Искусство Византии при Юстиниане Великом

Расцвет византийского искусства, «золотой век» его развития, был связан с политическим и экономическим подъемом в годы правления Юстиниана (527-565 гг.). Выдающийся государственный деятель, блестяще образованный человек, Юстиниан добился небывалого могущества своего государства. Византии, помимо Италии и Сицилии, подчинялись теперь юго-восточная часть Испании, Сардиния, Корсика, север Африки, Далмация. Византия продолжала господствовать на Черном море, осуществляя контроль на Босфоре, Таманском полуострове, Херсонесе. В эпоху Юстиниана сложился специфический для Византии союз духовной и светской власти, главенствующая роль в котором принадлежала императору. Культура юстиниановской поры подвела первые итоги наступления новой идеологии. Все те тенденции в культурном развитии, которые наметились со времени Константина, получили дальнейшее развитие.

По всей территории Византийской империи шло строительство храмов. В Равенне, ставшей центром военно-административного наместничества в Италии, строились базиликальные, в Константинополе - крестово-купольные. При Юстиниане возник новый тип храма - купольная базилика, объединившая центрический и базиликальный типы постройки при преобладающем значении купола и ставшая впоследствии наиболее распространенной.

Самой значительной постройкой всего периода существования империи явился храм Софии - символа божественной премудрости. Для постройки храма со всех концов империи свозились лучший материал и памятники древнего искусства: часть изящных мраморных колонн была привезена из Афин, восемь порфирных колонн, украшающих боковые портики, принадлежали знаменитому храму Солнца сирийского города Баальбека, восемь колонн из зеленой яшмы, с коринфскими капителями, украшенными изящной серебряной и золотой резьбою, принадлежали храму Артемиды в Эфесе, одному из «семи чудес света». На торжественное освящение храма 26 декабря 537 г. Юстиниан воскликнул:

«Слава Богу, удостоившему меня совершить такое дело! Я победил тебя, Соломон!» Считалось, что храм в Иерусалиме, построенный израильским царем Соломоном, являлся самым грандиозным и пышно декорированным культовым сооружением древнего мира.

Внешний вид храма св. Софии был весьма внушителен и замкнут. Окруженный с трех сторон почти вплотную подступающими к нему постройками, он возвышался над ними огромным куполом. Живший в то время выдающийся историк Прокопий, рассказывая о храме, писал, что в высоту он поднимается будто до неба и, как корабль на высоких волнах моря, выделяется среди других строений, как бы склоняясь над остальным городом, украшая его. Предназначенный для патриарших и императорских церемоний, он был поставлен на самом высоком холме города, над берегом Мраморного моря. Прихожане, перед тем как войти в храм, омывали в нем лицо и руки.

Строгий снаружи, собор потрясал современников своим богатым внутренним убранством. В храм вели девять дверей. Средняя носила название «царские врата» и предназначалась для августейших особ. Над вратами находилось заключенное в полукруге на золотом фоне мозаичное изображение восседающего на троне Спасителя с поднятою благословляющей десницей и держащего в левой руке раскрытую книгу с текстом: «Мир вам, Я есмь свет мира»; по обе стороны от него в медальонах - Дева Мария и Архангел Михаил, а у ног - коленопреклоненный император с длинной седою бородой, предположительно Юстиниан. Средний неф храма представлял собой в плане вытянутый овал, по бокам обрамленный двухъярусной колоннадой, верхняя галерея которой, гинекей, отводилась для женщин.

Вместе с боковыми портиками храм получил форму четырехугольника, приближающегося к квадрату. Над средней частью здания возвышался полусферический купол, от которого на восток и запад помещались еще два полукупола, а те, в свою очередь, завершались по краям тремя маленькими полукуполами. Такая конструкция визуально облегчала своды собора, а столбы главных арок, поставленные ребром к центру, придавали огромному куполу дополнительную легкость. В основании своем купол имел 40 окон, простенки между которыми из-за света, льющегося с потолка, не были видны, и снизу молящимся он казался парящим в воздухе. Эта иллюзия породила легенду о том, что купол Софии подвешен на золотой цепи с неба и ангелы поддерживают его.

Из-под купола на молящихся взирал Христос, восседающий на радуге; на «парусах» помещались колоссальные фигуры херувимов; на откосах купольных окон - изображения святых епископов, мучеников, пророков.

Апсида отделялась от алтарного помоста, предназначенного для священнослужителей, невысокой алтарной преградой. В этом полуоткрытом алтаре находился престол из сплава золота и серебра с инкрустациями из самоцветов, а над ним на четырех серебряных колоннах возвышалась шатровая сень, или так называемый киворий с парящим над ним голубем - символом Святого Духа. Посредине храма, напротив алтаря, находилась просторная трибуна - амвон с мраморными ступенями, с него в торжественных случаях читали проповеди. Изящество и роскошь этого амвона удивляли еще современников Юстиниана.

Символически архитектурный образ храма был приближен к образу вселенной. Недаром его сравнивали с космосом, и неслучайно возвратившиеся из Константинополя послы русского князя сказали о.Софии: «Не знаем, где мы были, то ли на небе, то ли на земле». Софийский собор стал лучшим образцом византийского стиля в архитектуре, основу которого составили равносторонний греческий крест и возведенный над серединою здания шаровидный купол, покоящийся на четырех главных устоях, или столбах, соединенных между собою арками. Такая конструктивная система позволяла входившим в храм единым взглядом охватить все пространство с взирающим на них из-под купола Вседержителем, и воплощала идею, ставшую основой византийской культуры - идею установления божественного порядка на земле и спасения человечества в загробном мире.

Одновременно в архитектуре развивалась идея многоглавия. Один купол символизировал Иисуса Христа, три - святую Троицу, пять - Спасителя и четырех евангелистов. Первым пятикупольным византийским храмом была церковь св. Апостолов в Константинополе, не сохранившаяся до наших дней, но вызвавшая многочисленные подражания, как, например, собор св. Марка в Венеции, построенный византийскими мастерами в XI в.

При Юстиниане широкое распространение в качестве декоративного украшения храмов получили иконы (по-гречески - образ). Ранние христиане называли так всякое изображение святого, противопоставляя его «идолу» - языческому изображению. С VI в. так стали называть только портреты святых, выполненные на досках, отделяя их от мозаик и фресок.

Прообразом иконы считается фаюмский портрет, возникший в Египте в IV в. до н.э. К этому времени искусство мумифицирования утратило прежнее значение, и с еще живых людей стали рисовать портреты. Их писали на дощечках красками в технике энкаустики (краски, замешанные на воске) либо темперы (на желтках). Готовые портреты висели в доме, а после смерти человека их накладывали на лицо мумии, чтобы улетающая и возвращающаяся душа могла найти своего хозяина. По главным находкам этих памятников в оазисе Фаюм они и получили свое название. Однако происхождение икон связывается и с портретным изображением римского цезаря, игравшим важную роль в позднеримском культе императора. Появление в христианском искусстве иконы, изображения святого, объединило две культовые функции - поминовения и поклонения.

В Византии иконы первоначально выполнялись в той же технике, затем масляной живописью. Икону следует рассматривать не как тождественное божеству изображение, а как символ, поэтому на ней изображалось не лицо (как на фаюмском портрете), а лик. Это ее первое отличие от картины. Второе - икона пишется на доске (липовой, сосновой, кипарисовой) и состоит из четырех-пяти слоев, расположенных в следующем порядке: основа, грунт, красочный слой, защитный слой, оклад. Основа - деревянная доска с наклеенной на нее тканью - поволокой. Грунт состоит из мела или гипса и называется левкасом. Красочный слой - сама живопись. Защита представляет собой различные материалы, в том числе олифу, яичный белок, масляный лак. Из ранних икон сохранились немногие, это «Богоматерь с младенцем», «Сергий и Вакх», «Богоматерь на троне» из монастыря св. Екатерины на⁷ Синае; остальные, почти все, были уничтожены в период иконоборчества. Все эти иконы, написанные разными мастерами и в разное время, объединяет общий стиль, ставший определяющим в иконописи на целые столетия.

