Многопартийность и политические партии (статус)

Содержание Введение 21 Политические партии и многопартийность 4 1.1 Юридическое понятие политической партии 4 1.2 Задачи, функции, права и обязанности политических партий 62 Этапы правового развития российской многопартийности 14 2.1 Становление многопартийности в Российской Федерации 14 2.2 Постсоветский период развития многопартийности 19Заключение 30Список использованной литературы 32 Введение Многопартийность — существенная характеристика демократическогоправового строя. У каждой страны свой путь к демократии, парламентаризму имногопартийности; Особенность нашего пути была обусловлена долгимгосподством тоталитарной однопартийной системы, а также форсированнымитемпами демократических преобразований. После преодоления монополии КПСС в обществе бурно пошли процессыстановления политического плюрализма, формирования политических партий идвижений. Первоначально эти процессы в значительной мере были инициированысамим обществом и намного опережали правовое регулирование в данной сфере.Позднее укрепившаяся после октября 1993 г. демократическая власть,заинтересованная в многопартийности парламентского типа, предприняла рядважных шагов по стимулированию ее развития. Главный из них — введениесмешанной пропорционально-мажоритарной избирательной системы созначительной долей пропорционального представительства (когда половинадепутатов Государственной Думы избирается по партийным спискам). Однако объективные сложности постсоциалистических преобразований, атакже ошибки в правовом регулировании процессов развития многопартийностипривели к тому, что к настоящему времени вместо многопартийной системыпарламентского типа мы имеем несистемную множественность партий, необъединенных, общей приверженностью принципам идеям и ценностям действующейКонституции РФ. После выборов в Государственную Думу 1995 г. стал вполнеочевиден тот факт, что широкое демократическое движение, преодолевшеемонополию КПСС и добившееся установления реального политическогоплюрализма, в конечном итоге получило от режима многопартийности гораздоменьше своих основных оппонентов. Политические партии не стали заметнойдвижущей силой демократических преобразований. На современном этапе задачасостоит в том, чтобы на основе анализа достижений и ошибок в данной сфереразработать стратегию правового регулирования, способного переломитьнегативные тенденции в развитии российской многопартийности и направитьпроцесс в русло формирования многопартийной системы парламентского типа,являющейся существенным фактором нормального функционирования гражданскогообщества и правового государства. Этим целям и посвящена настоящая работа. В работе рассматриваются история и этапы формирования многопартийностив России, раскрывается роль права в этом процессе, анализируется правовойстатус избирательных объединений и особенности участия политическихобъединений в выборах депутатов Государственной Думы и Президента РФ,предлагаются концепция и основные положения нового закона о политическихобъединениях, исследуется участие политических объединений в парламентскомпроцессе. 1 Политические партии и многопартийность 1.1 Юридическое понятие политической партии Естественно, что ни в странах англосаксонской системы права, ни втоталитарных государствах законодатель не уделял внимания выработкеюридического понятия политической партии. Напротив, в странах романо-германской системы права такое определение часто дается. Правда, оно обычноне имеет «строгого» характера, является в определенной мере описательным,но указывает на главные отличительные черты политической партии как особогообщественного объединения. В таких определениях нет политологическиххарактеристик, в значительной мере навеянных марксистским подходом:передовой, наиболее организованный отряд класса и т. п. В них названыюридические признаки[1]. Разумеется, в разных странах эти определения не совпадают, не во всехиз них перечислены все наиболее существенные черты, но в синтезированномвиде такое понятие включает следующие признаки: 1) объединение граждан государства (в России это установлено ст. 2Федерального закона «О политических партиях»), достигших совершеннолетия,как правило, 18 лет, пользующихся политическими и гражданскими правами. Внекоторых странах, однако, натурализованные граждане не сразу могутосновывать партии и быть их членами, например, в Бенине и Тунисе — через 10лет после получения гражданства. Лица без гражданства и иностранныеграждане, как правило, членами партии быть не могут. В некоторых странахзапрещено коллективное членство в партии (ФРГ), в других — в партиях естьколлективные члены, в Лейбористской партии Великобритании они (профсоюзныеорганизации) составляют подавляющее большинство ее членского состава —четыре пятых; 2) устойчивая организация, объединяющая членов на длительной илипостоянной основе на базе идеологических факторов, прежде всего, общностиполитических убеждений и целей, что концентрированно выражается впрограммных документах партии: идеологический фактор, как обязательныйпризнак членства, отличает партию от других общественных объединений —профсоюзов, женских организаций, обществ культурного характера и др.; 3) партии — некоммерческие организации, извлечение прибыли не являетсяих целью. Правда, партия может создавать какие-то организации, примыкающиек ней, которые занимаются даже производством, но такое производство должносоответствовать направлениям деятельности партии, например, изготовлениечленских билетов, партийных документов и т. д., можно получать прибыльтакже от лекционной и иной творческой работы; 4) партия имеет своей целью завоевание политической власти, участие вформировании органов государства, прежде всего — правительства. Главное в деятельности партии — достижение политических целей, дажеесли она создана для участия в политической жизни общества (как сказано вст. 2 ФЗ «О политических партиях»), а не защита социальных и иных интересовсвоих членов, как, например, у профсоюзов. Это нашло свое отражение и вупомянутом законе СССР 1990 г. об общественных объединениях, где говорилосьоб участии партий в формировании органов государственной власти иуправления, в том числе через избираемых в Советы представителей. Основнымпутем к завоеванию политической власти считают участие партии в выборах,особенно общегосударственных. Согласно Закону ФРГ о политических партиях1967 г., который много раз дополнялся и изменялся, партия утрачивает свойстатус и связанные с ним права, если она в течение шести лет не выдвигаетсвоих кандидатов на выборах в парламент или ландтаги, местныепредставительные органы земель — субъектов федерации. Специального закона о политических партиях, как это имеет место вомногих самых разных государствах, в СССР и РСФСР не было, с чем связанымногие проблемы становления многопартийности в России. Правда, в СССР впериод «перестройки» в 1990 г. был принят Закон об общественныхобъединениях, где содержалось несколько норм, специально относящихся кпартиям. Но эта тенденция не была поддержана позднейшим российскимзаконодательством: в Законе об общественных объединениях 1995 г. партииособо не выделяются и в отличие от закона СССР 1990 г., некоторые положениякоторого (ст. 6 и 9) в соответствии с российским законом 1995 г. остаютсядействующими, не упоминаются. Так, ст. 7 Закона об общественныхобъединениях 1995 г. среди «организационно-правовых форм общественныхобъединений» называет: общественные организации, общественные движения,общественные фонды, общественные учреждения, органы общественнойсамодеятельности. Между тем, в политологии, теории конституционного права партии выделяютособо, учитывая их исключительную роль в обществе, участие в формированиигосударственного аппарата и деятельности парламентов и правительств,отличая их от других общественных объединений и различных групп давления. Всвязи в этим развитие зарубежного законодательства, хотя и не во всехстранах, в целом идет по пути дифференциации: отдельно регулируютсяобъединения коммерческого характера (товарищества, акционерные общества идр.), отдельно — некоммерческие организации, среди которых партиивыделяются особо. Помимо других реквизитов, в том числе количества членовпартии и процента собранных голосов, важнейшим требованием, предъявляемымзаконом к национальной партии, является публичный, а не частный интерес,преследуемый ею в своей деятельности. 