Неолит и эпоха раннего металла

ГЛАВА 1. ДРЕВНИЙ СЕВЕР (ДО Х11 В.)

К древнему периоду истории Архангельского Севера археологи и истори­ки обычно относят каменный век (25 тысячелетий назад - 5-4 тысячелетия до н.э.), эпоху раннего металла (3 - 1 тысячелетня до н.э.), железный век (середина l-гo тысячелетия до н..э. - середина l-гo тысячелетия н.э.) и раннее средневековье (середина l-гo тысячелетия н.э. – Х11 в.).

Каменный век

Самый ранний период истории человечества называет­ся палеолитом (древнекаменным веком). Памятники это­го времени известны на юге нашей страны, за кромкой когда-то огромного ледникового поля. С отступлением ледника началось засе­ление «окраинных» земель Поморья. Стоянки позднепалеолитических охот­ников и рыболовов были обнаружены в бассейнах великих северных рек Пе­чоры и Северной Двины.

Следующий период каменного века, или мезолит (среднекаменный век), характеризовался иными, по сравнению с палеолитом, природно-климатичес­кими условиями: ледник, скрывавший под своей толщей огромные простран­ства северных земель в течение сотен тысяч лет, отступил, и с изменением климата от арктического к более умеренному стали формироваться современ­ные ландшафты. В приполярных широтах окончательно вымер мамонт. Из прежней фауны сохранился лишь северный олень. Зато в лесах появились лось, кабан, бобр, волк, белка, а в многочисленных реках и озерах - рыба и водо­плавающая птица. Созданная в течение тысячелетий палеолитическая культу­ра охотников на мамонтов сменилась другой культурой. Люди мезолитичес­кой эпохи изобрели лук и стрелы.

Около 1О тысячелетий назад в низовьях Северной Двины еще стояли лед­ники. Однако охотничье-рыболовческие племена более южных областей уже проникали через Прикамье в бассейны Вычегды, Печоры и Северной Двины. Первое мезолитическое поселение было обнаружено на Пинеге - это стоянка на реке Явроньга, недалеко от Карпогор. В нижнем слое стоянки археологи обнаружили наконечники стрел, изготовленные из небольших кремневых пла­стинок, а также угловые резцы и концевые скребки. Стоянка Явроньга датиру­ется 9 - 7 тысячелетиями до Н.э. К тому же времени относятся мезолитичес­кие поселения на озере Лача (Нижнее Веретье) и на Северной Двине и притоках (Филичаевское, Усть-Обокша, Кадыевская, Матвеевская, Подгорная, Гор­ка). А на крайнем северо-востоке Европы было открыто более ста стоянок мезолитических охотников и собирателей, первых поселенцев бескрайних тундр Ненецкого автономного округа.

Неолит и эпоха раннего металла

Эпоха неолита (ново каменного века, 7 - 5 тысяч лет назад) и бронзовый век (4 - 3 тысячи лет назад) - вре­мя широкого освоения Севера. Наиболее известными памятниками первобытной археологии были стоянки на Северной Двине (Орле­цы, Кузнечиха), памятники каргопольской археологuческой культуры в бассейне озер Лача и Кено (Кубенино, Верхнее Веретье, Кинема, Попово, Ольский мыс, Сухое и др.). Большой интерес представляют стоянки беломорской культуры (Красная Гора, Летняя и Нижняя Золотицы, Галдарея, Ненокса и др.), а также стоянки на островах Белого и Баренцева морей (острова Мудьюг, Жижгин, Соловецкие, Кузова, Моржовец, Новая Земля и Земля Франца-Иосифа и др.). Свыше 300 стоянок было исследовано геологами и археологами в ненецких тундрах (Сандибей-ю, Колвавис, Печорская стоянка и др.).