Юстиниан, большой почитатель и знаток искусства, чрезвычайно увлекался также строительной деятельностью. При нем было построено множество других храмов, больших и малых. Только в столице было сооружено 25 церквей, а также великолепные церкви в Иерусалиме, Антиохии, Карфагене, Равенне, на восточном берегу Черного моря в Пицунде и Кафе.

Юстиниан, как никто из византийских императоров, покровительствовал искусству и использовал его в своих политических целях. При нем, кроме архитектуры и изобразительного искусства - мозаики и иконописи, получила развитие также литература, а именно жанры историография и гимнография. Представителем первого являлся историк Прокопий, восславивший век Юстиниана и оставивший нам трактат «О постройках», только благодаря которому и можно сегодня представить размах строительства и в деталях внешний вид сооружений, ибо многое было уничтожено впоследствии турками, персами, аварами, арабами.

Наибольшую известность в гимническом жанре поэзии приобрел Роман, прозванный за свой дар Сладкопевцем. Он создал особые формы богослужебного песнопения: кондак, рассказывающий о каком-либо событии из Священного Писания, и икос - песнопение, прославляющее святого. И хотя впоследствии кондаки были вытеснены из богослужения канонами, некоторые исполняются до сих пор, в том числе Акафист - хвалебные гимны в честь Божьей Матери по случаю чудесного избавления Константинополя от осадившего его аварского флота.

Итак, подводя итоги развития искусства в Восточной Римской империи в V-VI вв., скажем, что в то время были заложены основы художественного стиля, который вошел в историю мировой художественной культуры как византийский. Именно тогда был создан новый тип крестово-купольного храма, отвечающий требованиям христианского богослужения, разработана идея многоглавия. Путем совмещения базиликального храма и крестово-купольного создан новый образ культового сооружения - купольная базилика, ставшая излюбленной архитектурной формой в эпоху Ренессанса в Италии. Именно центрический тип храма обусловил особое построение системы его декоративного украшения, которая была разработана в последующие века. Были найдены декоративные средства оформления, способные выражать самые отвлеченные идеи, среди которых ведущее место по праву принадлежит мозаике. Византийцы создали особую золотую смальту.

В юстиниановскую эпоху был разработан принцип оформления книги-кодекса как единого художественного целого, нашедший отражение в современной книге. Были разработаны основные композиционные принципы книжной миниатюры, ставшей вполне самостоятельным, но неотъемлемым от рукописного текста звеном.

«Македонское Возрождение» (IX – X вв.)

После смерти Юстиниана Великого в 565 г. великая смута довела государство до полного расстройства. Конец VII-начало IX столетия вошли в историю Византии как «темное время». Сложные процессы происходили во внутренней жизни страны. Наиболее значительным для судеб византийской культуры явилось иконоборчество - преследование икон.

Оппозиция иконам с момента их распространения в IV в. на территории Византии всегда была довольно сильна. Поскольку христианское искусство испытывало влияние, с одной стороны, языческой греко-римской религии, допускавшей изображение богов, а с другой - иудейской, запрещавшей их изображение, неприятие икон наблюдалось даже среди деятелей церкви. Кроме того, возрастающий авторитет монастырей, хранящих чудотворные - иконы, усиление их мощи и богатства настораживали светскую власть. В 726 г. группа людей, связанных с двором, уничтожила особо чтимое изображение Христа над основным входом во дворец; его заменили крестом, вера в силу которого укрепилась в христианском мире еще со времен императора Константина. Этот год принято считать началом иконоборческого периода. В 730 г. император Лев III Исавр издал эдикт, запрещавший иконы. Эдикт действовал более ста лет и отчасти явился причиной разделения восточной и западной церквей, поскольку папы были ярыми защитниками и почитателями икон. Во всех церквах Константинополя уничтожались изображения святых, Христа, Богоматери, сбивалась мозаика, счищались краски. На месте святых появлялись орнаменты, цветы, растения, птицы, так что, по отзывам современников, «храмы превратились в сады и птичники».

Но с 843 г. при императрице Феодоре, правившей за своего малолетнего сына Михаила III, почитание икон было восстановлено, православная церковь отождествляет это событие с восстановлением православия.

В 867 г. в результате дворцового переворота на престол вступил Василий I Македонянин, положивший начало Македонской династии, правившей в IX-X вв. Время с середины IX столетия до захвата Константинополя крестоносцами в 1204 г. получило название «второго золотого века» и явилось классическим периодом в истории византийского искусства, блестящим временем его расцвета.

На время правления Македонской династии приходится деятельность двух великих славянских просветителей Кирилла (в миру Константина) и Мефодия. Мефодий и Константин были сыновьями знатного человека в Солуни, что позволило им, попав в Константинополь, сразу оказаться на виду у императора. Будучи людьми образованными и обладавшими исключительными способностями, они стали хранителями патриаршей библиотеки, учителями философии для греков и иностранцев, блестящими проповедниками. Константин много путешествовал с весьма своеобразной миссией: он участвовал в богословских спорах, за что и получил прозвание Философ. Он был даже послан императором на восток к сарацинам для защиты христианского учения о св. Троице и с честью выдержал состязание в споре. Раздосадованные арабы дали Константину выпить яд, но он остался невредим и, вернувшись в Константинополь, принял монашеский постриг под именем Кирилла.

В это время моравский князь Ростислав обратился в Константинополь с просьбой прислать ему епископа и учителя, могущего объяснить на славянском языке христианскую веру. Узнав, что у моравов нет азбуки, Константин составил ее при помощи греческих букв и стал переводить на славянский язык Священное Писание. Это встретило противодействие латинского духовенства, утверждавшего, что славить Бога можно лишь на трех языках - еврейском, греческом и латинском, на которых была сделана надпись на кресте Христа.

В период Македонской династии получила классическую завершенность крестово-купольная форма храма, начавшая складываться в предшествующую, юстиниановскую эпоху. Ее основу составляет квадрат, расчлененный четырьмя опорами на три нефа в продольном и поперечных направлениях. Эта конструктивная система позволяла создавать большое количество вариантов. В зависимости от условий можно было изменить масштаб здания, оставляя неизменным центральное ядро: добавив еще пару столбов-опор, храм увеличивали в длину; добавив два ряда колонн и доведя количество нефов до пяти, растягивали храм в ширину.

Важнейшей частью крестово-купольного храма, как, впрочем, и других храмов, был алтарь, обозначенный полукруглым выступом - апсидой, выходящей за пределы квадрата плана. В центральной части апсиды помещался престол, в северной - жертвенник, где готовили хлеб и вино для причастия, в южной - дьяконник, место хранения церковных сосудов, риз, книг и прочих ценностей. Таким образом, основные усилия зодчих были направлены на организацию подкупольного пространства и алтарной части как средоточия культового действа и на реализацию символической идеи лествицы - мистической библейской лестницы, по которой совершается общение неба и земли.

Строение храма, сложившееся в IX-X вв., было неслучайным. Любая деталь имела символический смысл. Четыре стены храма, объединенные одной главой, символизировали четыре стороны света под властью единой вселенской церкви. Алтарь во всех церквах помещался на востоке, ибо по Ветхому завету там находилась райская земля Эдем, а по Новому завету на востоке произошло вознесение Иисуса Христа.

