Психических процессов

Научное познание души, которое предполагает разделение ее на час­ти, начинается, как известно, еще от Аристотеля. Эти части суть, по Аристо­телю, «способности души», называют сегодня психическими, или познава­тельными процессами. Действительно, Аристотеля справедливо считают античным предшественником когнитивной психологии, поскольку в дан­ном направлении принято различать познавательную и мотивационную (эмоционально-волевую) сферы и исследовать только процессы познания. Впрочем, сегодня далеко не все когнитивные психологи придерживаются этого различения так же последовательно, как, например, Джеймс Гибсон при изучении восприятия и Жан Пиаже — мышления (интеллекта). Все, что приводит субъекта в движение, как бы выносится ими за скобки для более глубокого анализа собственно познания реальности — чувственного и рационального представления о ней.

Классификация психических — в том числе познавательных — про­цессов была и остается проблемой. Так, в большинстве учебников по об­щей психологии для педагогических институтов память относят к позна­вательным процессам, а, скажем, внимание — нет. Что касается памяти, то, по-видимому, ее связь с познанием суть старинная дань учению Пла­тона: поскольку идеи бессмертны, постольку акты познания, понимания сущности вещей есть воспоминание о вечном. Внимание же рассматрива­ют как необходимую характеристику любой деятельности, что несомнен­но так, однако то же справедливо и для памяти или, скажем, воображения.

Конечно, всякое разделение психических процессов условно: в ре­альной жизни они взаимосвязаны. И все же, не нарушая сложившейся традиции изложения учебного материала, предложим выделять две группы психических процессов, различив их по следующему основанию.

Петухов В.В. Основные определения... психических процессов 555

Это — специфическое (или неспецифическое) отношение процессов к соб­ственно познавательной сфере. Так, с одной стороны, к специфическим, или собственно познавательным процессам, к познанию в точном смыс­ле слова, следует отнести ощущение, восприятие и мышление. Действи­тельно, результатом этих процессов является знание субъекта о мире и о себе, полученное либо с помощью органов чувств (ощущение, восприя­тие), либо рационально (мышление). С другой стороны, существуют неспецифические, т.е. имеющие отношение не только к познанию и, тем самым, универсальные психические процессы — память, внимание и во­ображение. Их называют также «сквозными»¹ — в том смысле, что они проходят как бы сквозь любую деятельность, обеспечивают ее осуществ­ление, в том числе являются необходимыми условиями познания, но не сводятся к нему. Благодаря универсальным психическим процессам по­знающий, развивающийся субъект имеет возможность сохранять единство своего Я во времени: память позволяет ему удерживать прошлый опыт, внимание — извлекать актуальный (настоящий), воображение — прогно­зировать будущий, а вместе — со-держать его в сознании.

Обратимся к процессам первой группы и рассмотрим каждый из них более подробно. В общей психологии принято гносеологическое раз­личение чувственного и рационального познания, причем напомним, что именно ощущение выделялось как объективный элемент сознания в пер­вых проектах экспериментальной науки. Отметим, во-первых, что ощуще­ния как отражения отдельных свойств объектов характеризуются тем или иным качеством — цветом, звуком, запахом, вкусом и т.д. (а неред­ко и именуются сенсорными качествами). Во-вторых, они обладают опре­деленной интенсивностью, т.е. количественной характеристикой, скажем, яркостью цвета, громкостью звука, а если это так, то ощущения в прин­ципе можно измерять. Точнее, их интенсивность можно соотносить с ин­тенсивностью тех раздражителей, которыми они вызываются. При этом заметим, что область раздражителей, воспринимаемых органами чувств, ограничена, и ее пределы называются абсолютными порогами чувстви­тельности. С установления функциональной связи между областью вос­принимаемых раздражителей и областью соответствующих им ощуще­ний началось особое направление в экспериментальной психологии, основанное еще в прошлом веке Густавом Фехнером и называемое психо­физикой. И наконец, в-третьих, ощущения характеризуются пространст­венно-временной протяженностью, или, другими словами, они взаимодей­ствуют в пространстве и времени, что порождает ряд феноменов. Так, взаимодействие ощущений в пространстве проявляется в феноменах контраста — яркостного (когда на границе черного и белого цветов интенсивность соответствующих ощущений повышается) и цветового. Про­текание же ощущений во времени связано с феноменом адаптации — из-

¹ См. Веккер Л.Ш. Психические процессы: В 3 т. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1981. Т. 3.