Бедность северных почв и огромные территории лесов, болот и тундры не позволили неолитическим племенам заниматься земледелием и скотоводством, поэтому они совершенствовали охотничье-рыбопромысловое хозяйство, услож­няли охотничий инвентарь. На Орлецкой стоянке, исследованной археолога­ми, были обнаружены кремневые кинжалы и охотничьи свежевальные ножи, неизвестные в мезолите, а каменные наконечники стрел, дротиков и копий поражают своим разнообразием и совершенством их обработки. Изобретен­ная в палеолите техника скола была дополнена сложными приемами так назы­ваемой «отжимной ретуши», характеризующейся использованием при оббив­ке костяных палочек-посредников. На побережье Белого моря были найдены характерные только для этого района кремневые изделия - наконечники гар­пунов «беломорского типа», служивших главным орудием морского промы­сла на тюленя, белуху и моржа.

Инвентарь северных стоянок пополнялся кремневыми скребками, которые использовались наряду с ножами для разделки животных и рыб. Но главным орудием первобытного охотника был лук со стрелами. На дюнных стоянках Беломорья найдены десятки тысяч кремневых наконечников стрел. Они отли­чаются от наконечников мезолитического времени своими идеальными про­порциями и качеством обработки, выполненной приемами «пильчатой» и «струйчатой» ретуши.

В это время орудия делались не только из кремня, но и из других пород камня, поддающихся полированию, сверлению и пилению. Шлифованные то­поры из сланца и диорита широко распространялись на Севере. Топорами, теслами и долотами обрабатывали дерево, с помощью топоров делали лодки

и плоты. Каменными молотками забивали клинья и жерди при строительстве жилищ и хозяйственных построек. Довольно часто встречаются массивные сланцевые и кремневые кирки клиновидной формы, употреблявшиеся при зем­ляных работах.

Рыбный промысел давал значительную долю пропитания неолитическому населению: на стоянках всегда находят рыбьи кости и чешую. Археологичес­кий же материал состоял, как правило, из костяных гарпунов, рыболовных крючков, каменных грузил. На стенках глиняных сосудов на стоянке Усть­-Яреньга на Летнем берегу Белого моря отпечатались ячейки рыболовной сети. На реке Пингиш археологи обнаружили бревенчатый «закол» - перегородку для ловли рыбы. Это рыболовное сооружение относится к 3 - 2 тысячелетиям до Н.э. Сложными рыболовными снарядами были и поморские «тайники» и «мышеловки» из жердей для ловли семги и сельди. Устройство их сводилось к тому, чтобы задержать в расставленных ловушках заходившую во время при­лива рыбу.

Важным изобретением неолитического человека стала глиняная посуда. Лепилась она руками. Стенки полуяйцевидных сосудов состояли из широких полос или лент. Перед обжигом поверхность сосудов сглаживалась ладонью или пучком травы, а затем украшалась коническими ямками и отпечатками «гребенки». Такая посуда была очень удобна в быту: ее ставили на очаг между раскаленных камней или просто вкапывали в землю.

При археологических раскопках северных стоянок были обнаружены жилища. В стоянке Кубенино, например, удалось даже «войти» в жилую зем­лянку. Жилище древнего кубенинца представляло собой небольшое овальное углубление, в центре которого располагался каменный очаг. Был найден даже небольшой деревянный столбик, сточенный книзу, - он поддерживал кровлю землянки. В Орлецкой стоянке, на Северной Двине, обнаружено жилище со­всем другой формы - четырехугольной. «Дом» в Орлецах - это довольно большая постройка из бревен. Пол жилища состоял из уплотненного песка и керамической массы; сохранились остатки очага, на котором лежали раздав­ленные сосуды. Здесь же найдены листовидный кремневый нож и наконечник стрелы. Такое наземное жилище относилось уже к эпохе бронзы. На Беломор­ском побережье следы жилищ неолитической эпохи и бронзового века не най­дены. Дело в том, что дюнные стоянки Белого моря были, вероятно, кратко­временными сезонными стойбищами охотников-промысловиков, приходивших на морской берег только для охоты и рыбной ловли. На зиму они возвраща­лись в свои «зимние квартиры», на поселения, расположенные в устье рек, впадающих в море. Одно из таких долговременных поселений располагалось на реке Кузнечихе в черте современного Архангельска. А недавно археологи обнаружили на северной оконечности острова Мудьюг большое поселение охотников и рыболовов 2-го тысячелетия до н.э. На площади в 30 тысяч квад­ратных метров найдены продолговатые впадины - остатки многих жилищ. В культурном слое прослежены скопления кремневых изделий - промысловые орудия охоты и рыболовства. Среди характерных типов орудий имелись крем­невые наконечники стрел и дротиков, ножи, скребки и скобели, аналогичные находкам на стоянках островов и побережья Белого моря. В ряду других ост­ровных стоянок Беломорья поселение на Мудьюге являлось крупнейшим.

