2017-11-01
535
Глава 1
Северус Снейп был не из тех, кто наслаждается природой, но сегодня он решил прогуляться вдоль озера возле Хогвартса. Весна только прогнала зиму: ночи стали теплее, а дни — длиннее. Приподняв полы мантии, Снейп свернул с проторенной тропы и пошел к школе. Едва заметный тусклый свет у входа привлек его внимание. Что ж, какой-то студент через мгновение отправится в общежитие и лишит свой факультет не менее тридцати баллов.
Снейп усмехнулся про себя. До и во время войны с Волдемортом его угнетала должность профессора Хогвартса. В последний год войны он был вынужден покинуть привычное место и пуститься в бега из-за возложенной на него неизбежной миссии. И он, и Дамблдор знали, что последует за убийством директора, но выбирать не приходилось. К счастью, доказательства, которые позволили бы оправдать Снейпа, Дамблдор доверил Минерве МакГонагалл. И после финальной битвы бывшего шпиона признали полностью невиновным. Теперь он по-другому относился к преподаванию и своей жизни в Хогвартсе. Если закрыть глаза на глупость учеников, он даже получал удовольствие от стабильности, которую обрел в Хогвартсе. Северусу всегда нравилось отлавливать студентов после отбоя. Пресекать их маленькие правонарушения казалось ему весьма приятным занятием, а снимать баллы никогда не надоедало.
На этот раз, чтобы подкрасться незаметно, Северус скользил вдоль стены замка, пока не добрался до крыльца, стараясь, чтобы камни закрывали его от любопытных глаз студента. Когда оставалось всего несколько ярдов, Снейп смог разглядеть длинные волосы и хрупкие руки, сжимающие книжку. Страницы светились. Северус прищурился и сделал несколько больших шагов, чтобы оказаться перед горе-нарушителем.
— Отбой был уже давно и, полагаю... — Северус замолчал, когда девушка подняла голову и встретилась с ним взглядом. Мисс Грейнджер
«Профессор Грейджер», — поправил себя Снейп.
Она вытащила свою палочку из книги и потушила тусклый огонек на кончике.
— Я уже не студентка, профессор Снейп, — сказала она, и легкая улыбка промелькнула на ее губах.
Он чувствовал себя неуютно от ее взгляда.
— И почему, смею спросить, вы сидите на ступенях замка в такое время?
— А разве не очевидно? Я читаю. — Она подняла роман в мягкой обложке и быстро положила его обратно на колени. — А почему вы гуляете так поздно, профессор?
— Не думаю, что это ваше дело, мисс Грейнджер.
— Простите, что испортила вам развлечение. Я знаю, что вы ищете с кого бы снять баллы.
Иногда она раздражала его, но большую часть времени ее присутствие не досаждало. Война многое отняла у Гермионы Грейнджер. Почти все ее близкие друзья погибли накануне и в день финальной битвы. Минерва МакГонагалл настаивала, что перед началом нового семестра Гермионе необходимо предложить место профессора чар. Северус протестовал, пока не увидел невыносимо грустные глаза Гермионы за неделю до уроков. Пришлось признать, что в первые месяцы после войны она весьма достойно для столь молодой женщины справлялась со своим горем.
— Думаю, я это переживу. И, без сомнения, я найду какого-нибудь зазевавшегося ученика по пути в свои комнаты, — ответил он, садясь возле нее на пятую ступеньку.
— Я видела вас возле озера. Правда, прекрасная ночь для прогулки?
Северус медленно кивнул, слабая ухмылка коснулась уголков его рта.
— Я думал, что крался незаметно.
Она тихо рассмеялась. Он никогда не думал, что смех может звучать так безрадостно и пусто.
— Я совсем испортила ваше развлечение, да? Наверное, нужно было сидеть в своих комнатах.
— И почему же вы не там?
Гермиона пожала плечами и взволнованно затеребила страницы своей книжки.
— Я не могу спать. Думала, что свежий воздух поможет мне.
— У меня есть...
— Зелья. Да, знаю. Боюсь, что стану зависимой, если стану принимать их постоянно. К тому же я не могу каждый раз бежать к вам за снотворным или проситься в лабораторию, когда не могу спать.
— Тогда поговорите с Поппи.
Гермиона покачала головой и подняла глаза к звездам.
— Со мной все будет хорошо. Мне просто нужно подышать свежим воздухом, увидеть небо.
Северус никогда бы не признал этого, но он беспокоился о Гермионе. Она хорошо справлялась с преподаванием, но казалась слишком отстраненной. Когда он говорил с ней на педсоветах и в коридорах, ее взгляд всегда был грустным и отсутствующим.
Северус вздохнул и быстро глянул на Гермиону. Она рассматривала обложку книги на коленях.
— И что вы читаете сегодня?
Бледные ладони быстро закрыли книжку.
— Ничего, — пробормотала она.
Он попытался разглядеть текст, который виднелся между ее пальцами, но света луны было недостаточно.
— Вы не можете читать «ничего», это же должно быть что-то.
Гермиона положила вторую руку на книжку.
— Это маггловский роман.
— Тут это большая редкость, — ответил он. — Можно посмотреть? — И Северус протянул руку.
Гермиона подняла взгляд к его лицу.
— Вам будет неинтересно. Вообще-то, он довольно глупый.
— Позабавьте меня, мисс Грейнджер.
Она отстранилась и отодвинула книгу, словно защищая.
— Лучше не надо, профессор Снейп.
— Почему?
— Вы просто будете смеяться надо мной.
Северус встретился с ней взглядом и узнал ту тревогу и страх, которые часто испытывал сам во время учебы в Хогвартсе. Она боялась его насмешек. Северусу обычно нравилось видеть боль в глазах — это напоминало ему, что не только он страдает. Но девушка так много потеряла, что ее страх не доставлял Северусу удовольствия. Однако желание Гермионы скрыть от него книгу еще больше разожгло его любопытство. Он теперь просто не мог отступиться от столь занятного чтива.
— Как книжный червь книжному червю, обещаю, что не буду издеваться над вашим сегодняшним выбором.
У Гермионы вырвался смешок, когда она снова повернулась к Снейпу.
— Это лишь глупый роман, профессор Снейп. — Она передала книгу. — Я уже читала его раньше. И просто взяла, чтобы развлечь себя, пока меня не сморит сон.
Северус повертел книгу в руках и взглянул на обложку. Сверху изысканными, словно пылающими буквами было написано название, а картинка ниже изображала мускулистого мужчину с розой. Книга была довольно тонкой, и Снейп чувствовал несколько грубых складок возле корешка — Гермиона читала ее не раз.
