2015-06-28
303Наше с Ваней путешествие на Святую Землю началось с московского аэропорта Домодедово. Безусловно, сами приготовления начались гораздо раньше. Я скрупулезно узнавал по интернету и у прихожан, ранее посетивших Израиль, все тонкости предстоящего путешествия. Предварительно мною был забронирован отель New Imperial в Старом городе Иерусалима, а также приобретены билеты в салоне Связной. Сознательному и вдумчивому читателю моего дорожного дневника не буду уточнять цены на услуги и всевозможные траты, чтобы тем самым не отвратить от желания посетить древнюю и святую страну.
Рано утром 30 июня нас привезли в Домодедово. Мы ждали три часа до вылета. Сообщения о чрезвычайных проверках и погранконтроле в московском аэропорту оказались недостоверными. У нас была только ручная кладь и мы за 25 минут прошли все кордоны. Ужасно хотелось спать, но заманчивые представления о грядущей поездке не давали покоя ни на минуту. Ну, и без небольшой, но все же боязни полета на самолете, не обошлось. Авиакомпания была проверенной, израильской, EL AL, и они-то в первую очередь, я был убежден, должны были позаботиться о безопасности полета. Что, впрочем, и подтвердилось.
|
|
|
Четыре часа полета не были столь утомительными. Хотелось смотреть в иллюминатор и сверяться с картой. Внизу проплывали облака, тонкой струей текли реки. Вот позади оказалась синева Черного моря и рельеф окрасился в красноватый оттенок полуострова Малая Азия с характерными для Турции высокогорными ландшафтами. Далее следовало Средиземное море и вскоре показалась прибрежная каемка с небоскребами. Это был Тель-Авив. Всего ничего оставалось до главных международных ворот Израиля – аэропорта им. Бен-Гуриона.
Наверное, минут сорок мы потратили на контроль в аэропорту. Не из-за багажа, а из-за громадной очереди на паспортный контроль. Слишком поздно я заметил стойку с надписью «русский», но мы быстро прошли и англоязычную кабинку с девушкой-контролером, задавшей нам несколько стандартных вопросов о цели нашего визита в Израиль. Также было предложено дать распечатку обратных билетов на Москву. Удивительно, что ни в Москве, ни в Израиле никто не попросил у нас согласие мамы на поезку Вани, хотя оно у нас было.
Легко найдя выход из аэровокзала, мы направили свои стопы на автобусную остановку. Впервые я увидел множество израильских военных, курсирующих в разные концы страны. Около часа мы ехали в Иерусалим с пересадкой. От жары спасал кондиционер в автобусе. Чистота в автобусе оказалась весьма посредственной, и как потом оказалось, национальный признак здесь был ни причем, скорее территориальный.
|
|
|
Зато Wi-Fi работал отменно и я смог даже по телефону «поймать» скайп и связаться с родными.
И вот – Иерусалим. Смешанные чувства я испытывал при въезде в Святой город. Его строения вовсе не были красочными, а больше напоминали цвет песка, которого столь много в этой знойной стране. Абсолютное большинство жителей одето в традиционные одежды религиозных евреев разного толка, причем, как мужчины, так и женщины, и даже дети. В этом разительное отличие самопровозглашенной столицы Израиля от довольно светского Тель-Авива.
И пришлось же постоять на остановке городского транспорта! Ну никак не было необходимого нам номера автобуса, идущего да Яффских ворот. Наконец, долгожданный вид Старого Города! Мы пропустили нашу остановку и доехали аж до Львиных ворот. Ну, что поделать. Девушка в автобусе, которую я спросил, где находятся Яффские ворота, промолчала и отвернулась. Так вот бывает...
При подъеме к Львиным воротам Ване захотелось пить. Мне пришлось втридорога купить у местного лавочника маленькую бутылку воды. Но меня не проведешь. Я знаю, что в таких местах лучше не раскошеливаться. Да и последовавший далее арабский Сук – рынок был ничем не лучше в этом отношении. Впредь придется запастись впрок литрами драгоценной влаги.
Поблуждав немного в поисках нашего отеля, наконец-то, мы вышли на его след на небольшой площади у Яффских ворот. Заранее посмотрев по интернету виртуальную экскурсию, я с легкостью нашел вход в обетованную гостиницу, где у ресепшн нас встретил достопочтенный хозяин заведения – господин Валид. Попросив у нас документы и выслушав мое пожелание о номере на третьем этаже, домоуправитель милостивно выдал нам заветный ключ от нашего № 6. Поднявшись наверх, мы были удивлены, что нам достался двухэтажный номер с двумья кроватями и кондиционером.
Посидев немножко в отеле, мы отправились в наш дальнейший путь.
Нужно было обменять евро на шекели и я вознамерился это сделать в ближайшем почтовом отделении. Увы, попытка не увенчалась успехом и я посетовал на то, что отделение закрылось раньше срока. Нужно было покушать и мы с Ваней отправились в «Вирсавию» - кафе во дворике нашего постоялого двора. Цены там оказались вполне приемлемыми, а порции огромными. Ване так и не удалось справиться с его заветной «картошкой фри», да и я не смог помочь ему.
