Верный глаз полководца

Александр выступил из Пскова во главе своей дружины. За ним следовали еще несколько конных отрядов охочих людей, наскоро собранных из разных мест Новгородской земли. Яша Полочанин проскакал вперед и оказался рядом с Александром.

— Чего ты ожидаешь? — спросил он князя.

— Немцы собираются на западном и северном берегу озера. Их немало, и они, кроме того, видно, ждут еще новой подмоги из Юрьева и Риги. Потому они и медлят. Рядом с их лагерем замечены лагеря еми, ливов и чуди. Думаю, что они готовятся на нас напасть первые, и мы должны быть наготове.

Они ехали по льду вдоль западного берега озера и внимательно следили за тем, как дальше к северу, на опушке молодого леса, показывались немцы, собирались небольшими группами и опять скрывались.

— Как будто нужно ждать, что немцы скоро ударят, — сказал Александр.

— Видно, к чему-то готовятся Никто из пришедших к озеру отрядов ясно не представлял себе, как именно произойдет битва, но все доверяли смелому князю, его пламенной решимости, его умению перехитрить опасного врага.

Уже близился полдень. Александр, верхом на гнедом коне, не раз побывавшем в боевых схватках, стоял у Вороньего камня и пристально вглядывался в немецкую сторону, где выползали отдельные отряды всадников с крестами на плащах.

Князь с тревогой посматривал на восток, откуда по главному пути — большаку — должны были стягиваться новые пешие и конные русские бойцы. «Поспеют ли? Хватит ли у нас силы, чтобы сперва сдержать, а потом опрокинуть немцев? Денька бы два-три протянуть, так наших новгородцев привалила бы целая туча», — думал Александр и делился своими тревожными мыслями с Гаврилой Олексичем. Тот заметил:

— А не ты ли говорил: «Если ждешь нападения врага, то скорей сам бросайся на него и опрокидывай на спину»?

— Не всегда так можно сделать. Самое главное — понять вовремя, что задумал недруг, и поразить его так, как он не ожидает.

В это время к Александру подошли одетые в шкуры рыбаки с топорами за поясом и баграми в руках. С ними шагал сухопарый чужеземец в коротком полушубке, с настороженным взглядом серых глаз и очень длинными светлыми усами.

Александр покосился на него:

— Это что за добрый молодец?

Рыбаки рассказали, что ночью, в снежную бурю, они услышали его крики о помощи, нашли полузамерзшего, притащили в свой шалаш и отогрели.

— Похвально сделали! А ты отчего от рыцарей ушел? — обратился к усачу Александр.

— Не ушел, а сбежал. Я не хотел больше с крыжаками быть.

— Почему? — спросил Александр.

— Волки, а не люди. Злое племя!

— А ты кто? Откуда родом?

— Отец был лях. Служил у купца в Герцике на Двине. Там немцы всех молодых парней похватали и погнали воевать. А прежде я с нашими купцами ездил: и в Киеве и в Новгороде побывал, и даже по-вашему говорить немного научился.

— Куда же ты теперь собрался?

— Иду по свету, правду ищу.

— Правду ищешь? Она — с нами. Пришел как раз куда надо.

— Тогда позволь, преславный воевода, я подле тебя и останусь. Если коня не дашь, пешим буду драться.

— С кем?

— С ними, с рыцарями-меченосцами. Наконец-то я до них доберусь и сразу отплачу за все обиды!

— Перекрестись!

Усач перекрестился три раза с левого плеча на правое.

— Не по-нашему крестится! — заметил один из дружинников. — Не беда! Лишь бы дрался по-нашему, а бог один и правда одна.

— Очень прошу тебя, княже: позволь остаться при тебе!

— Оставайся, — спокойно сказал Александр.

Прискакал Яша Полочанин и осадил коня, обдав всех снежной пылью.

— Вот, Яша, мне как раз тебя и надо. Возьми в свою сотню этого воина.

К твоей сотне много шатунов пристало, пригодится и этот.

— Ступай за мной, — сказал Яша. — Коня у тебя, видно, нет. Дам я тебе коня каракового, длинногривого. Не посетуй, что он больно лютый и кусается. Когда в тебе хозяина почует, то покорится.

— Не боюсь! Постараюсь на нем добрую славу заслужить! — Усач выпрямился и, бодрый, будто забыв усталость, весело зашагал по глубокому снегу за Яшей Полочанином, оправляя свой короткий полушубок.