Рот?
– Шире.
Кристиан осторожно кладет шарики мне в рот.
– Их нужно увлажнить. Соси, – приказывает он тихим голосом.
Шарики холодные, гладкие, на удивление тяжелые и с отчетливым металлическим вкусом. Исследую их языком, и мой пересохший рот наполняется слюной. Кристиан не отводит взгляда от моих глаз. Вот черт, это так заводит. Я слегка дергаюсь.
– Стой смирно, Анастейша! – предупреждает Кристиан. – Хватит.
Он вытаскивает шарики из моего рта, поворачивается к кровати, откидывает одеяло и садится.
– Иди сюда.
Я встаю перед ним.
– Повернись, наклонись вперед и обхвати руками лодыжки.
Растерянно моргаю, и его лицо суровеет.
– Не медли, – тихо предостерегает Кристиан с угрозой в голосе и засовывает шарики себе в рот.
Ох, черт, это еще сексуальнее, чем зубная щетка! Выполняю приказ. Неужели я могу дотянуться до лодыжек? Могу, и легко. Футболка задирается мне на спину, открывая зад. Слава богу, я в трусах, хотя, подозреваю, ненадолго.
Кристиан бережно кладет ладонь на мою задницу и ласково гладит. У меня открыты глаза, но я вижу только его ноги. Я зажмуриваюсь, когда он осторожно сдвигает мои трусики в сторону и медленно водит пальцем вверх-вниз. Мое тело напрягается от исступленного ожидания и возбуждения. Пьянящая смесь.
Кристиан вводит в меня палец и восхитительно медленно вращает им внутри. До чего же приятно! Я не могу сдержать стон.
Кристиан прерывисто дышит, еще раз шевелит пальцем и сдавленно стонет. Он убирает руку и восхитительно медленно вводит в меня шарики, сначала один, потом другой. О-о-о… Они теплые на ощупь, согретые нашими ртами. Странное ощущение. Когда шарики проникают внутрь, я их не чувствую, но знаю – они там.
Кристиан поправляет мои трусики, наклоняется и нежно целует мои ягодицы.
– Вставай, – приказывает он.
Я с трудом выпрямляюсь. Ох! Вот теперь я их чувствую… кажется. Кристиан подхватывает меня за бедра и держит, пока я не восстанавливаю равновесие.
– Все в порядке? – спрашивает он строгим голосом.
– Да, – еле слышно шепчу я.
– Повернись.
Я поворачиваюсь лицом к нему. Шарики тянут вниз, и я непроизвольно сжимаю мышцы. Неожиданное ощущение, но приятное.
– Как тебе? – спрашивает Кристиан.
– Странно.
– Странно в смысле хорошо или в смысле плохо?
– Хорошо, – признаюсь я, покраснев.
– Отлично, – говорит Кристиан. В его глазах прыгают смешинки.
– Я хочу воды. Принеси мне стакан воды, Анастейша.
Ох.
– А потом я уложу тебя поперек своих коленей. Думай об этом, Анастейша.
Вода? Зачем ему вода?
Не успеваю выйти из спальни, как более чем отчетливо понимаю, зачем Кристиан заставил меня ходить – от каждого движения шарики перекатываются, массируя меня изнутри. Очень странное ощущение, и нельзя сказать, что неприятное. Мое дыхание учащается, когда я тянусь, чтобы взять стакан из кухонного шкафа, и я непроизвольно ахаю. Вот это да… пожалуй, оставлю их себе. От них мне хочется секса.
Кристиан внимательно следит, как я возвращаюсь в спальню.
– Спасибо, – говорит он и берет у меня стакан.
Кристиан медленно отпивает воду и ставит стакан на тумбочку со своей стороны. Там уже лежит пакетик из фольги, ждет, совсем как я. Знаю, что Кристиан делает это специально, нагнетает напряжение. У меня учащается пульс. Кристиан перехватывает мой взгляд.
– Иди сюда. Встань рядом со мной, как в тот раз.
Подхожу к нему, чувствуя, как кровь быстрее бежит по телу, и в этот раз… Я возбуждена и жду.
