Енгибарян Р.В. Модели конституционализма // Енгибарян Р.В. Конституционное развитие в современном мире. Основные тенденции – М., 2007

Какой круг общественных отношений и в каком объеме должна регулировать современная конституция? Иногда счита­ют, что содержание той или иной конституционной модели определяется ролью государства, масштабами его вмешательст­ва в жизнь общества и граждан. Немецкий юрист Г. Кельзен выделяет три разновидности государства, различающиеся по степени государственного проникновения в общество: граж­данское правовое государство, социальное правовое государство и «социалистическое государство общего блага». Используя такой подход в реформированном виде, можно говорить о трех основных моделях действующих в различных странах конституций: либеральной, этатистской и либерально-этатист­ской.

Либеральная конституционная модель характеризуется огра­ниченностью предмета конституционного регулирования. Его объектами являются организация государственной власти (сис­тема высших органов государства, их организация, компетен­ция, взаимоотношения) и правовой статус личности, ограни­ченныйгражданскими и политическими правами и свободами. Экономические и социальные отношения остаются вне рамок конституционного регулирования, если не считать отношений собственности и отношений, связанных с финансовой систе­мой государства. В этой модели нашли отражение господство­вавшие в XVIII — начале XIXв. либеральные экономические и политико-правовые концепции. Экономический либерализм провозглашал невмешательство государства в экономические отношения, отводя ему роль «ночного сторожа» (в действитель­ности роль государства никогда не сводилась лишь к охране этих отношений). Концепция прав человека обосновывала не­вмешательство государства в иные сферы жизни общества. Со­гласно этой концепции основные права — это естественные права человека, которые принадлежат ему от рождения, а не созданы государством. Их осуществление полностью зависит от воли человека и не требует каких-либо позитивных действий со стороны государства, на которое конституция возлагает лишь одно обязательство (не вторгаться в сферу индивидуальной сво­боды гражданина) и одну обязанность (защищать его права).

Для современных условий развитых демократических странлиберальная модель во многом является архаичной. Тем более не подходит она странам, где процесс перехода к новому об­ществу находится на начальной стадии и где более или менее длительное время государство осуществляло тотальное вмеша­тельство в экономическую, социальную и духовную сферы жизни общества (постсоциалистические и развивающиеся страны).

Этатистская конституционная модель представляет собой другую крайность — она характеризуется чрезмерным расшире­нием предмета конституционного регулирования. Социальное содержание такой конституции составляют общественные от­ношения, определяющие все системы, подсистемы и элементы общества, образующие его политическую, экономическую, со­циальную, идеологическую (духовно-культурную) структуры.

Эта модель возникла в России с принятием Конституции РСФСР 1918 г., а после Второй мировой войны утвердилась в других социалистических странах и ряде развивающихся стран социалистической ориентации. В ее основе лежит концепция гипертрофированной роли государства как главного орудия строительства нового общества, что предопределяет тотальное государственное вмешательство во все общественные отноше­ния, исключающее саму возможность существования таких от­ношений, которые не организуются, не регулируются и не кон­тролируются непосредственно государством.

Этатистская модель не оставляет каких-либо автономных, неурегулированных сфер ни в жизни общества, ни в некоторых сторонах жизни его членов, отрицает принцип плюрализма во всех областях общественных отношений — политических, эко­номических, социальных, идеологических.

Вместе с тем включение в предмет конституционного регу­лирования новых объектов, прежде всего экономических и со­циальных отношений, социально-экономических и культурных прав граждан, впервые осуществленное этатистскими конститу­циями, в концептуальном плане означало важный шаг в разви­тии современного конституционализма. Такая «социализация» конституции соответствовала общемировой тенденции к воз­растанию роли государства, расширению его вмешательства в жизнь общества в соответствии с идеями социального государ­ства и социальной справедливости. Первая часть этой тенден­ции наметилась еще в конце XIX в. Отмечая ее, известный рус­ский юрист Ф. Кокошкин в 1912 г. писал, что идея о необходи­мости широкого вмешательства государства в экономическую жизнь быстро распространилась и получила признание в так называемом государственном социализме. «Во всяком случае, старый «классический» либерализм, отводивший государству в обществе роль «ночного сторожа», является в настоящее время совершенно устаревшей теорией». Кстати, именно это обстоятельство объективно способствовало тому, что опыт «социали­зации» первых советских конституций оказал известное влия­ние на конституции многих несоциалистичсских стран (осо­бенно после Второй мировой войны).

