Игра длиною в жизнь

Дж. Стерлинг

(Идеальная игра #3)

Оригинальное название: The Sweetest Game by J. Sterling
Серия: The Perfect Game / Идеальная игра
Номер в серии: 3
Переводчик и редактор: Ольга Синячкина
Вычитка: Мария Волкова, Катерина Матвиенко

Обложкой занималась Изабелла Мацевич.

Переведено специально для группы http://vk.com/eabooks_com

Любое копирование без ссылки на группу и переводчика ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

АННОТАЦИЯ

«Когда твоя бейсбольная карьера подходит к концу, это подобно удару кувалдой в грудь. Ты, наконец, понимаешь, что бейсбольные боги больше не будут к тебе благоволить. Все бессонные ночи, часы, проведенные в спортзале для поддержания себя в форме, соблюдение правил, тренировки, психологический настрой, пропущенные праздники и дни рождения друзей и родственников, отсутствие воспоминаний о проведенном с семьей времени… всё это ради чего? Воротилы бейсбольного бизнеса уж точно не страдали из-за тебя бессонницей. Они не проводили ночи напролет без сна, пытаясь выяснить, как сделать твою игру лучше. Им на это было плевать. Бейсбол – это бизнес. Спорт. Игра. И как бы тесно моя жизнь не переплеталась с ним, настало время оставить его в прошлом», – Джек Картер.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА 1. Свадьба. 3

ГЛАВА 2. Семейная жизнь. 5

ГЛАВА 3. Сломанные кости. 10

ГЛАВА 4. Я бейсболист. 20

ГЛАВА 5. Не обижай меня. 24

ГЛАВА 6. Добро пожаловать в Большое яблоко. 30

ГЛАВА 7. Нью-Йорк – это образ жизни. 34

ГЛАВА 8. Это просто секс. 43

ГЛАВА 9. Медленное выздоровление. 51

ГЛАВА 10. Продажа. 58

ГЛАВА 11. Переизбыток эмоций. 66

ГЛАВА 12. Возвращение домой. 80

ГЛАВА 13. С днем рождения, малыш.. 93

ГЛАВА 14. Трудно иметь семью и быть в постоянных разъездах. 107

ГЛАВА 15. Я столько всего пропустил. 110

ГЛАВА 16. Конец мечты.. 115

ГЛАВА 17. Наша новая жизнь. 121

ЭПИЛОГ. 127

БЛАГОДАРЮ ВАС.. 130

Об авторе. 131

Дж. Стерлинг

ИГРА ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

Эта книга посвящается всем людям, которые нашли свои мечты в звездах…

А также тем, кто подталкивал их вверх, чтобы они могли дотянуться до небес.

От автора

Эта книга является частью серии. Если вы не читали предыдущие книги, то настойчиво рекомендую сделать это. «Идеальная игра» первая книга, далее следует «Смена правил». Обе книги выпущены в мягкой обложке и продаются во многих магазинах. Также книги можно найти в электронном формате.

«Идеальная игра» – Первая книга

«Смена правил» – Вторая книга

ГЛАВА 1. Свадьба

Кэсси

Уперев руки в бедра, я посмотрела в глаза моей лучшей подруги и покачала головой, когда она повернулась к зеркалу, и стала красить губы помадой.

– Не смотри на меня так, – огрызнулась Мелисса и выдавила из себя ухмылку.

– Я буду смотреть на тебя так, поняла. Я буду смотреть на тебя так весь вечер, если захочу. Ты что, собиралась убить моего будущего деверя? – подразнила я, прекрасно понимая, что меньше чем две минуты назад, она заперлась с Дином в его комнате и занималась там черт знает чем, пока я сидела в комнате Джека и ждала её.

Мелисса прищурилась, прежде чем посмотрела на меня.

– Возможно.

От раздражения я закатила глаза.

– Постарайся не убить его. Не хочу быть соучастником.

После нанесения еще одного слоя помады, Мелисса сомкнула губы, прежде чем повернулась ко мне лицом.

– Между прочим, ты шикарно выглядишь, – она коснулась руками моих волос, поправляя пряди прически, пока я разглаживала несуществующие складки на моем белом платье длиной до колен.

– Спасибо. Также как и ты.

Несмотря на то, что я немного злилась на мою миниатюрную подругу, я не смогла сдержать улыбку.

– Ну, как отреагировал твой отец, когда ты сообщила ему, что он не поведет тебя к алтарю?

Я глубоко вздохнула. Последнее, что я хотела делать в день моей свадьбы, – это сожалеть о принятых мной решениях. Сначала мне было трудно определиться, идти ли по проходу одной или с отцом. Но, в конце концов, я решила, что если меня поведет отец, чтобы у алтаря передать в руки Джеку, то это будет больше смахивать на шоу. И я точно не хотела, чтобы в руки будущему мужу меня передавал человек, который разочаровывал меня в жизни больше, чем кто бы то ни было.

Мне казалось правильным решение, что я пойду по проходу одна и без чьей-либо помощи соединюсь с Джеком, чтобы начать нашу совместную жизнь. Это был мой выбор, мое решение. Мое сердце ждало меня на другом конце этого прохода. После всего, через что нам пришлось пройти, не было никакой необходимости кому-то передавать меня в руки человеку, которому я и так отдала себя несколько лет назад.

– Определенно он сначала обиделся. Но я не думаю, что он понял смысл послания, которое я пыталась до него донести этим решением. Уверена, он хотел подвести меня к алтарю только потому, что так делают все отцы.

– Ох, хорошо. Возможно, ему следовало лучше исполнять свои отцовские обязанности в прошлом, – сказала Мелисса резким тоном.

Я пожала плечами.

– Надеюсь, после того, как он увидит, что сегодня я отказалась от этой традиции, он всё поймет и впредь не будет меня разочаровывать.

Сквозь открытое окно гостиной до нас донеслись звуки музыки. Я глубоко вздохнула и от волнения прикусила нижнюю губу.

– Боже мой! Настало время! – Мелисса подошла к стеклянной двери, которая вела на задний двор, и восторженно выдохнула, когда выглянула наружу. – Оох, там так красиво, Кэсс! – Она обняла меня и прошептала. – Увидимся у алтаря. – Потом вышла за дверь и медленно двинулась по рукотворному проходу.

После еще одного глубокого вдоха, я направилась вслед за своей подругой, немного задержавшись в дверном проеме. Мелисса была права. Задний двор в доме бабушки и дедушки был преобразован в страну чудес. Когда солнце скрылось за деревьями, свечи повсюду стали отбрасывать тени. Мириады крошечных огоньков мерцали на ветвях деревьев.

Когда я вышла наружу, мой взгляд наткнулся на банки мейсона[1], наполненные четвертаками, которые в свою очередь удерживали свечи. Два ряда банок образовывали проход, и я не смогла сдержать улыбку, пока мое сердце переполнялось любовью, которую я испытывала к Джеку. Продолжая улыбаться, я посмотрела вдоль прохода и тут же наткнулась на взгляд шоколадно-карих глаз. Весь воздух испарился из моих легких в тот момент, когда я увидела его, стоящего в ожидании меня в конце прохода в темно-сером костюме с плотоядной улыбкой на лице.

Я с трудом подавила желание рвануть вперед и прыгнуть в объятия Джека. Хотя я не думаю, что он стал бы возражать.

Когда я подошла к алтарю, Джек потянулся вперед и взял меня за руку, попутно чувственным жестом погладив мою ладонь большим пальцем, отчего по моему телу побежали мурашки.

– Ты очень красивая, – прошептал он, когда наклонился ко мне.

– А ты выглядишь горячим, – прошептала я в ответ и подмигнула ему.

Дедушка откашлялся, привлекая наше внимание, и мы с Джеком с трудом подавили смех. Дедушка Джека выглядел очень серьезным, когда поприветствовал наших друзей и членов семьи в этот «особенный день», прежде чем с головой окунулся в проведение церемонии.

Глядя в глаза своего жениха, клянусь, я мало что слышала из того, что говорил дедушка. Мои мысли путались, пока я вспоминала какой мы с Джеком прошли путь, выбираясь из настоящего ада и поднимаясь туда, где мы были сейчас. Мы так много пережили вместе.