– Попроси, – тихо говорит Кристиан.
Я хмурюсь. О чем попросить?
– Попроси, – повторяет он, уже жестче.
Что? Воды? Чего он от меня хочет?
– Проси, Анастейша, в последний раз говорю.
В его голосе звучит неприкрытая угроза, и вдруг меня осеняет. Кристиан хочет, чтобы я попросила отшлепать меня.
Вот черт. Он выжидающе смотрит на меня холодным взглядом. Вот дерьмо.
– Пожалуйста, отшлепайте меня… господин, – шепчу я.
Кристиан на миг закрывает глаза, смакует мои слова. Потом хватает меня за левую руку и рывком тянет к себе. Я падаю, он подхватывает меня, и укладывает на свои колени. Чувствую, как сердце подскакивает к горлу. Он ласково гладит мой зад. Я снова перекинута через его колени так, что верхняя часть моего тела лежит на кровати. В этот раз Кристиан не перекидывает свою ногу через мои, а осторожно убирает волосы с моего лица за ухо. Потом наматывает их на руку, удерживая меня на месте, и тянет, чтобы я запрокинула голову.
– Хочу видеть твое лицо, Анастейша, когда буду тебя шлепать, – бормочет он, не переставая гладить мой зад.
Его рука раздвигает ягодицы, спускается ниже, толкает, и ощущение наполненности такое… Я издаю громкий стон. Необыкновенное ощущение.
– Это ради удовольствия, Анастейша, твоего и моего, – шепчет Кристиан.
Он поднимает руку и с громким шлепком опускает на мои ягодицы, туда, где они переходят в бедра, задев чувствительное местечко между ног. Шарики внутри меня резко перекатываются вперед, и я тону в пучине ощущений. Жжение в ягодицах, тяжелая наполненность от шаров внутри и крепкая хватка Кристиана. Я морщу лицо, пытаясь освоиться с непривычным чувственным опытом. Мысленно отмечаю, что Кристиан ударил меня не так сильно, как в тот раз. Он снова гладит мой зад, водит ладонью по коже через белье.
Почему он не снял с меня трусики? Кристиан поднимает ладонь и снова шлепает меня по ягодицам. Я издаю стон от переизбытка ощущений. Ладонь движется по определенной схеме – слева направо и вниз. Шлепки снизу самые приятные – все внутри меня толчком движется вперед… Между шлепками он ласково гладит и разминает мой зад. Потрясающее эротичное ощущение – меня массируют изнутри и снаружи. Почему-то сейчас я не возражаю против боли, возможно, потому, что все происходит на моих условиях. Мне почти совсем не больно – хотя нет, больно, но терпимо. Я могу перенести эту боль, и она даже приятна. Я снова издаю стон. Да, это я вытерплю.
Кристиан перестает меня шлепать и медленно стягивает с меня трусы. Я извиваюсь у него на коленях, но не потому, что хочу вырваться. Я хочу… чего-то большего, разрядки. От прикосновений к ставшей сверхчувствительной коже по всему телу пробегает сладкая дрожь. Это потрясающе. Кристиан продолжает меня шлепать. Несколько легких шлепков, потом ладонь ударяет сильнее, слева направо и вниз. О-о, эти шлепки снизу… Я снова издаю стон.
– Хорошая девочка, Анастейша, – стонет Кристиан, тяжело дыша.
Он шлепает меня еще два раза, потом тянет за нить, соединяющую шары, и выдергивает их из меня. Я едва не кончаю – неземное ощущение. Кристиан осторожно переворачивает меня. Слышу треск разрываемой фольги, и Кристиан ложится рядом со мной. Он берет мои руки, закидывает мне за голову, медленно опускается на меня, и входит внутрь, заполняя то место, где были серебряные шарики. Я отвечаю громким стоном.
– О, детка, – шепчет Кристиан и движется вперед-назад в медленном, чувственном темпе, чувствуя меня, наслаждаясь мной.
Он еще никогда не был таким нежным, и я почти сразу достигаю пика, взрываюсь восхитительным, яростным, всепоглощающим оргазмом. Я сжимаю Кристиана, и он кончает, выкрикнув мое имя:
– Ана!
