Багаж с миной

Люди, поднимавшиеся на борьбу с фашистскими оккупантами, применяли самые разнообразные формы и методы нанесения ударов по вражеским объектам. Мины-сюрпризы немцы встречали в самых неожидан­ных местах. Иногда они посылались гитлеровцам по почте в почтовых посылках или в ящиках с багажом.

Наша женская боевая группа из семейного лагеря связалась с двумя женщинами, долго работавшими у оккупантов на станции Драгичин в буфете.

На организованной с ними встрече наша предста­вительница спросила, не желают ли гражданки полу­чить боевое задание для нанесения удара врагу. Жен­щины очень обрадовались представившемуся случаю отомстить угнетателям и обрести право встретить род­ную Красную Армию с легким сердцем вместе со все­ми советскими людьми. План был прост, техника эле­ментарна.

Через несколько дней мне представили подробную информацию о выполнении задания драгичинскими буфетчицами.

Вот передо мной на столе лежит обыкновенная ба­гажная квитанция за № 00227 от 15 февраля 1944 го­да. Квитанция покрыта фашистскими печатями, изоб­ражающими крылатого хищника со свастикой в крюч­кообразных когтях. Это вполне официальный документ. Выдана квитанция камерой хранения багажа для гит­леровских военнослужащих на станции Брест. Но че­моданы, сданные по этой квитанции, не содержали награбленных в советских городах и селах вещей, и сдавали их не фашистские офицеры, а две русские женщины. Получив от наших инструкторов соответ­ствующий материал, женщины упаковали драгоцен­ный груз в два хороших, крепких чемодана и сели в поезд, отправлявшийся в Брест. В вагоне они позна­комились с двумя гитлеровскими офицерами, которые также сходили в Бресте, и попросили их сдать чемо­даны в камеру хранения. Один из офицеров вынес женщинам квитанцию, спросил, где они собираются ночевать и не нужна ли им помощь и в этом отноше­нии. Однако девушки знали, что с этой квитанцией и снятыми с мин предохранителями надо уходить поско­рее и подальше, иначе может быть поздно. Наскоро поблагодарив услужливых офицеров, женщины поже­лали им всего лучшего и, пообещав им встречу в са­мое ближайшее время, начали удаляться с возможной быстротой. Они уже приближались к маленькой лес­ной деревушке, когда со стороны Брестского вокзала донесся глухой гул.

Взрыв, происшедший в камере хранения как раз в то время, когда вокзал был переполнен гитлеровцами, выбросил одну стену камеры во двор, другую в буфет. Пол второго этажа вокзала над камерой рухнул. Взрывная волна уничтожила все стекла на станции и повредила кассу. Из-под обломков извлекли больше десятка гитлеровцев.

* * *

На железных дорогах противника осенью 1943 го­да подрывались не только эшелоны. Взрывались вы­ходные и входные стрелочные перекрытия и семафо­ры, рвались паровозы и вагоны, находившиеся в движе­нии и стоявшие на запасных путях в депо и пакгаузах. А иногда, как из-под земли, возникал красный флаг. Но гитлеровцы уже точно знали: если флаг вывешен, он заминирован. Снимать опасно, потеряешь ноги.

Красные флаги осенью сорок третьего года гитле­ровцы посылали снимать проштрафившихся белорусов или случайно уцелевших евреев. Несколько позже мы научились, выставляя красное знамя, листовку или оскорбительный плакат на Гитлера где-нибудь около железнодорожной станции или другого важного объек­та, связывать их с миной, заложенной под водокачку, входные или выходные стрелки, на худой конец — под семафор или столб линии связи. Проведав нашу так­тику, гитлеровцы, прежде чем дотронуться до древка, долго ходили вокруг, осматривая прилегающие объек­ты, стараясь предугадать, что может взлететь на воздух.

Железнодорожная магистраль, укрепленная по образцу передовых позиций линии фронта, начинала действовать против фашистских захватчиков изнутри. Однако это совершенно не означало, что линия желез­ной дороги перестала атаковаться извне. На железно­дорожные линии попрежнему выходили подрывники со своими разрушительными минами. На поезда напа­дали боевые группы с «ПТР», пулеметами и автома­тами. И в добавление ко всему этому в октябре — ноябре 1943 года партизаны повсеместно объявили так называемую «рельсовую войну», сущность кото­рой состояла в массовом подрыве железнодорожных рельсов.

Враг, захвативший наши железнодорожные маги­страли, начинал понимать, что захватить — еще ' не значит получить возможность ими пользоваться. На железных дорогах, проходящих через лесные районы Белоруссии, оккупанты несли колоссальные потери в живой силе и технике.