Логико-семиотическая модель Р. Карнапа

Утверждению трёхчастного строения семиозиса и развитию прагматической теории в интересах логики существенно способствовал один из видных представителей логического позитивизма Рудольф Карнап (Rudolf Carnap, 1981—1951). Он ввёл в описание структуры семиотики принцип иерархии её частей.

В модели семиозиса Ч. Морриса все три измерения и, соответственно, синтактика, семантика и прагматика в известной степени равноправны. Семиотика предстаёт как совокупность связанных конъюнкцией трёх видов отношений (символ ∩ обозначает отношение ‘ и … и …’):

В трактовке же Р. Карнапа семиотика тоже изучает отношения в системе, включающей знак, его интерпретатора (пользователя, т.е. отправителя и получателя) и денотат (или сигнификат). Однако в прагматике, по его мнению, все эти отношения должны изучаться в совокупности, т.е. прагматика по своему объему тогда равна семиотике.

Абстрагируясь от отправителя знака, мы приходим к семантике. Отвлекаясь же от денотатов (или сигнификатов), мы изолируем синтактическую сферу знаковой системы. Синтактика, таким образом, вычленяется из семантики, а семантика — из прагматики. И наоборот: семантика включает в себя синтактику, прагматика включает в себя семантику, содержащую в себе синтактику (É — символ включения):

То, что семантика предстаёт, согласно этой концепции, как частный аспект прагматики, хорошо согласуется с характером значений знаков естественного человеческого языка в контексте их употребления. Вычленение же синтактики из семантики, пожалуй, скорее отражает свойства так называемых формализованных языков, которые строятся из двух частей: логического исчисления и приписанной ему семантической интерпретации. Будучи лишённым семантических правил, формализованный язык становится исчислением, т.е. чисто синтаксической, неинтерпретированной системой. И, наоборот, прибавление к исчислению правил интерпретации делает его семантической системой.

В естественном языке подобные отношения не имеют места, здесь семантическая интерпретация (и вообще функциональная сторона) присутствует изначально, а не добавляется к построенному до этого чисто формальному выражению.

Карнап трактовал семиотику и прагматику как логик. Ещё в 1934 г., в венский период своей деятельности, он опубликовал на немецком языке «Логический синтаксис языка». В интересах философии логического позитивизма и анализа языка науки им строилась в то время математическая модель языка как расширенного исчисления предикатов. После 1936 г., занимаясь одновременно с Моррисом проблемами “унифицированного языка науки”, Р. Карнап приходит к выводу о необходимости дополнения логического синтаксиса логической семантикой, а в начале 40-х г. обращается к формальной прагматике. Он прошёл, таким образом, путь от синтаксиса к семантике, а через неё к прагматике.

Любопытно отметить, что Ноам Хомский (Avraam Noam Chomsky, р. 1928) в своих «Синтаксических структурах» (1957) строил асемантический синтаксис языка как логическую систему, включающую: а) алфавит неопределяемых понятий (предложение, имя, глагол и т.д.), б) правила формирования исходных структур (фразовых структур) — в терминах грамматики непосредственно составляющих и в) трансформационные правила (правила преобразования исходных структур). К семантике он пришёл лишь в 1965 г. в «Аспектах теории синтаксиса». К прагматике в конце 1960-х гг. пришли другие лингвисты, а не сам Хомский. Он же просто отнёс прагматику к сфере исполнения (performance), так как она не вписывается в его понимание языковой компетенции (competence), включающей только знание правил синтаксиса вместе со знанием правил фонологии и семантики.

Как мы видим, логика, опираясь на идеи семиотики, в своём движении по пути «логический синтаксис — логическая семантика — формальная прагматика» намного опережала лингвистику, и причины этого следует искать в специфических условиях развития американского языкознания в структурный и постструктурный периоды.

Логическая прагматика, основы которой заложил Р. Карнап, сегодня успешно развивается.