Я мельком взглянула на брата Джека, Дина. Он стоял около моего жениха, но его глаза были направлены на миниатюрную брюнетку рядом со мной. Покачав головой, я улыбнулась, прежде чем перевела всё свое внимание на мужчину, который владел моим сердцем.

Когда пришло время обмениваться клятвами, моя оказалась немногим более плаксивой, чем Джека. Мое сердце растаяло от вида, как мой любимый из последних сил сдерживает свои чувства, и когда он прочистил горло, чтобы вернуть самообладание, я не сдержалась.

– Я люблю тебя, – призналась я сквозь слезы радости.

Джек протянул руки к моему лицу, чтобы смахнуть слезы, и наклонил голову, намереваясь поцеловать меня.

– Ух! Стойте! – воскликнул дедушка, прерывая момент, и Джек замер, все еще удерживая своими руками мое лицо. Дедушка выдержал паузу, прежде чем его губы расплылись в широкой ухмылке, и он гордо сообщил. – И я объявляю вас мужем и женой. Джек?

– Да, дедушка? – сказал Джек хриплым голосом, пока продолжал удерживать мое лицо в своих ладонях, не двигаясь. Гости засмеялись.

– Ты можешь поцеловать свою прекрасную невесту, – торжественно сообщил он, захлопывая Библию.

– Давно пора, – сказал Джек, прежде чем обрушил свои губы на мои. До наших ушей донеслись восторженные крики гостей, но они быстро исчезли. Ведь всё, что я слышала в этот момент, – это быстрый стук собственного сердца. И всё, что я чувствовала в этот момент, – это прикосновения рук Джека к моей коже и нежные движения его языка.

У меня задрожали колени, и я схватила Джека за плечи, чтобы удержать равновесие, когда он медленно отстранился от меня, прерывая наш первый поцелуй в качестве мужа и жены.

– Дамы и господа, мне хотелось бы впервые представить вам мистера и миссис Картер. – Дедушка широко улыбался.

– Время делать детей, – прошептал мне на ухо Джек, когда взял меня за руку и повел прочь от алтаря.

Жаркая волна накрыла мои щеки, и у меня сбилось дыхание, но, несмотря на это, я последовала за ним. Я была готова пойти за этим мужчиной куда угодно.

ГЛАВА 2. Семейная жизнь

Джек

Я лежал в кровати и слушал, как на кухне бабушка и дедушка расставляют тарелки и столовые приборы. Моя комната располагалась к кухне ближе, чем все остальные, поэтому, когда они грохотали там посудой, я всегда просыпался. На мгновенье, я вспомнил о тех временах, когда учился в старших классах и просыпался от запаха приготовленных бабулей вафель. Улыбаясь, я вернулся в настоящее и перевел взгляд на светлые волосы, в которых запуталась моя рука.

Моя жена, Кэсси, скрутилась калачиком около меня, и её попка тесно прижалась к моему паху.

Моя жена.

Тот человек, который любил меня достаточно сильно, чтобы не просто мириться с моим дерьмом, но и согласиться делать это всю оставшуюся жизнь. Вероятно, она сумасшедшая, раз решилась на такое, но я ничего не имел против. Что бы не удерживало эту женщину рядом со мной, меня все устраивало. Я не имел ни малейшего понятия, что означало быть женатым, однако отметил, все те эмоции, которые бурлили внутри меня и стремились выйти из-под контроля, теперь успокоились. Мысль о том, что Кэсси поклялась быть со мной вечно, наполняла меня чувством покоя, которого я не испытывал прежде.

В этот момент я был готов свернуть горы. Я мог накинуть на плечи плащ, расправить крылья и спасти весь чертов мир, если бы захотел. И самое лучше во всем этом было то, что девушка, что сейчас лежала рядом со мной, никуда не денется. И если я попрошу, она собственноручно вышьет букву «Д» на моем плаще и станет наблюдать, как я летаю.

И с чего это я вдруг стал фантазировать о супергероях как двенадцатилетний мальчишка? Идиот.

Я обнял Кэсси за талию, и мои пальцы стали исследовать ту часть её тела, которая была скрыта от моих глаз. Она застонала, и мой член пробудился к жизни.

– Доброе утро, жена, – прошептал я около её лица, прежде чем поцеловал в мочку уха и стал ласкать её губами.

Кэсси снова застонала и повернулась ко мне лицом, её потрясающие зеленые глаза сияли.

– Доброе утро, муж.

Муж.

Черт, да, я твой муж. Думаю, этот статус позволяет мне на законных основаниях убить любого, кто посмеет хотя бы мечтать о том, чтобы трахнуть мою жену, разве не так? Конечно так.

Наклонившись, я ухватил зубами её нижнюю губу и игриво прикусил её. Без предупреждения я толкнул свой язык Кэсси в рот, и поймал ответные движения её языка. От желания оказаться в ней, я ощутил боль в теле. В буквальном смысле слова. Ощутил. Чертовски. Сильную. Боль.

– Ты нужна мне, – выдохнул я между поцелуями.

Её руки скользили по моей спине, а пальцы стали цепляться за мою кожу, вынуждая меня передвинуться в позицию «сверху». Я понял молчаливую просьбу моей девочки, когда она раздвинула колени, приглашая меня.

– Как я понимаю, это означает «да»? – пошутил я, и быстрым движением скользнул в неё, пока она не передумала.

– О, Боже, Джек, – выдохнула Кэсси и прикусила нижнюю губу. – Двигайся медленно.

– Господи, Кэсси. Ты знаешь, как трудно двигаться медленно, когда ты так чертовски хорошо ощущаешься изнутри? – Я пытался управлять своим телом, но мой член не шел на сотрудничество. Такое ощущение, что у него был свой собственный мозг, и он не подчинялся моим командам. – Извини, детка, но он не хочет слушаться.

Кэсси хихикнула подо мной, а между её бровей залегла хмурая складка.

– Кто не хочет слушаться?

– Мой член, – выдохнул я.

Её бедра двигались, поднимаясь и опускаясь в идеальном ритме навстречу мне, вместе со мной… да по всякому.

– Я не собираюсь долго терпеть, – предупредил я, изо всех сил пытаясь оттянуть неизбежное.

Эти прекрасные зеленые глаза встретились с моим взглядом, прежде чем Кэсси схватила меня за затылок и притянула к своему рту. Наши языки изучали друг друга со все более и более возрастающим отчаянием. Я двигался вперед-назад в её совершенном теле, мой член увеличивался в размерах с каждым новым толчком.

– Я чувствую, как ты стал намного больше внутри меня. – Её теплое дыхание окутывало меня. – Это чертовски сильно заводит, Джек.

– Тебе не следовало говорить так.

Этих слов оказалось достаточно, чтобы подтолкнуть меня к краю. Еще один толчок, и я растворился в ней. Рот Кэсси слегка приоткрылся, когда по её телу пронеслась волна удовольствия. Я наблюдал, как она приближается к своему оргазму, и содрогнулся над ней, когда достиг поставленной цели.

– Боже, ты такая красивая. Я так сильно тебя люблю, – сказал я, и пальцами погладил её по волосам.

Кэсси улыбнулась.

– Я тоже тебя люблю. И это навсегда.

Как же я был счастлив обладать этой женщиной.

– Навсегда, – согласился я. – Нам пора вставать. Я чувствую запах вафель, бабушка с дедушкой уже на кухне.

Лицо Кэсси вспыхнуло, и она уткнулась в подушку.

– Думаешь, они нас слышали?

Я засмеялся.

– Они нас не слышали. Но мы теперь женаты, так что имеем полное право заниматься любовью.

– Джек! Не будь таким непочтительным.

– Я? Непочтительная здесь только ты, – подразнил я её, прежде чем поцеловал в лоб. – А сейчас, подъем. Если, конечно, ты не хочешь завтракать обнаженной. Хотя, не думаю, что дедушка будет возражать. Или Дин.

Лицо Кэсси исказилось гримасой ужаса, и она игриво шлепнула меня по плечу.

– Какой же ты отвратительный.

***

Чуть позже мы заняли свои места за кухонным столом, но прежде я заметил, что из своей комнаты вышел Дин и направился к нам. Я взял черничный маффин и стал ждать. Как только он появился в дверном проеме, я швырнул в него маленькой булочкой.

