Ты должен уйти 5 страница

— Куда мы едем? — без всякого энтузиазма спросила Алекс.

Дэйв бросил на нее быстрый взгляд и, повернув направо, произнес название клубного ресторана, от которого у нее по коже пробежали мурашки. Это было одно из тех хорошо известных мест, где обычно собиралась богатая и именитая публика. Алекс всегда полагала, что надо обладать громким именем, чтобы посещать подобные заведения. То, что Дэйв произнес его название так, будто в этом не было ничего необычного, еще больше усилило ее ощущение дискомфорта.

— Там хорошо кормят, — сказал он небрежно. — Достаточно хорошо, чтобы возбудить аппетит даже при его отсутствии...

Разве это имело для нее значение? Конечно, нетрудно было заметить, что в последнее время у нее совсем отсутствовал аппетит. Но нет ничего удивительного в том, что еда становится проблемой, если в горле постоянно стоит комок...

— Значит, ты бывал там раньше, — высказала она предположение.

— Раз или два.

С Линдой? Вопрос возник в мозгу помимо ее воли. Остаток пути она провела в подавленном настроении. Даже если Дэйв и заметил это, то не потрудился отреагировать. Его собственное настроение было ненамного лучше, когда он ввел ее в фойе, роскошь которого была искусно подчеркнута освещением.

— Добрый вечер, мистер Мастерсон.

Маленький круглый человечек с лысиной на голове и с живыми, темными, типично французскими глазами, как по волшебству, возник перед ними. Он вежливо поклонился Алекс, которая поспешно улыбнулась в ответ.

— Добрый вечер, Клод, — фамильярно ответил Дэйв, неприятно удивив этим Алекс. — Спасибо, что нашел для нас место при таком позднем уведомлении.

Клод характерно пожал плечами.

— Вы же знаете, как это обычно бывает, сэр. Есть люди, для которых всегда находятся места. Сюда, пожалуйста...

Дэйв полуобнял Алекс за талию и слегка подтолкнул вперед. Пока они шли вслед за Клодом к столику, она осторожно оглядывалась вокруг, стараясь не показать, как ее поразила изысканность обстановки.

Этот ресторан не имел ничего общего с теми заведениями, где ей приходилось бывать раньше. В редких случаях, когда Дэйв приглашал ее куда-нибудь поужинать, они обычно шли в один из индийских, китайских или итальянских ресторанчиков, находившихся неподалеку от дома. Он мог позволить себе пойти туда в обычных брюках и спортивной рубашке, да и она надевала что-нибудь столь же непритязательное. Там можно было, сидя за бутылкой вина, непринужденно развалиться на стуле и просто поболтать, чувствуя себя вполне уютно в компании друг друга. А здесь Алекс даже не пришло в голову откинуться на спинку стула. Она не могла вообразить здесь Дэйва, хватающего креветку с ее тарелки, или себя, наклонившуюся через стол, чтобы скормить ему креветку из своих рук, как он любил.

Здешняя обстановка не вдохновляла на вольности. По мере того, как Алекс осматривалась, благоговейный трепет перед этим местом сменялся чувством, близким к презрению: в зале царила атмосфера того рода, который можно было охарактеризовать выражением: «Мы едим здесь, потому что это престижно».

— Тебе здесь не нравится, — заметил Дэйв.

— Все выглядит очень... мило, — ответила она.

— Мило, — оскорбился Дэйв. — Это один из лучших ресторанов Лондона, а ты говоришь — мило.

— Извини. Предполагалось, что я буду потрясена?

— Нет.

Нерв на щеке Дэйва предательски задрожал.

— Или, может, я должна быть потрясена тем, что ты смог попасть сюда без предварительного заказа? — предположила она. — Осторожнее, Дэйв, а то я начну подозревать, что ты пытаешься произвести на меня впечатление.

— А что, это так смешно?

Алекс задумалась, скользя взглядом по столикам, за которыми сидели элегантно одетые люди с учтивыми выражениями на чопорных лицах. Затем она вновь перевела глаза на Дэйва.