— Это контрабанда в руках ученика, — пробормотал он, гладя пальцами края страницы.
— Я не студентка.
— Да, но если кто-то узнает, что у вас есть такая книга, ее могут украсть.
Гермиона вздохнула:
— Если хотите уничтожить ее — пожалуйста. Я не возражаю. Это всего лишь книга.
Снейп крепко сжал пальцами мягкую обложку. Ему отчаянно хотелось открыть книгу и прочитать, чтобы удовлетворить странное любопытство — что же читала Гермиона, когда он подошел к ней.
«Она могла читать о сексе, пока ты наблюдал за ней», — возникла шальная мысль.
Желание открыть книгу и прочесть стало нестерпимым.
— Наверное, я просто возьму и сожгу ее, мисс Грейнджер. Непозволительно, чтобы студенты знали о таком неприличном увлечении их профессора.
Гермиона встала и, повернувшись к нему, кивнула с легкой улыбкой на губах:
— Да, вы правы. Пожалуй, уже поздно. Доброй ночи, профессор Снейп.
Когда она поднялась на несколько ступенек, он взглянул на нее поверх плеча. Через несколько мгновений большая дверь замка со стуком захлопнулась. Северус повертел книгу в руках, но решил почитать ее в своих комнатах.
* * *
Марко провел рукой по ее гибкому телу и начал чувственно ласкать ее соски. Элиза выгнулась в его объятиях.
Когда его сильная рука продолжила путь вниз, женщина застонала в ожидании. Через несколько мгновений он накрыл ладонью ее женственность, чувствуя доказательства ее возбуждения. Тело Элизы плавилось от ощущений.
Рукой она отчаянно сжала плечо Марко, когда он погрузил два пальца в нее.
Северус захлопнул книгу и попытался справиться с дыханием. Он неудобно поерзал в кресле у камина и крепко вцепился пальцами в непритязательную бумажную обложку. Посмотрев вниз, он увидел заметную выпуклость на своих брюках.
«Гермиона Грейнджер читала это перед тем, как ты потревожил ее. Она читала о пальцах и пульсирующей плоти, о сплетении языков. Она думала об этом, когда ты подошел к ней», — все повторял его внутренний голос.
Эта мысль смутила его, и, открыв книгу снова, он пропустил два листа, на всякий случай. О сексе не было ни слова, страницы заполонила ежедневная рутина. Он продолжал читать, даже когда часы пробили два ночи. Дальше повествование было относительно приличным и забавным, проскальзывали непристойные намеки. Где-то на середине книжка начала нравиться Северусу, отношения главных героев были такими трогательными. Ему хотелось найти на страницах искренние отношения, но легкие касания и заботливые жесты тоже волновали его. Читать это было также неловко, как и описание откровенных сцен.
Он захлопнул книгу во второй раз, когда достиг описания орального секса. А когда не увенчалась успехом попытка избавиться от эрекции, которая отчетливо выделялась под тканью брюк и почти причиняла боль, Северус отложил книгу и нетерпеливо потянул молнию. Сжав рукой член, он бросил взгляд на книгу — она словно издевалась над ним. Со вздохом отвращения он быстро отбросил роман и занялся более важным делом.
Тревожные размышления не давали ему покоя, когда он крепко обхватил свой член и заскользил рукой туда и обратно. Мыслями он постоянно возвращался к мисс Грейнджер и к тому, как она могла бы воспринять этот роман. Северус не мог с собой справиться — он всё гадал: повлияла ли на нее эта история так же, как на него?
«Думает ли она о том, что написано на этих страницах, ночью, лежа в кровати? Жаждет ли чьего-то прикосновения, когда сгибает колени и скользит ладонью между ног?»
Эта развратная мысль заставила Северуса стиснуть зубы и последний раз толкнуться в руку. Нащупав волшебную палочку, он произнес очищающее заклятие, перед тем как пойти в спальню. Книжка в ярко-красной обложке осталась лежать на краю стола — если он возьмет ее с собой в спальню, то соблазнится продолжением истории, а перед завтрашними утренними уроками нужно выспаться.
Глава 2
Около четырех утра Гермиона в холодном поту вскочила с постели. На этой неделе сны были особенно невыносимы. Худшим стал повторяющийся кошмар, в котором она склонялась над безжизненным телом Рона, а Гарри сознательно жертвовал собой, чтобы убить Волдеморта. Она всегда просыпалась от этого сна в холодном поту и с болью в желудке.
Так много ее друзей погибло на войне. И Гермионе казалось, что она как-то обманула смерть. Шрам на ее плече напоминал о том, что и она не избежала шального заклятия, просто ей повезло немного больше.
«Но, — думала она, — разве мне повезло? У меня остался не только шрам на плече, но и в душе. Я потеряла друзей. Родителей. Свою прежнюю жизнь».
Гермиона положила руку себе на плечо. Оно начинало болеть, когда в комнате становилось слишком холодно — старый замок не держал тепло. Она могла видеть тонкий слой инея, который блестел на траве в предрассветных сумерках. Весна пришла, но еще не полностью вступила в свои права. Гермиона размяла плечо — это немного сняло тупую боль, и девушка смогла встать с кровати, чтобы подготовиться к очередному учебному дню.
Гермиона вздрогнула, когда вошла в ванную. Вчера она выставила себя перед Северусом Снейпом полной дурой. Она позволила ему увидеть глупый роман, который потащила с собой на улицу, и что еще хуже — она оставила ему книгу. Снейп говорил, что собирается сжечь томик, уничтожить, чтобы сберечь благочестие студентов. Тем не менее ее очень интересовало, взглянул ли профессор на содержание романа.
Она погрузилась в бодрящее тепло воды и окунулась с головой, потом вынырнула, смахнула капли воды с ресниц и отжала волосы. Это был просто глупый женский роман. Гермиона никогда не знала и не чувствовала того, о чем писали в книге. Прошел почти год, когда они все, включая Волдеморта, умерли.
«Нет, не все, — поправила она себя. — Некоторые выжили. Только никого из тех, кого я любила, уже нет».
Слезы навернулись на глаза и вот-вот потекли бы по раскрасневшимся щекам. Плакала — это единственное, что она делала теперь. И ненавидела это. В гневе Гермиона шлепнула ладонью, расплескивая воду. Она плакала уже год. Этих слез хватило бы на всю жизнь. Было интересно, могут ли слезы кончиться? И если так случится, сможет ли ли она плакать без слёз?
Наверное. Она фыркнула и принялась старательно растирать лицо, чтобы проснуться.
* * *
— Доброе утро, дорогая.