Какое-то время он лежит на мне, тяжело дышит, по-прежнему удерживая мои руки своими. Наконец он отстраняется и смотрит мне в глаза.
– Мне очень понравилось, – шепчет он и ласково меня целует.
На этом нежности заканчиваются – Кристиан встает, укрывает меня одеялом и уходит в ванную. Он возвращается с бутылочкой белого лосьона и садится на кровать рядом со мной.
– Повернись, – командует он, и я послушно перекатываюсь на живот.
К чему вся эта суета? Безумно хочется спать.
– Твоя задница восхитительного цвета, – одобрительно говорит Кристиан и осторожно втирает охлаждающий лосьон в мои порозовевшие ягодицы.
– Давай, Грей, колись, – зеваю я.
– Мисс Стил, вы умеете испортить момент.
– Мы договорились.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как будто меня обсчитали.
Кристиан вздыхает, ложится рядом и притягивает меня к себе, стараясь не задевать мой саднящий зад.
Мы лежим, тесно прижавшись друг к другу, и он нежно целует меня возле уха.
– Женщина, которая произвела меня на свет, была шлюхой и сидела на крэке. А теперь спи.
Твою ж мать… что это значит?
– Была?
– Она умерла.
– Давно?
Кристиан снова вздыхает.
– Она умерла, когда мне было четыре года. Я ее толком не помню. Помню только определенные вещи. Кое-какие подробности мне сообщил Кэррик. Пожалуйста, засыпай.
– Спокойной ночи, Кристиан.
– Спокойной ночи, Ана.
Я проваливаюсь в тяжелый сон, и мне снится четырехлетний сероглазый мальчик, которого бросили в отвратительном, темном, страшном месте.
Глава 21
Свет повсюду, яркий, теплый. Я хочу укрыться, поспать еще чуть-чуть! Но свет слепит глаза, и я нехотя воскресаю ото сна. Меня встречает восхитительное утро – солнечные лучи бьют в окна до пола. Почему вчера мы их не зашторили? Я лежу в огромной постели Кристиана Грея. Не хватает только самого Кристиана.
Я снова падаю на подушки, любуясь величественной панорамой Сиэтла. Жизнь в облаках – иллюзия. Замок, висящий в воздухе, подальше от суровой прозы жизни: ненужности, голода, матери-шлюхи, сидящей на крэке. Я вздрагиваю, понимая, через что Кристиану пришлось пройти в детстве и почему теперь он живет здесь один, в окружении произведений искусства, как можно дальше от мест, откуда он родом… что ж, он не скрывает своих мотивов. Я хмурюсь – все это не объясняет, почему мне нельзя к нему прикасаться.
Ирония в том, что в его роскошной башне я сама ощущаю подъем. Словно парю над землей. Лежу в фантастически-прекрасных покоях, занимаюсь фантастическим сексом с фантастическим бойфрендом. Тогда как суровая проза жизни такова: Кристиан хочет заключить контракт, хоть и обещал, что постарается дать мне больше. Насколько больше? Мне важно знать, по-прежнему ли мы далеки друг от друга, словно на разных концах качелей, или стали чуть ближе?
Я выбираюсь из постели, мышцы не слушаются. Я чувствую себя, за неимением лучшего выражения, дряхлой развалиной. Вот что бывает с теми, кто не знает меры в сексе. Подсознание недовольно поджимает губы. Мысленно я закатываю глаза – благо этот психованный деспот сейчас не со мной – и решаю расспросить о персональном инструкторе. Разумеется, если я подпишу контракт. Внутренняя богиня бросает на меня отчаянный взгляд: «Не сомневайся, подпишешь». Делая вид, будто не замечаю их гримас, и мимоходом заглянув в ванную, я отправляюсь на поиски Кристиана.
В галерее его нет, изящная женщина средних лет хлопочет на кухне. Ее внешность заставляет меня затормозить на полпути. Коротко стриженная голубоглазая блондинка; простая белая блузка хорошего покроя и узкая темно-синяя юбка. Заметив меня, незнакомка широко улыбается.