— Если честно, то да, — ответила она с усмешкой. — Мы оба знаем, что у тебя никогда не было необходимости что-то делать, чтобы произвести на меня впечатление.

Он нетерпеливо вздохнул.

— Алекс, я привез тебя сюда не для того, чтобы спорить. Я только хотел...

— Устроить мне экскурсию? — язвительно предположила она.

— Нет! — воскликнул Дэйв. — Я хотел сделать тебе приятное, приятное — понимаешь?

— Показав, как живет твоя другая половина? — усмехнулась она.

— Моя другая половина? — в его тоне прозвучало замешательство. — Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

— Другого тебя, о котором я ничего не знаю, — пожала она плечами, добавив про себя: того Дэйва, который становился все сильнее, пока другой медленно блекнул у меня на глазах, а я и не замечала этого. — Того, кто совершенно свободно чувствует себя в местах, подобных этому, — произнесла она вслух.

Он метнул на нее раздраженный взгляд серых глаз.

Может, нам следовало пойти одетыми кое-как в местный китайский ресторан? — спросил он с издевкой. — Алекс, ты затратила много усилий, чтобы создать себе новый образ. Все это, — он окинул быстрым взглядом зал, — соответствует твоему новому облику. Тебе решать, нравится тебе это или нет.

Нет, не нравится, подумала она и невольно скривилась, как от боли, когда осознала, что означал этот ответ. Это — не ее, независимо от того, одета она для этой роли или нет. Но это настолько очевидно был мир Дэйва, что ей захотелось завыть. Осталось ли у них что-то общее, за что можно было бы уцепиться?

— А тебе нравится? — спросила она с любопытством. — Мой новый образ? — пояснила она, увидев, как он озадаченно нахмурился.

Дэйв откинулся на спинку стула и посмотрел на нее с каким-то странным выражением в глазах.

— Мне нравится твоя новая прическа, — признал он после минутного молчания, — но я не уверен, что могу одобрить причины, по которым ты изменила ее. Мне нравится платье, — продолжил он, прежде чем она успела ответить. — Оно красиво, и ты сама это знаешь, но мне не нравится то, что...

Появление официанта оборвало Дэйва на полуслове. Официант поставил перед Алекс бокал с чем-то холодным и прозрачным и предложил тот же напиток Дэйву.

— Ваши меню, сэр, — произнес он, открывая и протягивая каждому из них меню в темно-зеленой кожаной обложке.

— Благодарю, — холодно сказал Дэйв, отсылая официанта нетерпеливым движением пальцев.

Официант вежливо поклонился и удалился.

— Ты был очень резок с ним, — с укором заметила Алекс. — Чем он заслужил такое обращение?

— Он прервал меня, когда я пытался сказать тебе комплимент.

Она бросила на него насмешливый взгляд.

— Если ты называешь это комплиментом, Дэйв, то я определенно не в восторге от твоего способа его выражения.

Он состроил унылую гримасу.

— Хорошо, — уступил он, — мне оказалось нелегко примириться с твоим новым обликом, Алекс. — Он внезапно наклонился вперед и взял ее за руку. — Ты очень красива, сама это знаешь. Мне не нужно говорить тебе об этом...

Не нужно? — усмехнулась она про себя.

— Но, пожалуйста, — продолжил он, — в своих попытках доказать что-то мне, постарайся не погубить в себе ту славную девочку, какой ты была до сих пор.

— Я делаю это вовсе не ради тебя, Дэйв, — сухо проговорила она, — а ради себя самой. Просто для меня настало время повзрослеть.

— О нет, милая, — сказал он вполголоса, — ты не права! Я...

— Ну и ну, Дэйв Мастерсон собственной персоной! — протяжно произнес чей-то ироничный голос.

— Черт! — пробормотал Дэйв.

На мгновение он крепко сжал ладонь Алекс, затем придал своему лицу подкупающе любезное выражение и поднял глаза на того, кто нарушил их разговор.

