Юбилейная пьеса в двух действиях

 

Действующие лица:

Граф

Полковник

Поэт

 

Действие первое.

Место действия: где-то в Харькове.

 

Поэт:   Полковник:   Поэт:   Полковник:   Поэт:   Полковник:   Поэт:   Полковник:     Поэт:   Полковник:     Поэт:     Полковник:   Поэт:   Полковник:   Поэт:   Граф: (запыхавшись)     Поэт:   Полковник:   Граф:   Поэт:     Полковник:   Граф:     Поэт:   Граф:     Поэт:   Граф:   Полковник:     Поэт:   Полковник:   Граф:     Поэт:   Граф:     Поэт:     Полковник:   Поэт:     Полковник:     Граф:   Полковник:   Граф:   Поэт:   Граф:   Полковник:   Граф:   Поэт:   Граф:   Полковник:     Граф: (шепотом)     Поэт:   Полковник:     Поэт:     Граф:   Полковник:   Поэт:   Граф:     Полковник:     Граф:     Поэт:   Граф:   Полковник:     Граф:     Поэт:     Граф:   Полковник:     Граф:     Поэт:   Граф:     Поэт:   Граф:     Поэт:   Граф:   Полковник:     Поэт:   Полковник:   Граф:   Поэт:   Граф:   Полковник:     Поэт:     Граф:     Полковник:     Граф:

Привет, полковник, Вы ли это?   Да, это я, а это Вы?   Узнали бедного поэта?   Увы, стареем, друг, увы!   И больше некуда стремиться…   Так может – стоит нам напиться?   А повод есть, иль просто так?   Ну, Вы, мой друг, большой чудак. Уж повод как-нибудь найдется… К примеру, граф сюда бежит. Смотрите, быстро как, несется…   Куда же он сейчас спешит?   На то есть веская причина – У графа нынче именины! Ну, вот, мой друг, и повод есть Отлично выпить и поесть.   Где? В проходных апартаментах Граф соберет сегодня нас?   Находчив он в таких моментах. Я думаю, как в прошлый раз Граф снимет помещенье штаба.   Да, там гуляли мы не слабо.   Ну, вот и нынче будет так.   Одену только свой пиджак…   Бонжур! Бонжур! Спешу, простите. На болтовню минутки нет.   Держите графа, друг, держите!   Постойте, граф, а наш обед?..   Я пообедаю прекрасно. Ну, а теперь спешу. Вам ясно? Опаздываю во дворец.   Ну, граф, какой Вы молодец! Для нас дворец арендовали.   И мы там будем пировать?   А вас что, разве приглашали? Там собирается лишь знать.   И все на Ваши именины?   Вы, все же, странные мужчины. Болтать мне с вами не досуг – Меня позвал мой лучший друг На празднование юбилея. Его зовут – де Балабай! Пустите же меня скорее.   Так что же выпивка – прощай?   Ну, вы смешные будто дети. Я выпью прямо на банкете – Там будет масса коньяков.   Его сиятельство каков! Решил друзей своих оставить.   Он что, пойдет туда без нас?   Я не могу себе представить…   Там не хватало только вас! Вы знаете де Балабая?   Да, нет. Как следует, не знаем.   А рветесь все ж к нему за стол. Прочь! Отвяжитесь! Я пошел.   Полковник, что же Вы молчите? Ведь граф сейчас от нас уйдет.   Нет, граф, голубчик, погодите! Де Балабай нас позовет, Коль Вы замолвите словечко.   Мы там найдем себе местечко. Возьмите только и пойдем.   А по пути Вы нам о нем Расскажите. Ну что, согласны?   Не знаю, что вам и сказать?   Что говорить? И так все ясно.   Черт с вами. Так с чего начать?   Начните с самого начала.   Таких де Балабаев мало.   И чем же он так знаменит?   Ну, он, во-первых, эрудит, А, во-вторых, такой оратор, Что скажет без запинки тост.   Я вижу – Балабай не прост.   Он знаменит на всю Европу. К тому же, он весьма богат, И на красавице женат.   Откуда же богатство это Де Балабай Ваш приобрел?   Скажу, друзья, вам по секрету – Де Балабай давно нашел Большую золотую жилу. С тех пор она его кормила – Он золото тихонько мыл И этим производством жил.   Ах, как легка была награда!   Поэт, попробуйте и Вы. Ждет Вас с лопатой Эльдорадо.   Ну, что ж, полковник, Вы правы. Куплю лопату и поеду…   Избавьте же меня от бреда, Который вы несете тут. Я ухожу – меня там ждут!   Не злитесь, граф, и продолжайте.   Нельзя нам разве помечтать?   Ну, что ж, ложитесь и мечтайте. Крутым от этого не стать!   А Балабай – крутой как надо? Иль это лишь одна бравада?   Де Балабай прилично крут – Не многие как он живут. Дворец содержит он огромный – Там масса мебели и книг.   Простите за вопрос не скромный: В любви чего Ваш друг достиг? Не все ж богатство и работа…   Жену он окружил заботой. Она, превозмогая лень, На кульмане лежит весь день.   Что, у нее еврей – любовник?! Куда ж глядит ее мужлан?   Ну, что Вы мелете, полковник? Так называется диван, Иль канапе, иль что иное… У них ведь во дворце такое, Порой, увидишь – не поймешь… Недавно появился «Бош».   А блохи там не появились? Быть может, повернем назад?   Вы, что, поэт, совсем забылись? «Бош» это – суперагрегат, Зачем-то очень применимый…   Граф, что-то Вы такой ранимый? Рассказывайте без обид. Ну, например, какой там вид, Как в Лувре, или в Эрмитаже?   Там все значительно модней, А, может быть, и лучше даже…   Так это что – дворец-музей?   Да, что вам говорить, балбесы. Вы будто прибыли из леса. Возьми таких в приличный дом – Перевернете все верх дном.   Ну, мы подучимся. Не злитесь.   Прощенья вам сегодня нет. Идите поскорей – учитесь: Поклоны, танцы, этикет. Все уяснили, оборванцы?   А, что, сегодня будут танцы?   Конечно. Начался сезон.   А, там какой магнитофон? Возьму туда свои кассеты.   Я буду там читать стихи…   А я спою свои куплеты…   Ну, хватит этой чепухи. Там во дворце – сплошные писки. Играют лазерные диски. Компьютер, помню, там стоял… Есть в доме целый кинозал.   И можно посмотреть порнуху?   Вы что совсем сошли с ума? Порнухи нету там и духу. Теперь хорошие дома Не терпят всякого разврата. Учтите – вас берут по блату. Придете, сядете в углу. И не бежать стремглав к столу, Руками никуда не лазить, Без спроса ничего не брать, По попкам девушек не гладить, Дурные песни не орать. Сесть прямо, спрятать быстро локти, Не грызть бокалы, ложки, ногти, Не сметь – других перебивать, Не есть, не пить и не икать!   Зачем же мы тогда попремся На именины во дворец?   Уж, лучше сразу разойдемся. И выпьем дома, наконец.   А поздравлять де Балабая? Обязанность у вас такая. У Балабая – юбилей! Ну, собирайтесь поскорей!   А, что нам делать, подскажите, Как юбиляра поздравлять?   Я буду поздравлять, учтите. Вы будете лишь повторять Одну коротенькую фразу. Я говорю, кивну и сразу Кричите будто невзначай: «Ура! Ура! Де Балабай!»

 

Действие второе.

 

Место действия: дворец де Балабая.