В тот же период начали складываться правила расположения сюжетов на стенах храмов: апсида посвящалась Богоматери, купол - Христу. В период Македонской династии был выработан иконописный канон, согласно которому, например, Иоанна Златоуста изображали старцем с аскетическим ликом, короткой округлой бородкой и лысиной, Василия Великого - старцем с клиновидной длинной бородой, Богоматерь - в покрывале-мафории с тремя звездами (на плечах и голове).

Высочайшим достижением византийского искусства времени Македонской династии стали перегородчатые эмали на золоте. Техника эмали пришла с востока еще при Юстиниане Великом и прославила византийских мастеров на весь мир. Эмаль, подобно мозаике, имела особую ценность в глазах византийцев не только благодаря золоту: прежде чем стать изображением, эмаль и смальта проходили очистительное действие огня. Кубки, блюда, парадные кресты, короны императоров, иконы украшались эмалями, и среди них наиболее знаменитая Пала д'0ро - огромная по размерам пластина (2х3 м) из золота и серебра, декорированная эмалевыми медальонами с изображениями святых, императоров, религиозных сцен.

Искусство в период правления Комнинов (XI-XII вв.)

В XI-XII вв., во время правления династии Комнинов, византийское искусство достигло своего апогея. В обществе, заботящемся лишь о спасении души, пустынник и аскет представляли собой идеальный тип человека, к которому с уважением прислушивались. С XI в. началось массовое строительство монастырей, которые представляли собой комплекс построек, обнесенных крепостными стенами и башнями только с одним входом. Очертания стен образовывали в плане многоугольник, связанный с рельефом местности. В центре двора находились одноглавый крестово-купольный храм и постройки утилитарного значения: трапезная, больница, библиотека. Одним из самых значительных, с обширной библиотекой и скрипторием, стал монастырь Иоанна Богослова на острове Патмос, основанный в 1085 г.

На Афоне, одном из трех зубцов полуострова Халкидики в Эгейском море, ставшем духовным центром монашества, сложился своеобразный тип храма - триконха, с алтарными выступами с восточной, северной и южной сторон. Особую выразительность монастырским постройкам придавала система кладки, сочетающая каменные блоки и плоский кирпич-плинфу, что позволяло украшать стены декоративным узором.

Наряду с архитектурной системой крестово-купольного храма складывалась и система его внутреннего оформления, несущего в себе глубокий смысл.

Поскольку храмы стали значительно меньше по размеру, изображать вселенную средствами архитектуры, как в св. Софии Константинопольской, уже не представлялось возможным, поэтому самое пристальное внимание стали уделять созданию системы символов. Организация внутреннего пространства церкви позволяла узреть Бога и святых, пережить драму их земного существования. В этой связи неизмеримо возросло значение росписей, обозначивших символическое значение различных частей культового здания. Сложилась многоплановая символика организации внутреннего пространства храма.

Космическая символика предполагала восприятие храма как уменьшенной модели вселенной, где своды и купола олицетворяли небо, пространство близ пола - землю, алтарь символизировал рай, а западная половина - ад. В соответствии с этим располагались и росписи.

В самой верхней точке храма на своде купола помещалось изображение Пантократора - Христа Вседержителя - Творца и Главы Вселенной. Все остальные изображения должны были связать фигуру Христа с молящимися.

На барабане купола, в простенках между окнами, рисовали фигуры двенадцати апостолов, учеников Христа, которые несли учение «до края Земли».

Число двенадцать связано с числом сыновей ветхозаветного праотца Христа Иакова и, соответственно, двенадцатью коленами израилевыми, которых апостолы будут судить в день Страшного суда. Кроме того, двенадцать - число «Нового Израиля», т.е. церкви (богочеловеческое число), как произведение трех и четырех, где три- символ божественной сущности и «мира горнего», а четыре -число материальных стихий, сторон света и «мира дольнего».

На четырех «парусах» изображали четырех евангелистов либо их символы:

Матфей - ангел, Марк - лев, Лука - телец, Иоанн - орел. Считалось, что подобно тому, как купол храма опирается на столбы посредством четырех «парусов», так вселенская церковь опирается на четыре евангелия.

На своде высокой алтарной арки изображалась Дева Мария, Богоматерь -земная женщина в образе Оранты, почитавшаяся церковью «превыше неба».

На столбах размещали великомучеников - «столпов христианской веры».

Таким образом, Иисус Христос через Богородицу, апостолов, евангелистов, великомучеников находился в единении с церковью земной, т.е. молящимися.

Топографическая символика связывала каждое место в храме с местом в Палестине, где произошло-то или иное событие из жизни Иисуса Христа.

Например, вход в храм с крестильной купелью символизировал крещение в реке Иордан; апсида соотносилась с Вифлеемской пещерой, где родился Иисус; престол в алтаре символизировал Голгофу - место распятия и одновременно Гроб Господень, Воскресение и место пребывания Бога в раю; амвон обозначал гору Фавор, где произошло Преображение, гору, на которой прочитал Иисус Нагорную проповедь, а также тот камень, с которого ангел провозгласил благую весть женам-мироносицам о Воскресении Иисуса Христа.

Временная символика сложилась из архитектурной организации внутреннего пространства храма и системы расположения росписей в верхней части стен. В крестово-купольном храме нет ярко выраженного прямого направления с запада на восток, как в базиликальном храме, а господствует движение по кругу, где центром служит подкупольное пространство. Размещение с XI в. в «рукавах» главного креста сцен так называемого праздничного цикла обусловило образование красочного замкнутого круга на уровне второго яруса.

Здесь изображались основные события, описанные в Евангелии и ставшие праздниками: Благовещение, Рождество, Сретение, Крещение и др. Живописные сюжеты на стенах располагали в порядке, соответствовавшем церковному календарю, и они ассоциировались с различными временами года, на которые падало празднование того или иного события. Каждый день церковного календаря являл собой не простое воспоминание о давно прошедших событиях христианской истории, но как бы их совершение вновь. Круговое расположение росписей в храме рождало ощущение, что прошлое и настоящее сосуществует одновременно, т.е. вечно.

В XI-XII вв. константинопольские художники работали не только в Византии, популярность их была настолько велика, что они получали приглашения в другие страны. В это время были созданы всемирно известные живописные ансамбли и росписи Софии Киевской, собора св. Марка в Венеции, Палатинской капеллы в Палермо (см. цв. вкл.).

В период правления Комнинов значительное место в убранстве храма играли иконы, местом сосредоточения которых стала алтарная преграда - иконостас. Иконостас отделял «корабль спасения», место нахождения верующих, от алтаря. Он представлял собой мраморную или деревянную преграду, состоявшую из колонок, на которых лежал горизонтальный брус - архитрав. Вверху, по центру, помещался крест, древний знак Христа, распятого на нем во имя людей. Ниже, на самой плоскости архитрава, помещали либо одну большую икону, либо ряд небольших. Среди них выделялись два цикла, наиболее важных для последующего развития иконостаса -Деисус и праздники.

В центре Деисуса, выражавшего идею попечительства, заступничества святых за человеческий род, находился Иисус Христос. Иисус с греческого переводится как Спаситель, поскольку пришел в мир спасти человечество ради жизни вечной.

По правую руку от Иисуса Христа всегда помещалась Богородица, а по левую -Иоанн Предтеча, заступавшиеся за людей.

На иконах праздничного цикла отображена история воплощения Бога, и сюжетные композиции повторяли тематику стенной росписи, причем обязательные темы трактовались по устоявшимся канонам. В праздничный ряд могли включаться также иконы, отражающие события земной жизни Иисуса, но праздниками не являющиеся. Таковы иконы «Христос среди учителей», «Омовение ног», «Суд Пилата», «Несение креста», «Положение во гроб», «Жены-мироносицы» и др. Часто ряд праздничных икон дополнялся сюжетами из жизни Божьей Матери, например «Рождество Богородицы», «Введение во храм», «Встреча Марии и Елизаветы» и т.п.