На дюнах Белого моря часто находят древние кострища - очаги. Длинной цепочкой они протянулись вдоль морской линии. Культурный слой «зимних» поселений, напротив, «спрятан» глубоко в земле, а в ряде случаев он имел несколько разновременных горизонтов, как, например, в Орлецах и на Кузнечихе.

Очень интересны островные стоянки эпохи неолита. На острове Моржо­вец обнаружено, например, 19 стоянок охотников и рыболовов 2 - 1 тысяче­летий до н.э., а возможно, и более раннего времени. К 3 - 2 тысячелетиям до Н.э. относятся стоянки на островах Соловецкого архипелага (Колгуевские на Анзере, Муксалма и др.). Таким образом, уже в неолитическую эпоху древние жители Беломорья выходили далеко в море и даже в Северный Ледовитый океан.

Со второй половины 2 тысячелетия до н.э. северные племена начали осва­ивать металлургию. Предметы из меди и бронзы еще очень редки, они еще не вытеснили из обихода каменные орудия, но на многих северных стоянках уже встречаются следы металлургии бронзы, например, литейные формы для от­ливки топора (Усть-Яренга), глиняные ковщички - льячки - для разливки расплавленной бронзы (Галдарея-3), кусочки меди (Зимняя Золотица), брон­зовые топоры (Красная Гора, Кузомень, устье реки Кинемы), литейные фор­мочки (Сандибей-ю), бронзовая пешня (Ковозеро) и т.Д. В первобытной эко­номике не произошло существенных изменений, это было охотничье-рыбо­ловное хозяйство, но более развитое и совершенное.

Первобытное ­искусство и религия

В процессе трудовой деятельности человека зародилось первобытное искусство. Древний мастер стремился изготовить орудие не только удобным для работы, но и красивым. Часто бытовые вещи, особенно керамика, богато орнаментированы. Так, например, в стоянке Кузнечиха был найден об­ломок еловой доски с очень сложным геометрическим узором, нанесенным красной охрой. Интересно, что тот же орнамент мы видим на Кузнечевской керамике. Прекрасны наскальные рисунки Беломорской Карелии, относящие­ся к 2 - 1 тысячелетиям до н.э. Высеченные на граните, они как бы оживляют мир древних охотников-промысловиков. Сцены охоты на лосей, оленей, бело­морскую белуху привлекают чувством пропорций, умением композиционно строить изображение. Некоторые археологические находки подтверждают мнение о том, что на определенной ступени развития первобытного общества начали зарождаться религиозные представления. Первобытный человек был бессилен в борьбе с природой. Не умея объяснить природные явления (дождь, гром, наводнение, шторм, смерть и т.д.) их действительными причинами, он наделял природу душой и пытался задобрить непонятные ему силы подношением даров, кол­довскими заклинаниями и магией.