 

Граф   Хором   Граф   Хором   Граф   Хором   Граф   Хором

Де Балабай! Тебя с улыбкой Приветствует твой верный граф. Пожалуй, было бы ошибкой, Мое приветствие начав, Не вспомнить о твоих заслугах. И говорю по праву друга: Побольше фильмов нам снимай,   Ура! Ура! Де Балабай!   Де Балабай! Ты – мой Феллини, А я, конечно, – Бельмондо. Таких как мы нет и в помине, А если есть, то все не то. Давай же поскорее браться: Я буду у тебя сниматься, Ты ж только графа и снимай.   Ура! Ура! Де Балабай!   Де Балабай! Мы появились На свет в один и тот же час. Как видно, боги не ленились Когда-то, создавая нас. Умны, красивы, симпатичны, Талантливы, киногеничны. Такими нас и прославляй.   Ура! Ура! Де Балабай!   Де Балабай! Коль именины У нас в один и тот же день, И отменять их – нет причины, И отмечать нам их не лень, То будем праздновать их вместе. Всегда на этом самом месте. Меня ты только приглашай!   Ура! Ура! Де Балабай!

 

Январь 2000 г.

Запоздалый юбилей.

Пьеса.

 

Действующие лица:

Граф

Поэт

Полковник

 

Поэт:     Граф:     Поэт:   Граф:     Поэт:     Граф:   Полковник (входит):   Граф:   Полковник:     Граф:   Поэт:   Полковник:     Поэт:     Граф:   Полковник:   Поэт:     Граф:   Полковник:   Граф:   Полковник:   Поэт:   Полковник:   Поэт:     Граф:   Полковник:   Граф:   Полковник:   Граф:   Полковник:   Граф:   Полковник (перебивает):   Граф (перебивает):   Поэт:   Полковник:   Поэт:   Полковник:   Поэт:     Граф:   Полковник:     Поэт:   Граф:   Полковник:   Поэт:   Граф:   Полковник:     Поэт:     Полковник:     Граф:   Поэт:   Полковник:     Граф:     Полковник:     Поэт:   Граф:   Полковник:   Поэт:     Полковник:     Поэт:     Полковник:   Граф:   Поэт:   Полковник:   Поэт:     Граф:   Полковник:   Поэт:   Полковник:   Граф:     Полковник:   Поэт:

О, граф! Как Вы помолодели. Давным-давно не видел Вас.   Пожалуй, видеть не хотели, Все лазите на свой Парнас?   Какой Парнас? Дом да работа. И так в любое время года… Вы летом были на морях?   Нет. Был на даче – весь в трудах, Травил жуков на огороде.   Вы – граф… жуков? Не может быть! Поддались Вы дурацкой моде.   Но как без этого прожить?   А в химвойсках Вы не служили? Там Вы бы не жуков травили…   Солдатский юмор Ваш – тупой.   Да, полно, граф. Пойдем со мной. И вы, поэт, нужны мне тоже.   Нас ждут великие дела?   А мы поесть, друзья, там сможем?   Нет. Обойдемся без стола – Я на диване все решаю.   А я там сразу засыпаю. Мне на диване не до дел.   А я, друзья, такой пострел! Прекрасным дамам на диване, По дружбе, делать я люблю Виконтов маленьких, но с вами… В чем смысл, пока не уловлю.   Каких виконтов? Бред какой-то.   Что Вы сказали, граф, постойте. У Вас же климакс и маразм!   Нет. Я способен на оргазм!   К чему нам Ваши откровенья?   Ну, а тогда диван при чем?   Хочу услышать предложенья.   Ах! Предложенья, но о чем?   Конечно же, о юбилее. Люси де Балабай имеет Его девятого числа.   Не обойтись ей без стола. Там, наконец, наемся вволю. А будут девочки в гостях?   Молчать, бездельники! Уволю!   Ругайтесь у себя в частях.   Вы шутите всегда так тонко…   Но ведь Люси – совсем девчонка, А тут какой-то юбилей. Полковник, сколько будет ей?   Я думаю, что будет тридцать.   Да, время очень быстро мчится! Но, разве праздник в ноябре? Я что-то помню о жаре На именины юбилярши, И, кажется мне, прошлый год…   Вы говорите – дама старше, Чем хочет быть? Лишь идиот…   Помилуйте, пусть отмечает Свой юбилей, когда желает, Хоть в ноябре. В чем тут беда?   Уж лучше так, чем никогда!   Люси, все знают, воспитала Как следует своих мужчин И потому забот не знала. Примерный муж, отличный сын. Живут они в большом достатке.   Надеюсь, будет все в порядке, И ждет нас изобильный стол… Ну, что ж, полковник, я пошел.   Куда пошел, а подготовка? Нельзя являться просто так. Там будет классная тусовка.   Но подготовка же – пустяк. Я думаю, для этой цели Достаточно одной недели. Ведь если столько дней не есть, То очень много может влезть Деликатесов в мой желудок…   Вы что же, батенька, верблюд?   Он потерял совсем рассудок. На юбилей – зачем идут?   Как. Чтоб поесть, повеселиться.   Чтоб женщинами насладиться.   Ну, что вы, господа, позор! На юбилеях с давних пор Пристало славить юбиляра, А не грузить в себя еду И тискать девушек на шару.   Тогда я с вами не пойду… Зачем мне лишние заботы, А вместо отдыха работа?   И у меня сомненья есть…   Но, господа, прошу учесть – Вы не увидите ремонта, Который сделала Люси! Пойдемте, господа, без понта!   А можно Вас, мой друг, спросить, Что за ремонт такой чудесный?   Де Балабай – богач известный, И потому его дворец Теперь – достойный образец Для подражания элите.   И мы теперь пойдем туда?   Что мы увидим, расскажите.   Я сам не знаю, господа. Все держится в большом секрете.   Я что-то слышал о паркете, Он словно зеркало блестит.   Начальник штаба говорит, Что там красиво как в музее.   А нас пропустят в этот храм?   Меня остановить не смеют. Я – граф! А не какой-то хам. Я буду в центре той тусовки, Лишь постираю все обновки. А Вас, мой бедный щелкопер, Пожалуй, выгонят во двор. Но не горюйте, мы в окошко, Когда хозяев отвлекут, Еды Вам выбросим немножко…   Не верьте графу, Вас там ждут. Моя законная супруга – Банкирша Ольга им подруга. Она достанет Вам билет. Причин бояться – вовсе нет.   Я благодарен Вам, дружище! Ну, что бы делал я без Вас?   Поэтому, забыв о пище, Спешите сразу на Парнас. Вас ждут великие свершенья – Напишете произведенье. Но прежде все же – на диван, Там мы обсудим Ваш роман.   Ну, что же, господа, ведите. Я для Люси на все готов.   Но только, милый друг, учтите, Нельзя являться без стихов. Хозяйку нужно Вам поздравить, Затем как следует прославить, Всего побольше пожелать…   Иначе Вам несдобровать.   Я обещаю вам стараться.   Давно бы так, monsenor пижон.   Хочу вам, господа, признаться, Что я в Люси давно влюблен.   Вам это говорить не гоже – Я к ней не безразличен тоже. Я – граф! За мной приоритет.   А я – полковник много лет. Я тоже в ней души не чаю И вам ее не уступлю…   Скажите это Балабаю.   Я все равно ее люблю.   Но с Балабаем не сравнитесь, Как, мой дружище, не стремитесь.   Друзья, так что же делать нам?   Пасть всем троим к ее ногам!

 

Ноябрь 2002 г.

 

ИЗ РАНЕЕ НЕ ОПУБЛИКОВАННОГО

 

На новый 1981 год

 

Давно уже в подлунном мире

Над всеми властвует Зевес.

Его владения все шире

Взирает грозно он с небес.

 

Везде всевидящее Око,

Во всем могучая Рука,

Плохих карает Зевс жестоко

Хороших лишь журит слегка.

 

Ничто из вида не упустит

И зря не раздает наград.

Туда вдруг молнию запустит,

Сюда пошлет суровый взгляд.

 

У ног Зевеса вся Эллада,

Благословенная страна.

Там пастырь гонит в гору стадо,

Там пашня свежая видна.

 

А вот ожившие из мифа

Герои подвиги вершат.

Не обошлось здесь без Сизифа,

Тащить он в гору камень рад.

 

А вот затиснутый в ущелье

Опутанный со всех сторон,

Мерцающей прельщенный целью

Сражается Лаокоон.

 

Но тут вдруг греки приуныли.