Минерва всегда старалась быть особенно ласковой с ней. В ответ Гермиона выдавила нерешительную улыбку:
— Доброе утро.
— Сегодня довольно прохладно, правда?
Гермиона бросила взгляд на своего бывшего декана и взяла кусочек тоста.
— Да.
Гермиона все еще не привыкла обедать за учительским столом в Большом зале. Не так давно она сидела с Гарри и Роном за гриффиндорским. Теперь же её место было между Минервой МакГонагалл и Северусом Снейпом. Он еще не пришел, и Гермиона надеялась, что успеет доесть тост и уйти до появления профессора.
Не то чтобы ей не нравился преподаватель зелий. В последнее время он был учтивым и даже милым. Она просто до сих пор чувствовала себя сконфуженной после вчерашней ночи. Гермиона надеялась, что он бросил книжку в огонь, как только пришел в свои комнаты. Любовный роман с загнутыми уголками — конечно не лучший способ произвести неизгладимое впечатление на коллегу, которым восхищаешься и которого уважаешь.
Легок на помине. Гермиона съежилась на своем жестком кресле, когда почувствовала волнение воздуха, которое могла вызвать только мантия Снейпа. Через мгновение он уже уселся рядом и потянулся за вареньем. Не говоря ни слова Гермиона подвинула к нему тарелку с тостами.
— Как настроение, Северус? — спросила МакГонагалл.
— Сегодня пятница, значит, следующие два дня я буду освобожден от общения с нашими тупыми болванами. Полагаю, это неплохо, — он щедро намазал тост темно-красным вареньем.
Минерва поморщилась:
— Северус, ты слишком молод, чтобы быть настолько раздражительным.
— Да, и ты знаешь меня слишком давно, чтобы задавать столь бессмысленные вопросы перед тем, как я выпью кофе.
Директор негодующе фыркнула и вернулась к своему завтраку.
Гермиона отломила кусочек хрустящего тоста и молча положила его на пустую тарелку. Северус наконец заговорил с ней:
— Вы хорошо спали ночью?
— Нормально, — ответила она.
— Из вас плохая лгунья, Грейнджер. Вы выглядите так, будто через две секунды упадете в свой чай.
— Со мной все в порядке, — заверила Гермиона и сделала глоток из своей чашки. Горький чай будил ее быстрее всего. За исключением кошмаров. — Надеюсь, у вас была возможность избавиться от контрабанды, которую вы изъяли вчера вечером?
— Можете быть уверены, она не попадет в чужие руки.
Гермиона почувствовала себя ужасно неловко.
— Только не говорите, что вы ее читали.
Он положил ложку джема на второй тост.
— А что если читал?
Она отодвинула тарелку с недоеденным хлебом.
— Я умру от смущения.
Снейп наконец посмотрел на нее и заметил ее бледность и темные круги под глазами.
— По-моему, вы выглядите достаточно хорошо. Немного измучены, но это не опасно для жизни.
Она ощетинилась под его взглядом:
— Вы читали?! Как вы посмели вторгаться в мою личную жизнь?
— Говорите потише, тогда не придется объяснять Минерве, почему вы так расстроены.
Это было нелегко, но Гермиона всё же прикусила язык и заговорила тише:
— Я верила, что вы сожжете ее и не будете читать.
— Мне было любопытно.
— Это глупый маггловский роман! — прошипела она. — Вряд ли он мог вас заинтересовать. В каждом книжном магазине их пруд пруди.
Северус пожал плечами:
— Я был впечатлен тем, что помимо научной литературы вы читаете еще что-то. И должен признать, очень удивился, обнаружив вас за чтением столь бесстыдной сказки.
— Не ищите в этом глубокого смысла, профессор. Я просто убивала время, — Гермиона встала и покинула Большой зал, чтобы подготовиться к первому уроку.
* * *
Гермиона проверяла глупейшие эссе четверокурсников, когда услышала стук в двери своих личных комнат. Как бы ни ужасны были работы учеников, она ненавидела, когда ее отвлекали.
«Видимо, я слишком много общалась со Снейпом. Начинаю думать, как он».
Гермиона вынуждена была признать, что все еще немного боялась Северуса Снейпа. Не так, как во время учёбы, но достаточно, чтобы занервничать, когда он приближался. Она до сих пор не смогла понять его полностью, хотя и выросла здесь, рядом с ним. Вряд ли кто-нибудь знал, что на уме у сурового хогвартского зельевара. Но это только разжигало ее интерес.
Стук повторился, и Гермиона, отложив перо, встала. Она ловко сняла защитные чары и открыла дверь, чтобы увидеть именно того, о ком думала.
— Профессор Снейп, здравствуйте.
— Профессор Грейнджер, — кивнул он.
— Чем могу помочь?
Снейп огляделся.
— Воспитанные люди не держат гостей под дверью.
Гермиона была по-прежнему ужасно смущена из-за романа, который он забрал у нее. Она знала, что Снейп, без сомнения, по крайней мере пролистал потрепанный томик, чтобы потом дразнить ее. Это её ужасно злило.
— Не представляю себе такого дела, что требовало бы обсуждения с вами за чашечкой чая. Нужно, чтобы я патрулировала вместо вас? Хорошо, я с радостью.
Он подвинулся и посмотрел на нее с нескрываем раздражением.
— А я с радостью готов обсуждать ваши личные дела здесь, в коридоре, — ответил он, извлекая из свой мантии злосчастный роман.
Склонив голову, она отошла в сторону и позволила ему войти, а потом закрыла дверь.
— Вы сказали, что собираетесь сжечь его. — Она повернулась и уставилась на его широкую спину.
— Это было только любопытство, Грейнджер. Я принес его назад. Книги для вас дороже золота, поэтому я и не стал сжигать ее. И сомневаюсь, что любая из этих книг случайно попадет в руки студента. — Он подошел к дальней стене, которая была завешана книжными полками до самого потолка: — Где мне ее поставить?
«О нет», — подумала Гермиона.
Она поспешила, чтобы оказаться между Северусом и полками. Он был на расстоянии вытянутой руки от остальных ее любовных романов. По правде говоря, их у нее было совсем немного, не больше двадцати. По сравнению с остальной коллекцией — вообще ничего. Но Северус Снейп наверняка развеселится еще больше, когда узнает, что она читала не один роман.
— Я возьму, — сказала она, забирая у него книгу.
— Так не терпится вернуть ее назад? — Он ухмыльнулся. — Скучаете по Марко и его пульсирующей мужественности?
Гермиона густо покраснела.
— Не шутите так со мной, Снейп, — пробормотала она, убирая книгу на полку.
