Ангел: Ты не заболел, Серый?
Сергей: А что? (испуганно).
Сверчёк: Вид у тебя...
Сергей: Какой... у меня вид?
Ангел: Ну... будто тебя взяли менты.
Сергей: Документы? (машинально потрогал за пазухой.)
Шахтёр: Так у тебя документы?
Тут и Корешок с Бесиком подошли, вытирая от свеклы губы и сплевывая на землю жирную грязь. Они тоже стали слушать. А Хвостик с ходу подхватил:
Хвостик: Менты — документы! Менты — документы!
(Сергей решил, что без документов мне будет лучше. Полез за пазуху и достал сверток. Развернул, не торопясь, бумагу, извлек документы и положил их на землю. А Кукушата стояли, смотрели.)
Сергей (выходя вперёд, как поэт): Читайте... Завидуйте... (сказал стихами Маяковского, и вышал к авансцене) Читайте, завидуйте, я гражданин...И чего поэт выставлялся... Я вот тоже гражданин... И ни хрена...
(оглянулся шагов и увидел, что стоят Кукушата, вперившись глазами в бумажки, которые я положил около их ног, а взять в руки-то боятся. Может, потому и боятся, что никогда не держали в руках настоящих документов!)
|
|
Сергей: Читайте! Читайте! (добавил я, сам не знаю почему, угрожающе.)
Будете знать, из каких корзинок дети берутся! Дети... Которые враги... Которые... Которого... В общем, народа...
Мотя: Значит, ты Егоров?
(Кукушата, сгрудившись, смотрели на Сергея. Даже Хвостик не бросился навстречу, а испуганно выглядывал из-за чужих спин.)
Корешок: Значит, Егоров? (повторил вслед за Мотей, но строже.)
Сергей: Может, и Егоров. И что?
Бесик: А мы тогда кто? (выкрикнул и сделал к мне шаг, будто собирался с Сергеем драться на кулачках.)
Сергей: Откуда мне знать?
Сверчок: Но мы не Кукушкины? Да? Не Кукушкины?
Ангел: Но почему, скажи, Серый должен знать, Кукушкины мы с тобой или нет? Он и про себя толком ничего не знает... Потому и принес документы к нам... Правда, Серый?
Мотя: А почему к нам? Зачем нам документы?
Корешок: Вот я и говорю! (воскликнул) Зачем тетка принесла эти документы? Без них жили, без них проживем!
Мотя: Тетка-то хорошая. (вздохнул).
Бесик: А наговорила, как плохая!.
Сергей: Она деньги принесла, что отец оставил.
Шахтёр: Значит, отец виноват!
Бесик: Виноват, что деньги оставил... Ну, ты даешь!
Мотя: А может, он и не отец вовсе!
Корешок: А кто?
Сверчок: Сказано же: враг народов... Наворовал и ту-ту!
Хвостик: А много он оставил?
Все испытующе посмотрели на Сергея.
Ангел: Ну, сколько?
Сергей (А у меня язык не поворачивался назвать им сумму): Там написано.
Открыли книжку, и все Кукушата разом уставились на цифру
Хвостик: Серый! Серый! (крикнул, продираясь к Сергею) А мне покажешь? Я тоже хочу видеть!
Сергей взял книжку и сунул ее Хвостику.
Хвостик: Сколько здесь? (спросил невинно.)
|
|
И все уставились на Хвостика, ожидая.
Хвостик: Сто.
Шахтёр: Сто рублей?
Ангел: Ого! Гуляма! (воскликнул).
Бесик: Гуляем! (передразнивая его)
Сверчок: Десять пирожков с картошкой! (ахнул)
Шахтёр: А я бы мешок махры купил (мечтательно) Во накурился бы... Из задницы бы дым пошел!
Корешок: А я бы калоши купил. (вздохнул).
А Сандра промычала протяжней обычного: она тоже знала, куда истратить такие деньги.
Один Мотя не восторгался.
Мотя ( поглядел на Хвостика, снисходительно поправил): Хвостик! Ты у нас известный грамотей! Но от цифры ты оставил один хвостик... Тут вовсе не сто рублей... Правда, Серый?
Сергей: Правда (вздохнул.)
Корешок: А сколько? Двести! А может, целых триста!!! Нет, триста пятьдесят!!!
Мотя помотал головой: Нет, нет!
(посмотрел на Сергея выжидающе. И все посмотрели. А Хвостик привстал на цыпочки, заглядывая Сергею, будто мог увидеть цифру, которая оттуда вылетит.)
Мотя (странно усмехаясь): Ладно уж, скажу. Там написано всего-то... (опять посмотрел на Сергея, а потом обвел глазами напряженные лица Кукушат.) Всего-то... Сто тыщ.
Хвостик: Это сколько? Серый? (выкрикнул) Это больше ста рублей?
Но все остальные молчали. Уже не спрашивали. Вопрос повис в воздухе, потому что цифру назвал не Сергей, которому могли и не поверить. Моте верили всегда. Он не умел врать.)
Сверчок (которому попала в руки сберегательная книжка, перелистнул страницы и нашел то, что другие не заметили): А вот тут, в конце написано... "К сведению вкладчика"...
Бесик: Давай! Читай! (приказал ). И Сандра после долгого молчания мыкнула требовательно. Она промышляла у фабрики мелочью, больше рубля ей не давали. Но она хотела знать подробности про такие деньги.
Сверчок (громко): Государство гарантирует тайну вкладов, их сохранность и выдачу по первому требованию вкладчика...
Мотя ( взял у Сверчка книжку и тоже стал читать. Оторвался, сказал): Тут написано, что арестовать могут!
Кукушата закричали: Кого? Серого? Арестовать?
(Все посмотрели на меня с уважением.)
Шахтёр: За такие деньги нельзя не сажать, спроси кого хошь, он скажет: у честного гражданина столько денег не бывает. А если есть, значит, награбил! Поинтересуются: "Откуда гроши, человек хороший". А ты ни "бе" ни "ме"!! Антон Петрович какой-то подарил... А тащите-ка сюда самого Антона Петровича, пусть и он ответит, как у него, врага народов, такая несоветская цифра завелась?
Бесик: "Так его взяли", — скажут. "Ага, взяли, значит, не напрасно, у нас напрасно не берут". А теперь по стопам папочки и сынок пошел... Тоже огрести советское обчественное богатство. Так мы "гарантируем" ему вполне "тайно" десять лет!
Мотя: Тебе, Серый, надо ехать в Москву. Лучше завтра. На свекле и без тебя управимся.
Тут Сандра громко замычала, и все подумали, с ней что-то происходит. Она разволновалась, слышно прямо было, как ее трясет.
Мотя: Чего она?
Корешок: Хочет в Москву. К товарищу Сталину. Она ведь к нему и раньше хотела!
Мотя: Ну, пусть и она едет! Сталина увидит. Он в Кремле живет, это недалеко от вокзала.
Уходят затемнение. Музыка.