С троянским чудище-конем

Явился Марс. Давно забыли

Казалось в Греции о нем.

 

Разверзлось лошади тут чрево

И ахнул в ужасе народ.

Вперед, направо и налево

Потоки хлынули работ.

 

Пытался Зевс рукой своею

Сразить проклятого коня

На это молний не жалея,

Но конь не вспыхнул от огня.

 

Так деревянная кобыла

Вдруг всполошила весь народ.

Взяла в Элладу прикатила

И стала там под Новый Год.

 

На Олимпийского Кумира

Народ надежды возложил.

В его руках все судьбы мира,

Он как и прежде полон сил.

 

И вера крепнет у народа.

Судьбу Эллады Зевс решит.

В начале будущего года,

А лошадь ту испепелит.

 

Декабрь 1980 г.

 

* * *

37, а я знал его мальчиком

Впечатлительным, пылким, зеленым,

Жизнерадостным, в спорах запальчивым...

Ах, каким он тогда был влюбленным!

 

В эту землю, и в солнце, и в женщину,

Что лукаво ему улыбалась.

Шел, кудрявой копною увенчанный,

И был счастлив судьбой, что досталась.

 

Брал от жизни, пока были целыми

Пряди русые, острые зубы,

Брал, и были желания смелыми,

Руки нежными, жаркими губы.

 

Но промчались года незаметные,

Зубы золотом вдруг заблестели,

И мечты растерялись заветные,

Кудри шелковые поредели.

 

Не спешит он теперь на свидания,

Беспокоят заботы другие:

Он служебные только задания

Выполняет в свои выходные.

 

Что ж осталось теперь в нем от страстного

Увлекающегося мальчишки?

Не угасло в нем чувство прекрасного

В спорте, в женщинах, в сексе и в книжках.

 

21 января 1986 г.

 

ПРОИЗВЕДЕНИЯ, НАПИСАННЫЕ СОВМЕСТНО С Ю. Н. СУСЛОВЫМ

 

Манжосу на юбилей

 

Вновь перед нами лист бумаги,

И снова повод есть писать.

Поэты, как известно, скряги,

И, чтобы локти не кусать,

В канун такого юбилея,

От цен базарных тихо млея,

Пытаясь что-нибудь купить,

Шедевр мы взялись сочинить.

Он нам не стоит и копейки,

Зато какой крутой сюжет!

В такой торжественный момент

К столу и праздничной индейке

Откроет путь нам без помех.

Так выпьем же за наш успех!

 

И вот июнь, средина лета.

То дождь, то солнце за окном.

Лежат в машине два поэта,

Им очень хорошо вдвоем.

Они отнюдь не «голубые».

Необходимо им впервые

Пятидесятый юбилей

Украсить рифмою своей.

- Увы, друзья, вот и дожили, -

Нам время строго говорит

И, как курьерский поезд мчит.

Еще вчера на свадьбах пили,

Но не вернуться нам назад.

Так выпьем же за 50!

 

Ну что ж, теперь о юбиляре.

Красив, умен, орлиный нос,

На торжествах всегда в ударе.

Конечно, это он, Манжос!

Его мы очень долго знаем,

Как аксакала уважаем,

Преклонный возраст дружно чтим

И подражать ему хотим.

Хоть это, право, очень сложно,

Ведь он умеет делать все,

Не то, что мы - ни то, ни се...

Нам стать такими невозможно.

Он даже лучше, чем Амбал.

Так выпьем же за идеал!

 

Наш идеал - мужчина видный,

Имеющий успех у дам,

Коммуникабельный, солидный,

Делил он время пополам

Меж «Холдинг-центром» и «Протоном»,

За «длинным» побежав купоном,

Чтоб содержать свою жену,

Ведь любит он ее одну.

И расцвела, как персик, Вита.

Живет за каменной стеной,

Так суждено лишь ей одной.

Работа уж давно забыта.
Прощай навек, родной «Протон»!

Так выпьем за прекрасных жен!

 

Вот Вита, как алмаз в оправе,

Живет в шикарнийшем дворце.

