Глава 25

Нужно идти.

Повернуться и покинуть это место.

Но ноги будто приросли к тротуару. И я продолжаю стоять, погрузившись в свои тревоги. А вдруг это ловушка? Вдруг я больше его не увижу? Вдруг он снова угодил в руки своих врагов?

Я настолько ушла в себя, что не слышу шагов за спиной, а когда замечаю шум, бежать уже слишком поздно.

Из-за домов появляются люди. Один, пятеро, два десятка. Все обернуты в простыни, все как один обриты.

- Вы упустили их, - вздыхаю я. – Да и смотреть было, в общем-то, не на что.

Они приближаются ко мне со всех сторон.

- Мы здесь не ради них, - говорит один из бритоголовых. Его макушка темнее прочих – лысина ему не в новинку. – Великие предпочитают решать вопросы без посторонних. Мы это понимаем.

- Великие?

Люди все ближе и ближе, я начинаю чувствовать себя загнанной. Но это же члены культа, а не уличной банды. Я не слышала, чтобы они когда-либо нападали на прохожих. Но рука тянется к медведю на бедре.

- Нет, мы пришли не за ними, - слышу я женский голос. – Никто не назначал награду за ангела, с которым ты дружна. – Теперь я вижу говорящую, это она предлагала себя Пейдж.

- Надо было позволить тебя съесть.

Женщина сверкает глазами. Она всерьез оскорблена тем, что я сохранила ей жизнь.

Сдернув игрушку с меча, я берусь за его рукоять. Клинок прохладен, тверд и готов к битве. Но я не спешу применять его против них. Врагов, желающих нас убить, и без того хватает, нападать друг на друга – это уже слишком.

Я пячусь от Загорелой Макушки. А круг тем временем сужается.

- Вы что же, собираетесь навредить сестре своей Мессии? – Надеюсь, они верят собственным сказкам.

- Нет, мы не станем тебе вредить, - отвечает Загорелая Макушка и тянется ко мне.

Я отступаю, выхватив меч.

Из-за спины высовывается рука с пропитанной чем-то тряпкой и прижимает ее к моему лицу. От ткани исходит малоприятный запах, он бьет по ноздрям, достигает рассудка, и мир начинает кружиться.

Я пытаюсь вырваться.

Я знала, что это ловушка. Но не знала, что для меня.

Мысли налетают друг на друга, мнутся и искажаются.

Острый химический запах наряду с гарью проникают в горло – это последнее, что я помню, прежде чем свет обращается тьмой.