Отечественная социология права

Почти одновременно с западноевропейскими классиками социологии и социологии права в России обратились к различным аспектам юридической социологии русские юристы-социологи. Исходя из определения предмета социологии права, они в своих трудах решали следующие вопросы:

· связь социологии с юридической наукой (С.А. Муромцев, М.М. Ковалевский);

· социологическая трактовка права (С.А. Муромцев, М.М. Ковалевский);

· изучение права как регулятора поведения индивида (Л.И. Петражицкий);

· соотношение писаного права и правоприменения (С.А. Муромцев, Н.М. Коркунов);

· исследования преступности как социального явления (М.В. Духовской);

· социальные аспекты наказания (П.А. Сорокин).

Связь социологии с юридической наукой

Отмечая существование связи социологии с юридической наукой, юристы-социологи трактовали ее по-разному. Для двух профессоров права – Сергея Андреевича Муромцева (1850–1910) и Максима Максимовича Ковалевского (1851–1916) была несомненна роль социологии в развитии различных отраслей права.

С.А. Муромцев (ученик знаменитого немецкого юриста Р. Иеринга) указывал на вред обособления любой общественной науки от других общественных наук. М.М. Ковалевский подчеркивал роль социологии для понимания места и реального значения права. По его мнению, социология должна дать методологические основания, «руководящую нить» историко-сравнительной юрис­пруденции для установления различных стадий развития права.

Социологическая трактовка права

В России первым о необходимости социологического подхода к праву заявил С.А. Муромцев. Он поставил вопрос о причинах, определяющих право, в полемике с представителями догматического понимания права. Последние, как известно, свое внимание сосредоточили на толковании существующего законодательства. С.А. Муромцев предложил рассматривать право как социальное явление в виде совокупности юридических отношений,а не юридических норм. Новый подход к традиционному правоведению превращал «догму права», описывающую, классифицирующую какое-либо право, в отрасль социологии права, задача которой заключалась в обобщении реальных фактов, установлении законов социальных явлений, порождающих право.

По мнению М.М. Ковалевского, социология дает общие принципы подхода к социальным явлениям в целом, в том числе и к праву. Она подходит к праву с точки зрения методов социальной статики и социальной динамики, используя методологию О. Конта. Благодаря социологии сравнительно-историческое правоведение получает теоре­тическое обоснование и возможность действительно науч­ного сопоставления различных правовых норм, институтов, систем. Согласно теоретическому обоснованию за нормами права и юридическими институтами нужно видеть соци­альные отношения, которые вызвали эти нормы к жизни.

Изучение права как регулятора поведения индивида

Исследованием права как регулятора поведения индивида занимался Лев Иосифович Петражицкий (1867–1931), который понимал право как совокупность правовых переживаний, как проявление индивидуальной психики. Л.И. Петражицкий считал, что поведение индивидов находится под влиянием двух видов мотивации: 1) пассивной, этической; 2) активной, правовой. Мораль формирует у людей позицию обязательности, осознание долга. Право, в отличие от морали, вырабатывает у людей чувство собственных возможностей и правомочий. Оно же обеспечивает социальную координацию поведения людей. Правовой характер поведения поддерживается поощритель­ными и принудительными санкциями.

Мораль и право у Л.И. Петражицкого различаются по сферам действия. Мораль более действенна в индивидуальном поведении, право – в массовом. Л.И. Петражицкий считал мораль и право важнейшими сторонами коллективного поведения, которое изучает социология. Их нормы – результат обобщения различных групповых интересов. Таким образом, вопрос о происхождении моральных и правовых норм Л.И. Петражицкий трактует в рамках социологического подхода.

Считая право важным регулятором социальных отношений, Л.И. Петражицкий предлагал создать особую юридическую дисциплину – политику права, целью которой было обоснование рационального регулирования социально-правовых отношений в обществе. Право в своем воздействии на людей должно было способствовать нравственному прогрессу, а политика права призвана была обеспечить на­правленное и научное воздействие права на общество.

Соотношение писаного права и правоприменения

С.А. Муромцев сформулировал два основных момента в социологическом понимании права: 1) право является совокупностью юридических отношений, а не юридических норм; 2) судебное правотворчество должно обладать известной степенью свободы относительно установленных норм права.