Она одна имеет право

Блистать при муже-молодце.

Он всю квартиру перестроил,

Профессий массу он освоил -

Он и маляр, и штукатур,

К тому же спальный гарнитур

Он хитроумно убирает,

Когда гостей зовет на бал,

И спальню в танцевальный зал

В одно мгновенье превращает,

Не оставляя ничего.

Так выпьем же за мастерство!

 

Но мастерство пришло не сразу.

Есть в каждом деле свой секрет.

Чтоб заложить такую базу,

Понадобилось много лет.

Сначала - детство, юность, школа.

Под руководством комсомола

Он делал первые свои

Шаги. Затем пошел в ХАИ,

Стал, наконец-то, инженером.

Затем в его крутой судьбе

Возникло слово «ХКБ».

Но вдруг пришлось стать офицером,

Чего не мог предвидеть он.

Так выпьем же за блеск погон!

 

Два года он провел в изгнанье,

И тут любовь вдруг ощутил.

Она была на расстоянье,

И он письмо ей сочинил.

Ждал с нетерпением ответа...

Письмо бродило долго где-то

В глубинах почты полевой.

Он мучился, был сам не свой,

Ему все время Вита снилась.

Он с нетерпеньем ждал ответ:

А вдруг она ответит «нет!».

Письмо пришло, и все случилось.

Они писали вновь и вновь.

Так выпьем же за их любовь!

 

Любовь, как всем давно известно,

Порою чудеса творит.

Да и кому не будет лестно,

Что ты любимой не забыт?

И он, успехом окрыленный,

В свою Викторию влюбленный,

Готов был горы своротить,

Чтоб только с ней всю жизнь прожить.

Тут подошел удачный случай:

Квартиру Саша получил!

В ней стены все передолбил,

Соседей грохотом измучив.

Их ропот для него - пустяк.

Так выпьем за удачный брак!

 

Незримо годы пролетают,

Все прибавляя нам забот,

Ну а любовь не увядает

И вновь на подвиги зовет.

И вот у Саши две работы.

Так много, и в его-то годы!

Он творческих исполнен сил,

Об отдыхе совсем забыл

И так дожил до юбилея.

Ему сегодня - 50! -

Так документы говорят.

И он, супругу не жалея,

На торжество собрал друзей.

Так выпьем же за юбилей!

Июль – декабрь 1995 г.

Факел бирменгема

(Саврану на 50-летие)

 

Пролог

 

Сегодня новый день рожденья.

Не просто день, а Юбилей!

Уже и наше поколенье

Дожило до таких вот дней.

Но должен быть ведь кто-то первый,

Кто, тратя время, деньги, нервы,

Нас соизволит пригласить,

Чтоб этим серию открыть

Неповторимых Юбилеев

Друзей из ОфК ХАИ,

Взлелеявших тела свои

В бригаде харьковских евреев.

Он всем известный Дон-Жуан,

Любимец публики – Савран.

 

Молодые годы

 

Пришел он к нам почти внезапно.

И в наш хаевский коллектив

Входил, так скажем, поэтапно.

 

При этом сразу же затмив

Всех мужиков из нашей группы,

Хоть были мы отнюдь не глупы.

И им, как только он пришел,

Был атакован женский пол.

На удивление гурманов

В свой фантастический проект

Он самый сложный взял объект

Для будущих своих романов.

В успех, мы прямо скажем вам,

Он верил, видимо, лишь сам.

 

Тогда она была невинна.

Звучало скромно в те года

Ее простое имя – Дина.

Умна, красива, молода!

Она с годами расцветала

И, наконец-то, осознала,

Что с мордочкой такой в ХАИ

Любые мальчики твои.

Ее поклонники любили,

Кичились все умом своим,

Пыхтя один перед другим.

Друг другу даже морды били.

Ее божественный портрет

Сводил с ума весь факультет.

 

Ну, что еще сравниться может

С чудесной женской красотой?

Для нас она была, похоже,

Мерилом жизни холостой.