– Совсем сбредил? – Он посмотрел себе под ноги, где валялось расплющенное кондитерское лакомство.

– Джек! Не кидайся едой! – поругалась бабуля, я только пожал плечами.

– Ничто не скажет «Доброе утро» лучше, чем маффин в твоей утробе, – подразнил я, Кэсси шлепнула меня по руке.

Дин прищурился.

– В следующий раз стукни его посильнее, сестренка. Вот так. – Он подошел ко мне и довольно ощутимо заехал в правое плечо.

Стул заскрипел по полу, когда я вскочил с него и помчался за моим младшим братом. Он носился по всей кухне, бабушка приказывала нам остановиться, а дедушка посмеивался над нашими выходками. Наконец, я поймал Дина и наподдавал ему в ответ.

– Отпусти меня, придурок! – заорал Дин, пока пытался вырваться из моего захвата.

– А ты не смей меня бить при моей жене, – устрашающе прорычал я. Когда я отпустил его одежду, он выпрямился и погладил по своим мускулам в том месте, куда я только что его ударил.

– Тебе просто нужен был предлог, чтобы сказать это.

– Сказать что? – спросил я с фальшивым недоумением в голосе.

– Жена. – Дин посмотрел на Кэсси в поисках поддержки. Она с улыбкой смотрела на нас и качала головой, отказываясь встревать в наши разборки.

– Перестаньте вести себя словно вам опять по двенадцать лет, давайте завтракать, – настойчиво сказала бабушка.

– Да, Джек, перестань вести себя, словно тебе двенадцать. – Дин толкнул меня, прежде чем рванул вперед и усадил на стул свою задницу.

– Вы оба идиоты, – сделала замечание Кэсси. – Пахнет изумительно, бабуля. Спасибо большое.

– Пожалуйста. Я просто счастлива, что вы все здесь, – сказала бабушка с улыбкой, когда поставила на середину стола большое блюдо с вафлями.

Дин подцепил одну вафлю вилкой, и я хлопнул его по руке, от чего вафля упала на стол.

– Ты придурок, – промямлил Дин.

– Дин! Следи за языком.

Когда мы собирались вместе, слышать упреки бабушки было слишком привычно для нас.

– Он, и в самом деле, повел себя как придурок, милая, – заметил дедушка, и я подавил смех.

Со стороны входной двери послышался чей-то голос, я заметил, как Дин застыл, собираясь откусить вафлю, и понял, что пришла Мелисса.

– Тук-тук! Кто-нибудь есть дома?

– Ага! Мели! – Кэсси подскочила со своего стула и помчалась прочь из кухни, а Дин уставился на меня.

– Ты должен был предупредить меня, что она придет.

Я пожал плечами, откусил кусок вафли и пробормотал в ответ.

– Я не знал.

– Врешь.

– Это не моя вина, что вы двое не можете разобраться со своим дерьмом, поэтому не надо на мне срываться, как маленькая сучка во время приступов ПМС.

– Джек! – резким тоном сказала бабушка. – Прямо сейчас извинись перед братом.

Дедушка одарил меня неодобрительным взглядом через стекла своих очков.

– Это было неуместно.

Я намеренно жевал вафлю очень медленно, не отрывая взгляд от Дина.

– Прости… – пробормотал я, прежде чем прищурился и добавил, – … за то, что ты не можешь заставить девчонку влюбиться в тебя.

Дин покачал головой и отвернулся, пока дожевывал вафлю с недовольным выражением лица.

На кухню вернулась моя прекрасная жена, следом за ней шла её крохотулечная лучшая подруга, Мелисса.

– Всем привет, – бодро сказала Мелисса.

Бабушка одарила её широкой улыбкой.

– Доброе утро, дорогая. Ты голодна? Давай я наложу тебе вафель. – Она начала подниматься со своего места, когда Кэсси остановила её.

– Я сделаю это. А вы завтракайте.

Мелисса подтолкнула Кэсси к её стулу и покачала головой.

– Я уже поела, но спасибо за предложение.

– Ну, коротышка, хорошо провела время вчера вечером? – спросил я с намеком, пытаясь заставить её признаться, что мой брат на самом деле нравится ей больше чем просто друг. Дин замер и наклонил голову набок, явно ожидая услышать ее ответ.

Мели, не мигая, посмотрела прямо на него, и сказала:

– Это был самый веселый вечер за долгое время. А как ты?

Я рассмеялся.

– Учитывая, что я женился на девушке моей мечты, скажу, что у меня вчера был больше, чем просто веселый вечер.

Мелисса опустилась на свободный стул и спросила.

– И когда вы, ребята, уезжаете?

– Наш самолет вылетает сегодня в девять вечера, – ответила Кэсси, её голос стих.

– Почему вы не можете остаться здесь насовсем? Забейте на Нью-Йорк! – выкрикнула Мелисса писклявым голосом, и я заметил, как Дин потер пальцами виски.

– Что такое, Дин? – спросила она со смехом. – Голова болит? – Она наклонила голову и игриво подразнила его.

Дин посмотрел на девушку и резко кивнул, прежде чем повернулся ко мне.

– Разве вы не можете остаться чуть дольше?

Я проглотил вафлю, которую жевал в этот момент, отчасти желая ответить согласием.

– Мы должны вернуться, чтобы я смог подготовиться к началу сезона. Я не могу откладывать вечно, мне нужно работать. Ты же знаешь, как я провел январь.

Возможно, со стороны могло показаться, что нет ничего сложного в том, чтобы быть игроком Высшей лиги бейсбола. Но на самом деле, все совсем не так. Я большую часть года надрывал задницу, чтобы оставаться на профессиональном уровне. Даже во время межсезонья, я не имел права расслабиться и продолжал торчать в спортзале, чтобы поддерживать себя в форме и быть здоровым. Не говоря уж о том, что я должен был начать психологическую подготовку к новому сезону за несколько месяцев до его официального начала, по сути это означало, что я должен был отказаться от всего остального, что не касалось бейсбола. И Кэсси пришлось смириться с таким приходящим парнем, как морально, так и физически. А сейчас я стал еще и приходящим мужем.

– Отстойно, что вы так далеко, – добавил Дин, прежде чем потянулся за своим стаканом с апельсиновым соком.

– Ты можешь иногда приезжать к нам погостить, Дин. Просто предупреди нас заранее. Мы будет очень рады, – сказала Кэсси с улыбкой.

– Спасибо, сестренка.

– А я? Могу я тоже иногда приезжать к вам? – Мелисса наклонила голову набок, и Кэсси закатила глаза.

– Нет, – сказала она и засмеялась. – Конечно, глупая. И вообще, вы с Дином должны вместе к нам приехать.

Она подмигнула мне, и я поддержал предложение.

– Вы обязательно должны приехать к нам вместе.

Плечи Дина заметно напряглись, и он что-то проворчал себе под нос.

Как бы я не измывался над ним, я хотел помочь своему брату заполучить эту девушку. Вчера я застукал, как они обжимались в комнате Дина, перед самым началом свадебной церемонии. И если я смогу сделать хоть что-нибудь, чтобы они были вместе раз и навсегда, я сделаю это. Парень заслуживал счастья.

Бабушка сменила тему разговора, прежде чем я успел еще что-то спросить.

– Кстати, Дин, о путешествиях, – сказала она. – Когда ты приступаешь к работе в агентстве?

– Да, братан, – спросил я, когда пнул Дина под столом. – Как у тебя дела с моими агентами?

Мои агенты, Райан и Марк, предложили Дину поработать в их фирме, как только он закончит колледж.

– Сейчас я работаю неполный день, но в конце мая стану полноценным сотрудником агентства, – сказал он с улыбкой.

– Чем конкретно ты будешь заниматься?

– Я буду агентом среднего звена. Они собираются научить меня, как заарканить парней вроде тебя. – Ответил Дин с легким кивком в мою сторону.

– Удачи тебе в этом, – сказала Кэсси и улыбнулась.

– Но в первую очередь я буду заниматься поиском новых талантливых ребят. Что подразумевает под собой много работы за компьютером. Также, видимо, я буду непосредственно выходить на контакт с некоторыми игроками или их семьями.

– По каким-то отдельным моментам или ты будешь полностью вести все дела? – спросила Кэсси.