В представлении первобытного Человека его род происходил от того или иного животного, иногда от рыб, даже от растений и камней, и он поклонялся рисованным или изваянным «тотемам» (тотем - «его род»). На Севере были распространены тотемные изображения лебедя и утки - и на глиняных сосу­дах (Кубенино, Кузнечиха), и в виде небольших скульптур из кремня, кости и глины, и, конечно, в наскальных рисунках. Встречаются также изображения животных - лося, тюленя, бурого и белого медведя, волка и т.Д. Очень инте­ресна фигурка человека с копытами, найденная в Кубенино. Сделанная из рога, она, очевидно, изображала одно из первобытных божеств, «хозяина леса», лесной дух. В эпоху бронзы и раннего железа на Севере появляются идолы. Например, в Кузомени, на реке Пинеге, был найден бронзовый идол, а на из­вестняковых стенах Кургинского грота, недалеко от Карпогор, были высечены «пляшущие человечки» - изображения тех же идолов и божеств.

С религиозными верованиями связаны древние могильники. На террито­рии Архангельской области известно лишь несколько захоронений в Кубенин­ской стоянке. Умерших хоронили в земле, а в погребальную яму клали то, что могло пригодиться охотникам и рыболовам в потустороннем мире, - орудия труда, керамику и украшения.

На островах Соловецкого архипелага сохранились древние саамские свя­тилища. Археологи обследовали около тридцати каменных лабиринтов, сотни каменных груд и курганов, десятки каменных гряд, дольменов (каменных по­гребальных ящиков) и сейдов (культовых камней). На полуострове Колгуй (Анзерский остров) был обнаружен большой раннесаамский могильник. Зага­дочны соловецкие лабиринты, представляющие собой каменные спиралевид­ные выкладки круглой или овальной формы. Они выстроены прямо на земле, а их размеры колебались от 3 до 30 метров в диаметре. Каменные лабиринты служили местом отправления магических обрядов умножения промысловой фауны моря в преддверии самой охоты или рыбной ловли. Эти обряды при­званы были обеспечить успех и безопасность морского промысла. В камен­ных ящиках и курганах, под каменными выкладками, хоронили умерших.

Первобытная религия была неразрывно связана с реалиями жизни древних охотников и рыболовов. В своей практической деятельности люди отвоевывали себе у матери-природы одну тайну за другой. Сообща, коллективно преодолевая огромные трудности и жизненные лишения, они осваивали приполярный Север.

В середине 1 тысячелетия до Н.Э. северяне познакоми­лись с железом. Так, например, на Ольгинской стоянке на озере Лача вместе с позднекаргопольской керамикой и кремневыми изделиями были обнаружены остатки железоплавильного гор­на и небольшой, длиною в 4 см, пластинчатый железный нож с зауженным черенком. Железоплавильные горны были найдены и в других местах Архан­гельской области.

В это время на Север проникли ананьинские племена, хорошо изученные в бассейнах Камы и Вятки. Племена ананьинцев, в родовых общинах которых уже выделялись вожди, имели развитое хозяйство, сочетавшее примитивное земледелие и мясное животноводство с промысловой охотой и рыболовством.

В Большезельской тундре в УI в. жили таинственные племена сииртя (си­хиртя), память о которых сохранилась в позднейшем ненецком фольклоре. В недатированном «землеописании» Повести временных лет (1113 - 1118 гг.) они названы «печероЙ». Племенной центр сииртя-печеры, расположенный в низовьях реки Печоры, был раскопан археологами. Это Ортинское городище, датированное УI - Х вв. Раскопки памятника дали интересный вещевой ма­териал: остатки дерево-земляных сооружений и укреплений, бревенчатые жилища и хозяйственные постройки, предметы обихода и украшения. Среди находок имелось множество керамики, детали упряжи из кости, железные на­конечники стрел, ножи, кресала, бронзовые пластинки и украшения пермско­го «звериного стиля», стеклянные бусы и ювелирные изделия. С приходом в европейские тундры ненцев, вероятно, в ХI - XIV вв. из Западной Сибири, древняя культура морских зверобоев и охотников на дикого северного оленя (культура сииртя-печеры) сменилась культурой кочевых оленеводов - ненцев.