1.2 Задачи, функции, права и обязанности политических партий Уже отмечалось, что в современном законодательстве существуетмножество разнообразных определений политических партий. Все их, однако,можно свести к двум основным группам в зависимости от подхода законодателяк трактовке общего предназначения политических партий в обществе игосударстве. В одних странах законодательные определения их предназначения отражаюттрадиционный для политико-правовых доктрин XIX в. взгляд на политическиепартии лишь как на главный субъект избирательного процесса, что в целомсоответствовало их действительной роли. Политические партии представлялисобой организации, предназначенные преимущественно для проведения выборов,и не проявляли заметной активности в периоды между выборами ("избирательныемашины"). Американские партии, - писал, например, М. Острогорский, -являются лишь аппаратом для производства выборов и для получения тех выгод,которые дают эти выборы". Этот вывод справедлив и для большинстваевропейских партий того периода. В другой группе стран соответствующие определения исходят из болееширокой трактовки общего предназначения политических партий. В них находятотражение современные взгляды на политические партии как на постояннодействующий институт политической системы, роль которого отнюдь неограничена лишь участием в выборах. Именно такой подход характерен дляновейшего законодательства о политических партиях. На конституционномуровне признается их важная роль не только в избирательном процессе(содействие формированию и выражению народной воли), но и в политическомпроцессе в целом, о чем уже говорилось. Соответствующие конституционныеположения о партиях как основных инструментах политического участия, об ихучастии в формировании национальной политики, в организации и осуществлениигосударственной власти являются исходными для определения многообразныхзадач и функций политических партий, которые закреплены в некоторыхспециальных законах (Ангола, Гвинея, Кабо-Верде, Мексика, Португалия, ФРГ),а в ряде стран и в конституциях (Мозамбик, Toгo). Нормативно устанавливаются политические, идеологические ивоспитательные задачи и функция политических партий. К политическимотносятся: участие в формировании и деятельности государственных органов иорганов местного самоуправления; рекрутирование политических кадров (ст. 2закона ФРГ; партии воспитывают граждан, способных принимать на себяответственность за дела общества; ст. 2 закона Анголы: подготовка граждан кпринятию ими политической ответственности в государственных органах);содействие осуществлению политических прав граждан (ст. 20 закона Мексики:обеспечение социальной активности и демократического участия граждан; ст. 2закона Португалии: содействие осуществлению гражданами политических прав);осуществление связи между обществом и государством, т.е. посредническаяфункция (ст. 2 закона ФРГ: забота о постоянной живой связи между народом игосударственными органами; ст. 4 закона Кабо-Верде: содействие укреплениюсвязей между народом и органами государства или местных автаркии). Важное значение придается идеологической функции - агитационно-пропагандистской деятельности, направленной на формирование общественногомнения (Ангола, Мозамбик, ФРГ) и политического сознания граждан (Ангола,Гвинея-Бисау). Характерно, что законодательство некоторых стран признаетагитационно-пропагандистскую деятельность политических партий в качествепостоянной функции, проводя различие между общей и предвыборной агитацией(Австрия, Бельгия, ФРГ). Таким образом, как мы видим, определяя задачи и функции политическихпартий, законодательство придает им общественный характер. Как сказано взаконе ФРГ, политические партии "посредством свободного, постоянногоучастия в политическом волеизъявлении народа... выполняют общественныезадачи, возложенные на них и закрепленные за ними Основным законом"[2]. Какотмечалось, концепция "публичных функций", которые осуществляютполитические партии (например, в процессе выдвижения своих кандидатов навыборные государственные должности), была сформулирована и Верховным судомСША, указавшим, что "действия частных актеров могут быть публичными посвоему характеру". Такая трактовка роли и деятельности политических партий обусловливаетобъем и характер закрепляемых законодательно их прав и обязанностей. Предоставляемые политическим партиям права должны, с одной стороны,обеспечить им свободу деятельности и выполнение предусмотренных закономобщественных задач, а с другой - гарантировать существование и нормальноефункционирование многопартийной системы. Последнее подчеркивается,например, конституцией Словакии, ст. 31 которой содержит общее положение отом, что "законодательное регулирование всех политических прав и свобод, ихтолкование и использование должны создавать возможность для свободногосоперничества политических сил в демократическом обществе и его защиты". Если суммировать соответствующие положения законодательства отдельныхстран, то можно выделить следующие права политических партий: 1) политические права и свободы: право участвовать в формировании идеятельности государственных органов; свобода пропаганды своей идеологии ипрограммы; свобода распространения информации о своей деятельности; свободаорганизации массовых мероприятий (митингов, собраний, демонстраций, шествийи т. д.); право свободного доступа к государственным средствам массовойинформации и право учреждать свои средства (издательства, радио- ителестанции, печатные органы); право создавать с другими политическимипартиями различного рода коалиции и блоки (избирательные, парламентские иправительственные); право устанавливать международные связи с зарубежнымиполитическими партиями и их международными объединениями; 2) имущественные права: право собственности; право заниматьсяразрешенной законом предпринимательской деятельностью; право получать отгосударства материальную и финансовую поддержку в различных формах (прямоеи косвенное государственное финансирование, предоставление различного роданалоговых льгот и привилегий). Подробно все эти права рассматриваются в последующих разделах настоящеймонографии. Здесь следует подчеркнуть лишь два обстоятельства. Первое: всеправа политических партий являются коллективными, ибо хотя многие из нихсовпадают с индивидуальными конституционными правами граждан, онипринадлежат не отдельным индивидам, а их объединениям - политическимпартиям - как специфическим субъектам, права и могут быть реализованытолько ими. Второе - и это следует особо отметить - новый подход кправовому регулированию прав и свобод политических партий, заключающийся втом, что некоторые из них закрепляются конституцией, т. е. приобретаютхарактер основных, конституционных. Как правило, это право участвовать вформировании и деятельности государственных органов, которое формулируетсяпо-разному (в одних конституциях это право ограничено лишь участием визбирательном процессе, в других оно распространено также на участие вформировании правительства, деятельности парламента и т. д.). Вместе с тем в новейших конституциях все более широкое распространениеполучает закрепление в качестве основных таких прав, как право на свободныйдоступ к государственным средствам массовой информации (Бразилия, Беларусь,Габон, Кабо-Верде, Молдова, Португалия) и получение государственнойфинансовой поддержки (Бразилия, Аргентина, Кабо-Верде, Колумбия,Португалия, Перу и др.). Эти основные права конкретизируются какспециальными законами о политических партиях, так и иными законодательнымиактами (избирательными законами, законами о финансировании политическихпартий, законами о парламентских фракциях и т. п.). Предоставляя политическим партиям широкие права и свободы,законодательство в то же время возлагает на них и обязанности, средикоторых также есть ряд конституционных. В одних странах обязанностиполитических партий формулируются в самом общем виде. Например, согласност. 