— Зак! — приветствовал он незнакомца, медленно поднимаясь на ноги. — Я думал, ты в Штатах.

Дэйв сделал шаг в сторону от столика, чтобы пожать незнакомцу руку. Алекс подняла голову и увидела светловолосого, худого, как щепка, мужчину приблизительно того же возраста, что и Дэйв, с приятным лицом и ярко-зелеными глазами, силы взгляда которых, казалось, было достаточно, чтобы проникнуть сквозь стальные доспехи, если бы незнакомцу вдруг пришла такая мысль.

— Я вернулся несколько недель назад, — пояснил мужчина. — Это как раз ты куда-то пропал в последнее время... — Его взгляд с любопытством скользнул в сторону Алекс, и она заметила, как в его глазах вспыхнул чисто мужской интерес. — Не это ли прелестное создание является тому причиной? — как бы в задумчивости пробормотал он. Затем бесцеремонно обратился к Дэйву: — А что случилось с очаровательной Лин...

— Моя жена, — перебил его Дэйв, явно желая не дать ему договорить, однако Алекс без труда угадала последнее слово. — Александра, — сказал он, отступая в сторону, чтобы не загораживать от нее своего собеседника. — Это Зак Колэм. Мы с ним клиенты одной и той же юридической фирмы, — натянуто произнес он.

Зак Колэм бросил на Дэйва быстрый удивленный взгляд.

— Разве только? — пробормотал он себе под нос, делая шаг вперед и протягивая Алекс руку.

Она не обратила внимания на последнее негромкое замечание, так как только что вспомнила, откуда знала его имя. Он был политическим карикатуристом в «Санди Глоуб» и остроумным сатириком. Колэм умел безошибочно определять слабые стороны характера своих персонажей и, используя их, мог выставлять в смешном виде самую выдающуюся персону. Это принесло ему известность и на телевидении. Он появлялся на разного рода конкурсах, телевикторинах и тому подобных шоу, добавляя остроту происходящему действию.

— Неудивительно, что Дэйва не было видно в последние несколько месяцев, — сказал он протянувшей ему руку женщине. Длинные, невероятно худые пальцы сжали ее ладонь. — Жена, — негромко произнес он. — Твой вкус определенно улучшился, Дэйв.

Он имеет в виду Линду, сердито подумала Алекс.

— Спасибо, — ответила она вместо Дэйва. У того был такой натянутый вид, что Алекс подозревала, что он не способен ничего сказать, даже если бы и хотел. — Я... я слышала о вас, мистер Колэм, — смущенно продолжила она. — Мне нравятся ваши работы.

— Моя поклонница? — Глаза Зака заблестели. — Ну-ну, расскажите мне... — Он взялся рукой за спинку свободного стула с намерением выдвинуть его из-под стола.

— Зак, милый, где ты пропал? — вмешался кокетливый женский голос.

Изобразив на лице сожаление, Зак выпрямился и повернулся к подошедшей женщине.

— Извини, — сказал он ей, — но ты должна понять, какой это волнующий момент. Этот мужчина из мужчин попался в свадебный капкан, — произнес он с недвусмысленным вздохом. — Клэр, — он обнял свою подругу за тонкую талию и подвел ближе к столику, — это Дэйв Мастерсон, о котором ты без сомнения слышала.

— Кто же не слышал? — сдержанно сказала женщина. — Мы все, затаив дыхание, ждали исхода его борьбы с Харви.

Опять Харви. Алекс опустила глаза, задаваясь вопросом, не является ли она единственным человеком, который не знал, насколько важным было это дело с Харви.

— Рада познакомиться, — сказала Клэр, когда Дэйв поприветствовал ее, изобразив на лице слабое подобие улыбки.

Взгляд Дэйва был прикован к Заку, который все еще с некоторым интересом разглядывал Александру.

— Мы бы пригласили вас присоединиться к нам, но уже сделали заказ, — солгал Дэйв. — И... — он не договорил фразу, но всем стало ясно, что Дэйв предпочитал, чтобы они ушли.

