Бельё для маленькой девочки

В 13 лет мне стало ясно, что пицца – вовсе не моё призвание. Я чувствовала, что будущее ждало меня за прилавком бутика нижнего белья Леди Руби. Конечно, сперва надо было убедить в этом владельцев бутика. Каждый день во время обеденного перерыва я приходила туда, копалась в вешалках с французскими поясами для чулок и удивляла продавцов своими познаниями сценических костюмов Бетти Грейбл. Так я «забрасывала якорь», как мне казалось, в мир новой профессии. И вот это случилось. До сих пор не могу понять, почему они взяли меня на работу. Но никто никогда не должен просить ответа у Высших Сил, когда они даруют тебе желаемое (но я догадываюсь, что ключом к разгадке была моя мама, которая работала в маникюрном салоне этого торгового центра – ведь она обладает невероятным даром убеждения). С этого судьбоносного момента вся моя зарплата уходила на эти великолепные предметы белья.

Носить такое бельё было приятно, я чувствовала себя очень женственной. Мне нравилась история белья, я зачитывалась книгами о современных и старинных стилях, бродила по антикварным и винтажным магазинам, искала новые предметы, изучала старинные номера журнала Vogue с таким рвением, которое ни разу не проявлялось в школе. Я была примером настоящего гламура в стиле «сделай сам».

Выпускной бал, как вы вероятно догадались, должен был стать днём моего триумфа. Когда до выпускного оставался год, я решила, что моим выпускным платьем станет наряд модели от кутюр, и я потратила недели, перелистывая старинные журналы Vogue в поисках подходящей экстраординарной модели. Но потом я увидела само совершенство. Это было облегающее платье из серебряного цехина (блестящая ткань с паетками). Я тут же вырвала страницу и побежала к маме, которая была на своём обычном месте – в маникюрном салоне. Она красила ногти клиентке. Я сунула ей под нос картинку. Она улыбнулась, вздохнула и сказала: «Можно попробовать».

Я перерыла все магазины тканей в поисках подходящего материала, и в конце-концов нашла тот, который считаю до сих пор самым ярким цехином в мире (тогда блистающая сила кристаллов мне была ещё не известна). Мама сшила мне это платье. Ярче этого наряда моя школа не видела и вряд ли ещё увидит. Но в тот день я была на седьмом небе от счастья. Платье за пять тысяч долларов на картинке воплотилось в реальности в платье всего лишь за 150 долларов. Мой вариант ничуть не уступал оригиналу. Иногда я думаю о том парне, с которым я пошла на выпускной. Он вероятно думал, что моё платье было очень странным. Ведь у всех в 80-е годы были модели Gunny Sax Джессики МакКлинток.

В то время я мечтала работать в области исторического костюма. Я думала, что в Голливуде есть отдел, который так и называется. Поэтому я пошла на курсы и очень хорошо подготовилась по этой теме. Хочу напомнить, что я не была блестящей ученицей в школе, но я всегда гордилась своей находчивостью. Например, однажды на уроке биологии нам дали задание «вырастить что-нибудь». Представляете? Я пошла в магазин и купила кочан капусты.

Ну да, невозможно ведь быть всесторонне одарённой. Но находчивость в бурлеске ценится на вес золота.

Рэнд так быстра, что не уследят глаза!

Салли Рэнд. Салли была звездой немого кино, можно сказать, она стояла у его истоков. Она работала по контракту на студии Сесиль Б. ДеМилль. Бедная Салли немного шепелявила, и когда фильмы стали звуковыми, она потеряла работу. Всю, разом. Салли пошла в «экзотические танцы» (этот термин стали использовать, как вы догадались, после того, как Маленькая Египтянка станцевала в Чикаго). Салли вынужденно сменила профессию.

Её взял на работу театр The Paramount (что понятно – она была яркой блондинкой!). В тот же день ей дали денег на костюм, а вечером она уже вышла на сцену. По пути домой после выступления Салли зашла в комиссионный магазин и увидела огромные розовые страусиные веера, которые стояли в углу магазина, покрытые паутиной. Когда продавец заворачивал их в упаковку, Салли и представить не могла, что они могут пригодиться ей в новой работе. Но именно эти веера и сделали её бессмертной.