К числу обязательных изображений относились: Благовещение, Рождество, Сретение, Крещение, Преображение, Вход в Иерусалим, Распятие, Сошествие во ад, Вознесение, Сошествие св. Духа на апостолов. Успение Богородицы.

Благовещение описывается в Евангелии от Луки (гл. 1, стихи 27-31, 34-35, 38):

«К Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария. Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами. Она же, увидевши его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо ты обрела благодать у Бога; И вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя:

Иисус; Мария же сказала Ангелу: как будет это, когда Я мужа не знаю? Ангел сказал Ей в ответ:

Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим; Тогда Мария сказала: се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему. И отошел от Нее Ангел».

Согласно легенде, изображенное событие происходило в Назарете, в доме Иосифа-плотника, т.е. в закрытом помещении. Однако христианское учение и византийское искусство, на это учение опирающееся, не знали изображений замкнутого пространства. Человек средневековья видел в доме временное пристанище, со всех сторон просматриваемое Богом, поэтому сцена, происходящая в доме, изображалась на фоне построек. Богоматерь сравнивалась с дверью, через которую вошел в мир Спаситель. Византийские художники изображали Марию с пурпурной пряжей, из которой она пряла завесу в Иерусалимский -храм и которая разорвалась сама собой надвое в момент смерти Иисуса. Пряжа символизировала также предстоящее «прядение» младенческого тела Иисуса из «пурпура» материнской крови в утробе Марии. АрхангелГавриил изображался как вестник с крыльями. По византийской традиции архангел был одет в белые одежды - символ духовной чистоты. Этот символ был настолько общепонятен, что священнику, призывавшему паству к духовному очищению, достаточно было произнести: «Наденьте белую одежду».

После получения Благой вести Мария пошла к своей родственнице Елизавете, которая жила неподалеку от Вифлеема. На месте их встречи забил источник. Когда Мария вернулась через три месяца, Иосиф, муж ее, хотел тайно отпустить Марию, но «Ангел Господень явился ему во сне и сказал, что родившееся в Ней есть от Духа Святого» (Матфей, 1, 20). Тем временем вышло повеление от кесаря Августа сделать перепись по всей земле. И поскольку Иосиф был из рода Давидова, он с Марией должен был идти в город своих предков - Вифлеем. Народу по дорогам двигалось великое множество, места в гостинице для Иосифа и Марии не нашлось, поэтому они расположились на ночлег в хлеву, где Мария родила младенца и, спеленав, положила его в ясли.

В той стране, как рассказывает евангелист Лука, были в поле пастухи, которые сторожили свое стадо. И вдруг появился Ангел и возвестил: «Не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: Ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, который есть Христос Господь; И вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях» (Лука, 2, 10-12). И пастухи пошли поклониться младенцу. Но не одни пастухи шли к нему. Ведомые Рождественской звездой, загоревшейся на небе в час рождения Иисуса, из далекой Персии шли поклониться Божественному Младенцу волхвы - мудрецы-звездочеты. Придя в Иерусалим, они стали спрашивать, где же родившийся Царь Иудейский, «ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему» (Матфей, 2, 2). В Иудее в то время правил Ирод. Услышав такой вопрос, он встревожился и, собрав первосвященников и книжников, спрашивал у них: где должно родиться Христу? Они сказали, что в Вифлееме. Тогда Ирод просил волхвов тщательно разведать все о младенце и донести ему, дабы он тоже мог поклониться Царю Иудейскому. «И се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидевши же звезду, они возрадовались радостью весьма великою. И вошедши в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и падши поклонились Ему...» (Матфей, 2, 9-11.)

Волхвы совершили перед младенцем обряд проскинезы, т.е. пали ниц, как перед восточным монархом, и принесли ему в дар золото, ладан и смирну - благовонную смолу. Исходя из числа даров, предполагается, что волхвов было трое: Мельхиор (он изображался обычно старцем с длинной белой бородой), Бальтазар (эфиоп - человек зрелого возраста) и Каспар (согласно традиции, молодой человек). Подарки волхвов были строго дифференцированы и истолковывались следующим образом: поскольку золотом платят дань царю, золотые дары Мельхиора расценивались как символ царственности Христа; ладаном почитают божество, и поднесенный Бальтазаром ладан трактовался как символ божественности Христа; смирной (мирро) умащивали усопших, поэтому смирна, подаренная Каспаром, указывала на человеческую природу Христа, предвещая его мученическую смерть. Поклонение волхвов является самым знаменательным событием детства Иисуса, ибо оно говорит о признании царями Земли Христа царем царей. В более поздние времена оно истолковывалось как поклонение всего языческого мира (Европы, Африки, Азии) миру христианскому.

Изображать Рождество Христово начали очень рано, еще в катакомбах Рима. Византийское искусство выработало канон, позволивший соединять вместе все эпизоды предания о Рождестве. В центре композиции - черный проем пещеры, на фоне которого видны ясли со спеленатым младенцем и с заглядывающими в них волом и ослом - символами двух народов - иудейского и языческого, которым в равной мере принес спасение Иисус Христос. Рядом с яслями - торжественно восседающая Богородица. Над пещерой в высоте сияет Вифлеемская звезда, сноп света от которой падает прямо на родившегося младенца. На уступах и горках, обрамляющих пещеру, располагаются фигуры всех участников события. У ног Богоматери, как правило, находится погруженный в глубокую думу Иосиф. К нему под видом путника явился Сатана и сказал, что не может быть непорочного зачатия, как не может зацвести в его руке посох, который в то же мгновение зацвел. Рядом изображаются две женщины-повитухи, купающие рожденного младенца, тем самым они как бы вводят его в круг обыденной жизни; тут же поющие ликующие ангелы и пастухи, явившиеся на поклонение младенцу. Нередко здесь изображали и волхвов на конях, держащих путь «по звезде» и стоящих против пещеры с драгоценными дарами в руках.

Когда волхвы были в Вифлееме, им приснился вещий сои, в котором Ангел приказал им не встречаться с Иродом и возвращаться на родину другим путем. В то же время Ангел во сне явился и к Иосифу и повелел забрать младенца и Марию и бежать с ними в Египет. Ирод же, «увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже» (Матфей, 2, 16). Только двое младенцев избежали гибели. Елизавета спасла Иоанна Крестителя в пустыне, где.расступившаяся по ее молитве скала скрыла их от воинов Ирода. Второго младенца по имени Нафанаил мать спрятала в корнях смоковницы. По преданию, он стал одним из учеников Иисуса, уверовав в него при первой же встрече после слов: «Я видел тебя под смоковницей».

Но еще прежде волхвов младенца в эти дни лелеяли и другие руки. По иудейскому обычаю на сороковой день после рождения приносили искупительную жертву и выкуп за первенца. В Иерусалимском храме произошла встреча - Сретение - Иисуса и пономаря Симеона, которому было предсказано, что умрет он только после встречи с Мессией. Приняв из рук Марии ребенка, Симеон вдруг почувствовал необычайное облегчение. Он понял, что держит на руках Спасителя и ему уже ничто не мешает покинуть этот мир. Симеон благословил младенца Иисуса и сказал: «Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром; ибо видели очи мои спасение Твое, Которое Ты уготовал пред лицем всех народов, Свет к просвещению язычников, и славу народа Твоего Израиля» (Лука, 2, 29-32). Симеон благословил дивившихся его словам Иосифа и Марию и предрек материнскую скорбь ее о сыне, сказав: «И Тебе Самой оружие пройдет душу, - да откроются помышления многих сердец» (Лука, 2, 35). Евангелие от Луки повествует, что при этом присутствовала пророчица Анна, жившая при храме, которая рассказывала о Мессии всем ожидавшим избавления.в Иерусалиме.