— Не беспокойся, — рассмеялся Зак приятным, чуть хрипловатым смехом. — Мы не собираемся нарушать уединение молодоженов.

Дэйв открыл было рот, чтобы исправить его ошибку, но перехватил взгляд Алекс и замолчал.

Не надо, умоляли ее глаза. Не говори им правду! Зак знает о Линде. Не выставляй меня на посмешище, объясняя, что ты женат уже семь лет и у тебя шестилетние дети!

Дэйв мрачно отвел глаза, его губы сжались в тонкую линию, выдавая досаду по поводу всей этой непрошеной сцены. Алекс чувствовала себя ужасно. Ей хотелось убежать и спрятаться, скрыться ют этого кошмарного унижения.

В этот момент Дэйв сделал странную вещь: он подошел к Алекс, взял ее рукой за подбородок и, неожиданно наклонившись к ней, прямо посреди самого аристократического ресторана Лондона, поцеловал, горячо и жадно. А когда он оторвался от ее губ, она увидела такую боль в его глазах, что на ее собственные навернулись слезы.

— Очевидно, медовый месяц еще не закончился, — усмехнулся Зак Колэм. — Пойдем, Клэр. Думаю, надо оставить этих голубков вдвоем.

— Что ты будешь есть?

Все еще под впечатлением его неожиданного поцелуя, потрясенная выражением глаз мужа, Алекс с трудом заставила себя вернуться к действительности. Он уже сидел на своем месте и пристально смотрел на нее.

— Я... — Алекс опустила глаза на лежащее перед ней меню. Список блюд расплывался перед глазами. — Я... — Она запнулась, прислушиваясь к гулкому биению своего сердца, и нервно провела кончиком языка по губам, все еще горевшим после поцелуя. — Закажи что-нибудь для меня, — попросила наконец она и отложила меню в сторону. Не было смысла изучать его в том состоянии, в котором она была.

Помрачнев, Дэйв жестом подозвал официанта. Официант, нервно кивая головой, принял заказ и поспешил ускользнуть, чувствуя напряженность обстановки за столиком.

Видел ли официант, как Дэйв целовал ее? Видели ли это другие? С горящими щеками Алекс осторожно оглядела зал. Как ей показалось, окружающие были поглощены своими собственными делами, и она немного успокоилась. Сжав руки под розовой скатертью, она заставила себя заговорить.

— Ты давно знаком с Заком Колэмом? — спросила она.

Дэйв неопределенно пожал плечами.

— Он унаследовал от своего отца пару небольших компаний. Они не были ему нужны, и он продал их мне.

— Мне нравятся его рисунки, — заметила она. — Я неплохо разбираюсь в этом и могу оценить его мастерство.

— И его обаяние тоже? — резко произнес Дэйв.

Глаза Алекс расширились от удивления: в тоне Дэйва прозвучала неприкрытая ревность. Дэйв ревновал ее к мужчине, который всего лишь взглянул на нее? Ее передернуло от этой догадки.

— Ты именно поэтому поцеловал меня? — спросила она.

— Он смотрел на тебя, как на новое соблазнительное блюдо в этом чертовом меню, — процедил он сквозь зубы. — Я хотел, чтобы у него не было сомнений насчет того, кому ты принадлежишь.

Принадлежу? Она принадлежит Дэйву, но Дэйв, очевидно, не принадлежит ей, раз в его жизни существует Линда.

— Кто-нибудь в этом другом мире, в котором ты вращаешься, знает обо мне и о детях? — с горечью спросила она.

— Моя личная жизнь их не касается, — заявил Дэйв. — Я общаюсь с ними исключительно ради дела. Может, мы оставим эту тему? — добавил он резко. — Конечно, если ты предпочитаешь общество Зака Колэма моей компании, я могу позвать его обратно, чтобы доставить вам обоим удовольствие!

О боже, он действительно ревнует! Эта мысль подняла увядшее самомнение Алекс на недосягаемую высоту.