Через узкие улочки христианского квартала дорога привела нас к самому желанному месту нашего путешествия – Храму Гроба Господня. Земно поклонившись у входа и приложившись к Камню Помазания, шествуя вдоль церковной ротонды и приложившись ко всем святыням на нашем пути, включая Голгофу, мы вышли к Святая Святых Храма – Кувуклии. Необъяснимые чувства нахлынули в этот момент и пусть была очередь ко Гробу и приходилось слышать латинские песнопения братии католического монастыря, причудливым образом размещавшегося в стенах Храма, казалось, ничто не может помешать излиянию самой сердечной молитвы, исходящей из самой глубины души. Рядом находится Кафоликон – кафедральный собор православного Иерусалимского патриархата, втиснутый в середину
Не откладывая следующий пункт нашего маршрута в длинный ящик, я решил в тот же день, а лучше сказать вечер, отправиться на поиски Русского подворья в квартале»Москобия», благо, находившегося недалеко от стен Старого города. Выйдя из Яффских ворот, мы попали в еврейский мир, и чем дальше мы шли вдоль Яффской улицы, тем сильнее чувствовалось иудейское присутствие в Иерусалиме. Сегрегация отчетливо видна в святом городе. Отдельные кварталы для евреев, отдельные кварталы для арабов – мне это что-то напоминало. Никто не запрещает пересекать условную черту, но я, как ни старался, почти не заметил арабов в Западном Иерусалиме, а евреев в Восточном. Старый город представляет собой некую буферную зону, хотя, как мне показалось, все евреи двигались исключительно в сторону еврейского квартала или же иудейских святынь, и обратно через все те же Яффские врата.
|
|
|
В первый день нам не удалось посетить русский Троицкий собор, который к тому времени уже был закрыт, и мы изрядно уставшие вернулись в свой номер.
Второй день, вторник.
Служба в Кафоликоне начинается 12.30 ночи почти ежедневно. Православные греки не переводят время, и в алтаре соборной церкви я заметил, что часы показывали на час меньше. В первую же ночь я посетил богослужение, состоявшее из утрени и литургии. Пока шла утреня дежурный священник совершал проскомидию в приделе Ангела в Кувуклии. И вот пришел архиерей. Все подошли к нему за благословением. Часть духовенства облачилась во все литургические одежды. Я же надев епитрахиль, удостоился Причащения у самого Гроба Господня, где и совершалась сама Божественная литургия. В три часа ночи служба закончилась, и мне удалось встретиться с и.о. начальника Русской Духовной Миссии, который и посоветовал мне на следующий же день обратиться со всеми документами к Святейшему Патриарху Иерусалимскому, чтобы получить благословение на служение в Храме Гроба Господня.
В пять часов утра мы с Ваней вышли через Дамасские ворота к арабской автобусной станции, чтобы поехать в Вифлеем. Долго мы там ждали, а обещанного расписанием автобуса так и не было видно. Пришлось нам взять такси и оно окольными путями, минуя израильский блокпост на разделительной полосе между собственно еврейским Израилем и Палестинской автономией, благополучно доехало до места Рождения Спасителя мира. Сам собор весь был в лесах изнутри. Немного подождав возгласа на начало утреннего богослужения, нам был открыт доступ к Пещере Рождества и яслям Христовым. Немного погодя, мы вышли наружу через маленькую дверь на храмовую площадь, спросив у одной пожилой женщины, как добраться в Иерусалим. Назвав меня абуной и поцеловав мой наперсный крест, женщина подвела нас к таксисту, который довез нас к остановке 21 автобуса. Автобус был наполнен арабами, которые все в основном вышли затем на израильском КПП. Мы с Ваней невозмутимо остались сидеть в автобусе. Тут вошли израильские военные и, заметив у нас российские паспорта, дружелюбно отвесили вполне достойный реверанс и мы с горсткой оставшихся арабов отправились в Иерусалим. Следует заметить, что пересечь кордон могли исключительно только палестинцы, имевшие израильское ID. Израильтянам и вовсе въезд в Палестинскую автономию воспрещен. Об этом нам через несколько дней рассказал Набил, наш арабский таксист и проводник, сам имевший иорданское гражданство и израильское ID, так как его семья в нескольких уже поколениях проживала на Масличной горе в Восточном Иерусалиме.
|
|
|
Подкрепившись немного телесно и оставив сына в отеле, я пошел в Иерусалимскую Патриархию с ее коридорами-лабиринтами, которые привели меня в уютную приемную, а затем в кабинет помощника владыки Аристарха – секретаря Святейшего Патриарха Феофила. Посмотрев мои документы и без лишних слов поняв о моем горячем желании послужить в Анастасиуме – Храме Гроба Господня, их завизировали и отправили к кому-то еще, кому я должен был их показать для дальнейших действий. Маленько поблуждав, я вновь попал уже в другой просторный зал и спросил у сидевших здесь посетителей, кому-же я, в конечном итоге, должен отдать свои бумаги. Один батюшка взял их у меня и вошел в какое-то помещение, затворив за собой дверь. Внутренним чутьем я почувствовал, что за этой таинственной дверью что-то или кто-то есть. Буквально через считанные минуты все тот же отец открывает заветную дверь и я попадаю куда вы бы думали – к Его Святейшеству, Патриарху Иерусалимскому. Меня объяли страх и трепет и я, не помня себя, восклонившись зело, испросил первосвятительского благословения и облобызал десницу Предстоятеля Матери всех Церквей. Его Святейшество был очень обходителен и спросил у меня, в каком храме я служу, кто в нем сейчас настоятель. И указав на одного из сидевших батюшек (а их было четверо) сказал, что один из них - его Представитель при Московском Патриаршем Дворе. Затем меня усадили на мягкий диван и мне, как новопришедшему гостю, были предложены сок, холодная вода и конфеты. Патриарх продолжил свою беседу с собравшимся духовенством. У меня же в голове закралась нескромная мысль: «Вот-бы сфотографироваться с Его Святейшеством!». Но мне было очень неловко - мне и так было дано много чести служить у Гроба Господня и присутствовать на аудиенции в Тронном зале Патриархии. И я оставил свою столь желанную мысль в покое, впрочем, до сих пор сожалея о неосуществившемся. Вскоре Его Святейшество вновь обратил на меня свое внимание, открыл коробочку, и спросив, протоиерей ли я, подарил мне перламутровый крест, который мне до сих очень дорог и навевает такие незабываемые воспоминания. После этого я был отпущен и окрыленный неожиданно накатившимися чувствами, полетел в гостиницу, поделившись с Ваней рассказом о пребывании на патриаршем пире с восточными сладостями.
