Глава 18. Вонос материализовался в просторном логове, особняке в пригороде Сент-Луиса, где жили нувориши Ладу[17]

Сент-Луис

Вонос материализовался в просторном логове, особняке в пригороде Сент-Луиса, где жили нувориши Ладу[17]. И было совершенно ясно, что никто его не ждал. Они искали Ксинона. По сведениям Воноса тот как раз недавно скончался. Так что они были абсолютно не готовы к появлению среди них вампира, потому что всё равно ожидали своего лидера (Ксинона) не раньше конца недели.

И именно это Воносу и нравилось.

Одетый в тщательно отутюженный, изготовленный на заказ костюм от Сэвил Роу[18], дополненный изысканным галстуком от Зегна и туфлями Феррагамо, он точно знал, какое производит впечатление на людей в рубашках-поло и брюках-хаки, которые находились в комнате. Даже выбирая, что надеть, он всегда преследовал при этом какую-то цель, намеренно позволяя этим тупым баранам недооценивать его.

Пресса нарекла его – вампир-супермодель. Законодатель высокой моды. Они не знают, то ли восхищаться им, то ли насмехаться над ним за его отполированный до совершенства внешний вид. Политика– человека выгнали бы из Конгресса, если бы он был слишком элитарным. Не «человек из народа».

Эта мысль насмешила Воноса. Он был человеком из народа. Только он предпочитал их есть.

В любом случае, очарование – и страх – которые он пробуждал в народных массах, только усиливались его тщательным изысканным стилем. Он был лидером Праймуса, новой третьей палаты Конгресса только для вампиров, а его избиратели никогда не будут уважать того, кто не был сильнее их.

Наконец, он соизволил заметить людей, столпившихся вокруг стола. Они уставились на него, как особенно безмозглая разновидность карпа. Однако, тот, кто, возможно, обладал хоть крупицей ума, отвесил глубокий поклон.

– Мой господин Законодатель. Чем мы заслужили эту честь?

– Честь – очень интересное слово, человек. Могу я называть тебя человеком? Или ты предпочитаешь назвать мне свое имя, которое я сразу же забуду, как и все остальные мелкие раздражители? – Вонос достаточно широко улыбнулся, чтобы показались клыки, и повеселился, когда один из мужчин, худой как скелет с очень плохой стрижкой, потерял сознание.

Но человек, который заговорил первым и, должно быть, был кем-то вроде их лидера, обладал большим присутствием духа.

– Конечно же, можете называть меня так, как пожелаете, Законодатель Вонос, но меня зовут Родригес.

– Конечно. Очень подходит. Знаете, раньше я жил в вашей прекрасной местности, когда она еще была испанской территорией? Они называли ее Северной Луизианой, полагаю, – он улыбнулся своим воспоминаниям, но потом нахмурился, когда приятные воспоминая о простых временах и огромном количестве людей, чтобы питаться, уступили место другим, намного более неприятным. Это было уже не в первый раз, когда Атлантийцы перешли ему дорогу на этой контролируемой территории. Более двух столетий назад их группа пришла в город и с помощью колониальных поселенцев и местные Иллини жестоко поубивали почти всех его собратьев по крови. Естественно, столкнувшись со смертью всей своей вампирской семьи, он был вынужден бежать. Благоразумие, бесстрашие, и так далее, и так далее.

– Я больше никогда не сбегу, – сказал он, так сильно вонзая ногти в край стола, что дерево сломалось.

Человек вздрогнул.

– Сэр?

– Не имеет значения. Я узнал, что ваша группа очень честолюбива, когда дело касается сбора членов Отступников, мистер Родригес.

Уровень нервозности человека понизился, и он нетерпеливо наклонился вперед.

– Да, это была моя привилегия. Надеюсь оказаться в первых рядах новой волны новообращенных. Мы определенно уже можем предвидеть будущее, и оно включает в себя сотрудничество между видами.

Вонос всегда поражался способности людей к полному и абсолютному отрицанию. Каким-то образом, подчинение овец стало сотрудничеством. Ну, как они и сказали, не важно, что поможет тебе прожить день.

– Мы недовольны деятельностью местных вампиров и их семей. – Сказал Вонос. – С этого момента ты будешь заведовать всей деятельностью по пополнению моего офиса с помощью моего представителя здесь, которого я представлю тебе в ближайшие дни.