— Ну, по крайней мере он не обрывает свою подругу каждый раз, как только та открывает рот, — с иронией заметила она, наблюдая с растущим чувством триумфа за выражением его лица.

Тем временем им подали первую перемену, что оказалось очень кстати. Лучше уж заниматься едой, чем сидеть и упрекать друг друга на глазах у всех. Дэйв заказал для нее легкий лососевый мусс, от которого у Алекс потекли слюнки, хотя всего лишь несколько минут назад она была уверена, что не сможет проглотить ни кусочка. Она съела мусс уже наполовину, когда Дэйв неожиданно перегнулся через стол и нежно коснулся ее руки.

— Алекс, — негромко сказал он, ловя ее настороженный взгляд. — Давай, наконец, попытаемся сделать этот вечер приятным для нас, — взмолился он. — Я не хочу препираться с тобой. Я хочу...

— Дэйв! Как приятно тебя видеть!

От этого нового вмешательства в их разговор его лицо помрачнело. Алекс тоже почувствовала раздражение. Она как раз позволила себе редкое удовольствие — погрузиться в дымчатую глубину глаз мужа.

На этот раз он лишь слегка приподнялся, чтобы поприветствовать пару средних лет, которая остановилась у их столика. Он не стал представлять им Алекс, а ограничился тем минимумом слов, которых требовали правила приличия, быстро вынудив подошедших продолжить свой путь.

— Теперь ты понимаешь, почему я не люблю приводить тебя в места, подобные этому, — сказал он с недовольной гримасой. — Нас будут прерывать весь вечер.

— А что в этом плохого? — возразила Алекс, увидев в его раздражении нежелание представлять знакомым ее как свою жену.

— Потому что, когда я иду с тобой куда-то, то хочу, чтобы ты принадлежала только мне! — сказал он и опять взглянул на нее тем дымчатым затаенно-страстным и одновременно собственническим взглядом, от которого внутри у Алекс все перевернулось.

Дэйв оказался прав. Во время ужина к ним подходили еще по крайней мере три раза. В конце концов Дэйв со вздохом дотронулся до ее руки и, поднимаясь, потянул ее за собой.

— Пойдем, потанцуем, — предложил он. — По крайней мере во время танца нас не будут прерывать.

Держа ее за руку, он направился сквозь ряды столиков к закрытым дверям, которые распахнулись, как только он коснулся их свободной рукой. Здесь было темнее. Алекс едва могла разглядеть в полумраке противоположный конец зала, где был свой бар и небольшая сцена, на которой располагались музыканты, играющие легкий медленный танец.

Дэйв провел ее на площадку для танцев и развернул лицом к себе. Алекс внезапно охватило странное чувство, как будто перед ней был не Дэйв, а чужой, незнакомый мужчина. Этот высокий, красивый незнакомец волновал ее, вызывая в ней обостренное ощущение себя как женщины.

Это Дэйв, яростно стала убеждать себя она, подчиняясь ему в медленном ритме музыки, мужчина, за которым она уже семь лет замужем. Но все же ей пришлось с горечью признать, что этот Дэйв — чужой для нее. И не только потому, что в этом привычном для него мире она была чужестранкой. Они стали чужими давно, продолжая оставаться мужем и женой.

У Алекс вырвался грустный вздох. Должно быть, Дэйв услышал его, потому что нежно накрыл ладонью ее руку, лежавшую на гладком лацкане его смокинга. Его вторая рука, которой он придерживал Алекс за талию, скользнула вверх, под черное болеро, с намерением прижать ее ближе, и замерла, когда пальцы неожиданно коснулись теплой обнаженной спины.

Надев болеро, Алекс совершенно забыла о фасоне нового платья. Собственно говоря, ей было не до того — слишком большого напряжения потребовал от нее этот вечер. Она вспомнила об этом только теперь, почувствовав обжигающее прикосновение руки Дэйва, и закрыла глаза, спасаясь от нахлынувшей волны непрошеных ощущений.