4 конституции Франции политические партии и группировки "должны уважатьпринципы демократии и национального суверенитета". Однако в большинствестран перечень обязанностей значительно шире, они носят более конкретныйхарактер и относятся как к организации, так и к различным сторонамдеятельности политических партий. Таковы, например, обязанности соблюдатьконституцию и законы; соблюдать в своей организации принципы демократии;соблюдать в своей деятельности принцип гласности (ежегодно публиковатьотчеты о своей деятельности, финансовые отчеты); сообщать в государственныйорган, осуществляющий регистрацию партий, о всех изменениях устава,программы, состава руководящих органов; не прибегать в своей деятельности кнасильственным методам. Следует отметить, что в конкретном перечне обязанностей политическихпартий, предусматриваемом законодательством отдельных стран, находят своеотражение особенности их политического развития. Так, в освободившихсястранах, где сильны межэтническая рознь, сепаратизм и регионализм, важноезначение приобретают такие обязанности, как уважение территориальнойцелостности, укрепление национального единства (Бенин, Гвинея, Конго,Камерун). В ряде стран, совершающих переход от авторитарных режимов кдемократии, законодательство предусматривает обязанность политическихпартий уважать права и свободы человека, принцип многопартийности,республиканскую форму правления (например, Кабо-Верде, Конго,Центральноафриканская республика). Так, согласно ст. 19 конституции ЦАР1994 г. политические партии "обязаны уважать принцип демократии, единство инациональный суверенитет, права человека и республиканскую формугосударства согласно законам и регламентарным актам". В некоторых странахзаконы о политических партиях не ограничиваются закреплением общейобязанности соблюдать конституцию, а конкретизируют ее применительно копределенным статьям. Сенегальский закон о политических партиях, например,предусматривает, что партии обязаны уважать "характер государства",определенный ст. 2 конституции, согласно которой Сенегал является светскойи демократической республикой. Закрепляемые законодательством обязанности политических партий, как быони ни формулировались, носят отнюдь не декларативный характер -невыполнение их влечет за собой применение различного рода санкций, которыепредусматриваются как специальными законами о политических партиях, так ииными законодательными актами (например, уголовным законодательством,законами о финансировании политических партий). Устанавливается юридическаяответственность политических партий (а в ряде стран и их руководителей) заправонарушения, определяются конкретные составы правонарушений исоответствующие санкции. Согласно, например, ст. 29 (4) закона Ганы ополитических партиях "если правонарушение совершено политической партией,то каждое должностное лицо этой партии также виновно в совершенииправонарушения". Подробно юридическая ответственность политических партийза правонарушения, связанные с невыполнением возложенных на них конкретныхобязанностей, рассматривается в соответствующих разделах настоящей работы.Здесь же достаточно указать, что наиболее серьезные правонарушения влекутприменение таких санкций, как приостановление деятельности политическойпартии или даже ее роспуск, а менее серьезные (например, невыполнениеобязанности представлять в срок финансовые отчёты), как правило, -штрафныхсанкций (приостановление государственного финансирования, лишение налоговыхльгот и т. п.). Важнейшим принципом, определяющим правовой статус политических партий вдемократическом государстве, является принцип равноправия - всеполитические партии имеют равные права и обязанности. Следует подчеркнуть,что в условиях тех тоталитарных и авторитарных режимов, где формальносуществовала многопартийная система, законодательство открыто не признавалоэтот принцип. Примером могут служить "социалистические" конституцииБолгарии, Польши, Чехословакии. Принцип равенства политических партий находит свое подтверждение изащиту в решениях органов конституционного правосудия. Характерен,например, ряд решений этих органов в ФРГ, Израиле и Франции по вопросу окритериях предоставления политическим партиям государственных субсидий.Некоторые из этих критериев, установленных соответствующими законами, былипризнаны дискриминационными и, следовательно, противоречащими принципуравенства. Так, Верховный суд Израиля в решении 1968 г. признал, чтоположение закона о парламентских выборах, в соответствии с которымгосударственную субсидию получают только партии, представленные в Кнессете,является дискриминационным. Он указал, что принцип равенства предполагает"равные шансы быть избранными и потому распространяется на все политическиепартии, участвующие в выборах". Конституционный совет Франции призналнеконституционным положение законопроекта 1990 г. о финансированииполитических партий, предусматривавшее, что политические партии, непредставленные в парламенте, могут получить государственную субсидию приусловии, если они получат на выборах не менее 5% голосов. Совет указал, чтотакой высокий порог препятствует "возникновению новых идейных течений" и,следовательно, противоречит принципам равенства и свободы политическихпартий. Вместе с тем необходимо отметить, что принцип равноправия политическихпартий отнюдь не всегда достаточно последовательно соблюдаетсязаконодательством, регламентирующим те или иные их права. К. Хессеуказывает, что "юридическое различие больших и малых, правящих иоппозиционных партий - недопустимо". Однако это различие реально существуетво многих странах, и обусловлено оно таким фактором, как значимостьполитических партий, определяемая по результатам выборов. Это особеннохарактерно для регламентации таких прав политических партий, как право насвободный доступ к государственным средствам массовой информации и право наполучение государственных субсидий. Подробнее этот вопрос рассматривается всоответствующих главах настоящей работы. Отметим лишь, что, например,партии, представленные в парламенте, имеют ряд преимуществ в пользованииэтими правами по сравнению с партиями, не имеющими в нем своихпредставителей, Юридическое различие правящих и оппозиционных политических партий, окотором говорит К. Хессе, проявляется еще и в том, что нередкозаконодательство устанавливает особый правовой статус оппозиционных партий.Это новая тенденция, присущая правовой институционализации политическихпартий во все большем числе современных государств. Однако в данном случаеречь идет прежде всего о представлении оппозиционным партиям дополнительныхправовых гарантий, необходимых для реализации ими предусмотренныхзаконодательством прав, а существующие в ряде стран отступления отформального принципа равноправия, как правило, имеют своей целью обеспечитьвозможность их нормального функционирования. Начало юридическому признанию оппозиции, т. е. ее институционалюации,положила Великобритания, где закон о министрах короны 1937 г. установилежегодное жалование лидеру "официальной оппозиции"[3]. Аналогичныеположения предусматривает и законодательство большинства стран британскогоСодружества (Австралия, Индия, Малайзия, Канада и др.). В некоторых из нихположение о лидере оппозиции, порядке его назначения и правах включается восновной закон (Папуа-Новая Гвинея, Сейшельские острова, Фиджи). Так, ст.84 конституции Сейшельских островов 1993 г. определяет порядок выборов исмещения лидера оппозиции и устанавливает, что его жалование и пособия немогут быть менее жалования и пособий министра и выплачиваются изконсолидированного фонда. Однако в последние годы законодательство ряда стран значительно ширерегламентирует правовой статус оппозиционных партий (Гвинея-Бисау, Кабо-Верде, Колумбия, Португалия). В некоторых из них этот статус определяетсяне только конституцией или общими законами о политических партиях(Колумбия, Португалия, Гвинея-Бисау), но и специальными законами о правовомстатусе оппозиции (закон 1991 г. Кабо-Верде; принятие аналогичного законапредусмотрено ст. 84 конституции Того 1992г.). Законодательно определяетсясамо понятие оппозиции. Демократическую оппозицию, указывается в ст. 1закона Кабо-Верде, образуют политические партии, представленные впарламенте и не входящие в правительство. Согласно ст. 2 этого закона"признается оппозиционной деятельностью осуществление демократическогоконтроля за политическим курсом правительства, критика этого курса, а такжеформирование в рамках конституционной законности альтернативногоправительства". Следует отметить несогласованность двух указанныхположений. Первое дает более узкое определение "демократической оппозиции",которое исключает политические партии, не представленные в парламенте.