– Доброе утро, мисс Стил. Будете завтракать?
Тон дружелюбный и деловой. Я теряюсь. Что делает эта привлекательная блондинка на кухне Кристиана? На мне лишь его футболка.
– Боюсь, вы застали меня врасплох, – говорю я тихо, не в силах скрыть смущения.
– Простите, пожалуйста. Я миссис Джонс, домработница.
Ах, вот оно что.
– Доброе утро, миссис Джонс.
– Будете завтракать, мэм?
«Мэм»! Только этого не хватало!
– Пожалуй, выпью чаю, благодарю вас. Вы не знаете, где мистер Грей?
– В кабинете.
– Спасибо.
Нахмурившись, я быстро шагаю к его кабинету. Что за мода нанимать красивых блондинок? Неужели все они его бывшие сабы? Мысль вовсе не кажется мне забавной.
Я осторожно заглядываю в кабинет. Кристиан разговаривает по телефону, любуясь видом из окна. На нем черные брюки и белая рубашка. Волосы еще не просохли после душа – от его вида все сомнения и страхи разом вылетают у меня из головы.
– Рос, если компания не увеличит прибыль, я выхожу из игры. Нам ни к чему мертвый груз, и потом, мне надоели отговорки… Пусть Марко позвонит, хватит топтаться на месте… Кстати, передай Барни, что опытный образец выглядит отлично, хотя насчет интерфейса я не уверен… Нет, чего-то не хватает… Я хочу встретиться с ним и его командой сегодня, пора устроить мозговой штурм. Ладно, переключи меня на Андреа…
Он ждет, господин своей вселенной, разглядывая крошечные фигурки людей у подножия башни.
– Андреа…
Кристиан поднимает глаза и видит меня. Губы растягивает сладкая улыбка, и я таю под его взглядом, не могу вымолвить ни слова. Он самый красивый мужчина на свете, слишком хорош для людей у подножия башни, слишком хорош для меня. Нет. Это моя внутренняя богиня хмурится, нет, не для тебя. Разве он в некотором роде не принадлежит тебе? От этой мысли дрожь пронзает тело, прогоняя сомнения.
Кристиан говорит по телефону, но не сводит с меня глаз.
– Сегодня утром я занят для всех, кроме Билла, пусть позвонит мне. Я буду в два. Встречаюсь с Марко, это займет около получаса… Запиши Барни с командой после Марко или на завтра и выбери время на неделе для встречи с Клодом… Пусть подождет… Вот как… Нет, публичность в Дарфуре нам не нужна. Пусть Сэм этим займется. Нет… Какое событие? В следующую субботу? Подожди.
– Когда ты возвращаешься из Джорджии?
– В пятницу.
Снова в трубку:
– Нужен еще один билет, со мной будет девушка. Да, Андреа, ты не ослышалась. Девушка. Мисс Анастейша Стил… Это все.
Он заканчивает разговор.
– Доброе утро, мисс Стил.
– Мистер Грей, – смущенно улыбаюсь я.
Грациозным движением он огибает стол и останавливается напротив меня. Он пахнет восхитительно: чистотой, свежестью, Кристианом. Нежно проводит по моей щеке тыльной стороной ладони.
– Не хотел тебя будить, ты так крепко спала. Выспалась?
– Я прекрасно отдохнула, спасибо. Зашла поздороваться, прежде чем принять душ.
Я не свожу с него глаз, упиваюсь им. Кристиан наклоняется, нежно целует меня – и я не выдерживаю, обнимаю его за шею и запускаю пальцы во влажные волосы. Прильнув к нему, я возвращаю поцелуй. Я хочу его. Мой натиск застает Кристиана врасплох, мгновенное замешательство – и он откликается стоном. Его ладони соскальзывают с моих волос на обнаженные ягодицы, язык проникает мне в рот. Затем Кристиан отпускает меня, щурит глаза.
– Сон пошел тебе на пользу, – выдыхает он. – Иди в душ, если не хочешь, чтобы я поимел тебя прямо на столе.
– Я выбираю стол, – шепчу я бесстрашно. Страсть, словно адреналин, затопляет меня, сметая все на своем пути.