Попытавшись воспротивиться, Алекс повернула голову, чтобы сделать глоток воздуха, не наполненного тем чувственным запахом, который исходил от Дэйва, но он остановил ее и крепко прижал к себе.

— Дежа вю, — прошептал Дэйв, и у Алекс перехватило дыхание, когда она поняла, что он имел в виду.

В тот первый раз, когда они танцевали вместе, на ней была простая короткая блузка, и Дэйв проскользнул под нее рукой. Сейчас на ней было бархатное болеро, гораздо более элегантное и изысканное, но ее реакция на его прикосновение была той же самой.

У Алекс перехватило дыхание, когда кончики пальцев Дэйва стали медленно перемешаться вдоль ее позвоночника.

Я не должна позволять ему делать это, отчаянно убеждала она себя. Но, помимо ее воли, в ответ на его ласку по ее тонкой чувствительной коже пробежали мурашки. Алекс снова закрыла глаза и изогнулась так, что кончики ее сосков коснулись груди Дэйва. Она почувствовала, как напряглось его тело, содрогаясь от желания, и беспомощно вздохнула.

Дэйв наклонил голову, уткнувшись в ее шею.

— Ничего не изменилось ни на йоту, правда? — прошептал он. — Мы все так же действуем друг на друга.

Как он был прав! И с последним вздохом, вырвавшимся из самой глубины ее существа, Алекс сдалась и позволила себе сделать то, к чему толкали ее всколыхнувшиеся чувства. Она потянулась вверх и нежно коснулась губ Дэйва своими губами.

В первый раз за последнее время она сама сделала движение навстречу ему, и он понял это.

— Поедем домой, — сказал он внезапно охрипшим голосом.

— Я...

Она уже была готова согласиться, чувствуя, что не может и не хочет сопротивляться, как вдруг язвительно-насмешливый, до боли знакомый голос прервал ее на полуслове. И от звука этого голоса их хрупкое согласие разбилось на тысячу осколков.

— Ха, да это никак сам Дон Жуан. И со своим новым завоеванием...

Алекс узнала этот голос. Она закрыла глаза и устало опустила голову на одеревеневшее плечо Дэйва.

— Ты, наверное, не знаешь, что он женат, детка? — с издевкой спросил голос.

Видимо, Мэнди не узнала Алекс в той женщине, с которой танцевал Дэйв.

— Уже семь лет, не меньше, — продолжала она. — Его жена — хорошенькое, но совершенно пресное создание — сидит дома с их тремя детишками, в то время как ее драгоценный супруг готов стать любовником каждой женщины, которая захочет этого.

— Ну, не каждой, Аманда, — холодно возразил Дэйв. — Мне никогда не составляло труда отшивать тебя.

Мэнди имела виды на Дэйва? Алекс подняла голову и посмотрела в его помрачневшее лицо. Встретив его жесткий, циничный взгляд, она почувствовала, будто с ее слепых, доверчивых глаз сдернули еще одну вуаль.

Дэйв и Мэнди не ладили друг с другом, но Алекс никогда не задумывалась, в чем причина их взаимной враждебности. Теперь она ее узнала.

— Мужчине следует остерегаться мести отвергнутой им женщины, — назидательно произнесла Мэнди. — У нее есть свое маленькое, но очень разрушительное оружие.

— И ты умело воспользовалась им, так? — процедил Дэйв сквозь зубы. — Ударив в самое уязвимое место.

— Кстати, как поживает Алекс? — ехидно спросила Мэнди. — Бедняжка не догадывается, как быстро ты нашел замену получившей отставку Линде?

Достаточно. Алекс услышала вполне достаточно. Резко повернувшись, она посмотрела в лицо своей когда-то лучшей подруги. Под ее пристальным холодным взглядом Мэнди побледнела, затем, не сказав ни слова, развернулась и пошла прочь.

Настроение было испорчено. Вечер стал катастрофой. Они молча покинули клуб и направились к стоянке, где Дэйв припарковал машину.