Дин пожал плечами.

– Я еще не знаю. Уверен, что они будут задавать вопросы, на которые я пока не смогу ответить. Скорее всего, я буду просто консультировать их во время торгов, говорить о сроках принятия решения и тому подобное.

Воспылав интересом к теме разговора, Кэсси спросила.

– Часто ли тебе звонят члены семей потенциальных игроков?

– Даже представить себе не можешь, как часто, – сказал он и покачал головой. – Мало кто разбирается во всех тонкостях контракта, и иногда это сильно раздражает. Я вынужден подробно объяснять каждую деталь, которую они не понимают.

Глаза Кэсси удивленно расширились, и она громко выдохнула.

– Готова поспорить, что бывают долгие и изнурительные телефонные разговоры.

Дин кивнул.

– Как-то я два часа разговаривал с женой одного из твоих бывших товарищей по команде.

– Кого именно? – спросил я.

– Одного из аутфилдеров[2] в D-backs[3]. Она беспокоилась, что в прошлом сезоне её муж получил растяжение мышц, и хотела узнать, как это скажется на его игровом времени в новом сезоне, а также стремилась добиться полного пакета пенсионного страхования. Я был вынужден объяснить ей все стороны дела, и, думаю, что ввел её в замешательство. Она была просто одержима вопросом пенсии.

Дедушка выронил из рук вилку, и она с шумом упала на стол.

– Извините, – сказал он, когда поднял вилку с забавным выражением лица. – И как много сезонов нужно отыграть, чтобы заработать пенсию?

– Чтобы рассчитывать на полную пенсию, нужно отыграть десять сезонов.

– Что будет, если игрок получит травму и не сможет доиграть все десять сезонов?

Дин втянул в себя воздух.

– Тогда игрок получает неполную пенсию, но тут все намного сложнее. Следует учитывать условия контракта и число лет, на которое он заключается.

– Ох, хватит говорить об этом. Пусть ребята проведут немного времени вместе, пока Джек и Кэсси не уехали. – Бабуля поднялась со своего стула и стала собирать тарелки со стола.

– Давайте, я Вам помогу? – сказала Кэсси, но бабушка отвела её руки в сторону.

– Нет, дорогая. Вы же молодожены. Идите проведите свой медовый месяц с друзьями, – сказала она с кривой усмешкой, когда мы стали потихоньку перебираться в гостиную.

Остаток дня мы провели в компании Дина и Мелиссы, пока Кэсси не напомнила, что нам пора собирать вещи и прощаться. Мне не нравилось уезжать из этого дома, но, в конце концов, теперь-то я был не один. И больше никогда не буду один.

ГЛАВА 3. Сломанные кости

Кэсси

Три месяца спустя…

Погрузившись в работу, я сидела за компьютером и машинально теребила рукой ключ, висевший на цепочке у меня на шее. Мои пальцы поглаживали буквы, выбитые на этом ключе, которые складывались в слово СИЛА. Мелисса дала мне его после истории с желтой прессой и злыми фанатами во время первого сезона Джека за Метс. Она сказала мне тогда, что по правилам я должна держать это украшение у себя, пока не встречу человека, который будет нуждаться в его послании сильнее, чем я. Мне не нравилось, что рано или поздно мне придется отдать столь особенный подарок, но, тем не менее, я была вынуждена признаться, что это очень умная мысль.

Сидя за своим рабочим местом, я корпела над фотографиями, которые сделала совсем недавно. Нора, мой босс, хотела представить одну из моих работ в номинацию на престижную в среде фотографов премию. Но когда я посмотрела на разложенные передо мной фотографии, я поняла, что не смогу выбрать одну.

Как обычно, я много сил вкладывала в свою работу и не могла больше смотреть на то, что было запечатлено на фотографиях. Я видела эмоции и чувства, которые не мог передать объектив моей камеры.

Когда я смотрела на фотографию, на которой пожилой мужчина отчаянно цеплялся за покрытого грязью и кровью ребенка, я видела сотни других людей таких же отчаявшихся и грязных, не попавших на этот снимок. В кадре не было видно ни полуразрушенных домов в груде обломков, ни их владельцев, на лицах которых застыло выражение ужаса, пока они напрасно пытались разобрать завалы. На территории протяженностью в несколько миль располагались школы, частные компании, жилые дома, которые сейчас были полностью разрушены, а это место больше напоминало зону боевых действий. Возможно, такое сравнение звучало банально, но оно наиболее точно описывало ситуацию. Мать-Земля иногда приносит ад на Землю. И я запечатлела этот момент на своих снимках.

Одно дело слышать о разрушениях в новостях или читать в газетах, и совсем другое видеть собственными глазами. Невозможно описать словами, что чувствуешь, когда под твоими ногами валяются осколки стекла и обломки чьего-то дома. Или когда видишь шок на лицах людей, потому что все их имущество превратилось в груду пепла. Я никогда не чувствовала себя такой беспомощной, как в тот момент, когда ко мне обратилась пожилая женщина и пожаловалась, что пропали все её семейные фотографии и реликвии. И я ничем не могла помочь ей, когда она от горя рухнула на колени и зарыдала. В первые несколько дней после стихийного бедствия на месте катастрофы было столько человеческой боли, что зачастую я просто не могла делать снимки. Мне было невыносимо просто смотреть на последствия этой трагедии, что уж говорить о тех, кому пришлось пережить её.

Возможно, такая черта моего характера не способствовала моей карьере, но мне не нравилось быть навязчивой. Я не относилась к такому типу фотографов, которые пихали камеры людям в лица и вторгались в их личное пространство, чтобы получить удачный кадр, который потом можно хорошо продать. Мне не приносило удовольствие фотографировать страдания других. После того, как я провела какое-то время с людьми, пережившими катастрофу, их горе оставило неизгладимый след в моей душе. И я не понимала, что хорошего было в том, чтобы передавать эту боль всем окружающим посредством фотографии.

Но потом в какой-то момент начинает происходить нечто магическое. Ты можешь почувствовать изменения в запыленном воздухе. Первоначальный шок проходит, и люди начинают собираться вместе самым непостижимым образом. Они становятся чем-то вроде одной большой семьи, и выглядит это очень трогательно. Теперь люди не страдают каждый сам над своей потерей, а объединяются вместе, чтобы не просто выжить, а стать сильнее, заручиться поддержкой друг друга. И испытать такое единение стоит всех ранее пролитых слез и пережитой боли.

Вот почему, выполняя очередное задание, я всегда стремилась найти красоту среди страдания и разрухи, мгновенья покоя и счастья, когда два близких человека видят друг друга живыми, хотя до этого считали погибшими, когда паника преобразуется в восторг, вот такие моменты я хочу фиксировать на пленке. Если посредством фотографии я могу передать свою надежду тем, кто уже отчаялся, то моя работа имеет смысл. По крайней мере, я выполняю её так, как сама хочу.

– Кэсси, зайди, пожалуйста, ко мне, – по телефону внутренней связи раздался голос Норы.

Я нажала на мерцающую красную кнопку на аппарате и сказала в ответ:

– Сейчас буду.

Я поднялась со своего рабочего места и посмотрела на коллег. Джоуи, парень, с которым я однажды ходила на свидание, когда мы с Джеком расстались, уехал несколько лет назад. Ему поступило выгодное предложение из его родного города, Бостона, и он ухватился за эту возможность. Джек даже захотел закатить вечеринку, когда узнал эту новость. Я не могла взять в толк, почему он так радовался? Ведь у него просто-напросто не могло быть конкурентов.

За последние пять лет в нашем офисе появилось много новых лиц, однако ритм работы не изменился. Пол гудел от энергии творческих людей, которые готовили макет журнала, создавали обложку, редактировали статьи. Мне нравилась моя работа, и мне нравилось жить в этом городе.

Я быстро постучала в кабинет Норы, прежде чем повернула ручку и открыла дверь. Нора жестами указала мне войти внутрь и сесть, пока прижимала телефон к своему уху. Я сделала так, как она просила, и стала терпеливо ждать. С тех пор, как я приехала в Нью-Йорк, чтобы принять предложение о работе в этом журнале, Нора всегда оказывала мне поддержку. Она поддержала меня, когда нам с Джеком пришлось столкнуться с обвинениями Кристалл и неблагоприятными последствиями её интервью. Она даже предложила сделать статью на полный разворот о наших отношениях, чтобы внести ясность в этот вопрос.