Миллисекунду он изумленно разглядывает меня.
– Кажется, вы распробовали блюдо. Вошли во вкус, мисс Стил, не так ли? И откуда только в вас столько ненасытности… – шепчет он.
– Я распробовала только тебя, – откликаюсь я.
Его глаза расширяются и темнеют, а руки скользят по моим ягодицам.
– Да, черт возьми! – рычит Кристиан и неуловимым движением сбрасывает бумаги на пол, резко поднимает меня и укладывает вдоль стола – так, что голова почти свисает с противоположного края.
– Ты этого хотела, детка, теперь пеняй на себя, – шепчет он, извлекая из кармана пакетик из фольги и дергая молнию на брюках. О мой бойскаут! Надев презерватив на эрегированный член, он опускает глаза.
– Надеюсь, ты готова меня принять?
На лице Кристиана играет похотливая улыбка.
Мгновение – и он во мне, мои запястья прижаты к бокам, а Кристиан толчком проникает глубоко внутрь.
Я издаю стон… о да.
– Господи, Ана, я мог бы не спрашивать, – восхищенно шепчет он.
Обхватив его бедра ногами, я удерживаю его, а он не сводит с меня серых глаз, сияющих и властных. Кристиан начинает двигаться. Это не похоже на занятия любовью, Кристиан трахает меня – и мне это нравится. Нравится необузданность, чувственность, распутство. Я отдаюсь его страсти, его похоть утоляет мою.
Он двигается легко, блаженствуя и наслаждаясь мною, губы разжимаются, дыхание учащается. Кристиан качает бедрами из стороны в сторону, даря мне неземное удовольствие.
Боже правый. Я закрываю глаза, чувствуя, как медленно и постепенно нарастает блаженство, как я поднимаюсь выше и выше, к башне в небе. О да… толчки все мощнее, я издаю громкий стон, отдаюсь ощущениям без остатка, растворяюсь в Кристиане. Я парю в вышине, наслаждаясь каждым движением. Он все быстрее – и мое тело движется в его ритме, мышцы ног затвердевают, тело пронзает сладкая судорога.
– Давай, детка, сделай это для меня, – выдыхает Кристиан сквозь зубы – и страстная мольба в его голосе переполняет чашу.
Я кричу – бессловесный, неистовый вопль – когда касаюсь Солнца и жара, делаю оборот и, бездыханная, падаю вниз. Кристиан дергается и резко останавливается, достигнув оргазма. Затем сжимает мои запястья и безмолвно опускается на меня сверху.
О… такого я не ожидала. Я медленно материализуюсь на Земле.
– Что, черт подери, ты со мной делаешь? – шепчет Кристиан, тычась носом мне в шею. – Ты околдовала меня, Ана.
Он освобождает мои запястья, и я запускаю пальцы в его волосы, потихоньку теряя высоту, но все еще удерживаю его ногами.
– Нет, это ты меня околдовал, – шепчу я.
Кристиан поднимает глаза, он смущен, почти испуган. Ладонями обхватывает мою голову.
– Ты… моя, только… моя, – восклицает он отрывисто. – Понимаешь?
Он так ревностен, так взволнован – настоящий фанатик. Его порыв внезапен и сокрушителен. Да что с ним?
– Твоя, я твоя, – шепчу я, захваченная его пылом.
– Тебе обязательно лететь в Джорджию?
Я лениво киваю. И внезапно выражение его лица меняется, словно захлопнули ставни. Кристиан резко встает, заставляя меня поморщиться.
– Больно? – Он склоняется надо мною.
– Чуть-чуть, – признаюсь я.
– Это хорошо, что тебе больно. – Его глаза вспыхивают. – Не дает забывать о том, где был я, я один.
Кристиан поднимает мой подбородок и жадно целует в губы, затем встает и потягивает мне руку. Я замечаю на полу пакетик из фольги.
– «Бойскаут всегда готов», – вполголоса говорю я.
Он озадаченно смотрит на меня. Я поднимаю пакетик с пола.
– Мужчина должен надеяться, Анастейша, мечтать, и когда-нибудь мечта станет явью.
