Слова, носители духа

Вопрос состоит в следующем: как мы строим этот мост между одним и другим духом? Делаем ли мы это произвольно, или это просто происходит само по себе? Это происходит само по себе, но мы можем научиться, как делать это лучше и чаще. Мы часто делаем это через слова. Иисус сказал в Иоанна 6:63: «... слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь». Как чудесно определил это Эллул, язык является самой отличительной нашей чертой, как человека. Что-то происходит в недоступном, внутреннем мире другого человека, но когда это выражается в словах, и я слышу и понимаю их, внутри меня рождается соответствие тому, что находится внутри «Другого человека. В этом состоит чудо Слова Божьего. То, что происходит в недоступном внутреннем мире Божьем произносится вслух, слово исходит от лона Отца, и когда я получаю его, я могу познать в своем духе откровение, присущее Божьему сердцу.

Конечно, слова не всегда несут дух, они могут быть тривиальными, бессмысленными звуками; они могут нести только чистую информацию; они могут быть лживыми и обманчивыми. Но когда они в духе и истине, они могут передать сущность жизни человека. Однажды я говорил с женщиной, у дочери которой брак действительно находился в опасности. Эта мать сказала: «Их проблема состоит в том, что все время, которое они знают друг друга, они никогда не проводили какое-то время друг без друга. У меня большая часть ухаживания была по переписке, потому что Дэвид был на войне. Но я узнала о нем и научилась познавать его лучше из его писем, чем могла бы это сделать когда-либо другим способом». Когда она сказала это, я осознал, что в Библии, в потрясающих письмах Бога о Себе, у нас есть во всей достоверности более полное и ясное откровение о Боге, чем если бы Он сел и говорил с нами лицом к лицу. В Писаниях мы касаемся Его Духа, откровение приходит от Духа в дух.

Но для того, чтобы превзошло настоящее общение, с теми характеристиками, о которых мы говорим, человек должен выразить себя «в» словах, которые он произносит, певица должна нарисовать себя «в» своей песне. Это значат, что мы должны научиться жить и говорить из духа. Это значит, что мы выбрасываем скрытые подтексты из, нашей речи; мы прекращаем сообщаться со скрытым значением или говорить уклончиво для того, чтобы произвести определенное впечатление или создать,определенный эффект. Мы учимся говорить правду из сердца. Одна из черт, которую я наиболее ценю в совете,пресвитеров, к которому я имею честь принадлежать, заключается в том, что по истечении многих лет мы достигли того, что можем говорить простую правду друг другу. Я теперь знаю, что если один из братьев говорит что-то, то он имеет ввиду именно то, о чем он говорит; мне не нужно искать какой-то невыраженный скрытый смысл в этом. Со своей стороны я уверен в том, что я могу сказать то, что я думаю и в уверенности, что другие не попытаются исказить смысл, пытаясь прочитать что-то между строк, или ломая голову, что же я в «действительности» имел в виду. Я начинаю понимать, как мало правды говорится подобным образом среди нас, даже в браке и между близкими друзьями: «Может она и сказала это, но я то знаю, что она имела в виду».

Конечно, не всякое неправильное общение является преднамеренным или даже осознанным. Иногда исходящее из духа человека несет сообщение, отличное от слов, исходящих из уст. Нам необходимо знать, как слышать оба сообщения. Иисус делал это превосходно. Он знал, как нужно слушать. По правде говоря, большая часть нашего слушания не является слушанием вообще. Мы просто приводим наши идеи в готовность и ждем просвета в беседе, чтобы выпустить их в пространство.

Если вы прочитаете историю Иисуса и самарянки в главе 4-й от Иоанна, вы обнаружите, что разговор идет на двух различных уровнях. Когда женщина огрызнулась Иисусу: «Как Ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки?» — ответ Иисуса, при поверхностном взгляде совершенно не имеет смысла: «Если бы ты знала дар Божий, и кто говорит тебе: "дай Мне пить", то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую». Что делал Иисус? Он отвечал на крик из духа женщины: «Ты просишь у меня воды? Это я жажду». Опять, когда она сказала Иисусу: «Тебе и почерпнуть не чем, а колодезь глубок...», — она не искала беседы на тему гидромелиорации. Колодец был более, чем на четырехсотфутовой глубине в монолите, но ее сердце кричало: «Во мне есть такой глубокий колодец нужды, что если Ты бросишь камень, то не услышишь, как он достигнет воды. Как Ты можешь заполнить эту пустоту?» Именно на этот вопрос Иисус отвечал, когда Он - сказал: «...вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную».

Я думаю, что впервые начал выявлять это, когда я работал в Веллингтоне с организацией «Тин Челлендж». Выслушивая уличных детей и морщась от их презрения и хулы на Бога, христианство, Церковь и религию, я начал слышать кое-что другое. Под всем этим часто скрывался крик души, в котором на самом деле слышалось: «Не пытайся доказать мне, что я неправ. Найдется ли кто-нибудь, кто покажет мне, что я просто прав, и есть кто-то, кому я не безразличен?» Я научился слышать то, что скрывалось за словами, и раз за разом обнаруживал поя сарказмом и оскорблениями холодный обнаженный страх и гнев, рожденный из обиды и отверженности. Если вы примете сказанные слова такими, какими они есть на первый взгляд, вы полностью потеряете истинное сообщение.

Как же мне тогда узнать, что на самом деле означали слова этого человека? Когда я промахиваюсь, потому что принимаю их буквально, и когда я промахиваюсь, потому что я пытаюсь читать между строк и заканчиваю чтением своих собственных предположений?