— Вы же не пытаетесь что-то от меня скрыть? — Снейп выглянул из-за её плеча, рассматривая корешки книг.
— Не будьте смешным! Я просто возвращаю книгу, которую вы утащили, на место.
Она должна была догадаться, что попалась, когда глаза Снейпа шаловливо блеснули.
— А это что, скажите на милость, за «Раба секса»? Не так ли называется книга за вашим левым плечом?
Повернувшись, Гермиона увидела вызывающую красную надпись на белом корешке. Она раздумывала, как объяснить, откуда у нее взялось такое, но не могла найти слов.
— Ну и ну, — пробормотал Снейп, подходя ближе, — кажется, у этой книжки тут неплохая компания. «Горячие тела»? «Страстные объятия»? Неужели наша строгая профессор Грейнджер питает пристрастие к бульварным романчикам?
Гермиона не ответила, а вместо этого оттолкнула его. Ее лицо все еще пылало, когда она повернулась.
— Что за ребячество, Снейп! Это всего лишь любовные романы. У Молли Уизли их куда больше, чем когда-либо будет у меня. Не понимаю, почему вы так возбуждены?
Он выглядел слишком довольным собой, когда пожал плечами и подошел ближе.
— Я не думал, что вы относитесь к этим...
— Этим? Я вообще ни к кому не отношусь. У меня больше шестидесяти книг по чарам и около того о зельях, не говоря уже о шестистах томах художественной литературы. Вы действительно собираетесь меня классифицировать из-за двадцати глупых любовных романов, половину из которых я нахожу безграмотными? — Гермиона откинула волосы с лица. Каждый раз, раздражаясь, она становилась ведьмой с дико развевающимися волосами.
Снейп приподнял брови и ждал окончания ее монолога. Когда она замолчала и перевела дух, он спросил:
— У вас есть любимая?
— Что?
— Любимая. Вы сказали, что половина из них безграмотны. А какую вы считаете самой лучшей?
Гермиона рассмеялась над абсурдностью ситуации.
— Вам посоветовать, профессор?
Он слегка улыбнулся:
— Пожалуй. Знаете, я прочел все книги, которые может предложить хогвартская библиотека. Думаю, более... пикантные жанры могли бы развлечь меня.
Его ответ так развеселил ее, что ее плечи заболели от смеха. Гермиона вдохнула и прижала руку к ключице. Она давно так не смеялась, с того времени как были убиты Гарри, Рон и многие из ее друзей. После того ужасного дня жизнь не казалась легкой. Но Снейп, спрашивающий об увлекательной эротике, — это уже слишком.
Когда Гермиона, наконец, взяла себя в руки, то увидела, что профессор улыбается ей. Конечно, это была очень слабая улыбка, но все же улыбка. То, что после произошедшего в прошлом году она может смеяться, воодушевило Гермиону. Но то, что она никогда не сможет смеяться с Гарри и Роном, больно ранило.
— Но они все слишком приторные для вас, профессор, — наконец ответила она.
Он выглядел уязвленным:
— За кого вы меня принимаете? За чурбана, который получает удовольствие только от откровенных описаний с картинками?
— Мне просто показалось, что вы не из тех, кто наслаждается романтикой.
— Хорошо, — Северус поднял глаза к потолку перед тем, как продолжить: — Понятно. Я не Локхарт.
Гермиона фыркнула и села в ближайшее кресло.
— Локхарт не был романтиком. Он, в лучшем случае, был самовлюбленным идиотом, в худшем — мошенником.
— Верно... — Он молча пошел к двери.
После паузы Гермиона заговорила:
— Неужели вы читали этот роман?
— Честно?
— Честно.
Снейп ухмыльнулся:
— Частями. Он отлично дополнял те эссе шестикурсников, которые я проверял сегодня.
Гермиона вопросительно подняла брови.
— Авторские описания секса были во многом похожи на то, как мои студенты объясняют способы использования рога двурога.
— Такие же глупые?
— Вполне, — согласился Снейп, и уголки его тонких губ дернулись вверх. — Хотя мне и понравилось ваше предложение патрулировать коридоры в мое отсутствие, но не нужно. У Гриффиндора семдесят пять лишних баллов. Я собираюсь это исправить сегодня вечером. Весна не за горами. Не сомневаюсь, что влюбленные парочки уже притаились в укромных уголках.
Он подошел к двери, открыл ее и повернулся, чтобы кивнуть Гермионе:
— Доброго вечера, профессор Грейнджер.
Она улыбнулась:
— Доброго вечера, сэр.
Глава 3
Гермионы Грейнджер не было в Хогвартсе, но Северус догадывался, где она могла проводить это солнечное субботнее утро. Пока большинство студентов и профессоров наслаждались теплым весенним днем у озера или на цветущих лугах возле школы, мисс Грейнджер была в книжной лавке, точнее у «Флориш и Блоттс». Когда Снейп вошел, чтобы забрать специально заказанную энциклопедию зелий, он сразу увидел копну каштановых волос возле книжных полок. Он сомневался, что она могла просто наслаждаться необычайно теплым весенним днем без книжки. Как ни странно, Гермиона значила для него больше, чем ему хотелось бы.
Северус подошел ближе, чтобы взглянуть на книги, которые она рассматривала на полке: «Полутёмная магия: Как справиться, когда отнимают любимого, и идти дальше. Советы тем, кто желает отпустить прошлое и наслаждаться настоящим».
Северус нахмурился. Он знал, что Гермиона все еще переживает гибель родителей, Поттера и Уизли, не говоря уже о других друзьях, которых потеряла на войне. Но он и не думал, что она настолько обезумела, чтобы читать книги о самопомощи.
— Я уверен, что хорошее зелье сна без сновидений гораздо лучше этих книг, — тихо сказал он.
Гермиона повернулась, на ее лице читалось явное удивление.
— Профессор Снейп, я не знала, что вы здесь.
— Я забираю книгу, которую заказал несколько недель назад.
— Я... — Гермиона замолчала и нерешительно показала на книжную полку.
Он кивнул.
— Как я уже говорил, очищение сознания и необходимая доза сна без сновидений помогут вернее, чем самокопание и воспитание воли.
Гермиона улыбнулась и вдруг взорвалась искренним хохотом. Когда ее смех затих, она посмотрела на Снейпа сияющими глазами:
— Спасибо вам.