Далее наш путь проходил на Елеон с его многочисленными христианскими святынями. Недалеко у подножия горы находится греческий монастырь на месте убиения первомученика архидиакона Стефана. Несколько раз мы пытались проникнуть в ограду обители, но, увы, судьба нам так и не улыбнулась. Единственными, кто поприветствовал нас, были монастырские кошки.
Перейдя довольно загруженный перекресток, мы оказались у входа в Гефсиманский сад, где Спаситель молился о том, чтобы Его миновала Крестная чаша. Сад небольшой, но ухоженный. Так радостно было находится в нем!
Поднимаясь наверх, мы пропустили ворота русского монастыря св.равноап. Марии Магдалины. В поиске заветной цели мы поднимались все выше и выше. Мой Ваня настолько изнемог, что сел недвижимо на камешек, и не мог с него сдвинуться. Плюс жара вовсе не доставляла желания подниматься. Но мы упрямо шли, проходя мимо древнейшего еврейского кладбища и других достопримечательностей. Наверху открывалась замечательная смотровая площадка – самый известный открыточный вид Святого Града.
Немного не дойдя до Вознесенского женского монастыря, мы посетили монастырь «Отче наш» с его многочисленными табличками с молитвой Господней на разных языках. И, конечно-же, сфотографировались на фоне славянской и «московитской» таблиц. В углу комплекса Ваня заметил одиноко растущие кактусы, у которых он меня попросил его сфотографировать.
Русская обитель на самой вершине Масличной горы (Елеона) встретила нас очень умиротворенно и даже показалась безлюдной. Видать, сестры спасались от жары в кельях и помещениях, выполняя различные послушания. В монастырском храме мы приложились к гробнице досточтимого основателя Русской Духовной Миссии на Святой Земле – архимандрита Антонина (Капустина). Огромная колокольня, поражавшая своей высотой, вся была в лесах, и туда мы не попали. Зато, побывали в храме-часовне на месте Первого и Второго Обретения честной главы Иоанна Предтечи. Само место Обретения обозначено особым знаком – углублением в земле.
Утомленные солнцем, и не видя никаких перспектив в Ванином желании пешком спускаться вниз, я решил взять такси, которое по весьма завышенной цене довезло нас до самых стен нашей гостиницы. И вы думаете, мы долго остались сидеть под прохладным кондиционером? Заблуждаетесь… Я услышал от Вани его часто повторяемое «Пойдем…ну, пойдем уже…» и мы побежали навстречу нашим новым приключениям.
В ближайшем почтовом отделении я обменял евро на шекели и отправил две открытки с видами Иерусалима – жене и маме. Рядом находилась армянская таверна и мы с удовольствием потрапезничали в этом антикварном погребке. Пройдя Армянский квартал, мы вышли на площадь перед Западной стеной – фортификационным сооружением вокруг разрушенного римлянами Иерусалимского Храма. Не мог я устоять перед соблазном посетить эту самую Стену плача, как звучит ее название на русском языке. Правда, увидев, что все мужчины перед посещением Стены надевают кипы на свои головы, я решил все же воздержаться от такого шага и просто сделать несколько фотографий несколько поодаль от стены. Поразила тщательная проверка перед посещением Западной Стены с доставанием из карманов личных вещей и т.д.
Выйдя из Мусорных ворот мы, повернув налево, отправились вдоль стен Старого города к Львиным воротам. Справа виднелась высохшая долина Кедрон с гробницами Авессалома и другими древними захоронениями. Наконец, дорога вновь привела нас к Елеону и русскому монастырю Марии Магдалины, в который мы еще не удосужились попасть.
Ворота открыла женщина-трудница и мы вошли в цветущий и благоухающий сад с субтропическими растениями. Типичный в русском стиле храм является доминантой Иерусалима и свидетельствует о том, что русское Православие пустило в нем свои глубокие корни. По нашей просьбе нас накормили в монастырской трапезной и напоили холодным компотиком, прямо как дома. Без холодных воды, сока или других напитков в Святой Земле никак. Затем мы поднялись по ступенькам в храм, который уже был открыт, и приложились к мощам прпмч. великой княгини Елисаветы и другим святынькам обители.
Узнав, что к Лазарю Четверодневному попасть можно только через арабскую станцию у Дамасских ворот, я решил вернуться к таксисту, сидевшему у Гефсиманского сада, которому я ранее самоуверенно заявил, что я хорошо знаю эту землю. Он-то и стал впоследствии нашим проводником по Израилю. Почему я выбрал иноязычного гида с которым мы общались на английском? Да потому что-то мне захотелось «вкусить» от того «пирога», которым были наполнены местная культура, быт, менталитет. Мы с ним посещали местные рынки, захолустные палестинские магазинчики – и это было окружено тем «ароматом», который невозможно в полной мере ощутить в составе паломнической или туристической группы., хотя я вовсе не умаляю и их достоинств. Набил, как звали таксиста, и отвез нас в Аль-Азарию – древнюю Вифанию к самой пещере святого Лазаря. Спустившись вниз, мы оказались в типичной для этих мест погребальной камере, которые мы еще не раз посещали в Святой Земле. При выходе нам следовало заплатить небольшую цену за посещение гробницы. Не обошлось и без назойливых арабских торговцев, которые так и стремились предложить какой-нибудь товар для именно русского паломника.