Его глаза пылают. Я его не понимаю. Моя эйфория потихоньку сходит на нет. Что его гложет?
– Значит, это то, о чем ты мечтал? – сухо спрашиваю я, пытаясь разрядить атмосферу.
Кристиан загадочно улыбается – а глаза печальны, – и я понимаю, что ему это не впервой. Не слишком приятное открытие. Эйфории и след простыл.
– Пойду приму душ. – Я встаю и иду к двери.
Кристиан хмурит брови и проводит рукой по волосам.
– Пара звонков – и я присоединюсь к тебе за завтраком. Миссис Джонс выстирала твою одежду и повесила в шкафу.
Что? Когда она успела? Вот дьявол! Неужели она нас слышала?
– Спасибо, – бормочу я, краснея.
– На здоровье, – отвечает он машинально, но голос резок.
Я не сказала спасибо за то, что он меня трахнул. Хотя это было…
– Что не так? – спрашивает он.
Видимо, я снова хмурюсь.
– То есть?
– Что с тобой?
– Сегодня ты вел себя еще страннее, чем обычно.
– Ты находишь меня странным? – Кристиан пытается подавить улыбку.
Я заливаюсь краской.
– Иногда.
Мгновение он с любопытством разглядывает меня.
– Скажем так, наслаждение застало меня врасплох.
– Наша цель – угодить клиенту, мистер Грей. – Повторяя его слова, я склоняю голову набок, как делает он.
– И вам удалось, – кивает Кристиан, но видно, что он смущен. – Кажется, кто-то собирался в душ?
Понятно, в моих услугах больше не нуждаются.
– Да-да… увидимся. – Я выбегаю из кабинета в растрепанных чувствах.
Кристиан кажется сбитым с толку. Почему? Физически – полное удовлетворение, а вот эмоционально… тут хвастать нечем, питательно, как сахарная вата.
Миссис Джонс по-прежнему на кухне.
– Чай, мисс Стил?
– Сначала приму душ, – бормочу я, пряча пылающее лицо.
В ванной я пытаюсь понять, что происходит с Кристианом. Он – самый непредсказуемый из всех, кого я знаю, и я никак не привыкну к изменчивости его настроений. Когда я зашла в кабинет, он казался вполне довольным жизнью. Затем мы занимались любовью… а потом его словно подменили. Подсознание знай себе посвистывает да прячет глаза, а внутренняя богиня все еще пребывает в эйфории после секса. Что ж, похоже, нам эта задачка не по зубам.
Просушив волосы полотенцем, я расчесываю их единственной имеющейся в наличии расческой и затягиваю в конский хвост. Выглаженное фиолетовое платье Кейт висит в шкафу рядом с бюстгальтером и трусиками. Миссис Джонс настоящая волшебница. Скользнув в туфли Кейт, я расправляю складки на платье, делаю глубокий вдох и возвращаюсь в комнату.
Кристиан еще не вернулся, а миссис Джонс возится в кладовке.
– Чай, мисс Стил? – спрашивает она.
– Да, спасибо, – улыбаюсь я. В платье и туфлях я чувствую себя куда уверенней.
– Есть будете?
– Нет, спасибо.
– Конечно, будет. – Кристиан сияет, его тон не допускает возражений. – Она любит оладьи и яичницу с беконом, миссис Джонс.
– Хорошо, мистер Грей. А вы что будете?
– Омлет, пожалуйста, и фрукты.
Кристиан не сводит с меня глаз, их выражение невозможно разгадать.
Сядь, – приказывает он, показывая на барный стул.
Я повинуюсь, и он устраивается напротив, пока миссис Джонс готовит завтрак. Черт, мне не по себе, что наш разговор слышит чужой человек.
– Ты купила билет?
– Нет еще, закажу по Интернету из дома.
Опершись на локоть, он задумчиво чешет подбородок.
– Денег хватит?
Только этого не хватало!
– Более чем, – отвечаю я насмешливо, словно разговариваю с ребенком.
Кристиан хмурится. Вот привязался.
– Хватит, спасибо, – поправляюсь я.