Второе, очевидно, применимо ко всем оппозиционным партиям, независимо от ихпредставительства в парламенте. Такая же несогласованность свойственна и положениям португальскойконституции. С одной стороны, в ст. 117 "признается право меньшинств надемократическую оппозицию", а с другой - при установлении конкретных правоппозиционных партий имеются в виду только партии, представленные впарламенте, но не входящие в правительство, т. е. парламентская оппозиция(ст. 40, ч. 3 ст. 117). Таким образом, рассматриваемое законодательство проводит различие междувнепарламентской и парламентской оппозицией. Именно последней, как правило,гарантируются дополнительные права. Например, конституция Португалиипредоставляет парламентской оппозиции право на эфирное время нагосударственных радио и телевидении пропорционально количеству мандатов,право на ответ и политическое возражение на политические заявленияправительства, причем это право предоставляется оппозиционным партиям наравных основаниях с правительственными партиями, т, е. они имеют одинаковоеэфирное время и одинаковый объем публикаций (ст. 40). Кроме того,оппозиционные партии имеют право на регулярное получение от правительстваинформации о проблемах, представляющих общественный интерес (ч. 3 ст. 117). Аналогичные положения содержит закон Кабо-Верде, предусматривающий,кроме того, право парламентской оппозиции на то, чтобы правительствоконсультировалось с ним по таким вопросам, как назначение даты местныхвыборов, общее направление внешней политики, политика в областинациональной обороны, основные положения плана и государственного бюджета.Оппозиции предоставлено право участвовать в ведущейся по инициативеправительства работе по подготовке или изменению законодательства ополитических партиях и выборах (ст. 6 и 7). В ряде стран парламентскиефракции оппозиционных партий получают дополнительную материальную поддержкугосударства (ФРГ, Швеция, Чехия). Таким образом, в рамках общего правовогостатуса политических партий, в целом основанного на принципе ихравноправия, формируется особый правовой статус оппозиционных политическихпартий, представленных в парламенте (парламентской оппозиции). Это новоеявление в юридической институционализации политических партийсвидетельствует о стремлении демократического государства обеспечитьфункционирование реальной многопартийной системы, немыслимой безсуществования оппозиционных партий. 2 Этапы правового развития российской многопартийности 2.1 Становление многопартийности в Российской Федерации История становления посткоммунистической многопартийности в Россиинасчитывает лишь около десяти лет. Но эти годы вместили в себя крушениеКПСС, распад Союза, драматическое противостояние властей в 1993 г.,избирательные кампании по выборам Президента и парламента страны, выборы ворганы законодательной и исполнительной власти субъектов Федерации. Зачатки многопартийности начали формироваться уже с конца 1985 г. ввиде так называемых альтернативных общественных движений, народных фронтов,представляющих главным образом движения за национальное возрождение вреспубликах, и иных неформальных объединений. Правовой точкой отсчета наэтом пути стала отмена третьим Съездом народных депутатов СССРконституционного положения о руководящей роли КПСС и легализации принципаполитического плюрализма. Это было очень непростое для страны решение. Спозиций современного российского менталитета, уже приспособившегося к жизнив условиях предельно сжатого исторического времени, кажется странным, чтонаиболее актуальная для перестроечного советского общества проблематотальной монополий КПСС стала предметом широких общественных дискуссийлишь в самый пик гласности — в конце 80-х годов. Но и в это время отношениек ней было весьма неоднозначным. В период, когда маховик исторических событий в России только начиналеще раскручиваться, шансы демократического движения на заметный успех в егопротивоборстве с КПСС казались небольшими. Коммунисты явно неплохоподготовились к переменам. В то время как одна часть партии с неожиданнойдля общества предприимчивостью включилась в инициируемые ею же процессыразгосударствления социалистической собственности (сумев даже убедитьопределенные круги на Западе и часть отечественной демократическойобщественности, что преобразование собственности в СССР возможно лишь путемноменклатурной приватизации), другая ее часть заняла позицию критики всякойприватизации и готовилась к тому, чтобы, используя неизбежное недовольствошироких масс несправедливостями приватизации, вновь выступить в роли:защитника обездоленных и создать мощную социальную базу для возрождениякоммунистического движения. Несмотря на то, что с осени 1988 г, социологи фиксировали резкоепадение авторитета КПСС, реальные и потенциальные позиции компартиипредставлялись все еще очень прочными, вплоть до августовского путча 1991г. Решающую роль в утверждении реальной многопартийности и преодолениивсевластия коммунистической партии сыграло то обстоятельство, что дляроссийского депутатского корпуса, для Председателя Верховного Совета РСФСРБ. Н. Ельцина, для широкого спектра российских политических объединенийборьба с КПСС слилась с борьбой против диктата союзного центра. Неслучайно, что именно в Декларации о государственном суверенитете РСФСР,принятой первым Съездом народных депутатов РСФСР, впервые былипровозглашены гарантии равных правовых возможностей участия в управлениигосударственными и общественными делами для всех граждан, политическихпартий, массовых движений, общественных и религиозных организаций[4]. Крометого, на первом Съезде был принят и ряд иных решений, важных дляпоследующего развития многопартийности. В постановлении первого Съезданародных депутатов РСФСР "О механизме народовластия в РСФСР" вводилсязапрет на "совмещение должности руководителя государственного органа властии управления с любой другой должностью, в том числе в политических иобщественно-политических организациях"[5], а в принятом за основу на СъездеДекрете о власти, кроме того, устанавливалось, что "всякое противоправноевмешательство политических партий, партийно-политических органов и иныхобщественных организаций в деятельность государственных предприятий,учреждений и организаций должно пресекаться незамедлительно и со всейрешительностью"[6]. 12 июня 1991 г. Б. Н. Ельцин был избран Президентом РоссийскойФедерации, а уже 20 июля 1991 г., опираясь на решения первого Съезданародных депутатов РСФСР, он издал Указ "О прекращении деятельностиорганизационных структур политических партий и массовых общественныхдвижений в государственных органах, учреждениях и организациях РСФСР"[7]. Деятельность Коммунистической партии РСФСР, поддержавшей прямо иликосвенно действия ГКЧП была приостановлена Указом Президента РСФСР от 23августа 1991 г. до "окончательного разрешения в судебном порядке вопроса онеконституционности действий Компартии РСФСР", Далее события шли понарастающей. Практически одновременно выходят Указ Президента СССР "Обимуществе Коммунистической партии Советского Союза", предписывающий советамнародных депутатов взять под охрану имущество КПСС[8], и Указ ПрезидентаРСФСР "Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР", объявляющийгосударственной собственностью РСФСР все имущество, принадлежащее КПСС и КПРСФСР[9]. Через несколько дней (29 августа) Президент СССР издает Указ "Обупразднении военно-политических органов в Вооруженных Силах СССР, войскахКомитета государственной безопасности СССР, внутренних войсках Министерствавнутренних дел и железнодорожных войсках". А вскоре после этого он слагаетс себя полномочия Генерального секретаря ЦК КПСС и призывает ЦК КПССпринять решение о самороспуске. Завершающую точку в этой серии нормативныхактов поставил Указ Президента РСФСР от 6 ноября 1991 г. "О деятельностиКПСС и КП РСФСР", предписывающий прекращение деятельности и роспускорганизационных структур КПСС и КП РСФСР. Однако в массовом сознании поражение компартии было в тот период отнюдьне столь очевидным. И хотя, по данным ИСПИ РАН, более половины населенияполностью согласилось с решениями о приостановлении деятельности КПСС исчитало, что эта партия не должна возобновлять свою деятельность, 28%респондентов, напротив, были убеждены, что компартия должна возродиться, апочти половина опрошенных коммунистов (46%) были готовы возобновить своечленство в партии[10]. При этом только каждый четвертый респондент былуверен в том, что после запрета КПСС страна пойдет по пути демократическогоразвития, и одновременно столько же полагало, что в этом случае странуожидает диктатура новой власти. Показательно, что половина опрошенных несмогла определенно высказаться по данному вопросу. Таким образом, вобществе, в отличие от высших эшелонов власти, явно не было эйфории победы.