В византийском искусстве был выработан канон, согласно которому на фоне Иерусалимского храма, а в соответствии с византийским принципом изображения - внутри храма, слева, помещались Иосиф с двумя жертвенными горлицами и Мария, держащая на покрытых одеждой руках младенца Иисуса, а справа - старец Симеон, простерший в знак почтения «покровенные» руки к ребенку, и пророчица Анна.

Когда Иисусу исполнилось тридцать лет, его крестил в реке Иордан пророк Иоанн Предтеча, называемый также ангелом пустыни, поскольку он проповедовал в палестинской пустыне, призывая народ к покаянию и нравственному очищению. Над всеми, кто принимал его учение, Иоанн совершал омовение в водах Иордана, «крестил водой», предупреждая, что он лишь предтеча - предшественник, а вслед за ним идет тот, кто «будет крестить Духом Святым и огнем». Поэтому, когда к Иоанну пришел безвестный еще Иисус и попросил совершить над ним обряд крещения, Иоанн, обладавший пророческим даром, вопросил: «Мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне?» (Матфей, 3, 14). Когда Иоанн окропил голову Иисуса, разверзлись небеса и голос с неба произнес: «Се есть сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Матфей, 3, 17).

Праздник и икона, посвященные этому событию, называются Крещение, или богоявление. На иконе - Христос в кресчатом нимбе на фоне реки Иордан, слева -Иоанн Креститель, кропящий голову Иисуса, а справа ангелы, неизменные спутники Бога. В центре иконы в снопе света летит «Божий Дух в виде голубином».

За иконой Крещения следует Преображение - таинственное подтверждение божественной природы Иисуса, которую он явил ученикам на горе Фавор.

Евангелие относит Преображение к тому времени, когда Иисус, окруженный учениками, странствовал по стране, проповедуя и исцеляя. С тремя апостолами - Петром, Иаковом и Иоанном поднялся он на высокую гору Фавор и, вознеся молитву, преобразился перед ними: «И просияло лицо Его, как солнце, одежды же Его сделались блистающими, весьма белыми как свет» (Матфей, 17, 2). Ученики увидели, что Иисус разговаривает с двумя давно умершими пророками - Моисеем и Илией, и узрели, наконец, Господа. И если прежде у них возникали сомнения в том, что этот бедный человек, одетый в выцветший плащ, есть Сын Божий, то теперь они преисполнились великого умиротворения и страстного желания остаться с ним. «Наставник, - говорит Петр, - хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи (палатки), одну тебе, одну Моисею, и одну Илие» (Лука, 9, 33). Но вдруг набежало темное облако, из которого послышался голос: «Сей есть Сын Мой возлюбленный; Его слушайте» (Лука, 9, 35). И ученики, устрашившись, упали на землю.

Все византийские изображения этого события строго следовали слову Евангелия. Преображение предполагало симметричную композицию, большая часть которой была занята горой Фавор. Вверху, в центре, - преображенный Христос с двумя пророками - седобородым старцем Илией и темноволосым Моисеем со скрижалью завета. Внизу изображались «падшие на лица свои» потрясенные апостолы.

Воскрешение Лазаря является, согласно христианскому вероучению, одним из самых знаменательных и важных чудес, которыми Иисус подтвердил возможность воскресения и своего собственного, и всех тех, кто в него уверует. В честь него существует праздник «Лазарева суббота», отмечаемый за неделю до Входа в Иерусалим. Это событие описывается только в Евангелии от Иоанна.

Лазарь был любимым другом Иисуса и жил в селении Вифания неподалеку от Иерусалима. Иисус, когда бывал в Иерусалиме, заходил к нему отдохнуть и побеседовать с его сестрами Марфой и Марией. Однажды сестры послали сказать Иисусу, что друг его Лазарь болен. Иисус, услышав, сказал: «Эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий» (Иоанн, 11, 4). Он еще два дня проводит в Заиорданье, а затем говорит ученикам, что надо возвращаться в Иерусалим. Ученики отговаривают Иисуса, ссылаясь на то, что иудеи обещали побить его камнями. Но Иисус настаивает:

«Лазарь умер, - говорит он, - и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали» (Иоанн, 11, 14, 15). Когда они пришли в Вифанию, плачущие сестры бросились навстречу Иисусу, говоря: «Если бы Ты был здесь, не умер бы брат». Иисус прослезился и попросил вести его к гробу, а подойдя, сказал: «Отнимите камень». Марфа возразила, так как Лазарь находился в гробе четыре дня, и оттуда уже шел тяжелый дух. Иисус же отвечал: «Не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию» (Иоанн, 11, 40). Отняли камень, и Иисус громким голосом воззвал: «Лазарь! Иди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, лицо его обвязано было платком» (Иоанн, 11, 43, 44). Многие при этом присутствовавшие уверовали в Иисуса.

Византийская живопись при разработке иконографического канона в передаче этого события, несмотря на всю свою условность и весь символизм, опиралась на психологические и даже бытовые подробности, сообщаемые евангелистом Иоанном. В левой части иконы помещали фигуру Иисуса Христа с поднятой благословляющей десницей, направленной в сторону повитого погребальными пеленами Лазаря, стоящего у выхода из пещеры. Христос предстает в окружении апостолов и других свидетелей чуда, которые в него уверовали; к ногам Спасителя припали Марфа и"Мария. А рядом с Лазарем юноша разматывает пелены, чтобы воскресший «мог идти».

Последний акт жизни Иисуса Христа - Страсти (страдания) Господни. Все сцены этой драмы, рассказанные в евангелиях, важны, но ключевыми являются три: Тайная вечеря, Суд над Мессией, Воскресение из мертвых.

За неделю до Пасхи иудейской (праздник в честь спасения Богом народа Израиля из египетского плена) Иисус со своими учениками приблизился к Иерусалиму. Вход в Иерусалим - важное и многозначное событие, предваряющее собой целую цепь предначертаний. Подойдя к селению близ Иерусалима, Иисус послал туда двух учеников и велел привести ему молодого осла, на которого из людей еще никто не садился, а хозяину сказать, что осел нужен Господу. Чтобы Иисусу удобнее было сидеть, на спину осла положили одежды, одеждами устилали и землю, чтобы животное ступало по шелку, ибо на нем восседает «Царь, Грядущий во имя Господне». Иисус въезжал через восточные Золотые ворота, и его встречали толпы народа, пришедшие на праздник Пасхи. Среди них были и те, кто слышал проповеди Иисуса, и те, кто явился свидетелем его чудес, и те, кто присутствовал при последнем чуде - воскрешении Лазаря. Была неделя цветоносия, и на всем пути Иисуса под ноги ему бросали пальмовые ветви. Иисус обратился к Богу: «Отче! прославь имя Твое. Тогда пришел с неба глас: и прославил и еще прославлю» (Иоанн, 12, 28). Людям, размышлявшим, гром то был или Ангел говорил, Иисус сказал: «Не для Меня был глас сей, но для народа; И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Иоанн, 12, 30, 32). Таким торжественным входом Иисус всенародно объявил духовным властям Иерусалима, что он принимает на себя роль Мессии.

В центре иконы, посвящаемой Входу в Иерусалим, - едущий на осле Иисус Христос в окружении учеников. Осел - символ кротости и миролюбия, в противоположность боевому коню. За ними поднимается гора - своего рода намек на предстоящее Воскресение. Иерусалим изображен в правой части иконы, и перед ним ликующая толпа встречающих и приветствующих Иисуса. Пальма является обязательным атрибутом иконы, поскольку пальмовая ветвь символизирует мученическую смерть и вечность загробной жизни.

Как свидетельствуют евангелисты, войдя в Иерусалим, Иисус продолжал проповедовать, и народная любовь к нему все возрастала.