Данными положениями он не только подчеркнул связь изменений права с развитием системы общественных отношений, но и гибкость соотношения писаных и действующих норм, что созвучно высказанному позднее Е. Эрлихом различению норм «мертвых» (писаных) и «живых» (действующих). По мнению С.А. Муромцева, суды, государственные органы должны устанавливать соответствие норм фактическому правопорядку. Они могут и должны осуществлять обратное движение от правоприменительной практики к праву, могут творить нормы права, они могут и должны реагировать на происходящие в социальной реальности изменения и побуждать право к трансформации.

Аналогичные суждения были присущи и видному российскому юристу Николаю Михайловичу Коркунову (1853–1904), читавшему в высших учебных заведениях энциклопедию права, государственное и международное право.

Подобно многим его коллегам он посвятил свою научную деятельность философии права. Вместе с тем он вносил в понимание права и социологическую точку зрения. Право у Н.М. Коркунова образуется в общественной среде, которая подчиняется определенным закономерностям. Он выделяет три фактора, обусловливающие общественную жизнь: настоящие, прошлые условия жизни и идеалы. Последние образуются на основе прошлого опыта и играют ведущую роль в обществе. Закон, право – это и приказ, который навязывается индивидам, и одновременно элемент собственного сознания человека.

Преступность как социальное явление

Уголовно-правовая мысль в России, как и в Западной Европе, в конце XIX–начале XX века развивалась активно. Многие дореволюционные криминалисты России были сторонниками соединения социологии и уголовного права. Сложилось особое социологическое направление в уголовном праве и криминологии. Оно испытало на себе влия­ние и позитивизма, и итальянской уголовно-антропологической школы, и марксизма. В столкновении различных мнений вырабатывалось и утверждалось понимание преступности как социального явления.

Одним из первых в России (еще до появления на Западе уголовно-социологической школы) за развитие социологического начала в науке уголовного права высказывался Михаил Васильевич Духовской (1850–1903).

М.В. Духовской поставил перед наукой уголовного права новую, социологическую задачу: раскрывать причины и определять средства искоренения преступности.

Рассматривая преступность в социальном контексте, он перечисляет целый ряд причин, ее вызывающих: дурное политическое устройство, дурное экономическое устройство, дурное воспитание, дурное состояние общественной нравственности и целая масса других условий.

Таким образом, в русской уголовно-правовой науке сложилось понимание преступности как социального явления, обусловленного не индивидуальными, а общественными причинами.

Социальные аспекты наказания

Большую исследовательскую работу в этом направлении проделал известный русско-американский социолог Питирим Александрович Сорокин (1889–1968).

П.А. Сорокин анализирует «преступление» на основе классификации «шаблонов» поведения людей в обществе, разработанной им в его магистерской диссертации «Преступление и кара, подвиг и награда. Социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали» (1914).

По мнению П.А. Сорокин, акты поведения людей в любом обществе можно разделить на три основных варианта в зависимости от восприятия, переживания и оценки их индивидами, т.е. по форме психических переживаний:

· должные (осуществление прав или обязанностей, например плата по счету);

· рекомендуемые (услуга или подвиг, например поддержка человека в трудной ситуации);

· запрещенные (преступление).

Преступное поведение представляет собой определенные шаблоны, которые являются «продуктом социальных отношений», поскольку преступник составляет также часть данного общества. Критерий преступности деяний П.А. Сорокин связывает с социальным контекстом. И преступник, и те, кто считают его таковым, порождены определенным обществом, конкретными социальными отношениями.

В первые годы советской власти и вплоть до середины 1930-х годов традиции социологического подхода, сложившиеся в российском правоведении до Великой Октябрьской революции 1917 г., оказывали влияние на формирование советской юридической науки.

Разрабатываемые советскими теоретиками концепции права как порядка общественных отношений (Петр Иванович Стучка, 1865–1932), права как формы материальных, экономических отношений (Евгений Брониславович Пашуканис, 1891–1937), классово-психологическая концепция права (Михаил Андреевич Рейснер, 1868–1928) в значительной мере представляли собой развитие идей и концепций С.А. Муромцева, М.М. Ковалевского, Н.М. Коркунова, Л.И. Петражицкого и других российских ученых, работавших в этой области до революции 1917 г.

