Глава 4. В нескольких шагах от входных ворот на мраморном полу — камень «Помазания» — большая плита беловато-розового мрамора

В нескольких шагах от входных ворот на мраморном полу — камень «Помазания» — большая плита беловато-розового мрамора. Здесь Иосиф и Никодим помазали смирной и алоэ тело Христа. Преклонив колени, мы припадаем губами и к этому прохладному камню. Над плитой на четырех столбах укреплен невысокий балдахин. На столбах же висят и неугасимые лампады от главных христианских конфессий. Справа от камня вход в часовню Адама, жившего в Иерусалиме после грехопадения и предсказавшего, что если Иисус будет распят, основание Голгофы даст трещину. В глубине часовни — окно, заглянув в которое, можно видеть эту самую расщелину в камне. Вот и долгожданный Череп, Голгофа! Никакого черепа, конечно, здесь нет (разве что, может быть, где-то череп Адама!). Уникальный архитектурный ансамбль. Все, что можно, упаковано в мрамор. В остальном — чистота и простор. И невероятная легкость собственного тела. Кажется, что еще шаг, и ты оторвешься от земли, воспаришь, как и Он, вознесешься… Как и Он. Такое ощущение. Хотя тяжесть преступления, содеянного против Него, чувствуешь собственными плечами. Объекты всеобщего поклонения — под единой кровлей. Здесь каждый камень соответствует этапам этой священнейшей мировой мистерии: распят, погребен, воскрес… Храм на Голгофе, часовня Гроба Господня, храм Воскресения…

Пахнет прохладной свежестью, небом. Идешь короткими медленными шажками, поглядывая под ноги, словно боясь наступить на череп Адама, захороненный согласно легенде тоже где-то здесь. Прослеживается связь времен: Адам, творение Бога — Иисус, Сын Божий — и ты, Его раб…

Сунув левую руку в небольшой разрез молнии сумки и легким движением пальца повернув рычажок на панели прибора, я чисто автоматически, как это всегда делаю, настраиваю на полную мощность датчик считывания биополя.

— Что ты ищешь? — спрашивает меня Юра, заметив, что я роюсь в сумке.

— Пишу…

— Ты надеешься, что?..

— Нельзя упускать такую возможность.

— А что это у тебя там? — спросил Юра, указывая бровями на мою пирамидку.

— Приют для огня.

— Приют?

— Да, приют, альков, если хочешь — лоно и ясли… Для огня.

— Для огня?

— Ага, — сказал я, — для Огня, — и пояснил, — Благодатного…

Юра тотчас кивнул: ясно, ясно…