Лучи батюшкиной любви

Профессор Александр Корнилов знал игумена Иннокентия с 2002 года, часто навещал его в доме на Овражной, который стал для него, как и для многих других, центром духовного и человеческого притяжения. Сегодня Александр Алексеевич делится воспоминаниями о почившем игумене.

— Отец Иннокентий не «старчествовал», не настаивал на своем, хотя и высказывал некоторое мнение — он помогал людям глубже понять их внутреннее состояние.

Прежде всего, он был очень хорошим и честным человеком и в этом следовал пути своего духовного отца игумена Исайи (Будюкина), который напоминал: «Духовное духовным — человеческое бы не потерять». Выражалось это в непривычно внимательном, сердечном отношении ко всем, кто приходил к нему на беседу или исповедь.

Батюшка мог плакать, как ребенок, вместе с пришедшими к нему. Отдавал всего себя людям. Вспоминая некоторых святых, обращаясь к Божией Матери, он порой так слезился, будто в этот момент благодать Божия невидимым образом обнимала его. Вся его комната была уставлена иконами, портретами святых, на аналое лежали частицы мощей святых угодников Божиих.

Христа батюшка любил до слез. «Понтий Пилат спрашивал измученного пытками Спасителя: «Что есть истина?» А Истина была пред ним», — говорил он и плакал.

Иногда, изнемогая от высокого давления, он просил сестру облачить его в епитрахиль, одеть правую поручь, а затем исповедовал того, кому эта исповедь в тот момент была нужна, как воздух. Исповедник, благодаря, уходил, как на крыльях, а духовник ложился на кровать, принимал таблетки и продолжал преодолевать давление.

Когда мы входили в прихожую дома, батюшка звонил в колокольчик. Это было так мило! Мы невольно сияли радостью. Колокольчик олицетворял его любовь и радость — неподдельную, детскую, чистую, бесконечную.

Марина Дружкова