… — Да‑а, — сказал горбун, выслушав рассказ сына шорника. — Чудна и удивительна посконская держава! Я, например, другой такой страны не знаю. А ты, Стремглав Обухсон, любишь ли свою землю?
— Люблю: иной‑то ведь не видал! — признался Стремглав и потупился.
Но чем дальше они ехали, тем более мучили его стыд и обида за все, что попадалось на пути: за плохие дороги, за покосившиеся избы, за скудную пищу, за жадных и трусливых боляр, за коварных хворян, за продажных дружинников и дозорных, за похабные песни, за пьяные речи. Как назло, ничего хорошего по дороге не встречалось, словно попряталось оно, это хорошее, в болота зыбучие от греха подальше… А ведь, кажется, было же, было!
«Почему я стыжусь‑то? — думал сын шорника. — Ведь я здесь ни за что не отвечаю!» А на последнем в Посконии ночлеге окрестные мужики проводили их печальной песней:
Меж снегов и болот затерялася
Непутевая наша страна.
А вчера еще спьяну казалося ‑
Велика и обильна она!
Но когда поутру мы проснулися,
|
|
Истребили остатний рассол,
Огляделися и ужаснулися ‑
Что за изверг сюда нас завел?
Наши реки — отнюдь не молочные,
Берега их — отнюдь не кисель.
Ветры веют тут злые, восточные,
Так не лучше ль податься отсель?
Но куда бы мы ни устремилися,
Получаем суровый отказ:
"Земли эти давно населилися,
Тут хватает народу без вас!"
Эх, сердечный!
Не сладить с соседями!
Оглядимся: кругом‑то враги!
Значит, будем брататься с медведями,
Волк‑товарищ, а ну,помоги!
Но и звери от нас отшатнулися,
Не желают нам шкуры сдавать.
Эх, зачем поутру мы проснулися?
Лучше было б совсем не вставать!
На высоких горах ли, в долине ли
Невеселое наше житье!
За основу мы жизнь эту приняли.
Скоро в целом уж примем ее…
Конец у песни был, впрочем, неожиданный:
Но сурово насупим мы бровушки,
Если враг нас захочет сломать,
Из него мы повыпустим кровушки
И весьма огорчим его мать!
ГЛАВА 7,