В эти дни Мария из Вифании принесла сосуд с мирро и возлила благовонное масло на голову и ноги Иисуса. Присутствовавший при этом Иуда Искариот, бывший казначеем у апостолов, возмутился, так как желал продать его за 300 динариев, а деньги раздать нищим. На это Иисус отвечал: «Оставьте ее; она сберегла это на день погребения Моего;

Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня - не всегда» (Иоанн, 12, 7, 8). Тогда Иуда предложил иудейским первосвященникам выдать им Иисуса за сребреники, и с тех пор искал случая исполнить свое предательство.

Накануне Пасхи иудейской Иисус велел ученикам приготовить пасху в городе у одного из своих сторонников. Двенадцать апостолов и Учитель - тринадцатый собрались в одном из иерусалимских домов. По восточному обычаю ученики и Учитель возлегли по трое на четырех широких ложах вокруг стола. Перед трапезой Иисус встал, снял с себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, начал мыть ноги ученикам и отирать полотенцем. «Когда же умыл им ноги и надел одежду Свою, то, возлегши опять, сказал им: знаете ли, что Я сделал вам? Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу: ибо Я дал вам пример, чтоб и вы делали то же, что Я сделал вам» (Иоанн, 13, 12-16).

Любовь друг к другу, любовь к людям, служение им завещал Иисус Христос ученикам на этой последней Тайной вечере. И как высшее проявление этой любви раскрыл им смысл своей скорой смерти, в которой он отдаст плоть и прольет кровь во искупление грехов людских.

Когда было подано пасхальное угощение и чаши наполнены вином, Иисус, «взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: Сие есть Тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» (Лука, 22, 15, 16, 19, 20). В этих действиях Иисуса заключался глубокий символический смысл: приобщение посредством хлеба означало общность земных благ, разделение земного имущества, знание тайн земной жизни; приобщение посредством вина означало общность небесных благ, сопричастие божественной науке. Иисус, передавая эти символы апостолам, безмерно расширил их значение, ибо через причащение братство Посвященных, ограниченное несколькими личностями, распространялось на все человечество.

Византийские живописцы, обращаясь к теме Тайной вечери, стремились передать великое значение последней трапезы Иисуса, выработав два разных изображения: первое - это изображение стола с чашей, знаком свершившейся трапезы, и возлежащих Учителя и учеников, второе передавало саму суть события - «раздачу» хлеба и вина ученикам, причащение их телом и кровью Иисуса.

Ночь после трапезы Иисус провел в Гефсиманском саду, моля Отца Своего пронести мимо него чашу страдания. Когда он закончил молитву, ворвавшаяся в сад с мечами и кольями толпа узнала Иисуса среди его учеников по условному знаку, поданному Иудой: чтобы стражники не ошиблись в темноте и арестовали именно Иисуса, Иуда поцеловал своего Учителя. Иисус, поцеловав его в ответ, сказал с невыразимой жалостью: «Друг, для чего ты пришел?» Действие этого искреннего поцелуя, данного взамен черной измены, подействовало на Иуду столь сильно, что, охваченный раскаяньем, он в ту же ночь наложил на себя руки. Солдаты схватили Учителя и повели его во двор иудейского первосвященника, где собрался духовный суд - синедрион, на который были призваны книжники и фарисеи'. Давно желавшие смерти Иисуса, они вынесли смертный приговор, обвинив его в стремлении разрушить Иерусалимский храм и в том, что он назвал себя Сыном Божьим. Но для приведения приговора в исполнение необходимы были гражданский суд и одобрение римских властей.

Понтий Пилат, прокуратор Иудеи, совершенно равнодушный к религиозным распрям, но чрезвычайно недовольный судилищем, так как опасался народного восстания, допрашивал Иисуса с осторожностью. Затем, созвав первосвященников, начальников и народ, он сказал им: «Вы привели ко мне Человека Сего, как развращающего народ; и вот, я при вас исследовал и не нашел Человека Сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его» (Лука, 23, 14). А поскольку ради праздника был обычай отпускать одного узника, Пилат предложил отпустить Иисуса, но толпа, подстрекаемая фарисеями, кричала: «Смерть Ему! а отпусти нам Варавву!» Пилат, не терпевший иудеев, приказал предать бичеванию их предполагаемого царя. Он думал, что этим удовлетворит фанатиков. На голову Иисуса возложили терновый венец и стали жестоко избивать. Пилат видел в своей жизни столько пролитой крови, стольких мятежников отправил на казнь, столько слышал стонов и проклятий, что вид человеческих страданий оставлял его совершенно равнодушным. Но кроткое страдание галилейского пророка необычным образом взволновало его, и Понтий Пилат произносит: «Ессе Homo!» («Се Человек!»). Священники синедриона подметили это волнение и испугались, почувствовав, что жертва ускользает от них. После непродолжительного совещания они с выражением лицемерного ужаса восклицают: «Он сделал себя Сыном Божиим!» Услыхав эти слова, Пилат, по словам евангелиста Иоанна, еще больше убоялся. Убоялся чего? Какое значение это могло иметь для неверующего римлянина, который верил только в одну политическую силу Рима и Цезаря? А между тем тревога эта не была пустой. В Риме знали, что Сыном Божьим называют посредника между человеком и Божеством. И к какой бы нации и религии ни принадлежал такой посредник, покушение на его жизнь считалось великим преступлением. А Пилат, несмотря на весь свой скептицизм, был не лишен суеверия.

Заметив это, иудеи бросили проконсулу тягчайшее из всех осуждений: «Если отпустишь этого человека, ты не друг кесарю; всякий делающий себя царем, противник кесарю» (Иоанн, 19, 12). Этому аргументу он не мог противостоять; отрицать Бога нетрудно, убивать - легко, но участвовать в заговоре против Цезаря считалось величайшим преступлением. Пилат вынужден был отступить. «Приговаривается к кресту», - произнес он, и нетерпеливая толпа устремилась к Голгофе.

Настала минута пригвождения к кресту. Иисус отказался от питья, приготовлявшегося по обычаю набожными женщинами Иерусалима, чтобы отнять сознание у казнимых. Он хотел пережить агонию в полном сознании. Его привязали к позорному столбу, солдаты вбивали гвозди в его тело, а в душе Спасителя вспыхнула жалость к своим палачам, и мольба за них сорвалась с его уст: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают» (Лука, 23, 34). По обеим сторонам креста, на котором был распят Христос, были распяты два разбойника. Один бранил и поносил Христа, требуя, чтобы Христос, раз он Сын Божий, освободил, снял их с креста, «Других спасал, а Себя Самого не может спасти! если Он Царь.Израилев, пусть теперь сойдет с креста» (Матфей, 27, 42). Второй разбойник уверовал в Иисуса и просил помянуть его в царствии небесном. Услышав его, Христос сказал: «Ныне же будешь со Мной в раю». И как только он это произнес, нижняя перекладина, к которой были прибиты ноги разбойника, повернулась к кресту Иисуса.

Около шестого часа дня сделалась тьма по всей Вселенной - настали часы агонии, три часа мрака. Но вот он крикнул громким голосом: «Боже мой, Боже мой! Для чего Ты Меня оставил?» (Марк, 15, 34). А затем сказал: «Жажду» (Иоанн, 19, 28). Один из воинов смочил губку и поднес к его устам. Утолив жажду, Иисус произнес: «Совершилось! И, преклонив главу, предал дух» (Иоанн, 19, 30). Его смерть сопровождалась знамениями:

солнце затмилось, луна залилась кровью, в Иерусалимском храме сам собой надвое разорвался занавес, произошло землетрясение. Чтобы проверить, мертв ли осужденный, сотник Лонгин, уверовавший в Христа, пронзил его грудь копьем, а не перебил голени, как того требовала традиция, и сохранил тем самым тело к погребению.