Один из мужчин, съежившихся за спиной своего лидера, что-то пробормотал, что было слишком неразборчиво, чтобы Вонос сумел расслышать и понять.

– Не хочешь ли повторить это? – спросил Вонос. – Что бы это ни было, поделись с группой.

Он на самом деле наслаждался этими странными человеческими понятиями.

– Я не … я не … – мужчина слишком сильно заикался, чтобы суметь произнести хоть слово. Страх имел тенденцию разрушать в овцах способность к речевой деятельности.

– Пожалуйста, скажи мне, – спокойно и вежливо сказал Вонос, делая небольшой акцент на слове «пожалуйста». Потом он послал человеку нежную подбадривающую улыбку. – Или я вырву твой язык с корнем, и тебе не придется беспокоиться о том, чтобы когда-нибудь сказать что-нибудь кому-либо.

Овца упала на колени, что-то бессвязно бормоча, и Вонос вздохнул.

– Честно, он начинает раздражать меня, – сказал он их лидеру. – Может быть, ты сможешь перевести, прежде чем я выйду из себя и убью вас всех?

– Он боится того, что могут сделать с нами местные вампиры, если мы прекратим сотрудничать с ними, – торопливо ответил их представитель. – Мы …

– Меня не интересуют ваши объяснения, – прерывая его, сказал Вонос. – Знайте, местные вампиры больше никогда не будут представлять угрозы для вас или для кого-либо другого. Своей беспечностью они вызвали наше всеобщее недовольство.

Зазвонил мобильный Воноса, и вампир поднял вверх один палец, требуя тишины. Овцы, по крайней мере, были хороши своими достижениями в технологии. Он так сильно обожал свой iPhone. Может, стоит обратить этого Стива Джобса[19]? Хммм. Праздные мысли лучше отложить на другой раз.

Вонос бросил взгляд на имя звонящего и увидел, что это был его личный помощник, один из немногих вампиров, кому он доверял. Он со щелчком открыл телефон.

– Да?

– Вам поступил срочный звонок от одного из человеческих лидеров Отступников в Огайо, – сообщил ему помощник. – Он заявляет, что знает о том, что Вам нужно.

– Эти люди начинают удивительно сильно меня утомлять, – сказал Вонос в телефон, одновременно прощупывая взглядом сжимающихся мужчин, старающихся оказаться как можно дальше от него. – О чем именно знает?

– Я знаю, что это кажется безумием, но он заявляет, что это касается Атлантиды. Он говорит, что воин Атлантиец похитил одну из его коллег прямо из ее офиса. Вы говорили мне, чтобы я посматривал, что мы сможем использовать против Атлантийцев, как доказательство, когда они захотят вести переговоры с правительством США. Это может оказаться тем самым.

Глаза Воноса сузились, и минуту он размышлял.

– История кажется неправдоподобной. Атлантийцы очень осторожны, чтобы позволить кому-то увидеть что-то настолько неизящное как похищение.

– Он клянется, что это правда, – с волнением в голосе сказал его помощник. – Атлантиец сделал с ним что-то, какой-то вид умственного контроля, от которого он отключился, но он недолго был без сознания. Он просто лежал там, на полу, притворяясь бесчувственным, и все слышал. Он сказал, что знал о том, что такие известия будут решающими в нашей миссии.

– Он на самом деле так сказал, не так ли? Решающими в нашей миссии? Ох уж, эти людишки и их мелодраматичность.

– Ах. Бессмертие. Неуловимый приз в конце радуги овец. Это, однако, бросает определенную тень сомнения на его заявление. Возможно, он преувеличивает в надежде получить почести, – скептически сказал Вонос, но он позволил себе немного осторожного оптимизма. Анубиза хорошо наградит его за веский вклад в дело против вмешательства Атлантийцев в международную политику. Определенно, спонсируемое государством похищение американских ученых очень хорошее начало.

– Думаю, я сам нанесу визит этому человеку, – решил Вонос. – Кто он такой и где живет?

Минуту из телефона доносилось шуршание бумаги, а потом на линии снова раздался голос помощника Воноса.

– Вот оно. Доктор Джордж Греннинг из Государственного университета Огайо.