Наш гид доставил нас в наш отель и мы заранее условились спланировать наш следующий день с его помощью.
Отдохнув от дневных трудов и омыв изрядно прилепившуюся за длинный и жаркий день дорожную пыль, мы с Ваней решили совершить «кругосветное» путешествие вокруг стен Старого города. На это мы потратили чуть больше часа, заодно ознакомившись и с арабскими вечерними развлечениями, включающими конские ристалища в парке у Дамасских врат, иллюминацию и, как можно иначе, бойкую торговлю. Мы выглядели несколько экзотично среди этой толпы, празднующей окончание дневного поста в месяц Рамадан, но на нас, единственных европейцев (я, честно говоря, не видел никого, кроме палестинцев), никто особо не обращал внимания. Людское волнение и шумная толпа вскоре стихли и мы ринулись вдоль старинных фортификаций в сторону Львиных ворот. Я немножко помялся по поводу того, а стоит ли нам дальше огибать древнюю часть Иерусалима, но увидев, что проход к воротам наполнен плотным потоком мусульманского народа, спешащего в Старый город, я подумал о том, что эта сплошная народная масса может нас направить не туда, куда надо, и мы повернули обратно к стенам. У Стены плача людей было поменьше и они уже представляли собой иной этнический элемент. Благо, и здесь нас особо не замечали, да мы и не стремились показать свою идентичность. Обогнув гору Сион, вскоре мы вышли к нашим «родным» Яффским воротам.
Третий день, среда.
Договорившись с Набилом о нашей встрече в 7 часов утра у нашего отеля, мы пунктуально вышли минута в минуту и сели на лавочку. Через несколько минут приехал таксист и мы, проехав весь Иерусалим через его восточную часть, направились через палестинскую территорию в Назарет. Путь проходил через КПП. Нас быстро выпустили с израильской стороны, а с палестинской и вовсе не останавливали. Сразу за блокпостом начинался старинный город Иерихон – оазис посреди пустыни с финиковыми пальмами и банановыми рощами. Далее пейзаж становился все более пустынным, но все же не совсем безжизненным. То и дело, появлялись бедуинские палатки (не тенты, а щитовые домики), а вдоль дороги росли крупные плантации бананов, апельсиновые, мандариновые и гранатовые сады, укрытый защитным от солнца покрытием, рос виноград. С правой стороны виднелась долина реки Иордан, а чуть ли ни прямо у дороги тянулся длинный ряд колючей проволоки – буферная зона между Израилем и соседней Иорданией. Вдали находились башни – наблюдательные пункты иорданских пограничников и невооруженным глазом можно было заметить государственные флаги Иордании на них.
Но недолго длилась выжженная пустыня. Дорога начала сворачиваться налево и подниматься немного вверх. Растительности становилось все больше и больше, а после еврейского чек-поинта она стала напоминать наши степные раздолья с зеленой травой и землей, похожей на чернозем. Вот на этом пропускном пункте был самый строгий контроль за все время нашего путешествия по Святой Земле. Мы вынуждены были выйти из машины и наши личные вещи были пропущены через детектор.
Еврейский кибуц встретил нас раскошной зеленью и ухоженными палисадниками с подстриженными кустами в виде арок. Этот населенный пункт и следующий за ним город Афула весьма походили на типично европейские города с ровными тротуарами и зелеными газонами. Начиналась Галилея – живописный уголок Израиля.
Наш арабский гид отлично знал различия между православными и католическими святынями и возил нас только туда, куда нам и полагалось ехать.
Гору Фавор мы заметили издалека, да и невозможно было не заметить самую большую вершину Галилею. Некий страх одолевал, когда мы поднимались на Фавор. Дорога была довольно узкая, а рядом виднелась глубокая бездна. Как бы не свалиться вниз или не покатиться назад! Но наши страхи были напрасны с таким опытным водителем, как Набил. Чем выше мы поднимались, тем больше менялась картина окружающей нас природы. Вот появились кусты, а затем и целый лес с деревьями вполне умеренных широт.
Дорога упиралась прямо в греческий православный монастырь Преображения Господня. Постучав в ворота, мы вошли на территорию прославленной обители, возродившейся только в 19 веке после нескольких столетий разорения и запустения. Нас встретила матушка, немного говорившая по-русски, и показавшая нам храм, а затем в небольшой пристройке при храме угостившая нас восточными сладостями и холодной водичкой.
У монастырского сада мы сфотографировались на фоне чудесных кущей, уготованных Господу, пророкам Моисею и Илии. Спускаясь вниз, мы остановились на обзорной площадке, где открывался поистине сказочный вид на Галилейскую землю.
Близ Фавора находился Назарет – место Благовещения Пресвятой Богородицы и мы посетили этот дивный островок с православным храмом и источником внутри него. Казалось, мы видим сон. Как нам удалось выбраться в такие дорогие сердцу каждого христианина места? Видимо, Богу было угодно не оставить нас без такой милости и постоянных, до сих пор живых и волнующих сердце, благодатных воспоминаний.
В Кане Галилейской мы посетили храм на месте претворения Спасителем воды в вино на случившемся здесь браке. На его территории мы не встретили ни единой живой души, в том числе и в храме. Мне так хотелось сделать снимки на фоне древних сосудов, но запретительные знаки не позволили сделать это, пусть даже никого и не было видно рядом.