На следующий день Салли сделала то, что делают все великие танцовщицы бурлеска: она начала импровизировать. Попросив пьяного пианиста сыграть Clare de Lune (К. Дебюсси), она вышла на сцену полностью обнажённой, грациозно танцуя и прикрываясь веерами. Её балетное прошлое очень пригодилось ей в тот вечер, очень. Публике безумно понравился номер, несмотря на классическую музыку, которая была не в фаворе в те времена «экзотических танцев». О, и им безусловно понравилась обнажённая танцовщица, хотя Рэнд, как она сама любила говорить, была «так быстра, что не уследят глаза»! Она виртуозно прикрывала тело веерами так, что разглядеть что-либо было практически невозможно. Салли опять была звездой, хотя и не очень понимала, почему. Видете ли, после шоу она убеждала директора заведения, что номер будет смотреться намного лучше, когда на ней будет надета греческая туника. Босс ошарашенно посмотрел на девушку: «Шоу будет таким же, как и сегодня!» Ах, глупая Салли.

В скором времени Салли стала знаменитостью в этом театре. Её новой мечтой стало выступить на Международной Ярмарке в Чикаго в 1933 году. Там, ей казалось, она найдёт настоящую славу. Развлечения на Ярмарке организовали плохо, посетители скучали, но тем не менее Салли несколько раз отказали в выступлении из-за слишком явной обнажёнки на сцене. Тогда она зашла на Ярмарку с чёрного входа сидя верхом на лошади, а из одежды на ней был лишь длинный светлый парик и плотный слой белой краски по всему телу. Ничего не подозревавшая публика, которая скучала на протяжении всей Ярмарки, наконец-то зааплодировала. Находчивая Салли (в образе Леди Годивы) получила свою минуту славы, однако была задержана в тот же день за непристойное поведение в общественных местах. К счастью для неё, судья ответил почти так же, как уже знакомый нам Судья-Шалунишка:

- Мне кажется, что это просто сборище олухов, которым нравится глазеть на голую грудь, прикрытую или не прикрытую веером – без разницы. Но олухи они или нет - закон обязует нас ориентироваться на их требования. В иске отказать.

Итак, Салли и её веера спасли Чикагскую Ярмарку от разорения – почти так же, как Маленькая Египтянка и её экзотические танцы. И всё благодаря голой груди!

Номера Салли не были такими развязными, как шоу в театре Мински, но у неё получалось держать зрителей на крючке. Некоторые даже не относят её выступления к бурлеску по той причине, что она была единственной в своём роде и все номера придумывала для себя сама. Это было необычно и нетипично. Как мне кажется, Салли привнесла в бурлеск эфемерное чувство красоты. Если вы не согласны со мной и думаете, что Салли – это не бурлеск, вот ещё один факт: Билли Мински подписал с ней контракт сразу после её появления на Международной Ярмарке в Чикаго.

Какую современную танцовщицу бурлеска не вдохновляла бы Салли Рэнд? Мои собственные розовые страусиные веера – которые создала, конечно, Кэтрин ДеЛиш – были самыми большими веерами в мире[1]. Они были просто потрясающими! Окрашенные в четыре оттенка розового, с сотнями розовых кристаллов, в ширину они достигают двух метров, а их вес – по килограмму каждый. Кажется, что это не очень много, но напомню, что вес распределён по длине двух метров.

Мой номер «Луна» так же вдохновлён Салли. Это смешение танца Салли и эпохи ар-деко: я танцую под классическую музыку Гарри Джеймса, а потом я снимаю с себя одежду, стоя на цыпочках внутри блестящей луны длиной 3,6 метра, которую удерживают на весу два облака. И опять же, отдавая дань Салли Рэнд, я придумала номер, где подбрасываю огромный двухметровый воздушный шар. Шоу «Луна» опьяняет моих зрителей... как дорогой коньяк.