— Как долго? — наконец решилась задать вопрос Алекс, когда Дэйв вывел машину на дорогу, ведущую из Лондона.

— Годы, — пожал он плечами, не сомневаясь, что правильно понял вопрос.

— Ты когда-нибудь давал ей повод?

Она увидела, как побелели костяшки его пальцев, сжимавших руль. Вопрос задевал его достоинство, но он должен был признать ее право задать его.

— Нет, — решительно заявил Дэйв. — Даже не помышлял об этом.

— Почему же нет?

— Она мне никогда не нравилась как женщина, — сказал он.

Наверное, это правда, подумала Алекс, судя по тому безразличию, с которым он произнес эти слова.

— Тогда почему ты не рассказал мне о ее притязаниях?

— Чтобы разрушить твою веру в ту, что была достаточно дорога тебе? — Дэйв бросил на нее угрюмый взгляд. — Я никогда не скрывал, что недолюбливаю ее, — напомнил он.

— Но ты никогда не пытался расстроить эту дружбу, — возразила она. — Одно твое слово, Дэйв, один лишь намек, что она использовала меня, чтобы попытаться заполучить тебя, и сегодняшней сцены могло бы не быть.

— Разве я мог сделать это, зная, как глубоко ранит тебя правда? — В полумраке машины его лицо выглядело суровым. — Надо быть сволочью, чтобы поступить так по отношению к тебе, Алекс.

— Правда, — согласилась она, и последнее слово будто повисло в воздухе между ними. Она поняла, что Дэйв прочел в ее ответе другой смысл, и знала, что ему нечего было возразить.

Алекс первая вошла в дом и направилась прямо наверх, желая уйти от разговора с Дженни.

— У меня болит голова, — пробормотала она, и это не было полной ложью. Внутри нее все отзывалось болью, и голова не была исключением. — Извинись, пожалуйста, за меня перед своей мамой, — попросила она мужа.

Когда Дейв вернулся после того, как отвез мать домой, Алекс еще не заснула, но притворилась спящей. Она замерла, напряженно прислушиваясь к его шагам. Наконец он лег в постель. Совершенно обнаженный, положив под голову руки, он лежал на спине и смотрел в темный потолок. Алекс замерла рядом и всем своим израненным сердцем молила только об одном: чтобы эти последние несколько недель исчезли из их жизни, как если бы их вовсе не было. Но, конечно же, судьба не была так великодушна, и они долго лежали рядом, физически ощущая, как сгущается напряжение в темной комнате, так что Алекс начала чувствовать удушье. Наконец Дэйв со вздохом повернулся и обнял ее. Она без сопротивления прильнула к нему, с каким-то отчаянием ища утешения в его объятиях. Они устремились навстречу друг другу в безмолвном неистовстве, почти столь же непереносимом, как и напряженная тишина.

Образ Линды опять предстал перед Алекс этой ночью, ввергнув в оцепенение ее охваченное страстью тело в тот самый момент, когда она начала верить, что сможет дать выход давно сдерживаемым эмоциям. Дэйв почувствовал перемену в ней и затих, быть может, догадываясь, с каким призраком она вела борьбу.

Слезы пробивались сквозь ее сомкнутые веки, губы дрожали, пальцы крепко вцепились в мускулистые плечи Дэйва. Еще одно препятствие преодолено, подумала Алекс, когда ей наконец удалось вытеснить Линду из сознания, и с судорожным вздохом она снова приникла к губам Дэйва.

— Алекс, — прошептал он, сливаясь с ней в новом страстном порыве, с дрожью повторяя ее имя снова и снова, как бы желая сказать, что понял, какую битву она только что выдержала ради него.

Но, хотя они вместе добрались до вершины и тела их одновременно затрепетали от наслаждения, в самое последнее мгновение Алекс опять постигла неудача. Неудача, которая означала так много, что она не смела об этом думать.