Вскоре показался берег самого Галилейского озера и тут же вспомнились святые апостолы, ловившие рыбу в нем. Особенно поразил Капернаум с его розового цвета храмом и зеленым садом, а также павлином, который гулял по нем. Парило довольно сильно. В двух шагах находилось само озеро. Ваня нашел в саду банановый куст, о котором он твердил, что это дерево, и радостно ухватившись за сами плоды, сфотографировался на память об этом райском уголке.
Далее мы посетили русскую обитель св.равноап. Марии Магдалины, что у Галилейского озера, с его бассейном и источником.
И как в такую изнуряющую жару можно было себе отказать от купания в Галилейском море-озере?! На ближайшем пляже в Тиверии мы окунулись в воды, по которым плавали лодки учеников Христовых, и они оказались настолько теплыми, что казалось, они теплее парного молока. И никакого привкуса солености. Совсем пресная вода. У детей нашего таксиста это озеро – излюбленное место купания. Ничего не поделаешь - вскоре пришлось вылезать из воды и следовать к месту, где мы должны были принять нашу телесную пищу. Это уже было при выезде из еврейского Израиля в палестинский. На обед нам подали заказанную нами картошку фри и рыбу Дионисия. Интересное название. Надо бы поискать корни происхождения этого названия…
Пообедав, мы по пути еще заехали в придорожную арабскую лавку, чтобы пополнить наши скудные запасы воды, возможно, искусив тем самым постящихся торговцев, да и нашего Набила.
Мы не пожелали ехать на Ярденит, но твердо решили отправиться на православное место поклонения на реке Иордан. Увы, к нашему большому сожалению, ворота, ведущие к Иордану были закрыты у самого нашего носа и мы, немного удрученные столь печальным обстоятельством, но надеющиеся в следующий раз не прозевать время посещения, вернулись во Святой град.
Четвертый день, четверг.
В семь часов утра мы выехали из Старого города в сторону Вифлеема. Далее через спящие арабские селения мы двинулись в пустыню. Самую настоящую пустыню без единого стебелька. По пути мы встретили стайку бедуинских детей, часть из которых была рыжеволосыми, просящих бакшиш. Наша дорога становилась все более крутой и извилистой. Мы ехали буквально на краю пропасти. Наконец, вскоре показались живописные очертания знаменитой лавры прп. Саввы Освященного. Приехали мы довольно рано и врата обители оказались еще запертыми. Нас ловко подхватил некий молодой араб и повел вниз по ступенькам. Монастырь находится в обрывистом ущелье, по дну которого протекает поток Кедрон, в наше время наполненный нечистотами из почти миллионного Иерусалима, и издающий весьма неприятный запах. Через мостик мы перешли на другую сторону монастырских угодий с пещерами и кельями древних и новых монахов. Поистине великолепный вид открывался на саму лавру с этих горных отрогов. То и дело, на узкой тропинке, с которой запросто можно было свалиться вниз, если не соблюдать меры предосторожности, нам попадались всякие козявки и пустынные насекомые небезобидной наружности.
В конце нашего пути наш «бесплатный» проводник потребовал от нас денежку, да еще и какую. Я знал и ранее о подобных «разводах», но так хотелось потратить наши драгоценные шекели на нечто иное. Но Бог весть, какими обстоятельствами должно было быть окружено наше путешествие, по-видимому, и такими. Кто еще пожелал бы вот так карабкаться, как горные козлы, по опасным склонам, как не местный с хитрецой гид-араб. У нас же чувство опасности почему-то притупилось. Внизу была бездна, голова должна была кружиться, а этого ничего не было. Чудно даже…
В девять часов утра братия отверзла нам врата обители и мы, спустившись по ступенькам, очутились среди небольшого двора, окруженного теснившими его зданиями, среди которых и была часовня с гробницей святого Саввы. Сами мощи положены в монастырском соборе с его древними росписями, иконами и многочисленными святынями. Небольшую экскурсию по храмам для нас провел русский насельник лавры, который затем угостил нас холодным лимонадом монастырского изготовления. Снова, теперь уже со стен обители, взглянули мы на кельи пустынников и поток Кедрон.
Вернувшись к вратам, мы обнаружили как раз к этому времени подъехавшие группы паломников. Женщинам ко входу были вынесены разные святыньки и, не имея права войти в лавру, они все же смогли облобызать его славную историю.
Вновь на обратном пути мы встретили детей бедуинов, которые не боясь палящего солнца, все так же просили на пропитание.
На повороте в Иерусалим мы остановились у греческого монастыря прп. Феодосия Великого, посетили его храмы и приложились к святым мощам, в том числе черепам многочисленных мучеников, пострадавших во время нашествия персидского царя Хозроя.
Прямо из монастыря мы направились в музей Израиля. Заранее узнав, что в 11.00 будет экскурсия на русском языке, мы прошли в здание музея. Мы познакомились с двумя сотрудницами музея, которые сами того не ведая друг о друге, оказались уроженками Санкт-Петербурга. Одна из них в течение часа и провела нас по историческим залам одного из главных культурных заведений Израиля. Особенностью музеев Израиля является то, что в них не представлены человеческие останки. Это обусловлено соответствующими религиозными предписаниями иудейского закона. Музей богат экспонатами различных эпох, включая время царствования Ирода Великого. Также на его территории находится огромный макет Храма этого периода. Рядом находится храм Книги - лукообразное сооружение, внутри которого находятся знаменитые кумранские рукописи, частично в оригинале, но по большей в силу безопасности, в виде отличных копий.
Ване не удалось взобраться на бамбуковую «елочку» - сложное хитросплетение из бамбука, которое устроили во дворе музея специально для скучающей детворы, которую взрослые вечно пытаются приобщить к культурным ценностям человечества. Нужно было вернуться к входу в музей, затем купить билет. В общем, времени было и так мало. С другой стороны, жаль, что ребенок не повисел обезьянкой на самом большом подобного рода аттракционе.