556 Тема 7. Человек как субъект познания

менения (понижения или повышения) чувствительности при постоянном действии раздражителя.

Восприятие как процесс чувственного познания реальности есть от­ражение предметов в форме их индивидуально-конкретных образов. Об­раз восприятия также обладает рядом характеристик. К первой из них относят наличие сенсорных качеств, причем различных и часто сразу нескольких по своей модальности, отчего образ называют полимодальным. Впрочем, перцептивный образ не сводится к сумме своих сенсорных ка­честв, и второй, основной его характеристикой является целостность. Эта характеристика образа была раскрыта и подробно исследована в гешталь-тпсихологии: как известно, гештальт и есть целостная форма, структура, обладающая особым качеством по сравнению с суммой своих частей, ко­торая выступает в восприятии как фигура на том или ином фоне. Заме­тим, что именно целостный образ (а не отдельное ощущение) считается сегодня единицей чувственного познания, т.е. сенсорно-перцептивных процессов. Третья характеристика образа, причем именно как фигуры на фоне — его константность, т.е. относительное постоянство видимого образа, или его тенденция к сохранению истинных свойств отражаемого объекта, например величины, формы и др. Для того, чтобы убедиться в фе­номене константности, необходимо сравнить, скажем, воспринимаемую ве­личину объекта, наблюдаемого на определенном расстоянии, с тем, каким он должен был бы видеться на этом расстоянии в точном соответствии с размером его проекции на чувствительной поверхности глаза. Если бы константность отсутствовала, то воспринимаемая и «проекционная» вели­чины были бы одинаковы, однако реально видимая величина несколько больше, т.е. объект как бы приближен к наблюдателю. Тем самым вели­чина перцептивного образа сохраняется относительно независимой от рас­стояния до объекта, форма — от угла его поворота по отношению к наблюдателю, а, скажем, яркость (или цвет) — от характера освещения. Четвертой характеристикой образа является его предметность, которая обычно связывается с человеческим, общественно-историческим опытом. Действительно, перцептивный образ выступает для человека не только как условная целостная фигура, наделенная сенсорными качествами, но как имеющий определенное предметное содержание. Однако в обычных условиях исследовать порождение этого содержания достаточно трудно, и поэтому в экспериментах привлекаются специальные устройства, искажа­ющие привычные условия наблюдения, что позволяет изучать актуальное развитие предметности восприятия. Завершающим, пятым, свойством об­раза назовем его индивидуальный характер, именуемый также установ­кой в восприятии. Если предметность восприятия связана с присвоением культурного опыта человечества, то индивидуальность, или установка, выражает собственный прошлый опыт каждого человека и проявляется, например, при восприятии неоднозначных изображений.

Петухов В.В. Основные определения... психических процессов 557

Рациональной формой познания реальности является мышление, определение которого можно получить, обратившись к свойствам его ос­новной единицы — понятия. Во-первых, всякое понятие (по сравнению с индивидуально-конкретным перцептивным образом) есть обобщение того или иного класса объектов. Во-вторых, для порождения понятия необхо­димы специальные средства: в отличие, например, от ощущения твердо­сти или мягкости (скажем, кусочка мела), для которого вполне достаточ­но соответствующего органа чувств, понятие твердости—мягкости можно сформировать, лишь отражая отношения между предметами (скажем, мела и доски), один из которых является объектом познания, а другой — сред­ством. Впрочем, как правило, средства развитого мышления вообще выхо­дят за пределы восприятия, являются логическими формами адекватного рассуждения. С этим связано то, что, в-третьих, в содержании понятия отражаются не детально-конкретные, но существенные, абстрактные свой­ства предметов и явлений, подчас недоступные непосредственному чувствен­ному наблюдению. Таким образом, мышление в широком смысле следу­ет определить как обобщенное и опосредствованное познание субъектом существенных свойств и отношений реальности.