Ни труд, ни отдых, ни природа,

Ни обожание народа

Ее не могут заменить.

Она дает нам шанс любить.

Ну, кто при очной встрече с нею

(Хотелось бы об этом знать)

Способен просто устоять?

Из нас так вряд ли кто сумеет.

Так в соблазнительный капкан

Попал и наш герой – Савран.

 

Нельзя сказать, чтоб он был молод,

Иль был красив как Аполлон,

Но все ж свой сексуальный голод

С ней утолял, возможно, он.

Ведь все достоинства другие

(Имеется в виду мужские)

У конкурентов были "ноль"

И здесь он полный был король.

Но все ж прелестная Диана

Любви богатство предпочла

И мигом тело отдала,

Как в диком стаде обезьяна,

Довольно хитрому самцу.

Ей этот выбор шел к лицу.

 

Ну, а Володя, как Инсаров,

От дамы смылся на войну.

Тогда от ядерных ударов

Учились мы спасать страну.

Противогазы надевали,

В одном строю маршировали.

И ночью, под моторов гул,

Ходили даже в караул.

Но вот однажды по спортзалу

Дневалить Вова заступил,

И для себя он так решил:

"Для сна дается время мало.

Залезу если на балкон,

Не потревожат там мой сон".

 

Действительно, упав на маты,

Володя сразу же затих.

На них со вкусом спят солдаты

У нас еще с времен былых.

Но вот под утро замерзая,

Любимый образ вспоминая,

Увидел Вова сладкий сон:

Как будто спит с Дианой он.

А в это время, для подъема,

Зашел дежурный офицер.

Его привел наш инженер

С военного аэродрома.

Они немедленно вдвоем

Скомандовали нам: "Подъем!"

 

Мы все лениво просыпались,

Бросая теплую кровать.

В душе невольно чертыхались,

Чужую, вспоминая мать.

Кто пошустрее – одевался,

А в зале громко раздавался

Всем леденящий душу храп.

Дежурный офицер – арап,

Его, услышав, испугался.

Опять скомандовал: "Подъем!"

И следом: "Караул, в ружье!"

Но храп в казарме продолжался.

И представляющий закон

Вдруг взгляд свой бросил на балкон.

 

А там, в весьма пикантной позе

На матах мирно Вова млел.

Поддавшись вдруг метаморфозе,

Он с удовольствием храпел,

Неровности, лаская мата.

Буграми сбившаяся вата,

Напоминала о былом,

До боли нежном и родном.

Ну а дежурный ждал доклада,

Держась рукою за наган.

Мы крикнули: – "Проснись, Савран,

И доложи ему как надо".

С балкона прозвучал ответ: –

"В казарме происшествий нет!"

 

Умом владея и талантом,

Савран по делу тосковал.

Он мог вполне быть музыкантом,

Поэтам фору он давал.

Фотограф был незаурядный.

Ходил опрятный и нарядный.

И, вдруг, взбрело ему на ум

Купить шикарнейший костюм.

Его не описать стихами.

Он в солнечных лучах блестел.

А как пиджак на нем сидел,

Вы можете представить сами.

И в голове своей Савран

Коварный разработал план.

 

Предвосхищая ностальгию

По вместе прожитым годам,

Он предложил на литургию

Для всех, особенно, для дам,

Цветные фото для альбома,

Чтоб показать могли знакомым,

Своею красотой блеснуть,

Палитрой красок козырнуть.

Раздав рекламные буклеты,

Фотограф не изволил ждать.

И впрямь, чего уж тут скрывать,

Всем нравятся свои портреты.

И мы помятые рубли

Ему немедля принесли.

 

Аванс мгновенно он истратил,

Купив описанный костюм

К известной долгожданной дате.

А чтоб загладить лишний шум,

Сказал, что нет сейчас бумаги,

И если б были мы не скряги,

То в ресторане за столом

Все получили бы альбом.

Но было нам не до портретов.

Студенческая жизнь прошла,

Нас ждали новые дела.

Еще не пробил час поэтов.

Нас ожидал еще успех,

А Вова был красивей всех!