– У меня есть самолет. В ближайшие три дня он в твоем распоряжении.
Я открываю рот. Ну разумеется, иначе и быть не могло, но я едва сдерживаюсь, чтобы не округлить глаза. Меня так и подмывает расхохотаться, однако я не могу угадать его настроение и пересиливаю себя.
– Мы уже и так злоупотребили авиацией твоей компании.
– Это моя компания, мой самолет. – Кристиан выглядит обиженным. Ох уж эти мальчишки, никогда не наиграются!
– Спасибо за предложение, но мне удобнее лететь обычным рейсом.
Кажется, он хочет поспорить, но решает уступить.
– Твое дело, – вздыхает он. – Тебе нужно готовиться к собеседованию?
– Нет.
– Хорошо. По-прежнему не хочешь сказать, в какое издательство устраиваешься?
– Нет.
Его губы нехотя складываются в улыбку.
– У меня есть свои возможности, мисс Стил.
– Ничуть не сомневаюсь, мистер Грей. Собираетесь отследить мои звонки? – наивно спрашиваю я.
– Вообще-то сегодня после обеда я занят, но у меня есть кому поручить это дело.
Кристиан ухмыляется.
Он что, всерьез?
– Вашим служащим определенно нечем заняться, советую вам пересмотреть штаты.
– Надо будет написать моему заместителю по кадрам, пусть посчитает по головам.
Он морщит губы, чтобы не рассмеяться.
Слава богу, чувство юмора осталось при нем.
Миссис Джонс подает завтрак, и на некоторое время мы замолкаем. Покончив с кастрюлями, она тактично отходит в дальний конец комнаты.
Я украдкой бросаю взгляд на Кристиана.
– Что такое, Анастейша?
– Ты никогда не говорил мне, почему не любишь чужих прикосновений.
Он бледнеет, и я жалею, что спросила.
– Я рассказал тебе больше, чем любому другому человеку на свете, – ровно отвечает он, невозмутимо встречая мой взгляд.
Он никому не доверяет. Есть ли у него близкие друзья? Возможно, он рассказал миссис Робинсон? Я хочу спросить, но боюсь показаться назойливой. Я качаю головой. Он и впрямь – остров.
– В Джорджии ты обещаешь подумать о нашем договоре?
– Обещаю.
– Ты будешь скучать обо мне?
Ему удается застать меня врасплох.
– Буду, – отвечаю я честно.
Как он умудрился стать так дорог мне за короткое время? Влезть в душу… фигурально выражаясь.
Кристиан улыбается, глаза сияют.
– Я тоже буду скучать. Сильнее, чем ты думаешь.
От его слов на сердце теплеет. Возможно, он и впрямь готов дать мне больше? Кристиан гладит меня по щеке, наклоняется и нежно целует.
Вечером я нервно верчусь на стуле в ожидании мистера Дж. Хайда из «Сиэтл Индепендент Паблишн». Это второе собеседование на сегодня, самое ответственное. Первое прошло отлично, но речь идет об издательском конгломерате с представительствами по всей территории США, и мне предстоит стать одной из множества помощниц редактора. Я воображаю, как громадная корпорация сначала поглотит, а потом с легкостью выплюнет меня. Нет уж, лучше СИП. Маленькое независимое издательство, специализирующееся на местных авторах, работающее с интересными и необычными клиентами.
Мебели немного, но, похоже, это не бедность, а дизайнерский изыск. Я сижу на одном из двух огромных темно-зеленых кожаных диванов, весьма похожих на те, что стоят в игровой комнате Кристиана. Поглаживая кожу, я гадаю, чем он занимается на этих диванах. Тут открывается простор для размышлений, но я одергиваю себя – я здесь не для этого. Секретарша – молодая афроамериканка с большими серебряными серьгами и длинными выпрямленными волосами. Вид у нее богемный, с такими я легко нахожу общий язык. Время от времени она отрывается от монитора и дружески улыбается. Я смущенно улыбаюсь в ответ.