Северуса постарался избежать ее взгляда, досадуя, что ее улыбка так много значит для него. Он попытался заставить себя поверить, что виной всему тот глупый эпизод с романом две недели назад, ведь поначалу он просто жалел ее. Но правда состояла в том, что тогда на лестнице ему захотелось стать ее другом. Может, даже большего, думал Северус, глядя на прядь, упавшую на ее щеку. Не каждый день он заставал привлекательную молодую ведьму с эротическим романом на коленях.
Наконец Гермиона успокоилась и откашлялась.
— Думаю, мне стоит пропустить раздел о самопомощи и просто купить новый справочник об использовании кишок лягушки. Уверена, это сразу усыпит меня.
— Наверное, это лучшее решение, — пробормотал он и кивнул в направлении двери.
Они вместе пошли к выходу. Для такого прекрасного дня в магазине было слишком людно. Снейп заметил, как женщины столпились у входа возле витрины с новинками, и фыркнул.
—Что там?
Гермиона подошла к витрине, потянулась над головой невысокой ведьмы и вытащила одну книгу из стопки. Через мгновение она вернулась к Северусу с чуть застенчивой улыбкой.
— Это новая книга Десри Дерринджер, — объяснила она, протягивая книгу в твердом переплете своему бывшему профессору.
Северус взглянул на обложку. Волшебник с обнаженным торсом страстно целовал пышногрудую ведьму, а волшебной палочкой целился в невидимого врага.
— Пожалуй, вам стоит добавить ее в свою... коллекцию.
Гермиона густо покраснела:
— Нет, спасибо. Но если вы с недавних пор заинтересовались этим жанром, можете купить себе.
Северус засмеялся и повертел книгу в руках. Он не помнил, когда в последний раз кто-то кроме Альбуса подшучивал над ним.
— Не думаю, что куплю ее, но если судить по кудахтающим вон там ведьмам, пожалуй, это весьма прибыльное дело — писать такое.
— Гораздо прибыльнее зелий, — согласилась Гермиона.
— И любой другой науки.
— Да-да, — Гермиона тихо рассмеялась. — Наверное, мне нужно попытаться. Я никогда не смогу начать собственное исследование лишь на зарплату профессора Хогвартса.
Северус знал, что она только шутит, но справиться с волной возбуждения, которая накрыла его при мысли, как Гермиона будет описывать сексуальные подвиги, не смог. Он гадал: будут ли ее тексты многословными и плавными, как и ее студенческие эссе, или же более детальными, как ее научные работы? Северус прикусил язык, чтобы скрыть улыбку, когда подумал, как она на двенадцати дюймах пергамента будет воспевать девятидюймовый член главного героя.
— Обычно вы преуспеваете во всем, за что беретесь. Пожалуй, вам стоит попробовать.
Он видел, как ее щеки раскраснелись сильнее.
— Как бы мне ни хотелось выбить Десри Дерринджер с ее трона, не думаю, что романы — моя сильная сторона. Лучше я буду продолжать свои научные исследования.
— Просто представьте, сколько денег вы получите за такой бестселлер.
Она улыбнулась:
— Если я когда-нибудь что-нибудь напишу, обязательно отдам на проверку вашему печально известному красному перу, профессор.
Северус чуть язык не проглотил. У него было очень мало опыта с молодыми женщинами, но она явно флиртовала, отпуская столь дразнящие намеки. Это взволновало его. Он знал, что вечером будет лежать в кровати, проигрывать в голове эту сцену и думать о том, какую неприличную историю напишет Гермиона Грейнджер, если все же напишет. Она не решится — он был уверен, — но даже если рискнет, то не отдаст на проверку, как свои отличные эссе. Только ведь это не мешает ему фантазировать.
— Безусловно, Грейнджер, — сухо ответил он. — Я бы с радостью приложил свое печально известное красное перо к вашей непристойной литературной славе.
Она снова засмеялась, подняв голову, чтобы полностью видеть его лицо.
— Я рада, что у вас есть чувство юмора, профессор. Кажется, вы единственный, кто заставил меня смеяться после...
Он посмотрел на нее с напускным презрением:
— Ах так, значит, я для вас забавный?
— Очень, — призналась она, кусая нижнюю губу, чтобы не улыбнуться еще шире.
— Моя репутация летит к черту...
И, кивнув ей, Снейп вышел из магазина.
* * *
Гермиона устало прислонилась к грубой каменной стене и сняла туфлю. Она немного помассировала ноющую стопу, перед тем как снова натянуть лодочку на высоком каблуке. К счастью, коридор был пуст, все студенты уже отправились в Большой зал на ужин. Она поняла, что зря надела эти туфли уже после окончания первого урока, но была настолько занята весь день, что не нашла времени вернуться в свою комнату за более удобной обувью.
Неделя была утомительной и все никак не заканчивалась. Кошмары мучили Гермиону каждую ночь, и из-за недостатка сна терпения для самых несносных учеников не хватало. А сегодняшний день был невыносимо долгим и утомительным.
Но и в своих личных комнатах легче бы ей не стало — она знала, как долго будет ворочаться без сна, чувствуя себя невероятно одинокой в своей совершенно пустой жизни. Минерва хотела как лучше, но после школы Гермиона возненавидела ее любовь к обсуждению трагических событий. Иногда она просто хотела говорить о чем угодно, но не о погибших.
Ей нравилось общаться с Северусом Снейпом, она хотела проводить с ним больше времени, но он был не слишком разговорчив. Гермиона не представляла, как подойти и спросить, не согласится ли он выпить чашечку чая в ее комнатах после ужина. Было слишком неловко, и хотя в последнее время он вел себя очень дружелюбно, Гермиона сомневалась, что он принял бы ее приглашение. Они не часто разговаривали после их неожиданной встречи во «Флориш и Блоттс» на прошлой неделе. Гермиона поняла, что скучает по компании Снейпа больше, чем могла когда-либо предполагать.
Сдув волосы с лица, она снова надела неудобную туфлю и пошла в направлении Большого зала.
Когда Гермиона добралась до стола и уселась между Снейпом и Минервой, ужин был в самом разгаре. Она проголодалась, но ничего на столе аппетита не вызывало. После некоторой внутренней борьбы — встать и уйти или остаться и поесть — она подтянула к себе небольшую тарелку с супом. Гермиона чувствовала, что Снейп смотрит на нее, но пыталась игнорировать этот взгляд. После того случая с книгой один лишь его взгляд заставлял ее смущаться.
Гермиона перемешала бульон ложкой и посмотрела на остальные блюда.
— Съешь что-нибудь, дорогая. Ты совсем исхудала, — сказала Минерва, бросая на девушку обеспокоенный взгляд.
Гермионе захотелось провалиться сквозь кресло и спрятаться под стол. Она ненавидела есть за учительским столом, расположенном выше остальных, где все ученики могут видеть ее нежелание есть.