Оно, по мнению наблюдателей, "раскололось и затаилось". После крушения КПСС процесс становления многопартийности в Россиивступил в качественно новую стадию. Если раньше политическая активностьпартий и движений самой разной ориентации была по преимуществу направленапротив КПСС и отождествлявшегося с ней союзного центра, то теперь они быливынуждены искать новую основу для самовыражения и самоидентификации (этопрежде всего касалось так называемого демократического движения, которое посути дела всегда было лишь объединением "против", а не "за"). Я говорю "такназываемого" потому, что "демократ", "демократическое движение" и т. п. —это всего лишь приемлемое для народного слуха демагогическое название всегоантикоммунистического. При этом как-то забывается, что коммунисты тожестоят на позициях демократии, но демократии пролетарской, т. е. неправовой,использующей массы как средство подавления индивида. Антикоммунистическаяже демократия — это демократия буржуазная, т.е. правовая, либеральная,основанная на принципах защиты прав меньшинства, свободы индивида. А длябуржуазной демократий (т. е. демократии в позитивном, а не просто вантикоммунистическом смысле) в России пока что условий нет, так как нетгражданского общества и нет среднего социального слоя, который мог бы бытьреальным носителем основных ценностей буржуазной демократии — свободы,собственности и права. Естественно, что эта эклектичность и внутренняя противоречивостьдемократического движения обнаружилась очень быстро. После августа 1991 г.началась серия расколов единого прежде блока "Демократическая Россия" ивыходов из него сначала патриотически настроенных организаций, затем партийсоциал-демократической и социал-либеральной ориентации. Важное значение для укрепления позиций левых сил имели принятые 30ноября 1992 г. решения Конституционного Суда РФ по делу о проверкеконституционности ряда указов российского Президента. В целомконституционным был признан лишь указ о приостановлении деятельности КПРСФСР. В вопросе об имуществе КПСС и Компартии РСФСР суд согласился спозицией Президента лишь в части, касающейся имущества, собственникомкоторого являлось государство. Применительно же к имуществу, принадлежащемуКПСС на правах собственности, а также к имуществу, которое на моментиздания указа фактически находилось во владении, пользовании и распоряженииКПСС. и КП РСФСР, но собственник которого не был определен, указ былпризнан неконституционным. Вопрос о собственности в каждом конкретномслучае предстояло решать в судебном порядке. Неконституционным суд счел иположения Указа "О деятельности КПСС и КП РСФСР", касающиеся тех первичныхорганизаций КП РСФСР, которые были образованы по территориальному признаку. Таким образом, российским коммунистам удалось сохранить не только частьсвоего имущества, но, что более важно, и свои территориальные парт-ячейки.Во многом именно благодаря удержанию коммунистами хорошо налаженной за годысоветской власти разветвленной системы территориальных партийных звеньев мыимеем сейчас ситуацию, при которой более половины массового низового активароссийских политических объединений ориентировано на левые политструктуры иглавным образом на принадлежащие КПРФ[11]. То обстоятельство, что КПРФ взначительной мере опирается на прежние организационные структуры, являетсясущественным аргументом в пользу позиции судьи Конституционного Суда Т. Г.Морщаковой, считающей, что решение Конституционного Суда не было исполнено,поскольку российские коммунисты вовсе не создали новую партию в феврале1993 г., а лишь восстановили старую, руководящие структуры которой былипризнаны неконституционными[12]. Точка зрения, высказанная Т. Г. Морщаковой, не получила надлежащегоотклика ни в правоохранительных органах, ни в обществе. Таким образом,решения Конституционного Суда существенно укрепили позиции коммунистов вобществе, способствовали быстрой реанимации коммунистических сил и ихактивному включению в политическую борьбу как в качестве участниковизбирательной кампании 1993 г. по выборам нового высшего законодательногооргана, так и под знаменами крайней оппозиции, бойкотировавшей эти выборы. Следующий виток активизации деятельности партий был спровоцировануглублением конфликта между представительной и исполнительной ветвямивласти. В результате драматических событий сентября — октября 1993 г.,последовавших за Указом Президента Российской Федерации № 1400 "О поэтапнойконституционной реформе в Российской Федерации", рухнула система советов истрана вступила в постсоветский период своего развития. В весьманапряженной обстановке того времени предстояло в короткие сроки принятьновую Конституцию (по существу, постсоветскую и постсоциалистическую) исформировать новые органы представительной власти. Инициатива осуществленияэтих мероприятий исходила от исполнительной власти, которая, взяв браздыправления в свои руки, остро нуждалась в общественной поддержке. Дляобеспечения легитимности предстоящих мероприятий необходимо было согласие иучастие в них основных общественно-политических сил и движений, что в техусловиях требовало широкого допуска существовавших политических партий кучастию в выборах в новый российский парламент, предусмотрительносовмещенных с референдумом по принятию Конституции. 2.2 Постсоветский период развития многопартийности Новый этап развития многопартийности в России начался с принятиемКонституции 1993 г., взявшей курс на развитие парламентаризма. Реализацияэтого курса требовала форсированного создания в стране полноценноймногопартийной системы. Ожидалось, что фактором, способствующим ускоренномустановлению цивилизованной многопартийности, станет новая пропорционально-мажоритарная избирательная система, закрепленная во введенном в действиеУказом Президента от 1 октября 1993 г. Положении о выборах депутатовГосударственной Думы в 1993 г[13]. Согласно Положению, в основу которого лег проект закона о выборах,подготовленный под руководством В. Л. Шейниса и Б. А. Страшуна[14],депутатам, избранным по спискам избирательных объединений и блоков (по такназываемым "партийным спискам"), предоставлялась половина мест впарламенте. Кроме того, в Положении содержался и ряд иных норм,обеспечивавших политическим партиям и движениям максимально благоприятныеусловия участия в выборах. Подобные преимущества явно не соответствовалиреальному месту и роли политических объединений в обществе и в политическомпроцессе. Несмотря на фиксируемое опросами общественного мнения возрастаниевовлеченности различных социальных слоев в "партийную" жизнь в течениевсего 1993 г. (в апреле 60% респондентов не доверяли партиям и движениямили затруднились выразить кому-то из них поддержку, в июне эта группасократилась до 54%, а в ноябре — до 43%), в преддверии выборов абсолютноебольшинство граждан по-прежнему не симпатизировало ни одной из политическихсил. Таким образом, в Положении о выборах, в отличие от всех прежних шаговпо правовому регулированию формирования многопартийной системы, власть, неограничиваясь легализацией фактически уже сложившихся или складывающихсяформ общественных отношений, впервые пошла дальше и предприняла попыткуускорить развитие многопартийности в стране. Было ли верным такое решение — вопрос непростой. Ответ на негоусложняется тем обстоятельством, что в Положении о выборах 1993 г. былизбран наименее удачный, по мнению специалистов, вариант пропорционально-мажоритарной системы, для которого характерно механическое сочетаниемажоритарного и пропорционального принципов представительства[15].