Попытаемся определить мышление в узком смысле — как предмет эмпирического изучения в психологии. Как известно, первые эксперимен­таторы в этой области, исследователи Вюрцбургской школы, возглавляемой Отто Кюльпе, связывали специфику мышления (в его отличии от восприя­тия) с постановкой вопроса, или понятием задачи. Тем самым мышление в узком смысле есть решение задачи. Однако оба ключевые слова следует уточнить. Так, во-первых, термин «решение» можно понимать двояко: как полученный результат (англ. — solution) и как процесс его достижения (solving). Психолог принимает последнее значение, определяя мышление как процесс решения задачи (хотя нередко судит о нем по результату). Во-вторых, требует разъяснения и понятие задачи, в котором, с опорой на иссле­дования гештальтпсихологов, следует выделять объективную и субъектив­ную (психологическую) структуру. Так, объективно задача включает в себя определенное требование и условия, в которых оно должно быть выполне­но, а психологически, соответственно, — поставленную (четко или нет) цель и наличие (или отсутствие) средств ее достижения. Если требование неяс­но субъекту, т.е. цель не может быть сразу поставлена четко, то необходим процесс преобразования объективного требования в субъективную цель (це-леобразования), и тогда в определение мышления должен войти не только процесс решения задачи, но и самой постановки, принятия ее субъектом. То же касается и средств: если таковые уже имеются в условиях (в том числе — в прошлом опыте субъекта), то мышление будет лишь репродуктивным (алгоритмическим), напоминающим умственный навык, а если нет, то необ­ходим процесс поиска, создания средств, и мышление станет продуктивным (эвристическим). При этом сама задача становится для субъекта творчес-

558 Тема 7. Человек как субъект познания

кой, и именно она прежде всего привлекает современных исследователей. Суммируя сказанное, мы получаем: мышление — это процесс постановки и решения субъектом творческих задач.

Обратимся теперь к определениям универсальных («сквозных») психических процессов — памяти, внимания, воображения. В данном томе эти определения будут краткими, но принципиально указана их взаимосвязь. Так, определение памяти включает в себя три ключевых слова: это — запечатление, сохранение и воспроизведение прошлого опы­та. Конечно, каждое из этих слов может быть названием группы процес­сов. В зависимости от запоминаемого материала «синонимами» запечат-ления могут стать заучивание (скажем, определенного текста или списка слов) или формирование (двигательного навыка). Рядом с процессом со­хранения следует поставить альтернативный ему и не менее важный — забывание. В группу же процессов воспроизведения (по которому, собст­венно, и судят о феномене памяти) могут войти такие методические прие­мы, как воспроизведение слов в предъявленном порядке, свободное припоминание, изложение материала, узнавание и, наконец, повторное за­учивание (которое по времени или количеству необходимых проб оказы­вается меньше, чем первоначальное).

Внимание — это процесс отбора материала и сосредоточения на нем; здесь ключевых слов — два. Термин «отбор» в отечественной психологии нередко понимают как «направленность», а в мировой когнитивной психо­логии заменяют словом «селекция», отдавая дань тому, что первые модели внимания строились с опорой на метафору фильтра (стоящего на разных этапах переработки информации). Процесс же сосредоточенности сегодня понимают как удержание материала в сознании или как регулярное слеже­ние (мониторинг) за текущим информативным потоком. Особо под­черкнем связь ключевых слов в определениях памяти и внимания: по­скольку запечатлеть весь предъявляемый материал бывает практически невозможно, процесс отбора неизбежно присутствует уже на этом этапе, а для того, чтобы сохранить и затем воспроизвести материал, необходимо какое-то время быть на нем сосредоточенным, работать с ним, удерживать его в сознании.