Этатистская конституционная модель в конечном счете ока­залась нежизнеспособной, как и государство, породившее ее, о чем свидетельствует отказ от нее на рубеже 80—90-х гг. в боль­шинстве бывших социалистических стран и стран социалистической ориентации. Она сохраняется лишь в КНР, Вьетнаме, КНДР, па Кубе, причем в нес были внесены некоторые изме­нения. Однако эти изменения не касаются социального содер­жания конституции.

Среднее положение между двумя рассмотренными моделями занимает либерально-этатистская конституционная модель. С одной стороны, предмет конституционного регулирования, в отличие от либеральной модели, расширен за счет включения общественных отношений, определяющих основы организации общества, а также новых отношений между личностью и госу­дарством: предоставление гражданам экономических, социаль­ных и культурных прав, реализация которых невозможна без содействия государства. С другой — такое расширение предме­та конституционного регулирования, в отличие от этатистской модели, осуществляется в оптимальных пределах, обеспечиваю­щих нормальное функционирование механизма саморегулиро­вания общества и исключающих возможность чрезмерного вмешательства в пего государства.

К либерально-этатистской модели на современном этапе от­носятся основные законы, конституции «второго поколения» ФРГ, Франции, Италии, Испании, Португалии и др., всех постсоциалистических стран (в том числе Конституция России 1993 г.), большинства развивающихся стран (например, все но­вые конституции, принятые па рубеже 80—90-х гг.).

Анализ трех конституционных моделей, различающихся по своему социальному содержанию, позволяет сформулировать ряд принципиальных положений относительно предмета и пре­делов конституционного регулирования.

Во-первых, современная конституция не может ограничи­ваться регулированием традиционных объектов (организация государства, политические и гражданские права человека). Она должна регулировать комплекс общественных отношений, оп­ределяющих основы организации всего общества.

Во-вторых, такое расширение предмета конституционного регулирования не должно приводить к огосударствлению обще­ства, полному подчинению личности патерналистскому госу­дарству, что достигается сочетанием начал умеренного либера­лизма и ограниченного этатизма.

В-третьих, социальное содержание конституции должны со­ставлять наиболее существенные общественные отношения, имеющие принципиальное значение в определении организации государства, отношений между ним, обществом и его членами, принципы взаимосвязей общества, государства, коллек­тива и личности.

Конечно, не всегда можно достаточно легко определить, какие именно общественные отношения являются наиболее суще­ственными, имеющими конституционное значение (в материальном смысле) и, следовательно, требующими конституцион­ного урегулирования. Действительно, расширение предмета конституционного регулирования иногда происходит за счет включения в него общественных отношений, не являющихся по своему содержанию конституционными. Это особенно характер­но для основных законов ряда развивающихся стран (например, Индии, Малайзии, Бразилии, Мексики, Намибии), которые подробно регламентируют вопросы, относящиеся к финансово­му, административному, судебному праву. Так, в Конституции Бразилии 1988 г. (до ее пересмотра в 1994 г.) имелись положения о суммах налогов, направляемых на финансирование отдельных социальных программ, об уровнях банковских учетных ставок и т. п.¹ Конституция Индии подробно регламентирует порядок назначения и увольнения государственных служащих (основа­ния увольнения или понижения в должности, в каких случаях гражданский служащий имеет право представлять возражения, а в каких нети т. п.).

Важное значение имеет вопрос о том, в каком объеме регу­лируются те или иные виды общественных отношений. Срав­ним, например, положения, касающиеся организации и дея­тельности парламента, содержащиеся в конституциях Франции 1946 и 1958 гг. Первая ограничивалась установлением лишь принципиальных положений, предоставляя парламенту детали­зировать их в регламентах палат. Вторая, напротив, определяет конкретные сроки и продолжительность парламентских сессий, число постоянных комиссий в каждой палате, установление по­рядка дня работы палат и т. п. Такое расширение сферы регу­лирования соответствующих отношений далеко не случайно: оно объясняется стремлением к ограничению полномочий пар­ламента («рационализированный парламентаризм»). Такой под­ход характерен и для Конституции Казахстана 1995 г., на кото­рую значительное влияние оказала французская Конституция.

В связи с расширением объекта конституционного регули­рования (включены принципы общественного строя) современ­ные конституции нередко характеризуются как основные зако­ны «общества и государства». Такая формулировка содержится иногда и в некоторых постсоциалистичсских конституциях (на­пример, в молдавской 1994 г.). Однако в последние годы уче­ные-конституционалисты пришли к выводу о двусмысленности и неточности такого определения. Конституция – это не обще­ственный акт, а государственный юридический документ. Иное дело, что она закрепляет, регулирует важнейшие общественные отношения и принимается, как правило, на основе согласия (в том числе компромиссов) в обществе.