В конце концов, нам не пришлось прибегать к таким действиям, потому что бывшая лучшая подруга Кристалл Ванесса сделала всю грязную работу за нас. Ванесса дала эксклюзивное интервью журналу, где объяснила все детали плана Кристалл использовать ложную беременность, чтобы вынудить Джека жениться на ней. Моя репутация в глазах общественности улучшилась, и болельщики команды Джека перестали кричать мне в спину оскорбления и поливать меня грязью в Интернете. На самом деле, статья Ванессы оказалась лучшей рекламой наших с Джеком отношений, и я не перестану благодарить за это и Ванессу и Нору.

– Я получу их для тебя в конце дня. Спасибо, Боб.

Нора положила трубку телефона на базу, потом откинулась на спинку кресла и уставилась на меня.

– Ты уже выбрала фотографию?

Я поморщилась.

– Я сузила круг претендентов до пяти фотографий. Это лучше, чем было вчера, – сказала я, вспомнив о тридцати фотографиях, которые были разложены вчера на столе в конференц-зале.

– Боже, Кэсси, просто выбери одну! Я уверена, они все превосходные. Или возьми их домой, и пусть твой горячий муж сделает выбор за тебя, – сказала она и искренне улыбнулась.

У меня открылся рот.

– Я не стану просить Джека об этом! Скорее всего, он просто закроет глаза и ткнет пальцем наугад.

Нора прищурилась и посмотрела на меня.

– Именно это ты и сделаешь, если не определишься со своим выбором к концу дня.

– Хорошо. Я выберу фотографию, – сказала я с легкой обидой в голосе.

Нора поправила очки в тонкой оправе и стала смотреть на меня с загадочной ухмылкой на своем лице.

– Что ты задумала? – настороженно спросила я. – Почему ты так на меня смотришь?

Ухмылка на её лице преобразилась в широкую улыбку.

– Мне нужно, чтобы ты приняла участие в предстоящей тематической фотосессии.

Я удивленно склонила голову набок, так как знала, что для подобных съемок в журнале работали другие фотографы. У каждого фотографа была своя специализация. Кто-то отлично работал в студии на фотосессиях с моделями, но я не относилась к числу таких фотографов. Я предпочитала работать с естественным освещением в нестандартной обстановке, что в значительной степени отличалось от работы в студии.

– Какая-то местная модель? Кто? Почему я?

– Потому что это Трина.

Сейчас я улыбалась во весь рот. Трина была единственной из подружек игроков Метс, кто разговаривал со мной во время первого сезона Джека за команду. Когда мы познакомились, она встречалась с другом Джека по команде Кайлом. Она работала моделью и из-за съемок заграницей часто пропускала игры, но когда ей всё-таки удавалось прийти на игру, она была моим спасением.

– Мы будем снимать Трину? Это же здорово? И какая тема фотосессии?

Нора небрежно махнула рукой.

– Что-то типа «Из моделей в мамы на Манхеттене». Я еще не думала над деталями, но она точно будет участвовать в съемках, но при условии, что фотографом будешь ты.

Я в изумлении покачала головой, и мои воспоминания тут же вернулись к тому дню, когда я в первый раз встретила Трину. Я улыбнулась, вспомнив, кто стал её мужем.

После того, как наш водитель Маттео попытался меня поцеловать, Джек уволил его, но в конечном итоге он позволил ему снова работать на нас. Тем временем Маттео открыл свою собственную автомобильную компанию только для эксклюзивных клиентов. Сам он обслуживал только одну пару, меня и Джека, но его фирма очень быстро стала популярной среди местных спортсменов.

Маттео и Трина начали встречаться сразу после того, как она и Кайл объявили о своем расставании. Несколько месяцев спустя они сыграли небольшую, но элегантную свадьбу. Трина утверждала, что они так торопились назначить дату свадьбы, потому что хотели состыковать её с расписанием весенних тренировок Джека, чтобы мы смогли присутствовать на церемонии. Но я знала об истинной причине такой спешки. Трина не хотела, чтобы на свадебных фотографиях было заметно её интересное положение. Да и Маттео настаивал, что они должны стать законными мужем и женой, прежде чем их ребенок появится на свет. Я хорошо помню, как он тогда сказал Трине:

– Я, конечно, могу подождать и когда-нибудь все-таки жениться на тебе, но я предпочел бы сегодня же взять тебя в жены. Это «когда-нибудь» может никогда не наступить. Пожалуйста, не заставляй меня ждать.

Когда Трина сказала мне, что они с Маттео собираются пожениться, я настороженно спросила, уверена ли она, что хочет именно этого. За последние несколько лет во мне засело подозрение, что большинство пар вступают в брак вовсе не по тем причинам, по которым принято в обществе. Всякий раз, когда я вспоминала об истории Джека с Кристалл, меня аж передергивало. Стремясь успокоить меня, Трина сообщила, что они с Маттео хотели сыграть свадьбу прежде, чем на свет появится их ребенок. Хотя ей на самом деле было все равно, в каком порядке произошли бы эти два события. Эти двое были действительно счастливы, и только это имело значение. Я не могла не согласиться с Триной, потому что счастье было единственным, чего я больше всего желала своим друзьям.

Нора посмотрела на меня поверх стекол своих очков и вскинула брови, очевидно, ожидая моего ответа.

– Единственная причина, почему Трина хочет работать со мной, заключается в том, что если ей не понравятся фотографии, позже она заставит меня заплатить за это, – сказала я со смехом.

– Ты все сделаешь лучшим образом. Мы обустроим студию так, чтобы было много естественного света. Хорошо?

Я выдохнула от облегчения.

– Ты слишком хорошо меня знаешь.

– Я хочу, чтобы мы сделали фотографии до родов и после. Поговори с её мужем, чтобы после того, как на свет появится ребенок, мы смогли устроить фотосессию счастливой семьи.

– Без проблем. Это всё?

– Иди и выбери уже фотографию, черт возьми.

– Ладно. Но если она проиграет, это будет твоя вина, – улыбнулась я, поднялась со стула и направилась к выходу.

***

Когда я вернулась к своему рабочему месту, то ни на шаг не продвинулась в вопросе выбора фотографии для конкурса, как и час назад. Подняв взгляд, я заметила одну из наших стажерок, выходящую из лифта. В руках она держала два картонных лотка с чашками кофе.

– Беки, – позвала я. Она посмотрела на меня, стараясь не пролить кофе. – Когда у тебя появится свободная минутка, не могла бы ты подойти ко мне, пожалуйста?

Она кивнула, и легкая улыбка озарила её лицо. Несмотря на то, что Беки была молодой девушкой и все еще училась в колледже, она имела хороший вкус. Мне нравился её стиль работы.

– Привет, Кэсси. Ты звала меня? – голос Беки звучал взволнованно, и я выдохнула от облегчения.

– Да! Слава Богу, что ты здесь. У тебя хороший вкус, и мне нравится твой стиль работы. Мне нужно выбрать одну фотографию, чтобы отправить на конкурс, но я не могу решить какую именно. Мне они все очень близки. Какая тебе нравится больше всех?

По молоденькому лицу Беки расплылась широкая белозубая улыбка.

– Я польщена. Спасибо, – сказала она, прежде чем перевела взгляд на фотографии, разложенные на моем столе.

У неё заняло всего две секунды, чтобы выбрать фото и объявить, что именно оно и должно принимать участие в конкурсе. Я доверяла её выбору, так как именно в этой фотографии Беки разглядела что-то такое, что выделяло её из числа остальных.

– Спасибо, Беки. Ты меня спасла!

***

Когда рабочий день подошел к концу, я прошла сквозь вращающуюся дверь в холле и вышла на оживленную улицу. Обходя толпы людей, я направилась к черному автомобилю, припаркованному у обочины. Маттео терпеливо ждал меня около машины, так же, как и каждый вечер. Когда я приблизилась, его красивое лицо озарила улыбка, и он открыл для меня дверь машины.

– Почему ты улыбаешься? – спросила я, а он в ответ лишь пожал плечами.

