, этот аппарат функционален. Скорее всего, он напрямую зависит, во-первых - от функции генома, во-вторых - от состояния внутренней среды организма, отражающей в своих реакциях весь комплекс условий среды обитания организма. В зависимости от этих «внешних» и «внутренних» условий рецепторный аппарат может быть готов или не готов к восприятию специфического гормона. Речь здесь идет не о патологических состояниях, описываемых в руководствах по медицинской эндокринологии, а о функциональных состояниях тканей, развитие и рост которых идет в соответствии с индивидуальной для каждого организма генетической программой. И вот здесь на нормальное течение процесса могут оказывать негативное влияние огромное число факторов.
Мы уже говорили о чрезмерных тренировочных нагрузках, но следует вспомнить и о противоречащих КЗОТу (!) учебных нагрузках в обычных общеобразовательных школах (я здесь даже упоминать не хочу о многочисленных спецшколах и гимназиях): 6-8 уроков (читай - часов) ежедневно, плюс положенных 3-4 часа - на домашние задания. В сумме - 912 часов в сутки напряженной работы. Следовало бы самих дядь и теть из Минобраза хотя бы на месячишко отправить в школу (боюсь, потом их пришлось бы долго лечить). Дети, занимающиеся спортом, находятся в еще более сложных условиях. Юные хоккеисты в дни тренировок (в среднем, 4-5 раз в неделю) только «на хоккей» тратят до 4,5-5 часов (в зависимости от удаленности катка от места жительства - дорога в оба конца, переодевания до и после тренировки и сама тренировка). В результате - «учеба плюс тренировки» - 13,5-17 часов в сутки тяжелой работы. Результат таких нагрузок - ответные реакция организма либо в виде хронического стресса (тут организму уже не до роста), либо в виде переключения всех его функций (включая функцию роста) в режим ожидания лучших времен. Если они когда-нибудь наступят...
И, наконец, выраженное негативное влияние на рост юных хоккеистов оказывают хронические инфекции, которые при должном обследовании могут быть обнаружены у 3/4 всех занимающихся хоккеем. Любое (неважно - остро- или вялотекущее) инфекционное заболевание сопровождается более или менее выраженной интоксикацией, которая в свою очередь оказывает негативное влияние на все функции организма. Тренировки и игры в таком состоянии (явление в детском хоккее настолько частое, что я уже устал об этом писать!) - еще больше угнетают, в том числе, - и рост организма.
С практической точки зрения было бы интересно обнаружение «внешних» маркеров высокорослости у человека, если, конечно, таковые имеются. Увы, сегодня прогнозирование ростовых показателей, которые будут достигнуты тем или иным индивидуумом в процессе своего развития - дело неблагодарное. Хотя попытки разработать способы прогнозирования роста индивидуума зафиксированы. В частности, заведующий проблемной лабораторией РГУФК В. Селуянов предлагает рассчитывать будущий рост ребенка, основываясь на длине его стопы в возрасте 11-12 лет. Им же предложена формула для расчета будущего роста. Я специально не привожу здесь эту формулу, дабы одних читателей не расстраивать, а других не вводить во искушение: поверьте на слово - она не работает. Не работает она, прежде всего, потому, что ее автор элементарно незнаком с законами развития человеческого организма - в своих публикациях я неоднократно уличал его в этом.
Существуют средства и методы стимуляции выработки гормона роста. Если говорить о средствах, стимулирующих выработку соматотропина, то они вполне доступны, относительно безвредны и вполне могли бы быть использованы, в том числе, в практике спорта, если бы все решалось только приемом прописанных доктором препаратов. На самом деле проблема «взращивания» юного хоккеиста (если таковая существует) крайне сложна и должна решаться комплексно. Более того, мероприятия по ее решению должны начинаться как можно раньше. Только в этом случае можно ожидать желаемого результата.
Несколько слов в защиту низкорослых хоккеистов - и вновь опираясь на физиологию. Чем выше человек, тем больший путь проходят нервные импульсы от рецепторного аппарата к коре головного мозга и затем в виде команды к действию - к нервно-мышечным синапсам. В связи с этим, при прочих равных условиях низкорослые игроки всегда будут чуточку быстрее. Пусть речь идет о многотысячных долях секунды, но при множестве игровых ситуаций, множестве движений, эти «сэкономленные» доли суммируются и способны дать низкорослому игроку уже вполне ощутимое преимущество в скорости принятия решения и действий на льду. Кроме того, люди с короткими конечностями, как правило, более координированы, а значит и больше приспособлены к столь стремительной, технически сложной, комбинационной игре как хоккей - именно таким он должен стать теперь, после ужесточения правил судейства. Вот только этой игре надо учить, а у нас уже давно процесс обучения игре в хоккей пущен на самотек. А потому сегодня приходится наблюдать, как зараженные хоккейной гигантоманией коротышки, некогда отыгравшие в свое время в отечественных и зарубежных суперклубах и даже в сборной (это как же они умудрились, с их то физическими данными?!), а ныне занимающие те или иные тренерские должности, с вожделением взирают на «баскетболистов», едва научившихся стоять на коньках, наверное, в надежде, что последние своими размерами заполнят всю ледовую поляну и соперник не пройдет. Не знаю, что у таких «тренеров» в большей степени срабатывает -непрофессионализм или комплекс собственной физической неполноценности, только сплошь и рядом «рвут» гигантов на льду добротно обученные хоккею игроки «обычных» размеров. И чтобы увидеть это, надо всего лишь открыть глаза.
Кому нужны гиганты на ледовом поле? Этот вопрос, прежде всего, должны задать себе тренеры. Хотя ответ на него очевиден: тому, кто не в состоянии научить своих подопечных играть в хоккей! А истинные хоккейные профессионалы, думаю, будут согласны со мной: важен не размер тела, а «размер» игрока!