Дэйва снова захватили дела — приобретение очередной фирмы. Переговоры, которые он вел с небольшой инженерной компанией неподалеку от Хаддерсфилда, вынуждали его ночевать вне дома. Алекс приняла его объяснения, поджав губы и ничего не сказав в ответ, вызвав тем самым его явное неудовольствие. Он в раздражении уехал, а она осталась дома, терзаемая подозрениями. Понимая, что эти подозрения несправедливы, она все же не могла так легко их отбросить. Дэйв, по-видимому, решил не оправдываться перед ней, требуя, чтобы она доверяла ему. Ее сомнения только увеличивали напряженность их семейной жизни.

Так прошло несколько недель. Однажды, проглядывая местную газету, которую раз в неделю опускали в их почтовый ящик, Алекс прочитала нечто, что заставило ее встрепенуться. Местный колледж искусств устраивал творческую встречу с Заком Колэмом, которая должна была состояться сегодня вечером, приглашались все желающие.

Дэйва не было в Лондоне. Но если его мать сможет посидеть с детьми, то почему бы Алекс не пойти туда одной? Что в этом плохого? Ничего, ответила она себе, в глубине души понимая, что хотела пойти на встречу только из бунтарского желания задеть Дэйва за больное место.

Он сам виноват в этом, убеждала она себя, паркуясь на стоянке. Он не должен был показывать ей, что может ревновать к кому-нибудь вроде Зака Колэма. Именно его ревность стала побудительной причиной, по которой она приехала сюда.

Проскользнув в небольшой зал, где должна была состояться лекция, она устроилась в одном из задних рядов, не рассчитывая, что Зак заметит ее, а если даже и заметит, то не узнает. В конце концов, их знакомство было очень кратким.

Однако Зак мгновенно узнал ее. Он взошел на сцену, с улыбкой оглядел на три четверти заполненный зал, увидел Алекс, задержал на ней взгляд и широко улыбнулся ей, так что все присутствующие обернулись, чтобы посмотреть, кого это он персонально поприветствовал.

Алекс, залившись краской, смущенно улыбнулась в ответ и глубже запахнула свою светло-голубую курточку, желая стать как можно менее заметной.

Но, как только он заговорил, ее смущение прошло. Его умная, быстрая, ироничная манера говорить захватила ее. Объясняя, как он выискивал слабости своих жертв, Зак держался свободно, не скупился на улыбки и умело руководил аудиторией. Он подмигнул ей пару раз, заметив, что она смеялась вместе с остальными. И Алекс почувствовала, что ей приятно его внимание.

После лекции, когда она направилась по проходу между рядами к двери, Зак подошел к ней, с легкостью отразив по дороге несколько обращенных к нему реплик.

— Александра, — его теплые пальцы сжали ее ладонь, — как хорошо, что вы пришли.

— Я рада, что смогла. — Она улыбнулась, снова почувствовав дурацкое смущение. — Вы рассказали много интересного.

— Вы учитесь в этом колледже?

Алекс удивленно раскрыла глаза.

— Нет! — ответила она, слегка вспыхнув.

Ей не приходило в голову, что он мог сделать такое предположение. Она вдруг сообразила, что на ней выцветшие джинсы и непритязательная спортивная курточка, а на лице нет никаких следов косметики. Ничего похожего на ту женщину, с которой он познакомился как с женой Дэйва Мастерсона. Действительно, она скорее выглядела как студентка.

— Мы живем недалеко отсюда. Я узнала о сегодняшнем вечере из местной газеты и решила прийти.

— Одна?

— Да.

Алекс смутилась еще больше, сама не понимая, почему. Этот человек не мог знать, насколько необычным было для нее такое решение.

— У Дэйва дела, — пояснила она.

— А-а, — понимающе сказал Зак, бросив на нее странный взгляд. — Интересуетесь политикой?

Алекс тряхнула светлыми волосами.

— Искусством, — поправила она. — Во всяком случае, карикатурой. Вы мне можете не поверить, но когда-то у меня были неплохие способности к этому, — застенчиво призналась она, — до того, как обязанности жены и матери стали отнимать почти все мое время.