Очевидно, что здесь можно приводить много аргументов "за" и "против".Однако надо учитывать, что реальное пространство выбора решений было в тотмомент весьма ограниченным. Исходя из опыта некоторых западных демократий (прежде всего США иВеликобритании), ряд отечественных политиков и экспертов полагали, чтонеобходимо стимулировать, развитие российской многопартийности в сторонуформирования двухпартийной системы. Судя по всему, для многих из них подобные представления до сих пор неутратили своей привлекательности. Во всяком случае показательно, что напроходившем в феврале 1998 г. первом Всероссийском конгрессе политологовпрезидент Российской политической ассоциации М. В. Ильин в своемвступительном слове сетовал на то, что, хотя политическое развитие в страненесколько раз, по его мнению, приближалось к формированию двухпартийнойполитической системы, политики самой разной ориентации объединялись в своемстремлении воспрепятствовать этому позитивному процессу. При этом,очевидно, имелись в виду зародившиеся еще в недрах КПСС иллюзии о том, чтопутем административных ухищрений можно создать некий аналог двухпартийногоцентра, способного удержать центробежные тенденции в рамках компартии.Затем, в конце 1995 г. эти идеи причудливо трансформировались в попыткахуже новой российской "партии власти" создать "сверху" два крупных право- илевоцентристских избирательных блока, призванных, по идее их создателей,оттянуть голоса избирателей от радикально ориентированных политическихгруппировок. Есть все основания считать, что новая избирательная системаспособствовала снижению темпов радикализации политических отношений ипрежде всего за счет уменьшения активности внепарламентской оппозиции. Вчастности, участие в выборах КПРФ и последующая деятельность фракциикоммунистов в Государственной Думе заметно переориентироваликоммунистическую оппозицию на отработку легитимных методов борьбы за властьи придали основной структуре коммунистического движения некоторый социал-демократический оттенок. Коммунистам и аграриям не удалось стать главнымивыразителями оппозиционных настроений. Заметная часть оппозиционнонастроенного электората проголосовала также и за целый ряд иных партий идвижений — от ЛДПР до "Женщин России". Все это, безусловно, стало фактором,сдерживающим поляризацию в обществе. Хотя, конечно, общая тенденция красколу проявилась в результатах выборов 1993 г. уже достаточно явно.Главным индикатором этой тенденции стал неожиданный для многих наблюдателей"провал" политического центра (прежде всего речь идет о поражении навыборах влиятельного "Гражданского союза", а также ряда других объединенийцентристской ориентации). В качестве другого серьезного аргумента против введения в тот периодизбирательной системы с элементом пропорционального представительстваобычно приводились рассуждения о верхушечном характере партий, отсутствии уних реальной социальной базы, их неспособности адекватно отражать структурусоциальных интересов и т. п. Все это, разумеется, верно. Да и откуда могла взяться прочнаясоциальная база у тогдашних партий в условиях неизбежной после распадастарой социальной системы атомизации общественной жизни и корпоративизациисоциальных интересов? В ситуации слома старых социальных связей и структур,коренных изменений в общественных и политических отношениях, формированияновых социальных слоев и групп основными субъектами борьбы за собственностьи власть с неизбежностью стали могущественные группы давления, отражавшиекорпоративные позиции и притязания крупных экономических групп интересов(работников ТЭК, АПК, ВПК и т. д.), а также региональных политических элит,в значительной степени состоявших из представителей бывшей коммунистическойноменклатуры. Процессы корпоративизации общественно-политической жизни приобрели кконцу 1993 г. такие масштабы, что грозили полностью перекрыть возможностидля сколько-нибудь нормального формирования как структур гражданскогообщества, так и новых государственных институтов. Нужны были срочные иэкстраординарные меры, направленные на ограничение подобныхкорпоративистских тенденций. И это был еще один весомый аргумент в пользуповышения роли партий и иных политических объединений в политическомпроцессе. Дело в том, что именно партии (политические объединения в целом), вотличие от других объединений граждан на базе тех или иных групповыхинтересов, по природе своей предназначены не просто для выражения этихгрупповых интересов (в таком случае они ничем не отличались бы отобъединений корпоративного характера), а для выявления в различныхгрупповых, корпоративных интересах общезначимого начала, для учетаполитического смысла частных интересов, их перевода на общегосударственныйуровень. Только поэтому партии и могут претендовать на участие вформировании и осуществлении государственной власти. В свою очередь самоучастие политических партий в парламентской деятельности, являющейся дляних школой выражения того общезначимого начала в различных групповыхинтересах, которое может быть положено в основу общегосударственнойполитики и законодательства, вынуждает их "прививать" корпоративистскиориентированным слоям и группам населения основы политической культуры,нормы и правила цивилизованной политической жизни. Таким образом,политические партии и движения, получившие в декабре 1993 г. мощный импульсдля своего развития, могли бы взять на себя роль локомотива, вытягивающегороссийское общество из примитивного состояния корпоративизма к нормальномугражданскому обществу и удерживающего представительную власть от опасноститрансформации в неразвитую конструкцию сословно-корпоративногопредставительства. Кроме того, целесообразность введения избирательной системы созначительным элементом пропорционального представительства нередкообосновывалась опасениями, что без определяющего влияния на избирательныйпроцесс политических партий и движений можно получить депутатский корпус,состоящий главным образом из представителей номенклатурно-хозяйственногоактива и околомафиозных структур. Здесь уместно вспомнить слова такогоавторитетного специалиста, как М. Дюверже, о том, что "режим без партийобеспечивает увековечивание руководящих элит, сформированных по правурождения, богатства или должности" и что "человеку из народа чрезвычайносложно пробиться в эту закрытую касту без поддержки партий, стремящихсярастить собственные элиты"[16]. Вскоре справедливость этих опасенийдостаточно наглядно подтвердилась в ходе выборов в органы представительнойвласти субъектов Российской Федерации, проводившихся главным образом помажоритарной системе при слабом участии политических объединений. Врезультате, по данным на начало 1995 г., почти 30% депутатского корпуса врегионах составили представители исполнительной власти (в том числе 22% —это главы администраций и их заместители) и 23,5% — руководителипромышленных и сельскохозяйственных предприятий. А по данным за 1996 г.картина получилась следующая: 20—25% избранных в этот период депутатовзаконодательных (представительных) органов власти субъектов Федерациисоставили представители акционерных обществ и банков; 25—30% —муниципальных предприятий, столько же — представители сферы народногообразования и здравоохранения, средств массовой информации,правоохранительных органов, до 10% являлись депутатами предыдущего созыва илишь 5—10% были представителями общественных объединений, а такжевоеннослужащих, временно неработающих и пенсионеров. Исходя из этих соображений можно признать, что введение пропорционально-мажоритарной избирательной системы со значительной долей партийногопредставительства в парламенте в принципе отвечало главным императивам тоговремени — острой потребности в стабилизации общественно-политическойситуации, а также необходимости преодолеть сползание формирующегосягражданского общества в неразвитое корпоративное состояние и не датьузурпировать власть номенклатурно-мафиозным структурам. Гораздо болееуязвимо для критики то обстоятельство, что партии и движения получили явнозавышенную (по сравнению с их реальным политическим весом) долю мест впарламенте. Эта проблема сейчас активно дискутируется. Здесь же хотелось быобратить внимание на то, что ставшие очевидными в последнее времянегативные последствия предоставления партиям и движениям завышенной долимест в парламенте не были бы настолько ощутимы, если бы законодательсвоевременно предпринял шаги по закреплению их надлежащего правовогостатуса, подгоняющего партии и движения под жесткие правовые стандарты.