Для определения воображения нам потребуется лишь одно ключе­вое слово: это — преобразование реальности или представления о ней. Понятно, что это преобразование обычно связывается с предвосхищением, прогнозированием будущего результата планируемого и выполняемого действия. Очевидны связи воображения с процессами внимания, ведь пре­образование материала необходимо осуществляется как при его отборе, так и сосредоточении на нем, служит условием удержания его в сознании, извлечения его новых аспектов и свойств. Особо подчеркнем непростые отношения воображения с собственно познавательными процессами. Во-первых, заметим, что корневой основой термина «воображение» является

Петухов В.В. Основные определения... психических процессов 559

«образ», а образ, как известно, единица восприятия. Однако значения это­го слова в двух данных случаях (а в английском языке и сами термины) не совпадают. Если единица (и результат) восприятия — это «percept», индивидуально-конкретное изображение объекта, то воображения — имидж (от англ. «image»), обобщенный образ, или образ-тип, выступающий, по существу, в функции «визуального понятия». Вместе с тем, во-вторых, воображение следует отличать от мышления так же, как наглядный обоб­щенный образ — от условного знака: если знак есть средство сохранения и воспроизводства знания, то имидж — это символ, способ самого пред­ставления, понимания реальности, связанный не только с познавательной, но и эмоционально-волевой сферой человека.

Феномены восприятия. Основные свойства перцеп­тивного образа

Ф.Оллпорт ФЕНОМЕНЫ ВОСПРИЯТИЯ¹

Но мы еще не покончили с вопросом Коффки. Перед тем, как на­чать наш обзор теорий, объясняющих, почему вещи выглядят именно та­кими, какими мы их видим, уместно будет спросить: «Какими же мы их видим?»... Существует ли несколько достаточно широких категорий, в ко­торых можно было бы отразить сущность феноменов и связанных с ними физиологических процессов? Существует ли несколько аспектов, хотя и от­четливых, но не изолированных, а отражающих части целого интегриро­ванного содержания акта восприятия?

Введение такой первоначальной классификации требует известной смелости, и различные классификации могут не совпадать. Тем не менее, нам надлежит сделать попытку, поскольку составление списка основных феноменов, которые должны быть объяснены теориями восприятия, пред­ставляет собой предварительное условие правильного анализа этих теорий. Это особенно необходимо, поскольку мы собираемся оценивать теории с точ­ки зрения их общности или полноты. Большинство категорий, с помощью которых мы будем описывать классы феноменов восприятия, носит фено­менологический характер. Они характеризуют разнообразные, но специфи­ческие свойства вещей, представленных наблюдателю в его опыте. В какой-то степени они выражают традиционный подход к экспериментам и теориям в области восприятия. Такой подход вполне понятен. Без него, как мы уже говорили, экспериментальное исследование восприятия будет мало­содержательным. Однако следует помнить, что восприятие есть также ак­тивность организма. Оно предполагает наличие рецепторов, нервных им­пульсов, кортикальных структур и моторных элементов, не говоря уже о возможных влияниях установки или состояний организма — потребностей, мотивов, эмоций и т.п. Некоторые из этих факторов будут фигурировать в

¹ Хрестоматия по ощущению и восприятию / Под ред. Ю.Б.Гиппенрейтер, М.Б.Миха-левской. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1975. С. 47—57.

ОллпортФ. Феномены восприятия 561

нашем списке явлений. Можно думать, что единственная причина, почему эти физиологические аспекты не всегда упоминаются наряду с феноменаль­ными, состоит в их недостаточной еще изученности, недостаточной установ-ленности их роли. Наше последнее знание относительно них сводится к убеждению, что объяснение перцептивных процессов должно непременно на них основываться.

Весьма разумно, следовательно, эти физиологические аспекты вос­приятия <...> обсудить в связи с феноменами восприятия. Совершенно независимо от вопроса Коффки, почему вещи выглядят такими, какими мы их видим, или даже вопроса, какими мы видим вещи, рассмотрение физиологических систем, обеспечивающих отражение объектов внешней среды и благодаря этому интеграцию целостного поведения организма, подводит к самому существу проблемы перцептивных процессов.