Потом он занял место водителя и влился в транспортный поток.

– Жизнь прекрасна, Кэсси. Жизнь прекрасна, – сказал он нараспев с досадой в голосе. Поведение Маттео стало таким с тех пор, как он подцепил Трину.

– Ты слишком раздражен. Поезжай домой к своей знойной жене.

– Поеду. Но после того как подброшу тебя на стадион, где будет играть твой знойный муж, – игриво сказал он и подмигнул мне.

– Оу, – сказала я, содрогнувшись. – Не называй Джека знойным и не подмигивай мне потом. Это выглядит странно.

Будучи не в состоянии ответить, Маттео заливисто рассмеялся.

Его плечи все еще сотрясались от смеха, когда мы повернули в сторону стадиона, а я в это время просматривала электронную почту на своем телефоне.

Несколько минут спустя Маттео успокоился и сказал мне через плечо:

– Трина рассказала мне о фотосессии.

Это привлекло мое внимание. Я оторвала взгляд от телефона и встретилась с его глазами в зеркале заднего вида.

– Да. Это будет здорово. Ты знаешь, что тоже примешь участие в фотосессии?

Положение тела Маттео изменилось, когда он поерзал на сиденье.

– Я?

– Да. Но после того как родится ваш ребёнок. Я собираюсь фотографировать Трину сейчас, пока она беременна, а потом вас троих.

– Просто убедись, что в печать выберут только самые лучшие фотографии с Триной. Она единственная, из-за кого станут покупать журнал, а уж точно не из-за меня, – робко проговорил Маттео.

Я закатила глаза.

– О, да, читательницы будут вынуждать себя смотреть на твою морду, – сказала я со смехом.

– Я всегда знал, что ты раньше сохла по мне, – подразнил он, и я чуть не задохнулась от негодования.

Закатив глаза, я отрицательно покачала головой и тихо прорычала.

– Не начинай.

С тех пор как Джек простил Маттео, от признания его сексуальности я больше не чувствовала себя неловко. Конечно, я бы не стала ходить по свету и кричать об этом направо и налево, но все-таки… Маттео тоже не сильно страдал, когда понял, что его чувства ко мне ненастоящие. Он довольно быстро осознал, что просто заботился обо мне и защищал меня. Он запутался в своих собственных эмоциях. Но когда в поле его зрения попала Трина, все романтические чувства, которые, как он сам думал, испытывал ко мне, исчезли сами собой. Спасибо Господу Богу за Трину.

Машина сбавила ход, пока полностью не остановилась. Я собрала свои вещи, когда заметила, что Маттео потянулся к дверной ручке. Я остановила его и сказала:

– Ты не должен открывать мне дверь. Я сама могу это сделать. – Я открыла дверцу машины и быстро вылезла наружу, после чего наклонилась к открытому окну и сказала:

– Увидимся позже, будущая жертва светских львиц.

– Кэсси! – выкрикнул Маттео в притворном негодовании, когда я развернулась и, продолжая посмеиваться, пошла к воротам, ведущим на стадион. Я знала, что Маттео будет наслаждаться каждой минутой внимания, которое он получит после публикации статьи.

***

Я заняла свое обычное место рядом с Тарой в секции, предназначенной для членов семей игроков. Сейчас мое присутствие здесь стало обычным явлением. После того, как изменился мой социальный статус, жены остальных игроков Метс приняли меня в свой круг, куда был открыт доступ только законным женам. И как бы мне ни хотелось признаваться в этом, статус замужней женщины многое менял. У меня никогда даже в мыслях не было издеваться над подружками других игроков команды, как когда-то издевались надо мной, но я не могла не признать разницу между тем, замужем ты или нет. Существование такой социальной иерархии было неслучайным, я видела, какое количество девушек приходило и уходило с этими ребятами, и сейчас я поняла смысл такого неприязненного отношения со стороны жен игроков, хотя раньше это оскорбляло меня.

Когда я посмотрела на поле, то тут же заметила Джека. Мое сердце сжалось от гордости за него. Серые форменные штаны плотно обтягивали мышцы, когда он вскидывал ногу в воздух перед подачей. Черная футболка развивалась от ветра, создаваемого его движениями, когда он замахивался, чтобы бросить мяч.

Я видела, как Джек ухватился за козырек своей кепки и дважды наклонил его. Я не смогла сдержать улыбку. Это был знак для меня. Джек начал так делать, когда я не смогла присутствовать на выездных играх команды, которые все чаще и чаще совпадали с моим рабочим расписанием. Когда бы и где бы он ни играл, он всегда дважды наклонял козырек кепки, а его лицо в этот момент озарялось мягкой улыбкой. Он не знал, были ли направлены камеры операторов на него в такие моменты или нет, но этот жест он повторял регулярно.

В конце концов, это переросло в привычку, и он стал делать так и на домашних играх. Иногда Джек взглядом выискивал меня на трибунах. Когда наши глаза встречались, клянусь, мое сердце переставало биться в груди, потому что у меня перехватывало дыхание. И так происходило. Каждый. Раз. Если бы кто-нибудь заметил это, я бы смутилась, но еще никому не удавалось стать свидетелем нашего немого диалога.

Это был не просто любимый мужчина.

Мой муж. Мой игрок.

Мой Джек, мать его, Картер.

Даже одно его имя пробуждало во мне трепет и страсть.

Джек низко наклонился, глядя на кетчера[4] сквозь перчатку, которую держал около своего лица. Покачав головой, он как бы говорил «нет» на жест кетчера, который указывал, как надо подавать. После еще одного отрицательного мотания головой, кетчер взял тайм-аут и подбежал к Джеку, который стоял на питчерской горке[5] и топтал ногами землю.

После короткого разговора, кетчер шлепнул Джека по заднице и побежал обратно на свою позицию позади дома[6]. Судья указал на Джека, и тот коснулся ногой резиновой отметки на питчерской горке. Одно плавное движение, и мяч вылетел из его руки, беттер[7] махнул битой и промахнулся. Мяч приземлился в перчатку кетчера. Толпа на стадионе разразилась радостными криками, и я улыбнулась. Мне нравилось смотреть, как он играет. Глупо лишний раз называть Джека красивым, но когда он играл в бейсбол… он был просто великолепен.

Кто-то что-то прокричал со стороны дагаута[8], но Джек лишь отмахнулся. Я придвинулась на самый край сиденья и на автомате задержала дыхание, ожидая подачу. Джек наклонился вперед, посмотрел на кетчера и кивнул, соглашаясь с заказанной подачей. Он сначала опустил руку в перчатке к талии, прежде чем поднял её вверх, и в то же самое время вскинул в воздух колено. Все его тело подалось вперед, выполняя подачу. Звук удара биты по мячу привлек внимание всех болельщиков на стадионе, кроме меня. Мои глаза продолжали смотреть на мужчину, которого я любила.

Именно потому, что я не сводила глаз со своего мужа, я не упустила то, что случилось потом. После удара битой мяч полетел обратно прямо в Джека, и он отреагировал так, как только мог в данной ситуации: его тело дернулось в сторону, а подающая рука инстинктивно вытянулась вперед, чтобы остановить летящий мяч. Я видела, как мяч врезался в его вытянутую руку и упал на землю.

Джек поднялся на ноги, чтобы продолжить игру, но с его губ сорвался болезненный крик, когда он попытался обхватить рукой мяч, чтобы сделать подачу. Его лицо исказилось от боли, он опустился на одно колено, опустил голову и прижал подбородок к своей груди.

Кто-то взял тайм-аут, на поле выбежал менеджер команды Джека. Он помог ему подняться на ноги и увел подальше от взора толпы.

– Черт, – пробормотала я себе под нос.

– Иди, Кэсси, – пихнула меня Тара. – Иди к раздевалкам. Его туда увели.

Я молча кивнула, схватила свои вещи и поторопилась к лестнице, которая вела в подземные помещения. Я буквально пролетела по последнему лестничному пролету, прежде чем направилась к закрытому проходу. Когда я оказалась внутри, меня окружил холод кирпичного туннеля.

Туннель проходил вдоль всей длины стадиона, и если ты никогда не бывал здесь, то вряд ли догадался бы о его существовании. Я завернула за угол и побежала в сторону здоровенного охранника.