Введение новой избирательной системы необходимо было дополнить новымзаконодательством, определяющим понятия "политическая партия" и"общественно-политическое движение", очерчивающим условия и формы ихучастия в выборах и подчиняющим процессы их создания и деятельности целямправового демократического развития общества и государства. Это, однако, небыло вовремя сделано. Между тем открывавшееся перед партиями и движениями политическоепространство почти не было организовано и упорядочено правом. Принятый в1990 г. союзный Закон "Об общественных объединениях" уже не отвечалформирующимся новым социально-политическим реалиям. Закон был нацеленпрежде всего, на стимулирование зарождающейся многопартийности. Отсюдавесьма расплывчатая дефиниция политической партии, облегченный,преимущественно заявительный, характер регистрации уставов партий, нечеткаярегламентация их финансовой, производственной и хозяйственной деятельности,самое общее определение форм их участия в избирательном процессе и т. д. В этом Законе политические партии определялись как объединения,выражающие политическую волю своих членов и ставящие основными задачамиучастие в формировании органов государственной власти и управления, а такжеосуществление власти через своих представителей, избранных в Советынародных депутатов (ч. 1 ст. 16). Однако это определение политическойпартии, фиксирующее в качестве основного признака партии ее участие вформировании и осуществлении государственной власти и, следовательно,вполне соответствующее принятым международным стандартам, носилодекларативный характер. Дело в том, что согласно данному Закону всеобщественные объединения были наделены правом "участвовать в формированииорганов государственной власти и управления" (ч. 1 ст. 15), и тообстоятельство, что применительно к партиям было особо оговорено их "правовыдвигать кандидатов в народные депутаты в том числе единым списком" (ч. 1ст. 16), не определяло специфику правового статуса партий в этом вопросе,поскольку не было подкреплено соответствующим избирательнымзаконодательством. Специфические требования Закона к политическим партиям имассовым общественным движениям, преследующим политические цели, выражалисьлишь в запрете государственного финансирования их деятельности, заисключением случаев финансирования избирательных кампаний (ч. 5 ст. 5Закона), а также в необходимости фиксированного индивидуального членствадля политических партий (ч. 7 ст. 16), наличии не менее пяти тысяч членовдля получения партиями общесоюзного (а с 1991 г. — общероссийского) статуса(ч. 2 ст. 6), запрете на членство в партиях для иностранцев и лиц безгражданства (ч. 1 ст. 9) и наличии у партий программных документов,публикуемых для всеобщего сведения (ч. 2 ст. 16). Кроме того, наполитические объединения распространялся Указ Президента РСФСР от 20 июля1991 г. "О прекращении деятельности организационных структур политическихпартий и массовых общественных движений в государственных органах,учреждениях и организациях РСФСР". Тот небольшой набор требований к политическим партиям, которыйсодержался в союзном Законе "Об общественных объединениях" (наличиефиксированного членства и численность не менее 5 тыс. членов дляобщефедеральной партии, запрет на коллективное членство и. на членство впартиях иностранцев и лиц без гражданства, а также обнародование партиейсвоих программных документов), носил чисто номинальный характер, посколькук выборам наряду с партиями были допущены и политические движения, накоторые эти требования не распространялись. Таким образом, сложиласьситуация, когда право участия в выборах, предоставленное политическимобъединениям граждан, не было скоординировано не только соответствующимизначению этого права обязанностями, но и вообще никакими дополнительнымиобязанностями со стороны субъектов данного права перед обществом игосударством (за исключением разве что лишь запрета на создание идеятельность оргструктур политических объединений на предприятиях, вучреждениях и организациях). Это означало, что в законодательстве отсутствовали работающие критериии процедуры определения и подтверждения политического характера субъектовизбирательного процесса. В такой ситуации некоторым специалистам казалосьзаманчивым решить проблему простым бюрократическим образом — предоставитьправо решить вопрос о политическом характере претендентов на участие ввыборах, например, как предлагалось, суду по представлению Центральнойизбирательной комиссии[17]. С подобной позицией трудно согласиться. Как известно, политическими партиями считаются организации, борющиесяза власть. В условиях демократии эта борьба протекает в цивилизованныхформах избирательного процесса. Тесная связь с институтом выборов,постоянное участие в избирательных кампаниях и являются основнымиконституирующими признаками политической партии. Политические партии — этообщественные объединения, главной уставной целью которых является борьба завласть путем участия в выборах. Поэтому невозможно определить политическийхарактер каких-либо общественных объединений до того, как они реализуютсвой политический потенциал на выборах (нельзя же всерьез полагаться на тедекларации политических целей, которые они записывают в своих уставах). Ибыло бы неверным, особенно в нашей ситуации, где политические отношения ещене отделились от неполитических, отдавать на усмотрение Центральнойизбирательной комиссии, Министерства юстиции или даже суда решение вопросао политическом характере общественных объединений и, следовательно, об ихправе участия в выборах. При отсутствии четких, эмпирически верифицируемыхкритериев того, что именно является политическим, здесь неизбежнысубъективизм, злоупотребления и разного рода недоразумения. Думается, что если бы Федеральный закон «О политических партиях»существовал бы в тот период времени, то удалось бы разрешить многиепротиворечия и снять неясность в вопросе о политическом характере каких-либо общественных объединений. Дело в том, что априори, ориентируясь лишь на само название партии,нельзя было определить, является ли, например, созданная в тот периодвреиени, Партия пенсионеров корпоративным объединением, нацеленным нарешение специфических проблем определенного социального слоя, или этообъединение пенсионеров как граждан, сумевшее придать, своим специфическиминтересам общегражданский смысл и политическое значение. Невозможно былочетко сформулировать критерии, способные помочь какой-либо государственнойинстанции каждый раз безошибочно определить эту неуловимую грань междуполитическим и неполитическим. Единственная инстанция, которую можно былопризнать здесь достаточно компетентной, — это само общество в лице своегоэлектората. Гарантией же против неоправданного умножения числа претендентов навласть при таком подходе могли бы стать достаточно жесткие требования,предъявляемые законом к политическим объединениям граждан как кспецифическому виду общественных объединений, а также требование онеобходимости в той или иной форме регулярно подтверждать свой статусполитического объединения. Общественные объединения, готовыесоответствовать этим требованиям ради права участвовать в избирательномпроцессе, заслуживают того, чтобы дать им возможность реализовать себя вданной сфере и предоставить им в качестве аванса право называть себяполитическими партиями и политическими движениями. Именно то обстоятельство, что такие гарантии не были своевременнопредусмотрены законодателем (а не завышенная доля "партийного"представительства), а также отсутствие закона, регулировавшего