— На самом деле я не голодна, — наконец ответила она, отодвинув кубок и взяв кусочек хрустящего хлеба.
Минерва нахмурилась, задержав взгляд на Гермионе, будто бы хотела заставить ее есть. Решив, что это не поможет, директор вернулась к своей тарелке.
— Вы уже начали?
Гермиона глянула на Снейпа и вопросительно подняла брови:
— Начала что?
Слабая улыбка подняла уголки его тонких губ:
— Роман.
Проклиная себя за то, что снова покраснела перед ним, Гермиона энергично покачала головой:
— Я не смогу. Я знаю зелья, чары, но абсолютно некомпетентна в романтике.
— Уверен, вы можете подключить свое воображение, — он легко прикоснулся к губам льняной салфеткой и положил ее поверх полупустой тарелки.
Гермиона не понимала, как ему удавалось вызывать в ней такие противоречивые легкость и смущение одновременно. Общаться с человеком, который свыкся с действительностью, было легче. Она не хотела приходить в себя, даже не думала, что это возможно. Словесная перепалка со Снейпом о ее сомнительном вкусе в выборе книг отличалась от постоянных разговоров на безопасные темы с остальными профессорами — все, казалось, боялись расстроить ее.
Гермиона пожала плечами и откусила кусочек хлеба. Он все еще был теплым, даже вкуснее, чем она думала.
— Вряд ли я смогу причислить любовный роман к списку своих достижений, — сухо ответила она.
— Жаль, — сказал он, вставая и поправляя свою мантию. — Где же вы тогда возьмете деньги на свои научные изыскания?
Он не позволил ей ответить, сразу же вышел из-за стола и скрылся за дверью. У Гермионы заучало в животе, но она не думала, что это от голода. Торопливо дожевав кусок хлеба, она встала и покинула зал.
По дороге в свои комнаты Гермиона думала, что проведет всю ночью одна, жалея себя. Настойчивость Снейпа сделала свое дело, и девушка начала считать идею о написании любовного романа не такой уже и плохой — может, правда получится? Гермиона закрыла за собой дверь и рассмеялась.
«Может, я и смогла бы написать», — подумала она, садясь за стол.
Снейп прав: это отличный способ заработать дополнительные деньги на исследования, тем более что она так хотела провести эксперимент с комбинацией зелий и чар. Компоненты для настоек, особенно высококачественные, были очень дорогими.
Подтянув к себе чистый пергамент, она постучала по нему сухим пером. Ничего. У нее не было ни идей, ни вдохновения. Кого она обманывает? Она не сможет написать любовный роман. На краешке стола ее ждала стопка эссе пятикурсников. Но Гермиона совсем не хотела читать их.
Вместо того чтобы заняться проверкой, она встала и подошла к книжным полкам. Единственная полка с любовными романами, которую Снейп так легко нашел несколько дней назад, очень отличалась от других. Вздохнув, Гермиона провела пальцем по корешкам, вытаскивая книжку наугад. Как и все остальные, эту она уже читала, но роман отвлечет ее мысли от одиночества в пустых комнатах.
Через несколько минут Гермиона осознала, что шагает по лужайке возле Хогвартса. Тусклый свет луны, отраженный озером, был прекрасен. Девушка уселась на траве на берегу и открыла книгу. Она купила ее в маггловском магазине подержанных книг, страницы пахли просто замечательно. Вдыхая затхлый запах старых фолиантов, Гермиона всегда чувствовала себя лучше.
Она прочла всего две главы, когда ее внимание привлекли мягкие шаги. Старые привычки трудно искоренить, и Гермиона схватила палочку раньше, чем осознала, что вытащила ее. Повернувшись, она увидела, что к ней идет Снейп, без обычной мантии, только в строгом черном сюртуке.
— Профессор, — она спрятала палочку.
— Мисс Грейнджер, — кивнул он. — Отбой был только пятнадцать минут назад. Подаете плохой пример студентам?
Гермиона заметила, что иногда он называет ее «профессор», а иногда возвращается к «мисс». Она подозревала, что он использовал «мисс», чтобы ругать или дразнить ее, и надеялась, что в этот раз будет дразнить.
Гермиона улыбнулась. Если бы кто-то два года назад сказал ей, что только Северус Снейп сможет заставить ее улыбнуться, она бы рассмеялась тому человеку в лицо.
— Я просто дышу свежим воздухом после тяжелого рабочего дня.
— Дети в этом году исключительно тупы, — заметил Северус, опускаясь возле нее. Он вытянул свои длинные ноги, каблуки его ботинок зарылись в прибрежный песок. Устроившись, он посмотрел на книгу, которую читала его собеседница.
— Читаете еще один эротический романчик, профессор Грейнджер?
— Я собираю информацию для книги, на написание которой вы меня подбиваете.
Снейп приподнял брови:
— Да? Я думал, что сбор информации для такого романа требует больше физической активности.
Гермиона почувствовала, как ее лицо вспыхнуло, а сердце забилось сильнее. Она попыталась спрятать глупую обложку своего романа.
— Я всегда училась по книгам. — Не касаясь Снейпа, Гермиона встала и посмотрела ему в лицо. — Мне нужно идти. Сегодня я патрулирую коридоры, — и перед тем как двинуться дальше, она повернулась: — Доброй ночи, профессор.
Снейп кивнул.
— Доброй ночи, профессор, — ответил он и развернулся к тихому озеру.
Глава 4
Северус не искал мисс Грейнджер намеренно, но внезапно обнаружил, что прогуливается между высокими полками в школьной библиотеке, где она могла оказаться. Компания Гермионы была еще приятнее, чем он мог когда-то подумать. Снейп попытался скрыть свою радость, когда обнаружил профессора Грейнджер за столиком возле стрельчатого окна в глубине библиотеки.
Северус смотрел, как она прикусывает нижнюю губу и отбрасывает волосы назад, склонившись над пергаментом. Почти все ученики уже отправились в гостиные, всего несколько минут назад был отбой. В тишине библиотеки он мог слышать даже то, как перо Гермионы царапает пергамент.
Не теряя времени, Снейп подошел к Гермионе сбоку. Она настолько погрузилась в работу, что не заметила его, пока он не наклонился, чтобы разглядеть ее записи. Когда Гермиона ощутила чье-то присутствие, она быстро прикрыла рукой пергамент и удивленно воскликнула:
— Профессор!
Снейп ухмыльнулся:
— Что вы пишете, Грейнджер?
— Ничего, — пробормотала она, переворачивая пергамент, чтобы скрыть его содержание от любопытных глаз. — Я просто... составляла список покупок.