Я заказала билет на самолет – мама на седьмом небе от счастья – и уже собрала вещи, а Кейт согласилась отвезти меня в аэропорт. Кристиан велел взять с собой «мак» и «блэкберри». При воспоминании о его властном тоне я закатываю глаза, но уже не удивляюсь. Ему важно контролировать все вокруг, включая меня. Хотя порой он бывает так уступчив. Кристиан умеет быть нежным, добродушным, даже сентиментальным. И тогда его еще труднее понять. Настоял на том, чтобы проводить меня до гаража. Словно я улетаю не на пару дней, а на несколько недель. Он постоянно держит меня в напряжении, не дает расслабиться.
– Ана Стил?
Женщина с длинными черными, прерафаэлитскими волосами у стола возвращает меня на землю. У нее такой же богемный, артистический облик, как у секретарши. На вид ей под сорок, возможно, больше. Мне трудно дается общение с женщинами старше меня.
– Да.
Я неловко вскакиваю.
Она вежливо улыбается, холодные карие глаза смотрят оценивающе. На мне черное платье-сарафан Кейт и белая блузка, на ногах – мои черные лодочки на каблуке. В самый раз для собеседования. Волосы затянуты в хвост, непослушная прядь выбилась наружу…
Женщина протягивает руку.
– Приятно познакомиться, Ана. Меня зовут Элизабет Морган, я руковожу кадровым отделом СИП.
– Добрый вечер. – Я жму протянутую руку.
Она не похожа на главу компании, вид слишком неформальный.
– Прошу за мной.
Миновав двойные двери, мы оказываемся в большом офисе с перегородками, откуда попадаем в комнату для переговоров. На бледно-зеленых стенах висят увеличенные книжные обложки в рамах. Во главе длинного стола сидит молодой мужчина с рыжими волосами, затянутыми в хвост. В ушах блестят серебряные серьги-колечки. На нем бледно-голубая рубашка и серые брюки свободного покроя. Галстука нет.
Я подхожу к столу, он встает. Глаза у него глубокие, темно-синие.
– Я Джек Хайд, главный редактор. Приятно познакомиться.
Мы жмем друг другу руки. На его хмуром лице непроницаемое выражение, впрочем, он кажется вполне дружелюбным.
– Долго добирались? – любезно интересуется он.
– Нет, я недавно переехала в район Пайк-стрит-маркет.
– И впрямь рукой подать. Прошу, садитесь.
Я сажусь, Элизабет занимает место рядом.
– Итак, Ана, почему вы хотите стажироваться в нашей компании?
Он мягко произносит мое имя, слегка клоня голову набок, как другой, хорошо знакомый мне мужчина – это мешает сосредоточиться. Взяв себя в руки, я приступаю к изложению тщательно подготовленной речи, чувствуя, как горят щеки. Я вспоминаю курс успешного прохождения собеседований от Кэтрин Кавана: «Главное, смотри им в глаза, Ана!» Черт подери, откуда у этой девушки начальственные замашки?
Джек и Элизабет внимательно слушают.
– У вас весьма высокий средний балл. Чем еще, помимо учебы, вы баловались в университете?
Баловалась? Я моргаю. Странный выбор слов. Я рассказываю о работе в библиотеке кампуса и интервью для студенческого журнала, которое взяла у одного непристойно богатого тирана, забывая сообщить, что саму статью в итоге писала не я. Перечисляю литературные общества, членом которых являлась. Упоминаю, что благодаря работе у Клейтонов приобрела кучу бесполезных знаний относительно железяк.
Они смеются – на это я и рассчитывала. Постепенно я расслабляюсь и становлюсь собой.
Джек Хайд задает умные, точные вопросы. Надеюсь, мне удается не ударить в грязь лицом, а когда мы заговариваем о любимых писателях, приходится отстаивать свое мнение. Джек отдает предпочтение послевоенной американской литературе. Никакой классики: ни Генри Джеймса, ни Эптона Синклера, ни Ф. С. Фицджеральда. Элизабет молча делает пометки в записной книжке. Джек, хоть и любит поспорить, весьма обаятелен, на свой лад. Чем дольше мы общаемся, тем занимательней становится беседа.
– Кем вы видите себя через пять лет? – спрашивает он.