– Привет, Джимми. Он здесь? Ты видел, как они увели Джека с поля? – спросила я, мой голос звучал встревожено.

Он наморщил лоб и ответил:

– Джека? Нет, не видел. А что случилось?

Я судорожно выдохнула.

– Он повредил руку.

– В самом деле? Черт. Надеюсь, всё обойдется.

Он отступил в сторону, освобождая небольшой проход между перилами. Я поспешила вперед и шла так быстро, как позволяли мне мои дрожащие от нервного напряжения ноги.

Я шла по кирпичному туннелю, пока за поворотом не увидела прикрепленную на стене вывеску. Я ускорила шаг, так как мне до боли хотелось как можно скорее добраться до двойных дверей из красного дерева, над которыми висела вывеска «Клуб Нью-Йорк Метс».

Около входа на стуле сидел еще один охранник, его лицо выглядело встревоженным. Он поднялся на ноги, как только я подошла к нему.

– Кэсси, он там с доктором. – Сочувствие в его глазах еще больше напугало меня, и во рту все пересохло.

– Как он выглядел, Джо?

– Ему было очень больно, – невесело признался он.

Мое горло перехватило спазмом так, что мне было трудно сглотнуть. В этот момент я поняла, что раньше никогда не рассматривала даже саму вероятность того, что Джек может получить травму. Он казался неуязвимым… словно был рожден, чтобы заниматься этим видом спорта, который в свою очередь просто не мог причинить ему боль. Бейсбол никогда не предал бы Джека подобным образом.

Но это случилось.

И я поняла, что до смерти боюсь узнать, какими будут последствия. Джек без бейсбола… ну, это уже не Джек. Я не имела понятия, что это будет за человек, не знала, каким станет Джек, если бейсбол перестанет играть такую огромную роль в его жизни. Волна тревоги накрыла меня с головой, и я не смогла подавить нервную дрожь в своем теле.

– Кэсси? – голос Джо эхом отскочил от стен туннеля, после того как он положил трубку на дисковом телефоне. Будучи не в состоянии говорить, я беспомощно посмотрела на него. – Там никого нет, – сказал он мягко. – Ты можешь войти.

Он открыл для меня большую дверь, и я вошла в единственное место на стадионе, где еще ни разу не была. Мне в глаза тут же бросился огромных размеров диван и ковер, украшенный логотипом команды. Потом мой взгляд переместился на шкафчики, на каждом из которых было написано имя игрока и его номер в команде. Каждый шкафчик подсвечивался отдельной лампой, словно экспонат в музее. Я тихонько посмеивалась про себя от мысли, что «шкафчики в раздевалке», как выражались сами ребята, больше походили на узкие дубовые шкафы, которые можно встретить в номерах отелей.

Я поймала себя на желании, которое всегда возникало у меня в новом месте, сфотографировать эту комнату и каждую отдельную деталь. Профессиональная привычка, предположила я.

– Котенок? – раздался голос Джека в этом огромном помещении. От боли он звучал как-то непривычно.

Вспомнив, почему я здесь оказалась, я крикнула:

– Джек? Где ты?

– Иди в конец зала и поверни направо.

Я быстро пошла вдоль рядов шкафчиков, когда номер 23 привлек мое внимание, и я не смогла воспротивиться порыву задержаться на мгновенье около шкафчика Джека. Я не видела его прежде и возможно больше никогда не получу второго шанса оказаться здесь. Внутри лежала его дорожная сумка и уличная одежда в ожидании своего хозяина. Я провела рукой по ткани одежды, слегка перебирая пальцами. На задней стенке шкафчика висела наша фотография, сделанная в день свадьбы, а вокруг неё были другие фотографии, запечатлевшие разные периоды наших отношений. Мне нравилось, как этот мужчина показывал свою любовь ко мне.

Улыбаясь, я направилась в конец раздевалки и завернула за угол, как раз в тот момент, когда доктор команды делал Джеку укол в руку, чтобы облегчить боль. Я заметила, что Джек даже не поморщился.

– Думаю, что кость раздроблена, – признался Джек, когда его темно-карие глаза встретились с моим взглядом.

РАЗДРОБЛЕНА.

В этот момент мое сердце находилось точно в таком же состоянии. Я поспешила к нему, испытывая потребность быть физически близко так, как только могла в данной ситуации.

– Мы еще не знаем, – добавил доктор. – Я доктор Эванс.

Я протянула ему свою руку.

– Я Кэсси.

Одного взгляда на Джека хватило, чтобы мое сердце разорвалось от боли. Во мне вспыхнула резкая потребность защитить его. Я погладила его по плечу и спросила у доктора деловым тоном:

– А что мы знаем?

– Определенно, это перелом, только насколько серьезный, пока трудно сказать.

Я пожала плечами.

– Но кость же срастется, правильно? Люди постоянно ломают руки.

Доктор Эванс кивнул.

– Правильно. Но мы должны убедиться, что не потребуется делать операцию и вставлять штифты или металлические пластины.

Штифты или металлические пластины? О Боже.

Джек громко сглотнул, а я продолжила аккуратно расспрашивать доктора об интересующих меня аспектах перелома.

– Если понадобится операция, что тогда? Людям постоянно делают операции на руках, и они поправляются.

– Да, миссис Картер, они поправляются, – нахмурившись, сказал доктор Эванс. – Но большинство этих людей не являются питчерами[9] Высшей лиги.

Мое сердце рухнуло вниз.

– О чем вы говорите?

– Я говорю о том, что необходимо сперва сделать рентген, а уж потом я смогу дать точные ответы на ваши вопросы.

Джек опустил голову, и я заметила, как он закрыл глаза.

– Мне нужно отвезти его в больницу? – я хотела достать телефон, чтобы вызвать Маттео.

– Нет, нет. В соседней комнате есть рентген-аппарат. Как врач команды я несу ответственность за состояние Джека и его восстановление. Это моя работа.

– Вау. Значит, нам не нужно никуда ехать?

Пока мне не пришлось столкнуться с этой проблемой, я раньше не задумывалась, что происходит, когда игрок Высшей лиги получает травму. Неверно предположив, я бы решила, что Джека отправят в больницу, как и всех обычных людей. Но, учитывая, что команда фрахтует частный самолет, чтобы летать на игры в другие города, ничего обычного в их образе жизни быть просто не может.

– Если я уеду с командой, один из моих помощников будет здесь, чтобы помочь вам. Поэтому нет, вам не нужно ехать в больницу. Вы не должны никуда везти Джека, только сюда.

Теперь, когда я знала, что команда займется лечением Джека, я позволила себе успокоиться, ведь о нем позаботятся люди, которые заинтересованы в этом больше всего. Не меньше, чем сам Джек, его здоровье представляет большой интерес боссам команды.

– Прошу извинить нас, миссис Картер, это займет всего минуту. – Доктор сделал Джеку знак следовать за ним в другую комнату. – Давай посмотрим, как обстоят дела с твоей рукой, Джек.

Я металась от стены к стене, по привычке нервно кусая свои губы. Я хотела позвонить Дину, но знала, что он станет задавать вопросы, на которые у меня не было ответов. Поэтому я решила никому не звонить, пока у меня не будет что сказать. Сломанная рука – это одно, но необходимость делать операцию – это совершенно другое.

Через несколько минут Джек вышел из медицинского кабинета один и осторожно заключил меня в свои объятия. Я чувствовала, как бьется его сердце, когда моя грудь прижалась к его груди.

– Я люблю тебя, Котенок.

Он быстро поцеловал меня, потом отпустил и снова уселся на смотровой стол. Его рука выглядела нездоровой: пальцы приобрели пурпурный оттенок и распухли до нелепых размеров. От одного взгляда на его руку мой живот болезненно сжался, и я поспешила отвести глаза в сторону.

– Я тоже тебя люблю. – Я хотела сказать больше, но слова застряли у меня в горле. Поднеся руку к груди, я нащупала цепочку у меня на шее. Я посмотрела на ключ, который висел на цепочке, и провела по нему пальцами, для успокоения поглаживая выбитые на нем буквы.