Поскольку Распятие является важнейшим событием на пути человеческого спасения, его образы стали символом самой христианской веры. Византийское искусство поэтому стремилось не только зафиксировать все детали мучительной позорной казни на кресте, но и передать величие жертвенной смерти, несущей надежду на человеческое спасение. Существует множество вариантов Распятия, где в центре всегда - распятый Иисус. В ранних образах Распятия Спаситель изображался с широко открытыми глазами и как бы стоящим на кресте. А в знак того, что смерть совершилась, у креста помещали фигуру сотника Лонгина и воина, давшего Христу испить. Но со временем для византийского искусства главенствующим стало изображение, согласно которому смерть была очевидна, т.е. Иисус изображался с закрытыми глазами, склоненной на правое плечо головой и тяжело обвисшим мертвым телом. Холмик у основания креста указывал на место Распятия - Голгофу. По обе стороны креста в позах скорби и печали стояли Богоматерь и Иоанн.

События, следующие за Распятием и изображаемые на иконах, не являлись обязательными для праздничного ряда, но всегда поминались на службе Страстной недели. Это Снятие с креста, Оплакивание и Положение во гроб.

Поскольку была пятница, а в субботу иудеям по закону Моисея надлежит отдыхать, Иисуса спешили похоронить до первой вечерней звезды. Его сняли с креста, на камне миропомазания приготовили к погребению и похоронили в каменном саркофаге в саду Иосифа Аримафеиского.

Воскресение из мертвых в евангелиях не описывается, поскольку предполагается, что никто из людей не был его свидетелем. По этой причине оно и не изображается в византийской иконографии. Евангелия сообщают лишь о пустой гробнице со сложенным в ней саваном и сидящим ангелом и о явлении воскресшего Христа своим последователям.

Пустую гробницу видят жены-мироносицы, пришедшие рано утром в воскресенье довершить дело погребения и по восточному обычаю вылить благовонные вещества в гроб. Считается, что Христос воскрес на третий день. Однако фактически между смертью Христа и его воскресением проходит меньше двух суток - от 15 часов в пятницу до ночи с субботы на воскресенье, а три дня соответствуют счету дней, принятому в древности, когда сколь угодно малая часть суток принималась за день.

В византийской иконографии изображение жен-мироносиц у гроба стало образом не самого Воскресения Христова, а образом свидетельства Воскресения, которое дано было женщинам, не оставившим своего учителя в самые страшные для него минуты позорной смерти и сохранившим ему верность в тайном его погребении.

Явления воскресшего Христа были всегда чудесны. Он входил сквозь запертые двери, появлялся и исчезал мгновенно, но перестал быть непосредственно узнаваем: Мария Магдалина принимает его за садовника, в Эммаусе у учеников «открылись глаза» уже после того как Христос исчез.

Воскресение из мертвых - величайшее событие евангельской истории и величайший из христианских праздников. Его второе название - Пасха - связано с тем, что Иисус воскрес во время празднования иудейской Пасхи, которая с арамейского переводится как «переход» и имеет разные истолкования, одно из которых, в Новом завете, - переход от смерти к жизни. Главной иконой Пасхи является икона «Сошествие во ад».

Согласно преданию, когда в ярком сиянии Христос сходил в ад, чтобы вывести оттуда души праведных, сатана преградил ему путь, но он разбил адские врата и вывел, поправ смерть, ветхозаветных праведников в рай, открывшийся для людей, искупивших грех. «Сошествие во ад» наполнено особо глубоким содержанием, в нем предельно наглядно раскрывается смысл Воскресения Иисуса Христа как победы над смертью, как спасения от смерти, ада и тлена всех уверовавших в него. У райских врат праведников ожидали архангел Михаил и пророки, взятые на небо живыми, - Енох и Илия, а также «благоразумный разбойник» с крестом, данным ему Иисусом в знак истинности своих слов: «Ныне же будешь,со Мной в раю».

Беседы воскресшего Иисуса Христа с учениками продолжались сорок дней и завершились Вознесением в окрестностях Иерусалима.

Разговаривая с апостолами, Христос вывел их к Елеонской (Масличной) горе и там благословил. Как рассказывает евангелист Лука, Иисус, благословляя их, «стал отдаляться от них и возноситься на небо» (Лука, 24, 51).

В византийском искусстве сложился канон для изображения Вознесения, отражающий суть этого явления, а именно - Вознесение на небо Бога, имеющего человеческий облик. В центре всегда фигура Богородицы, которая присутствовала при этом событии в окружении двух мужей в белых одеждах, обращающихся к симметрично расположенным группам апостолов. Все фигуры помещались на фоне Елеонской горы, уступами поднимающейся к возносящемуся в круге «славы» Иисусу. Человеческое естество его еще вполне определенно, но его хитон (длинная рубаха с широкими рукавами коричневого цвета) уже преобразился в пронизанные золотом - цветом вечности - одежды, и золотые лучи расходятся во всё стороны от фигуры. На иконах круг «славы» несут ангелы, вечные спутники Бога, хотя, как повествуют евангелия, Христос вознесся без чьей-либо помощи.

Одним из великих христианских праздников является Воздвижение Креста Господня.

В IV в. мать императора Константина Елена отправилась в Иерусалим в поисках креста, на котором был распят Иисус. Задача стояла очень сложная, так как в 70 г. н.э. император Тит жестоко подавил восстание в Иудее и разрушил Иерусалим, сравняв с землей Голгофский холм и рассеяв население города по разным землям. Но Елена нашла людей, хранивших память о расположении родного города, и с их помощью определила место казни и погребения Иисуса. По ее приказу были начаты раскопки и обнаружены три креста. Но на каком из них был распят Иисус, никто не знал. Невдалеке проходила похоронная процессия, ее остановили и стали прикладывать к покойнику кресты, один из которых воскресил его. Так был обнаружен крест Иисуса Христа.

Частицу Животворящего Древа Господня Елена велела оправить в серебро и отправить в Константинополь, а для креста-святыни построили храм Гроба Господня. Толпы людей приходили в Иерусалим посмотреть на обретенную святыню. 14 сентября по старому стилю 331 г. иерусалимский епископ Макарий многократно поднимал - воздвигал над людскими толпами Крест Господень. Отсюда и название праздника в честь обретения главного символа христианской религии.

Сошествие Святого Духа на апостолов почиталось как важнейшее событие, положившее начало проповеди Христова учения и создания Церкви как сообщества людей, объединенных одной верою.

Это событие описано в книге евангелиста Луки «Деяния святых апостолов». Там рассказывается, как при наступлении дня Пятидесятницы, когда все апостолы были вместе, «внезапно сделался шум с неба, как бы от сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились, и явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них» (Деяния, 2, 1-3). Все присутствующие ощутили в себе влияние. Святого Духа и начали понимать все языки и говорить на них, что позволило им нести учение Христа «во все края земли». Первая же проповедь апостола Петра обратила около трех тысяч душ и положила начало первой христианской общине на земле.

Византийская иконография предполагала наличие в центре композиции закрытых дверей - знака той закрытой горницы, где находились апостолы в день Пятидесятницы. Сверху, с неба, расходятся в виде сверкающих линий языки пламени - воплощение Святого Духа. И в знак того, что схождение его совершилось, загораются вокруг голов апостолов золотые нимбы. Символами их учительства являются свитки в руках.

Праздник Сошествия Святого Духа на апостолов считается не только началом Церкви и воссоединения человека с Богом, но и днем прославления Святой Троицы. По христианским представлениям, Троица - это Бог, единый в трех лицах, трех ипостасях: Бог-Отец, Бог-Сын и Бог-Дух Святой. Христианская церковь считает, что Сошествие Святого Духа на апостолов является событием, открывающим действие всех трех ипостасей Троицы. По просьбе Бога-Сына, по воле Бога-Отца нисходит Святой Дух, чтобы наставить человека на путь истины.