бы четко иясно хотя бы основные вопросы, явилось, на мой взгляд, главной причинойпоследующих деформаций избирательного процесса. Если бы предоставлениепартиям и движениям половины мест в парламенте было бы своевременноподкреплено адекватной проработкой их правового статуса (что, несомненно,стало бы важным фактором формирования многопартийности парламентскоготипа), то, скорее всего, партнеры Думы по власти (Президент и СоветФедерации) не стали бы впоследствии столь настойчиво стремиться к отказу отпропорциональной модели выборов или к изменению пропорции распределениямест в Думе. Оценивая итоги развития общественно-политического процесса в период,охватывающий уже две избирательные кампании по выборам в ГосударственнуюДуму, можно с достаточными основаниями сделать вывод, что еще в конце 1993г., когда шла работа над Положением о выборах в новый представительныйорган, необходимо было заложить нормативные основы для формированияправового статуса политических объединений (например, в Положении ополитических объединениях, вводимом в действие указом Президента РФодновременно с Положением о выборах). При этом основной акцент надо было сделать на создании правовыхгарантий приверженности политических партий и движений конституционнымосновам существующего строя, их отказе не только от силовых способовизменения строя, но и от непарламентских форм борьбы за власть. Кроме того,как показывает опыт развития российской многопартийности после 1993 г., вПоложении о политических объединениях следовало бы закрепить требования кдемократизации внутрипартийной жизни (что стало бы тормозом на путиразвития вождистских партий и движений тоталитарного типа), ввестидополнительные гарантии против политического экстремизма, максимально четкорегламентировать финансовую и производственную деятельность политическихобъединений (что в какой-то мере могло бы препятствовать криминализацииполитической жизни, сращиванию бизнеса и политики и т. д.). И разумеется,необходимо было предусмотреть надлежащие формы государственного контроля засоответствием деятельности политических объединений требованиямзаконодательства, а также систему санкций (вплоть до лишения праваучаствовать в выборах) за нарушение данных требований. Такой подход вопределенной мере оградил бы Государственную Думу первого созыва от партийи движений, не желающих платить адекватную цену за право участвовать вформировании и осуществлении государственной власти, и способствовал быбольшему пониманию партийными фракциями и депутатскими группами своей ролив качестве института, "с помощью которого воля граждан может осуществлятьсяв периоды между выборами". Вместо этого законодатель, не поставив никаких содержательных барьеровна пути к получению статуса избирательного объединения, выделилизбирательным объединениям и блокам такую долю мест в парламенте, котораяпревратила их в держателя основного пакета акций в тех ситуациях, когда ониимели общий корпоративный интерес. Именно к таким ситуациям относитсяпринятие Закона об общественных объединениях (в части, касающейся ихучастия в выборах), закона о политических партиях, а также избирательногозаконодательства. Парламентские фракции и депутатские группы, легкозабывающие о своих разногласиях, когда дело доходит до их собственных общихинтересов, не пошли на сколько-нибудь существенные самоограничения ни водном из названных выше направлений. Более того, то обстоятельство, что представительство в парламентеполучили избирательные объединения, политический характер которыхпредставляется весьма спорным, в значительной мере обусловило дальнейшуюдевальвацию статуса субъекта избирательного процесса. Уже к следующейизбирательной кампании по выборам в Государственную Думу законодательвообще отказался от какой-либо политической маркировки субъектовизбирательного процесса. В Федеральном законе "Об основных гарантияхизбирательных прав граждан Российской Федерации" от 6 декабря 1994 г. и впоследовавшем за ним Федеральном законе "О выборах депутатовГосударственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 21 июня1995 г. к избирательным объединениям были отнесены все общественныеобъединения, зарегистрированные за полгода до объявления дня выборов,уставы которых предусматривали участие в выборах в органы государственнойвласти. В результате право участвовать в выборах получили 258 общественныхобъединений и 111 из них попытались этим правом воспользоваться. Но главное— в избирательную борьбу в качестве полноправных ее участников вступилиорганизации, обеспечивающие представительство корпоративных интересов(профсоюзов, объединений промышленников и финансистов, отраслевыхорганизаций, имеющих статус общественных, но фактически обслуживающихинтересы отдельных министерств, ведомств, крупных акционерных компаний и т.п.), а также объединения, построенные исключительно по национальному илирелигиозному признаку. И только благодаря взвешенной и ответственнойпозиции электората в Государственной Думе оказались представленными лишьполитические объединения, причем именно те из них, политические платформыкоторых тяготели к наиболее крупным центрам идеологического притяжения вструктуре массового сознания россиян. Поскольку после выборов 1995 г. ключевые позиции в Думе заняливыдвиженцы политических объединений, их усилиями в новое избирательноезаконодательство были внесены важные новеллы, ставящие барьеры на путиучастия в выборах неполитических по своей природе общественных объединений.В Федеральном законе "Об основных гарантиях избирательных прав и права научастие в референдуме граждан Российской Федерации" от 19 сентября 1997г[18]. право участия в выборах было предоставлено лишь политическимобъединениям граждан (политическим партиям, политическим организациям,политическим движениям). Очевидно, что недавно принятый Федеральный закон «О политическихпартиях» расставит наконец-таки «все точки над и». Принятие этого закона –все-таки большой шаг к становлению легитимной многопартийности в России, носам по себе Закон "О политических партиях" не предусматривает никакихизменений в политической структуре государства. Он может лишь оказатьнекоторое косвенное влияние. Причем наибольшее влияние, думаю, окажут болеежесткие требования к регистрации партий и установленный минимум членства. Таким образом, мне кажется, что в течение ближайших лет, покабудет проходить перерегистрация, число партий сократится с двухсот какминимум до сорока. В связи с этим партии получат стимул для того, чтобы укрупняться. То есть вближайшее время можно ожидать волну различных партийных слияний, которыебудут идти прежде всего по пути поглощения крупными объединениями болеемелких. В принципе Закон о партиях не способен сократить число тех партий, которыевходят сегодня в Государственную Думу. Это зависит от характера Закона овыборах. При пятипроцентном барьере прохождения в Думу мы и в будущем будемполучать практическиту же политическую картину. Изменить эту ситуацию может либо введениемажоритарной системы, либо создание мощной партии власти, но уже безкавычек. Что возможно лишь в том случае, когда глава государства получитправо возглавлять эту партию. Однако новый закон содержит беспрецедентноедля мировой практики положение, согласно которому Президент России не можетбыть членом той или иной партии. Эта норма была уместной тогда, когда все боролись с единовластием КПСС, ноабсолютно неприемлема для демократического государства. Кроме этого, самаэта норма лишает партии самого смысла их существования - ведь они создаютсяименно как инструмент борьбы за власть. Если пост Президента им остаетсянедоступен, значит, они не смогут выполнить своего предназначения до конца.Конечно, сложно сейчас судить о положительных и отрицательных чертахданного закона, но ясно одно, что в начале 90-х годов такого закона небыло, да и в принципе быть не могло, и это привело к тому, о чем ярассказал в своей работе, а следовательно, по моему, принятие такого законапо крайней мере уже не плохо! Заключение Происходящие в стране социально-экономические и социально-политическиепреобразования далеки от своего завершения, хотя даже принят в какой-томере, по сути переломный закон. Судя по всему, страна еще