Подождав немного нашего водителя, мы поехали в русский Горний монастырь в Айн-Кареме, что на окраине Иерусалима. Машина легко попала на территорию обители, окруженной хвойными деревьями. Если бы не жара, можно было подумать, что мы в России. Весь монастырь находится на довольно крутом склоне и прорезан целым рядом поднимающихся вверх ступеньками. Внизу находится старый храм обители, в трапезной возле которого мы хорошо пообедали, отведав привычные для нас русские блюда, а наверху просторный новый собор. Всегда приятно посещать наши храмы за рубежом с любимыми иконами и обычным нам убранством, и таковых в Иерусалиме оказалось около десятка.
Целый час мы прождали, пока наш водитель нас нашел. Мы перепутали место встречи и просидели у врат Горнего, спасаясь от несносного зноя в тени субтропического куста. Набил привез нас не в отель, а к Гробнице Божией Матери, к которой мы благодарственно приложились. Потом он довез нас до Дамасских ворот и мы сами пошли искать дорогу к русскому Троицкому подворью. Это оказалось непростой задачей. Заблудившись, мы забрели на узкие улочки традиционного еврейского квартала и, увы, убедились, что мусор валяется не только в Восточном Иерусалиме. Все же мы нашли заветную дорогу к храму и вышли на нужную нам тропу в квартале «Москобия». Выйдя на Яффскую улицу, мы поужинали в посредственном русскоязычном кафе одесского типа, и я попытался купить местную сим-карту, но мои попытки не увенчались успехом. Почему-то, мой китайский телефон никак не хотел воспринимать израильскую симку.
Пятый день, пятница.
Пятничный день – канун шаббата, когда все израильские учреждения закрываются, мы решили посвятить посещению Масады – последнего сопротивления иудеев римскому правлению. Дорога на Масаду шла вдоль берега Мертвого моря. Побережье оказалось вовсе не безжизненным. Вдоль всего приморья росли финиковые пальмы и располагались плантации прочих сельскохозяйственных растений. Среди плодородных оазисов располагались живописные кибуцы. В то же время находиться и, тем более, жить на склонах гор, примыкающих к Мертвому морю, отнюдь не безопасно. В зимнюю пору случаются осадки, вызывающие камнепад. Издали виднеющиеся куски скал и нам показались вовсе не крохотными камушками.
Масада – отдельно стоящая гора и подняться на нее можно или пешком или же на фуникулере за сравнительно небольшую плату. Зато, какой вид открывается на всю окрестность!
На вершине горы располагается ровное, с небольшими изгибами, плато. Раскиданные по всей площадке руины представляют как памятники иудейского прошлого, так и наследие византийской эпохи, включая христианские храмы с мозаичными полами. Они перемежевываются с царскими палатами и развалинами синагог с обязательными ритуальными бассейнами и водосборниками. Сторожевые башни удачно вписываются в окружающий нас пейзаж без единой травинки. На Масаде продолжается исследовательская работа, о чем свидетельствовали происходившие на наших глазах археологические раскопки.
Сын был в восторге и от спуска с горы на все той же подъемной машине-кэйбле. Наш, замечу уже наш, водитель-гид Набил, мирно отдыхал в удобном кресле в тенечке у подножия горы.
На обратном пути мы заехали в селение Эйн-Геди, где не преминули возможностью полежать на водах Мертвого моря. Купаться и нырять там никак невозможно. Попадающая в глаза едкая соленая вода требует немедленного промывания. Мы с Ваней несколько раз бегали на берег, промывая глаза пресной водой из бутылки. Действительно, на Мертвом море лежишь и не тонешь. На берегу сидеть все равно, что на раскаленных камнях. Возвращаясь с пляжа, чтобы омыть себя от маслянистых морских вод, мы прямо подпрыгивали как на сковородке – так обжигало немилосердно наши стопы. Рядом находились открытые душевые, и мы с радостью смыли с себя неприятную на ощущение воду. Название Эйн-Геди нас еще долго будет сопровождать в нашем путешествии по Святой земле. Покупая воду в бутылках, мы видели эту надпись на этикетке. Оказывается, воду добывают в источнике близ одноименного кибуца.
Наш маршрут продолжился на святую для всех христиан реку Иордан в этот раз на Каср-эль-Яхуд в 4 км. от ее впадения в Мертвое море. Погружение в священные воды принесло столько неописуемой радости, что хотелось еще и еще раз вернуться сюда в эту первую крещенскую купель. Вода была довольно мутноватой, но это не вызывало никакого удивления и, тем более, отвращения. У самой реки я встретил своего давнего знакомого, батюшку, приехавшего из Сибири с паломнической группой. На удивление, в России мы много лет не виделись, а здесь, вдали от родных мест, мы обнялись и так порадовались тому, что Господь уготовал нам место встречи на Святой земле. Дай Бог, чтобы и в горнем Иерусалиме!
Каср-эль-Яхуд, или по-другому Вифавара, окружена несколькими православными храмами и монастырями. Напротив нашего места погружения на иорданской стороне размещается русский паломнический центр. Неудивительно, что наш гид отказывался понимать, почему у этого христианского места такое название. Ведь, Каср-эль-Яхуд переводится как «еврейский замок».
Иерусалим встретил нас очередным въездным блокпостом с хрупкой девушкой-КППэшницей. Мы приехали в гостиницу и попрощались с нашим таксистом, возможно, навсегда. Мы искренне поблагодарили нашего гида за столь удивительное путешествие, за то, что покупал нам на свои средства воду, за питу и простое человеческое расположение. И деньги здесь ни при чем. Ведь и ему нужно кормить своих пятерых детей.