Основой для изображения Троицы стало ветхозаветное предание о явлении человеку Бога. В книге «Бытие» рассказывается, как к Аврааму и его жене Сарре, бывшим бездетными, явились однажды три мужа. По закону гостеприимства Авраам велел Сарре замесить тесто и сделать пресные хлебы, взял из стада лучшего теленка, приготовил его, взял масла и молока и угостил пришедших. После трапезы один из путников сказал: «Я опять буду у тебя в это же время, и будет сын у Сарры». Сарра, находясь в шатре и услышав эти слова, внутренне рассмеялась, поскольку была в летах преклонных. Но путник, не видя ее, велел не смеяться, ибо нет ничего трудного для Бога. Тогда Авраам и Сарра поняли, что принимали у себя Бога.

Византийское искусство выработало канон для создания образов Троицы ветхозаветной, согласно которому на золотом поле иконы, под мамрийским дубом помещаются три величавые фигуры путников в виде абсолютно тождественных ангелов, восседающих за прямоугольной трапезой, на которой стоят чаши, лежит хлеб. У ее торца, подчеркивая величие восседающих за трапезой, суетятся крошечные фигурки прислуживающих Авраама и Сарры.

Последняя икона праздничного ряда посвящена Богородице. Это- Успение Богородицы.

После Вознесения Иисуса Мария жила в доме Иоанна и достигла 72 лет. Узнав от архангела о скорой своей кончине, она затеплила возле ложа свечу (со свечой ее чаще всего и сравнивали). Приготовляясь к кончине, Богородица молилась о том, чтобы дано ей было попрощаться с апостолами, находившимися в разных концах света с проповедью учения Иисуса Христа. Молитва была услышана, и перед самой кончиной апостолы на облаках были перенесены ангелами к ее смертному ложу. Когда же свершилась кончина, дом, где находилась усопшая, окутало облако, и в облаке явился Спаситель. Он принял душу ее из тела и передал ангелам, которые унесли ее на небо. Богородицу решили похоронить в Гефсиманском саду. Навстречу похоронной процессии попался иудей Афония, он начал глумиться над умершей и пытался перевернуть ее ложе. В тот же миг явился ангел и отрубил ему руки. Афония раскаялся, вознес к Богородице молитву, и руки его снова приросли. Фома, опоздавший к погребению, на следующий день пришел поклониться телу, но гробница оказалась пустой: тело Богородицы было взято на небо, куда его доставил, согласно легенде, архангел Михаил.

Византийский канон Успения передавал и главные факты события, и отдельные выразительные детали. В центре изображали ложе с усопшей Богородицей, к которой с обеих сторон склонялись апостолы. Торжественно поднималась над ложем фигура Иисуса Христа, держащего в руках спеленатого младенца - душу Богородицы. Нередко апостолы были не только у ложа, но и на облаках. На иконах Успения золотой фон воспринимался византийцами как символ рая, а красный цвет, второй по степени важности, как символ очистительного огня.

Помимо икон, помещаемых на архитрав, создавались переносные иконы больших размеров, которые для украшения храма прислоняли к колонкам алтарной преграды либо помещали в киоты (специальные короба).

Фигуры на иконах могли быть оглавными, оплечными, поясными, в полный рост. Было множество икон, посвященных разным святым, но главными являлись и являются посвященные Богородице и Иисусу Христу. Основные иконографические изображения Богородицы:

Оранта (Молителъница) - Богоматерь в полный рост с воздетыми к небу руками и открытыми ладонями. С образом Оранты соотносятся также иконы Великая Панагия (Всесвятая), где на груди Оранты в круге «славы» изображают Младенца Христа, и Богоматерь Знамение (Воплощение) - аналогичное поясное изображение.

Елеуса (Умиление) - поясное изображение Богоматери в трехчетвертном развороте, прильнувшей к Младенцу щекой. Этот иконографический тип символизирует материнскую любовь Марии и ее неразрывное духовное единение с Иисусом Христом.

Одигитрия (Путеводительница, Наставница) тоже представляет собой поясное изображение Богоматери с Младенцем Христом, сидящим на ее левой руке. Главным в иконе является благословляющий жест. Мать напутствует Сына на крестный подвиг во имя спасения людей, а Сын благословляет Мать на подвиг терпения. Младенец Христос в левой руке держит свиток, знак учительства.

Облачение Богоматери составляет мафории - покрывало с каймой темно-вишневого цвета и тремя звездами (на плечах и голове), символизирующими ее непорочность до, во время и после родов, туника - длинное платье синего цвета -символа целомудрия и небесной чистоты.

Иконографические изображения Христа так же различны, как и Богоматери:

Пантократор (Вседержитель) представлен по пояс. В левой руке он держит открытое Евангелие, правая приподнята в благословляющем жесте. На нимбе буквы, означающие «Всегда существующий».

Спас на престоле - аналогичен образу Спаса в деисусе, но без Богоматери и Иоанна Крестителя. Иногда встречается сложение пальцев «именословное» с отставленным мизинцем и скрещенными средним и указательным пальцами, такой жест символизирует инициалы имени Иисуса Христа.

Спас в силах. На таких иконах мы видим Христа, сидящего на троне и готовящегося судить людей за их прегрешения. Этот образ перекликается с образом Пантократора. Красный ромб символизирует земную сущность Бога-Сына. Престол окружен серафимами и херувимами, представляющими образ космоса.

В одной из ветхозаветных книг содержится описание серафимов: «У каждого из них по шести крыл, двумя закрывал каждый лицо свое, и двумя закрывал ноги свои, двумя летал». Серафимы очищают уста пророка, коснувшись их горящим углем, взятым клещами с жертвенника, тем самым приготовляя пророка к служению; они также сопровождают души умерших. Херувимы изображаются в голубом цвете. Это знак божественного света, просвещающего мир. Существует два типа изображения херувимов. В одном сочетаются черты человека, тельца, льва и орла. Именно этот тип повлиял на создание символов евангелистов. Второй тип уподоблял херувимов человеку с четырьмя крыльями. Изображение черного херувима соответствовало изображению дьявола. Четыре конца второго, внешнего, красного ромба с символами евангелистов обозначают четыре конца вселенной, соответствующие четырем естественным добродетелям древнего мира: целомудрию, храбрости, мужеству, правде. Наряду со святыми добродетелями - верой, надеждой, любовью - они составляли седмицу (семь добродетелей) в противовес семи смертным грехам (гордость, зависть, гнев, лень, чревоугодие, корыстолюбие, сладострастие).

Спас Нерукотворный - один из древнейших иконографических образов. Его возникновение связывается с рассказом о том, как во время шествия Христа на Голгофу он обратился к женщине по имени Вероника с просьбой дать ему воды. Выпив воды и умыв лицо, Иисус промокнул его полотенцем, протянутым этой женщиной, и на ткани остался нерукотворный лик.

Спас Эммануил. Иконография, предусматривающая изображение юного Христа, восходит к пророчеству ветхозаветного пророка Исайи: «... се дева во чреве при-имет и родит Сына, и нарекут его имя - Эммануил», что означает «с нами Бог».

Одет Христос всегда в хитон. От плеча хитона до низа подола проходит полоса - клавт (знак царской власти), поверх хитона накинут гиматий - плащ синего цвета.

Икона Богородицы, когда ею украшали алтарную преграду, всегда помещалась слева от центрального входа в алтарь, икона Христа - справа. Рядом с изображением Иисуса Христа ставилась храмовая икона, дающая на