Исследования в области социологии права проводились в русле общесоциологической и юридической тематики. Проводились эмпирические социологические исследования в области уголовного права и криминологии при изучении семейных, национальных, земельных отношений и т.д. Активно разрабатывались проблемы девиантного поведения (наркомании, проституции, пьянства и алкоголизма), развивалась советская криминологическая наука (социология преступности).

В белорусской научной среде происходили аналогичные процессы. В 1926 г. в Минске при факультете права и хозяйства Белорусского государственного университета был открыт Белорусский криминологический кабинет, в котором работали две секции: криминальной социологии и криминальной психологии и психиатрии.

Секцию криминальной социологии возглавлял профессор В.В.Ширяев, секцию криминальной психологии и психиатрии – профессор А.К.Ленд. В работе кабинета принимали участие и добровольцы – научные сотрудники, юристы, врачи, студенты, отдельные представители НКВД, НКЮ, ЦСУ и других ведомств, с которыми кабинет был тесно связан.

Сотрудники кабинета могли знакомиться с делами, по которым шло судебное производство. Тесный контакт с исправительно-трудовыми учреждениями БССР позволял работникам кабинета исследовать отдельных заключенных, организовывать массовые обследования с целью изучения поведения, быта, труда заключенных. Кабинет организо­вал психотехническое исследование, в результате которого каждому заключенному назначалась работа сообразно уровню его развития, способностям, интересам.

Такие пенитенциарные проблемы, как распределение заключенных по камерам, устройство занятий и развлечений, проведение культурно-просветительных мер, входили в круг деятельности кабинета.

Отдельные исследования проводились по теме репрессий как необходимой меры социальной защиты. Наука, таким образом, вовлекалась в политику. Наступал исторический период в развитии советского государства, связанный с культом личности и сопровождавшими его массовыми репрессиями.

Вторая половина 1930-х гг. стала мрачной вехой не только в истории СССР, но и в истории советского обществоведения, которое вынужденно переходило на позиции апологетики существующего политического строя. Среди наиболее «пострадавших» в эти годы наук социологии отводится специальное место. Она вкупе с генетикой и кибернетикой на долгие годы была вычеркнута из официальной научной среды. В конечном итоге, социология на длительный период (до 1960-х гг.) перестала существовать в советском обществоведении.

В годы «оттепели», в начале 1960-х гг. прошлого века, интерес к социолого-юридическим исследованиям начал постепенно возрождаться. Социологические исследования в области права, активизировавшиеся в 1960-е гг. прошлого века в Советском Союзе, носили преимущественно адаптивный характер. Так как право отождествлялось с действующим законодательством, социология в этой ситуации использовалась в целях анализа эффективности законодательства и правоприменительной деятельности, правосознания различных категорий населения, изучения социальных механизмов действия права и т.п.

Такое развитие советской социологии права осуществлялось на фоне «официального» признания социологии права на V Международном социологическом конгрессе, состоявшемся в 1962 г. и утвердившем Исследовательский комитет в области «социология права».

В 1970–1980-е гг. в Советском Союзе, несмотря на период «застоя», исследования эффективности законодательства получили институциональное оформление. В структуре ВНИИ советского законодательства при Министерстве юстиции СССР (в настоящее время Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации) была создана и функционировала до конца 1980-х гг. лаборатория по изучению эффективности действия законодательства. Ее сотрудники по заданиям Министерства юстиции СССР проводили эмпирические юридико-социологические исследования с целью изучения эффективности конкретных правовых норм. Аналогичная исследовательская работа осуществлялась и в рамках других научных учреждений страны, в т.ч. и в бывших советских республиках.

В Беларуси исследования в области социологии права носили конкретно-проблемный характер. Так, в БГУ проблемы социологии семьи изучались д.ю.н., профессором Н.Г.Юркевичем. Д.ю.н., профессор А.В.Дулов вместе со своими учениками исследовал проблемы нравственно-правового воспитания.

В этот период границы социологического подхода к изучению правовых явлений уже заметно расширились, включив в себя исследования проблематики правосознания, престижа права, правовой активности личности, общественного мнения о праве, социального механизма действия права и социальных функций права: интегративной функции, функций правовой социализации и социального контроля.