Психология. Несмотря на ученые спекуляции XVII–XVIII веков на тему трав и грибов, главное сомнение — относительно того

Несмотря на ученые спекуляции XVII–XVIII веков на тему трав и грибов, главное сомнение — относительно того, что несчастные «вервольфы» попросту находились в плену иллюзий, — оставалось в силе. Хотя эта идея была причиной первых подвижек в воззрениях на душевное и психическое здоровье, подобные концепции были пока недоступны большинству мыслителей. Иллюзии же приписывались не столько дефектам психики, сколько вмешательству нечистого в жизнь убогих и нездоровых людей. Если люди верили, что они были волками, и вели себя как волки, — то это потому, что дьявол пробудил животные страсти в их телах с целью лишить их возможности попасть в рай. Психиатрического понятия «истерии» в те далекие времена не существовало, и ему еще предстояло почти 200 лет «вызревания», прежде чем оно появилось в трудах ученого Зигмунда Фрейда, которого считают отцом психоанализа. В 1897 г. Фрейд, обративший внимание на ряд судебных процессов по делам оборотней, предложил свою теорию. По мысли Фрейда, истерия, которая теперь выдвигалась в качестве объяснения подобных случаев, может быть запоздалой эмоциональной реакцией на перенесенное в детстве сексуальное насилие или на подавленные детские сексуальные фантазии. Он уделил особое внимание делу Гренье 1603 г., которое отвечало некоторым его предположениям, так же как и дело Гандийонов.

Фрейд мог, конечно, испытывать влияние работ Вейера: нет никаких сомнений в том, что он читал книги немецкого ученого — он упоминал его работы в числе десяти книг, оказавших на него наибольшее воздействие, в интервью 1906 г. И, по его собственным словам, он лицом к лицу встречался с пациентом, который демонстрировал ряд тех же характерных черт, которые особенно выделялись во времена французских процессов над вервольфами.

Чтобы сохранить личность этого пациента в тайне, Фрейд в своих заметках и отчетах об этой встрече именует его «человеком-волком». Пациент описан как довольно богатый отпрыск значительного русского семейства, который во время курса психоанализа пересказал Фрейду свой навязчивый детский сон о волках. Во сне он лежал в собственной кроватке в спальне, когда внезапно распахнулось ближнее окно, и, поднявшись, он выглянул и увидел нескольких волков — шесть или семь, — лежащих у подножия орехового дерева на улице и очень пристально глядящих на него. Ни один из зверей не двинулся с места и не угрожал ему, но их присутствие все равно перепугало мальчика, который закричал и проснулся, и няне пришлось его утешать. В этой истории присутствовал также фольклорный элемент, о котором и Фрейд, и его пациент был хорошо осведомлены. Как в румынском, так и в русском фольклоре существует традиция относительно личности, известной как «хозяин волков» («царь волков», «повелитель волков» и т. д.), порой описываемой как нечто вроде гибрида человека и зверя, живущего в лесу и повелевающего волчьими стаями. Это существо было не вполне человеком и часто испытывало те же вожделения и желания, что и сами волки. В книге «Оборотни и вампиры в Румынии» (1982 г.) профессор Гарри Сенн описывает подобное существо как охотящееся в лесу вместе с волчьими стаями, причем волки относятся к нему примерно так же, как к своему вожаку. «Хозяин волков» обычно описывается сидящим на лесной поляне в окружении отдыхающих волков — и, возможно, пациент Фрейда скорее отождествлял себя именно с ним, чем с настоящим хищным оборотнем-вервольфом. Была и еще одна интересная деталь: пациент родился 25 декабря, в Рождество. Существовало также древнее христианское поверье, что те, кто посмел родиться в день рождения Христа, непременно станут чудовищами и прислужниками дьявола.^[43] Этот пациент также родился «в рубашке» (водной оболочке, которая обычно прорывается во время родов) — что, тем не менее, считалось дурным предзнаменованием во многих местностях России.^[44] Напротив, в других культурах это считается признаком удачи и гарантией того, что такой человек никогда не утонет и не погибнет в пожаре.

Фрейд также отмечает, что няня, ухаживавшая за мальчиком в первые годы его жизни, была особой крайне религиозной и суеверной и восприняла его рождение «в рубашке» как знак того, что ребенок вырастет оборотнем и станет прислужником дьявола. Она постоянно делилась этими опасениями со своим питомцем, да еще и рассказывала ему множество старинных легенд о «хозяине волков», живущем в чаще леса.^[45] Таким образом, в сознании пациента образы волков приобрели дополнительную зловещую значительность. В заключение анализа Фрейд предположил, что пациент, скорее всего, страдал от врожденного желания вернуться в материнскую утробу, — и полностью отверг как несущественные сверхъестественные и фольклорные элементы, транслировавшиеся пациенту няней (хотя и признавал ту роль, которую они сыграли в формировании подсознательных образов его сна). Кстати, интересный факт: Фрейд и сам родился «в рубашке»!