Ложь Кристалл и жестокость со стороны прессы и болельщиков – прошло не так уж много времени с тех пор, когда у меня внутри все рушилось на мелкие кусочки. Мелисса дала мне это украшение тогда, когда я больше всего в нем нуждалась. Представив, что Джек сейчас испытывает подобные чувства, я поняла, что настало время для меня расстаться с украшением, как и было задумано правилами.

Я завела руки назад, ухватились за цепочку и стянула её через голову. Когда я надела цепочку на шею Джеку, он посмотрел на меня и удивленно вскинул брови, его лицо при этом оставалось бледным и болезненным. Бронзовый ключик опустился на его мокрую от пота белую футболку, после чего Джек посмотрел на него. Своей здоровой рукой он взял ключ и покрутил его во все стороны, затем громко прочитал послание:

– Сила.

– Тебе она нужна больше, чем мне, – сказала я, прежде чем наклонилась и поцеловала его в бледную щеку. – Мы справимся с этим. Неважно, что скажет доктор, когда выйдет из этой двери, мы со всем справимся.

Я старалась, чтобы мой голос звучал бодро, но мое тело сотрясалось от волнения. Если Джек из-за травмы лишится возможности играть в бейсбол, я не была уверена, что он это преодолеет. Его образ жизни, его надежды и мечты…черт, да он весь без остатка был связан с игрой. И если он больше не сможет играть, то случится самое ужасное в его жизни. Не имею ни малейшего понятия, как он справится с этой потерей.

Звук открывающейся двери заставил меня оторвать взгляд от Джека и посмотреть ему за спину. Доктор Эванс шел к нам с улыбкой на лице.

– Хорошие новости. Тебе не нужно делать операцию, и нет осколков кости, – я выдохнула с облегчением и заметила, что Джек сделал то же самое, когда доктор продолжил: – Но у тебя множественные переломы, смотри, здесь и здесь, – Доктор указал на снимок, Джек рядом со мной напрягся. – И нам нужно немедленно наложить гипс.

– Как долго я буду ходить в гипсе? – спросил Джек, его и так бледное лицо стало еще бледнее.

– Минимум шесть недель. Могло быть намного хуже. Честно говоря, я удивлен, что ты так легко отделался.

Я видела, как Джек стиснул челюсти, стараясь сдержать свои эмоции. Ему не понравился этот ответ, но в данной ситуации не могло быть другого ответа, который бы пришелся ему по душе. Даже один день без бейсбола ему было очень тяжело прожить. А шесть недель звучало как смертный приговор.

– Я не могу оставить свою команду так надолго, – Джек покачал головой и пробормотал. – Я не могу их так подвести.

– Джек, посмотри на меня, – взмолилась я. – Ты не подведешь их. Они всё поймут, главное, чтобы ты поправился. Шесть недель намного лучше, чем шесть месяцев, правда? Это время пролетит как один день.

Болезненное выражение на его лице дало ясно понять, что эти шесть недель будут какими угодно, но уж точно не легкими.

ГЛАВА 4. Я бейсболист

Джек

Услышав, как доктор Эванс сказал, что я не смогу играть ближайшие шесть недель, мне захотелось закричать от досады. Обычно когда я расстроен, я не срываюсь на крик, а просто молочу кулаками по всему, что попадается под руку. Но сейчас со сломанной рукой я не мог выплеснуть свою злость подобным образом.

Миллион мыслей пронеслось в моей голове:

Зачем я выставил руку вперед? Никто в здравом уме не будет пытаться поймать отбитый фастбол[10]. Мне следовало быть умнее. Что если моя рука не срастется как надо? Что если боссы найдут кого-то новенького на мое место? Шесть недель – это слишком долгий срок, чтобы так надолго оставлять команду без питчера. Что если после перелома я не смогу бросать мяч? Я не хочу болеть. Я просто хочу играть в бейсбол. Я столько лет надрывал задницу, чтобы быть там, где я есть сейчас, и не хочу лишиться всего этого. Я бейсболист, вот кто я. Что, черт возьми, я буду делать, если не смогу играть в бейсбол?

Одно дело, когда ты сам решаешь прекратить заниматься единственной работой в мире, которую ты любишь, и другое дело – быть вынужденным оставить любимое дело. Правда заключалась в том, что люди очень редко сами делают выбор в пользу того, чтобы оставить любимое занятие.

Я зло втянул воздух в легкие, посмотрел на свою прекрасную жену и спрыгнул со смотрового стола. Схватив её за руку, я направился к выходу из раздевалки.

– Господи Иисусе, Джек, остановись. Мне больно. – Кэсси выдернула свою руку из моего захвата, и я поморщился.

– Прости, Котенок, я просто хочу поскорее убраться отсюда.

Она посмотрела на меня с сочувствием, и я чуть не взорвался. Последнее, что мне нужно было сейчас, это чтобы моя жена смотрела на меня с жалостью.

– Не смотри на меня так, – приказал я.

– Как не смотреть на тебя? – Она остановилась и вопросительно наклонила голову набок.

– Словно моя жизнь только что подошла к концу, а ты хочешь убедиться, что со мной все в порядке.

Она глубоко вздохнула и закатила свои зелёные глаза.

– Ты идиот.

– Прошу прощения? – прокричал я, мой голос эхом отдавался от бетонных стен туннеля.

– Конечно, я хочу убедиться, что с тобой все в порядке, Джек! Прости, что осмелилась побеспокоиться о твоем состоянии. Но я вовсе не собиралась смотреть на тебя так, словно твоя жизнь подошла к концу.

– Ты не это имела в виду, – выдохнул я, мой голос звучал возбужденно. Я вел себя как настоящий кретин, и я, черт возьми, знал об этом. Но мне было насрать. Я злился, что моя рука была в таком состоянии… что я сам допустил это… допустил ситуацию, когда повредил свою руку.

– Ох, значит, я не это имела в виду? Ты же пошутил, правда? – прорычала Кэсси мне в ответ. Тон её голоса напоминал мой собственный. Потом она развернулась и пошла прочь.

Черт.

Мне следовало перестать так вести себя с Кэсси, это было несправедливо по отношению к ней. Досадуя на себя, я стукнул ладонью по своей голове, прежде чем побежал вслед за ней. Я потянулся к Кэсси здоровой рукой, отчаянно пытаясь остановить её.

– Котенок, извини. Я злюсь сам на себя, а не на тебя.

Она кивнула, её длинные светлые волосы заколыхались в такт движению головы, потом она выдохнула:

– Я знаю. – Взяла меня за руку и повела в сторону парковки.

***

Когда мы сели на заднее сиденье машины Маттео, я посмотрел на Кэсси, пока она в своем телефоне просматривала список контактов, выискивая номер моего брата. Должно быть, она уже предупредила Маттео о случившемся, поскольку он не сказал мне и двух слов и избегал вступать со мной в зрительный контакт. Моя девочка всё предусмотрела. Я жалел, что несколько минут назад вел себя с ней как мудак.

Я протянул свободную руку через сиденье и положил её Кэсси на бедро. Она посмотрела на меня, в её взгляде все еще читалась обида.

– Спасибо, – прошептал я, когда она в замешательстве вскинула голову и посмотрела на меня.

– За что? – Кэсси придвинулась ближе, чтобы сохранить приватность нашего разговора.

– Ты знаешь за что. – Я кивнул головой в сторону Маттео, и она пожала плечами. Я принял мудрое решение, когда дело дошло до выбора жены. Кэсси – лучшее, что когда-либо случалось в моей жизни. И я не должен облажаться в очередной раз.

Она перевела внимание на свой телефон, и я увидел имя Дина на экране, когда она нажала кнопку «Вызов». Прошло два гудка, прежде чем на другом конце провода раздался голос моего брата.

– В чем дело, сестренка?

Кэсси выключила громкую связь и сделала глубокий вдох, когда прижала телефон к уху.

– Привет, Дин. Я просто хотела, чтобы ты кое о чем узнал от меня, прежде чем увидишь это в очередном выпуске SportsCenter или Baseball Tonight[11] или еще где-нибудь. – Она сделала паузу, прежде чем продолжить: – Джек сегодня вечером сломал руку.

Я мог только представить себе, какими вопросами мой брат атаковал Кэсси на другом конце провода. Его голос был приглушен, так как она сообразила отключить громкую связь, поэтому я не мог разобрать ни слова.

– Беттер команды соперника отбил подачу, и мяч полете