Снейп поднял бровь, наблюдая за очень взволнованной Гермионой Грейнджер:
— Да ну?
Взяв себя в руки, Гермиона откинула волосы за плечи:
— Да, в самом деле.
— Жаль, я думал, что вы пишете роман, о котором мы говорили. Вчера вы сказали мне, что ищете идеи для него.
Гермиона не сдавалась:
— Я не пишу любовный роман, профессор Снейп.
— Тогда переверните пергамент.
— Нет.
Северус поднял брови:
— Нет?
Теперь ее лицо покраснело.
— Нет, я не собираюсь играть с вами в эти игры, — сказала она, понижая голос. — А то, что на пергаменте, вас совсем не касается.
Он посмотрел на нее снисходительно и своей ухмылкой дал понять, что знает лучше.
— Кроме того, — продолжила Гермиона, — я даже не знаю, с чего начать писать любовный роман. Я уже говорила вам.
Снейп не сомневался, что с ее писательским талантом, вниманием к деталям, умением выдавать на-гора настоящие фейерверки идей она сможет создать хорошо прописанную откровенную сцену, ведь в этом у нее должно быть достаточно опыта. Она же встречалась с Уизли. И Северус не верил, что ей удалось так долго противостоять безудержным гормонам рыжего. Хотя он и думал, что из Рональда никакой Казанова, но надеялся, что Гермионе по крайней мере понравилось.
Северус прогнал эти мысли из головы. Он не хотел думать, что Грейнджер занималась сексом с самым младшим Уизли — в школе мальчишка был сущей проблемой. Вместо этого Северусу хотелось представлять Гермиону в своей спальне. Но о таком лучше даже не мечтать. Снейп не был уверен, что тяжелая ткань мантии может скрыть его возбуждение, если он продолжит воображать себя в постели с Гермионой. Как же долго у него не было женщины.
Но Северусу хотелось еще подразнить Гермиону.
— Наверное, вам нужно вдохновение, профессор, — ответил он с лукавой усмешкой.
Северус ожидал, что она еще больше смутится, и был очень удивлен, когда она рассмеялась. Ее хихиканье и светящиеся глаза превратили его ухмылку в настоящую улыбку.
Мгновение они смотрели друг на друга, потом Северус кивнул:
— Мне нужно патрулировать коридоры и пугать учеников.
Снейп слышал, как она сказала ему «до свидания», когда повернул за угол ближайшего прохода. Он не должен был патрулировать этим вечером, но решил, что неплохо бы пройтись по главным коридорам. Если он сейчас вернется в свои комнаты, все его мысли будут заняты только фантазиями о том, как Гермиона садится на него сверху. Его любимое кресло было достаточно удобным для этого — он мог бы откинуться на спинку и смотреть на обнаженное тело девушки, сейчас тщательно скрытое треклятыми мантиями.
Дразнить ее было приятно, но Северус очень сомневался, что когда-нибудь случится так, как он себе нафантазировал. Единственная надежда — побудить ее написать роман, из которого он сможет узнать ее лучше. Только мысль о развратном сценарии, который Гермиона продумывает в своей кровати, заставила Северуса поспешить в свои комнаты.
Ему нужен холодный душ.
* * *
Гермиона никогда не участвовала в девичьих разговорах своих одноклассниц. Они весело смеялись и обсуждали парней, одежду и вечеринки. Она никогда не видела в этом смысла и предпочитала учиться. Мысленно возвращаясь в прошлое, Гермиона понимала, что она избегала девичьих разговоров потому, что у нее не складывалось с мальчиками. Только Рон проявлял к ней настоящий интерес, но их отношения были по меньшей мере странными.
Сейчас она лежала в своей кровати и рассматривала потолок. Как ей хотелось поговорить с кем-нибудь о Северусе Снейпе. Как только она начала преподавать, он перестал над ней издеваться и отпускать колкие шуточки. Тогда Гермиона решила — это потому, что она его коллега, или потому, что Волдеморт уничтожен, и теперь Снейп волен вести себя так, как всегда хотел. Это принесло облегчение — не нужно уклоняться от подколок его острого языка на каждом шагу, ведь теперь ее мало что радовало.
Гермионе настойчиво казалось, что Снейп флиртует с ней, но более рациональная часть ее разума считала это полным бредом. Северус Снейп ни с кем не флиртует, особенно с ней. После той ночи, когда он поймал ее на школьной лестнице за чтением любовного романа, его поведение немного изменилось. Только она не знала, насколько изменилось.
Гермиона призналась себе, что из-за потепления их отношений, она, кажется, немного влюбилась в Снейпа. Это, конечно, не была любовь, скорее, просто привязанность. Он был так добр к ней, старался рассмешить — а ведь она думала, что это невозможно. Она не ожидала, что его голос и случайные ухмылки настолько подействуют на нее, отвлекая от ужасных воспоминаний, которые мучили ее месяцами. Мысли о Снейпе заставляли Гермиону трепетать.
Его нельзя было назвать традиционно красивым мужчиной. Бледная кожа, худое тело, тусклые волосы и крючковатый нос. Но он был очень интересным, с недюжинным интеллектом, остроумием и незримой аурой таинственности. Будь Снейп чуть привлекательнее, мог бы стать идеальным темным героем в одном из тех глупых любовных романов, которые она читала время от времени.
Гермиона захихикала и уткнулась лицом в подушку. Северус Снейп — главный герой любовного романа? Вот это будет роман! Он сначала изведет свою любимую язвительными репликами, а потом зацелует до бессознательного состояния. Гермионе стало интересно: он неистово возьмет ее героиню возле одной из стен в темных подземельях или заманит в спальню обещаниями о неземном удовольствии? Наверное, что-то среднее.
Мысль о том, как Северус Снейп разрывает на ней мантию и сильно прижимает к стене в темном коридоре, захватила Гермиону. Он будет очень страстным. Она никогда не видела, чтобы он встречался с кем-то в школе или пропадал надолго из замка, чтобы поразвлечься с безымянными ведьмами. Гермиона могла только предположить, что он не тратит много времени на соблазнение женщин. С таким голосом у него просто не должно быть с этим проблем.
Значит, он будет страстным и нетерпеливым. Скользнет руками под ее мантию и коснется ее влажного центра. Гермиона заерзала на кровати, сжимая ноги вместе, чтобы умерить возбуждение. Это не помогло, и ее мысли опять вернулись к Снейпу.