Каждый вечер мы гуляли по Старому городу. Накануне это была примыкающая к нему торговая улица Мамилла с ее дорогими бутиками и поющими характерные для этих мест еврейскими песнями. Иерусалимский Арбат выглядит вполне по-европейски со снующей вдоль и поперек публикой и скульптурным антуражем, отражающим современные культурные реалии столицы Израиля. В пятницу мы решили лечь пораньше. Ночью предстояло посещение Храма Гроба Господня, в котором я надеялся послужить.
Шестой день, суббота.
Не стоит полагать, что в субботу мы почивали на печи. Заранее проснувшись и вычитав положенное правило, я около полуночи вышел из гостиницы и вскоре через фактически безлюдный город достиг входа, закрывающего площадь Анастасиума. В 12.15 дверь была открыта и многонациональная толпа ринулась побыстрее к храму, тем не менее, благоговейно приложившись к Камню помазания и Честнейшему Гробу Христову.
В 12.30 началась служба и, показав свою бумагу вездесущему архидиакону-ризничему, я был удостоин чести получить богослужебные одежды для литургического служения. Прибывший вскоре епископ Исидор благословил меня и прочее духовенство на облачение. Перед началом литургии все вышли к Кувуклии и в Приделе Ангела был дан возглас на начало Божественной литургии. Литургия на греческом предельно понятна. Ее особенностью в Храме Гроба Господня является весьма длинный помин на «Рцем…» и на Великом входе. Меня местный священник, который совершал богослужение на утрени, пропустил к престолу и я, радуясь всем сердцем, созерцал совершаемое воочию, а не только слухом извне. Меня благословили произнести «Яко Милостив…» и даже на евхаристическом каноне «Твоя от Твоих…», обычно произносимое служащим архиереем или предстоящим священнослужителем. Ничто иное, а именно это для меня было явным чудом и благословением Божиим. Причастившись Святых Христовых Таин, неся в душе одному Богу и мне ведомое неизреченное внутреннее ликование, я с миром вышел из Храма и уже в номере вычитал положенные благодарственные молитвы. Выглянув из окошка, я заметил, что по улице ходят не только возвращающиеся со службы православные богомольцы, но и молодые иудеи. Мне только и пришлось пожурить в сердце своем этих мальцов, нарушающих отеческие запреты о строгом соблюдении субботы…
Сладко поспав, мы, проснувшись, тоже решили особо далеко не заходить и избрали местом нашего посещения здание за стеной напротив – крепость Давида. Благо, в субботу туристов туда пускают.
Хотя со времен иудейских древностей в крепости мало что осталось, визит в музей был весьма плодотворным. Интересно было изучить наследие Сулеймана Великолепного – главного строителя современного Старого города Иерусалима. На нижнем уровне все же видны остатки античных руин, отождествляемых с иродианской эпохой. Различные макеты святого града представляют историю Иерусалима в хронологической прогрессии. Храмовая гора в византийскую эпоху была заброшена. Приоритет был отведен новому городскому центру, сосредоточенному вокруг снесенной горы Голгофы. Крестоносцы же, наоборот, учредили на горе Храма множество учреждений религиозного и светского характера, превратив исламские святыни в храмы и дворцы.
Нас интересовала и прогулка по стенам, построенным султаном Сулейманом, и мы совершили ее, пользуясь скаченным на мобильный телефон и озвученным приложением. Многонациональный, поликультурный Иерусалим открылся перед нашим взором. Латиняне и армяне, мусульмане и иудеи, греко-правосланые – все смешалось в этом котле, в котором все ингредиенты остались сами по себе, оригинальными и самодостаточными. У Львиных ворот я сорвал несколько плодов шелковицы, оказавшимися очень крупными и сладкими. Правда, руки у меня были после этого как в крови. Ну, ничего. Внизу я тщательно вымыл руки в бесплатном туалете в мусульманском квартале.
Конечно, мне хотелось посетить и Храмовую гору, но со стороны Львиных ворот вход для немусульман закрыт и на мой вопрос об этом на английском дежуривший рядом солдат ответил по-русски. Вот только не подсказал, что со стороны Марроканского моста можно было и нам проникнуть на гору…
Вечером в субботу полагается быть храме и мы с Ваней пошли по малолюдным улицам Западного Иерусалима в Троицкий собор. Будучи допущен к службе, я облачившись, с еще двумя священниками служил всенощное бдение с русским церковным пением. Пропало даже ощущение, что я нахожусь в Иерусалиме.
Вернувшись в отель, мы от усталости замертво упали на кровать, все же помня о предстоящей службе в канун Воскресения Христова.
Седьмой день, воскресенье.
В этот раз Ваня пошел на ночную службу вместе со мной. Народу толпилось у входа значительно больше, чем накануне. Присутствовало и несколько русских священнослужителей. Я вновь попытался попросить облачение для службы, но увидев по поставленной печати, что я уже служил, ризничий сказал, что «проблема», дескать, слишком часто я собираюсь служить. Аз же смирихся зело и решил хотя бы причаститься в воскресный день на месте, где воскрес Господь.
Служба была длиннее, чем субботняя примерно на 45 минут. Я оказался стоящим вместе с греческими паломниками, а русские стояли немного поодаль. Одна монахиня попросила меня подвинуться. Я загораживал вид на Кувуклию своим гулливерским ростом. Очень трогательно проходила иерейская хиротония одного иеродиакона. Его сначала подвели к родителям и, по-видимому, получив их публичное благословение, со слезами на глазах, он отправился получать новую степень священства. Рыдали и некоторые стоящие рядом богомольцы. Все это выглядело так по-домашнему, семейному. Весь храм возгласил «Аксиос», когда наступило время произнесения этого общенародного признания достоинств будущего пастыря Церкви Христовой.