Доненецкие святилища и места их обитания известны в устье реки Корота­ихи на горе Сииртеся (Чудская Гора), на островах в дельте реки Печоры, в устье реки Индиги и в других местах тундры. Их следы были обнаружены на острове Вайгач; на Болванском мысу этого приполярного острова были най­дены многочисленные изделия из бронзы и серебра ХI - ХН ВВ.: височные кольца, «шумящие» подвески, бубенчики, бляшки с изображениями «духов». Археологи раскопали доненецкое святилище IV - ХШ вв. на реке Гнилке, впадающей в Пустое озеро, где в 1499 г. была построена русская деревянная крепость. В слое Ш - VШ вв. на святилище была обнаружена бронзовая ру­коять железного ножа, завершавшаяся изображением хищной птицы. В ХI ­ХШ вв. установились тесные контакты «печерьш С районами Северной Руси: сюда привозили железные топоры, ножи, наконечники стрел, бронзовые укра­шения и, наконец, предметы христианского культа. «Печера» была, вероятно, ассимилирована ненцами и русскими в последующие столетия.

Археологические памятники Чуди Заволочской до недавнего времени были почти неизвестны, хотя в Повести временных лет под этим обобщенным на­званием скрывались различные этнонимы (название народов), упоминавшие­ся в севернорусских преданиях - «шень», (шинь», «немы>, «лю> и т.д. В пос­леднее время археологи исследовали могильники Корбала и Усть-Пуя на реке Ваге, Веркола на реке Пинеге, Тихманьга на озере Лача, Ворзуга и Кузомень на Кольском полуострове и Т.д.

В Корбальском могильнике, например, в 19 захоронениях ХI - ХН вв. были найдены амулеты и украшения, железные топоры и наконечники, кресала, фрагмент кожаного мужского пояса, керамика. В Архангельском областном краеведческом музее хранится интересная коллекция, собранная еще в 1920-х гг. около поселения Воскресенск на реке Ваге, в которой находятся бронзовые чудские украшения. Такие же находки были сделаны на Пинеге, Мезени, Се­верной Двине и Ваге.

В 1989 г. в окрестностях Архангельска, в деревне Боры на реке Вихтуй, был найден клад, состоявший из серебряных изделий общим весом 1632,57 г. Находки - более двух тысяч западноевропейских денариев, три саманидских дирхема и ювелирные изделия - датируются временем не позднее 1130-х гг. В состав вещевого материала входили серебряные пластинчатый и витой брас­леты, петлеобразные и топоровидные подвески, височные кольца, фрагмент лунницы, крестообразная подвеска, фрагмент гривны, обломки плетеных це­почек и др. Монеты изготовлены в различных монетных дворах на Востоке (дирхемы Исмаила ибн Ахмада, 897 - 907, 946 гг.) и на севере Европы (дена­рии герцога Генриха Ш, 982 - 985 ГГ.; архиепископа Бруни, 1006 - 1080 гг.; городов Регенсбурга и Магдебурга, 1050 - 1080 ГГ.; епископа Виллема ван Утрехта, 1040 г.; Бруно Ш, 1075 г.; Кнута, 1016-1033, 1023 -1029 гг., Этель­реда 11, 978 - 1016 гг. и Этельреда Ш, 1034 - 1041 гг., Англия; Харольда, 1047 - 1066 ГГ., Норвегия и т.д.). Пункт «у Вихтуя» был упомянут в перечне погостов князя Святослава Ольговича 1137 г. Архангельский клад стал пер­вым древнерусским памятником ХН в. В Северном Поморье, представлявшим собой крайнюю северо-восточную часть великого торгового пути европейско­го средневековья, от берегов Англии и Скандинавии до предгорий Полярного Урала.