Подземная радиация

Развитие биолокации, или, по-старому, лозоходства, позволило заглянуть в земные недра и видеть то, что обычно глазами не увидишь. Поверхность планеты покрыта невидимыми нитями, расположенными в виде сетки с шагом 2,5-3 метра, так называемой сеткой Хартмана.

В местах пересечения этих линий как раз и размещаются геопатогенные зоны. Если человек проводит в таком месте достаточно много времени (например, на узел сетки Хартмана поставлены кровать или рабочее кресло), то через какое-то время обнаруживаются хронические заболевания, ослабевает иммунитет, вялость и апатия отбивают у человека вкус к жизни.

Какова физическая сущность геопатогенного излучения, до сих пор неясно. Официальная наука старается не замечать проблему. Исследователи-энтузиасты теряются в догадках. Громоздят гипотезы, спорят. Знаю, что киевские геофизики, изучавшие по просьбе операторов биолокации геопатогенные зоны, никаких физических аномалий в этих местах не обнаружили.

Житель Юрмалы Сергей Соловьёв выполнил в конце 80-х годов работу по заказу Латвийской госавтоинспекции, результаты которой запротоколировали. На шоссе Рига — Москва известны несколько мест, в которых неоднократно происходили автокатастрофы. Пики частоты были столь велики, что объяснять их случайными совпадениями значило бы попросту игнорировать проблему.

Водители — различного возраста, квалификации и опыта, — проезжая эти участки, зачастую теряли на некоторое время контроль над машиной. Нередко это приводило к аварии. Соловьёв определил: отмеченные участки дороги совпадают с интенсивными геопатогенными зонами. Используя оригинальную методику, Сергей Сергеевич сумел сдвинуть полосы Хартмана за обочину дороги. После этих никак внешне не проявленных манипуляций статистика дорожных происшествий резко изменилась: «проклятые» участки шоссе стали обычными.

Относительная либерализация научного мышления, происходившая в брежневские годы, привела в биолокацию сотни исследователей. Одним из них оказался горный инженер и геолог из Житомира Александр Френкель.

Геопатогенные зоны, заключил он, наблюдаются в тех местах, где соединяются или скрещиваются на разных глубинах два водных или других жидкостных потока. Чем они мощней, тем интенсивней воздействие геопатогенной зоны.

В отличие от многих своих коллег Александр Френкель убеждён, что выявил физическую сущность аномалий Хартмана: это радиоактивное излучение.

Его утверждение не голословно, оно строится на конкретном эксперименте. В ходе поиска подземных вод в Житомирской области Френкель вышел на зону тектонических разломов. Убедившись, что они не локальны, сумел договориться со знакомыми геофизиками — и те провели радиационную разведку. Она показала наличие в разломах повышенной радиоактивности, причём самые высокие величины были в точках пересечения потоков.

При этом сама вода оставалась чистой, без радиационного загрязнения. Как утверждали местные колхозники, скот не любит пастись в этих местах. Дальнейшие изыскания показали спонтанные флуктуации радиационного уровня, без привязки к магнитным меридианам, каковая наблюдается для сетки Хартмана.

Радиация в геопатогенных зонах, по мнению Френкеля, в десятки, сотни раз выше, чем в иных местах. Она подавляет деятельность гипофиза, считает исследователь, из-за чего нарушается работа эндокринной системы.

— Я знаю человека,— рассказывает Александр Михайлович, — который болен раком мозга. Причинность онкологических болезней медицинской наукой не устанавливается. Но я, проверив, определил: этот больной 14 лет спал на одном и том же месте, причём голова попадала на геопатогенную зону.

Конечно, подобные заявления требуют строгой и многократной проверки, исключения воздействия других факторов. Однако наблюдения житомирских исследователей имеют одну несомненную практическую ценность.

Из медицинской биологии известно: на подавление гормональной системы человека уходит 4-5 лет. Именно за это время воздействие геопатогенной зоны может дать толчок хроническим заболеваниям. Значит, есть смысл за более короткий промежуток времени, скажем, раз в три года, обязательно менять расположение мест отдыха и работы.

Вот почему многие хозяйки, раз или даже два в год переставляющие мебель в квартире, интуитивно производят разумные действия — своего рода профилактику застоя в геопатогенных зонах.

Сегодня ещё далеко до массового достоверного выявления геопатогенных зон и их нейтрализации. Единичные успехи Сергея Соловьёва, москвича Игоря Прокофьева и других — лишь первые шаги в этом направлении. А ведь кроме геопатогенных вокруг нас множество технопатогенных зон — от воздействия холодильников, телевизоров, компьютеров, мощных антенн, линий электропередачи. Как же уберечься от «наведённых» болезней?

Есть два рецепта: вода и движение.

Вода замечательна тем, что прерывает сетку Хартмана. На водоёмах не бывает гео- и технопатогенных зон. Не потому ли человек всегда предпочитал селиться у воды? Отдых на берегу реки, моря жизненно необходим каждому, это релаксация, увод организма от угнетающего воздействия узлов Хартмана.

Частые перемещения — тоже профилактика геопатогенного застоя. «Жить — значит путешествовать», — писал Александр Грин. Возможно, писатель вкладывал иной смысл в эту фразу, но теперь актуален и этот: перемещения связаны с ненахождением в «нехороших» местах.

Гипотеза о радиоактивной сущности геопатогенных зон позволяет по-новому взглянуть на проблему египетских пирамид и скальных захоронений фараонов. По мнению Френкеля, мумии сохраняются не только благодаря бальзамированию, но и во многом за счёт высокой радиации в геопатогенных зонах, где, возможно, сознательно сооружали царские усыпальницы.