Хор пел исключительно мужской, вперемешку состоящий из солидных эллинов и совсем молодых юнцов. О слаженности говорить не приходилось, но, как мне показалось, все было посвящено хиротонии, поэтому, бесспорно, певчие пели нехитрые песнопения с душой. Мой сынок терпеливо стоял всю службу, пытаясь поймать папу в кадр на мой «Леново». Ах, как не повезло, что я в этот день не служил! Но, слава Богу, оба мы причастились – я в Кувуклии, он в Кафоликоне из Чаши, которую держал русский батюшка. Вкусив антидора, мы вышли их храма, радостные и просветленные.
Отель встретил нас полным безмолвием, и мы вскоре уснули.
Наутро, сходив в гостиничную столовую на завтрак, мы отправились дальше исследовать древний Иерусалим. В этот раз вновь зашли на Сион, поднявшись на обзорную площадку над гробницей Давида, а я даже заглянул внутрь предполагаемого места погребения царя-псалмопевца, но далеко не продвинулся. Впереди сидели молящиеся иудеи и я почувствовал себя неловко вдвойне.
Пройдя немного вниз в сторону Стены плача, мы оказались на холме, где до вавилонского пленения располагался первоначальный Иерусалим. На этом месте, называемом градом Давида, проводятся археологические раскопки. Напротив располагается музей, венчаемый арфой Давида. В музее представлены руины царского дворца, палаты знати и прочие древности. Углубившись в пещеру, мы попали в высеченный в скале подземный тоннель с текущим по нему источником Гихон. Пришлось высоко поднять полы моего подрясника, потому что вода порой была выше колен. Сопровождаемые гидом в кипе по имени Давид, мы шли по дну древнего источника, служившем для горожан как ресурсом водоснабжения, так и тайным ходом. Шли мы, наверное, не менее 20 минут в полном мраке, освещая себе путь фонарями. Впереди показался свет в конце тоннеля и мы вышли к полувысохшему бассейну Силоам. Посидев немного на его ступеньках, мы тяжелой поступью начали подниматься наверх к выходу из музея.
Проходя крестный путь Спасителя по Виа Долороса, мы спустились в его темницу и темницу разбойников, увидев, в каких условиях пребывали узники тех времен. Тюрьма не была холодной и сырой, но вовсе не вызывала никакого воодушевления, за исключением того, что здесь закованный в кандалы сидел Сковавший власть диавола. У самой темницы находился небольшой православный храм.
День близился к вечеру, и мы стали готовится к последнему дню нашего пребывания в Святой Земле.
Восьмой день, понедельник.
Надеясь все же послужить в Храме Гроба Господня на Рождество Иоанна Предтечи, я в полночь, как обычно отправился к вратам Анастасиума. К моему удивлению, кроме пожилой монахини-гречанки я никого не встретил. Все было закрыто, и в означенное время дверь так и не отверзлась. Возможно, в Предтечев день, служба проходила в другом храме или же братия не пустила в храм никого из посторонних – не знаю. Опечаленный, но со смирением восприняв не от меня зависящее обстоятельство, не ропща, я пошел отсыпаться в свой отель.
Утром, позавтракав на дорогу, собрав все свои вещи и попрощавшись с нашим временным пристанищем до следующего раза, который, надеюсь, осуществится, мы с Ваней тронулись в последний путь по Старому городу.
Целью нашего маршрута в этот день был археологический музей у Мусорных ворот. Когда мы шли в музей, веселая толпа евреев пела какие-то песни и трубила в горны. Некоторые песни весьма были знакомыми и очень задорными.
Сам музей включает несколько эпох. Естественно, античная для нас была самой интересной. Помимо того, что в этот день мы все-таки притронулись к древней стене, являвшейся оградой Храма, мы прошлись по многочисленным развалинам жилых зданий, микв и дворцов времен халифата.
С ближайшей остановки мы на автобусе доехали до рынка Яхуда, удивившись дешевизне еврейского базара по сравнению с арабским в Старом городе и иными ароматами, и поев в близлежащей кафешке, пешком дошли до Центрального автовокзала. Бросив последний взгляд на уплывающий за окнами нашего автобуса Иерусалим, мы, думая каждый о своем, через час достигли Тель-Авива и его главной автостанции. Здесь мы не раз еще слышали русский говор. Так ко мне подошла одна женщина и вкратце рассказала о том, что мама у нее еврейка, а папа русский. Жили они в Казахстане, но выйдя замуж, она покрестила мужа, и ей за это ничего не было.
Конечно, посетить Тель-Авив и не побывать на его пляже, нереально. Так получилось, что мы случайно попали на пляж под названием «Иерусалим», который находится за Американским посольством. Пять часов мы вдоволь купались, наблюдая как по набережной бегают люди в спортивной одежде, как в Центральном парке Нью-Йорка. Жара спала и многие израильтяне пришли искупаться в Средиземном море. Море было таким теплым, а волны так и катали нас на своих пенящихся качелях.
Боясь пропустить электричку в аэропорт, мы по моему навигатору оффлайн, двинулись пешком на станцию Ха-Хагана, наблюдая окрестности и архитектуру светского Тель-Авива, почти не встретив на своем пути традиционных евреев.
И вновь Бен-Гурион. Пройдя за всего 25 минут контроль, мы улегшись в удобные спальные кресла, которые мы нашли рядом с нашим гейтом, вздремнули, и проснулись вовремя, а иначе бы пропустили наш рейс.
Полет занял четыре часа, и мы вскоре увидели наши родные поля и леса.