Наверное, он укусит ее шею и будет тяжело дышать ей в ухо, расстегивая брюки и высвобождая горячий член. Она до боли прикусила нижнюю губу, проводя ладонью у себя между ног. Касания руки еще больше возбудили ее. Не успев осознать, что делает, Гермиона приподняла свою ночнушку и соскользнула рукой в трусики.
Да, Северус Снейп будет отличным героем для любовного романа. Даже мысли о том, как он берет ее возле стены в своих подземельях, было достаточно, чтобы намокли трусики. Погрузив пальцы внутрь, Гермиона почувствовала свою влажность. Она выгнулась и прижала голову к плюшевой подушке, когда большой палец коснулся набухшего клитора.
Она думала, что он будет нашептывать ей своим роскошным голосом, как хочет ее трахнуть, а потом резко войдет. Гермиона громко застонала и задвигала рукой сильнее, опуская вторую, чтобы раскрыть себя. Девушка закрыла глаза и мечтала о том, как сильно он будет брать ее, а его рот терзать ее губы. Ее тело будет касатся грубой стены каждый раз, когда он будет толкаться в нее.
Гермиона чуть не прокусила язык, пытаясь сдержать вскрик, когда оргазм словно током прошил ее тело. Ее грудь тяжело вздымалась, а руки все еще были в трусиках. Лицо разрумянилось от первого за многие месяцы удовольствия.
Она ни о ком не думала так с того дня, как погибли Рон и Гарри. Теперь все было не так. Это низменное наслаждение казалось изменой и неуважением к парню, которого она потеряла на войне с Волдемортом. Но Гермиона не могла отрицать, что возбуждалась, представляя Снейпа — своего бывшего учителя — и себя в столь компрометирующем положении.
Она встала с кровати и пошлепала в ванную, поклявшись, что использует свою фантазию о Снейпе как вдохновение для начала любовного романа, которым он так ее дразнил. Она правда пыталась что-нибудь написать в библиотеке, но уничтожила свои записи, когда Снейп исчез за углом. Теперь у нее есть прекрасный главный герой, появившийся из необузданных мыслей о Северусе Снейпе.
* * *
Северус не хотел признавать, но почти все выходные он разыскивал самую молодую преподавательницу Хогвартса. Но, побывав везде, где могла оказаться Гермиона Грейнджер, он не нашел ее. В последний раз они разговаривали пятничным вечером в библиотеке, когда девушка, должно быть, начала писать свой любовный роман.
Было утро понедельника, и он пришел на завтрак на несколько минут раньше обычного, надеясь найти ее за столом. Он оглядел Большой зал, и увидел Гермиону на ее привычном месте возле Минервы. Когда он уселся, то заметил, что она, наконец, ест. С того времени как Гермиона начала преподавать чары, он обращал на нее больше внимания — аппетита у нее по утрам обычно не было.
— Доброе утро, профессор Грейнджер, — сказал он, поднимая чашку горячего кофе.
— Доброе утро, сэр.
Он расправил льняную салфетку у себя на коленях.
— Я не видел вас в эти выходные. Вы весело проводили время вне замка?— спросил он, пытаясь выглядеть совершенно равнодушным и незаинтересованным.
Она поковыряла оставшуюся еду на своей тарелке.
— Нет, я просто занималась в своих комнатах.
Что-то было не так. Утром она обычно была угрюмой и подавленной, пыталась избегать любых разговоров. Теперь же казалась взволнованной и скованной. Ему было интересно, что она пытается скрыть, ведь было очевидно, что у Гермионы Грейнджер есть секрет.
Северус прищурился, когда вспомнил о романе. Он был почти уверен, что она работала над ним тогда, в библиотеке, но просто не хотела, чтобы он знал. Наверное, провела выходные взаперти, описывая греховно вкусные сексуальные сцены. Его рука сжала салфетку, как только он подумал об этом.
— Как продвигается работа над романом? — спросил он, намазывая маслом тост.
— Неплохо, — ответила она и прикрыла рот рукой, ее глаза взволновано смотрели на него несколько секунд. — То есть, — поправилась она, — я не понимаю, о чем вы говорите. Я не пишу никакого романа.
Он молча позлорадствовал, а потом сказал:
— Как я уже говорил, лгать вы не умеете, Грейнджер.
Гермиона понизила голос и склонилась к Снейпу:
— Послушайте, я правда признательна, что вы не рассказали никому. Я знаю, что вы любите подшучивать над людьми, но если бы студенты узнали, что я пишу такое... — она сильно покраснела, что привлекло внимание Минервы. Северус перевел глаза обратно на свою тарелку, когда директор спросила, хорошо ли Гермиона чувствует себя.
— Я в порядке, — ответила та, заталкивая тост в рот целиком.
Северус хотел посмеяться над ее смущением и раздутыми щеками, но не мог позволить студентам видеть, что зельевар развлекается с предавательницей чар.
— Значит, — сказал он, когда Минерва вернулась к еде, — я должен выкроить в своем расписании время для редактирования несуществующего романа.
Она твердо покачала головой:
— Это просто смешно. Я не собираюсь давать кому-либо читать его.
— Полно вам, мисс Грейнджер, вы всегда очень хвастались своими достижениями. Конечно, вы чувствуете потребность поделиться с кем-нибудь. Так как я единственный человек, который знает, что вы пишете, думаю, выбор очевиден.
— Да вы же несерьезно, — пробормотала Гермиона, склонившись над яичницей.
Северус снова ухмыльнулся. Она так разволновалась, что начала быстро запихивать еду в рот.
— Вполне серьезно.
Гермиона проглотила еду, глотнула апельсинового сока и быстро встала.
— Нет, — решительно сказала она.
Северус краем глаза наблюдал, как она покидает Большой зал; каблуки стучали по каменному полу. Как же легко вывести ее из себя.
Остаток дня прошел у Северуса под знаком разочарования — у него не получилось прочитать то, что она написала. Ее ответ не оставил ему места для маневра, и это раздражало еще больше. Даже на учениках сорвать свое мрачное настроение не получилось. К тому времени как Северус пришел в свои комнаты, его плечи были напряжены, а головная боль начала растекаться от основания черепа.
Он так спешил, чтобы найти зелье от головной боли, что не заметил белого конверта на полу, пока не сел проверять глупые эссе второкурсников. Северус бережно поднял его и вернулся к столу, чтобы проверить на темную магию. Казалось, никаких чар нет, и Снейп вытащил несколько листов пергамента, на которых безошибочно угадывался аккуратный почерк Гермионы Грейнджер.
Северус заерзал на стуле, не веря своему счастью. Быстрый взгляд подтвердил его подозрения. Это тот самый таинственный роман, в написании которого она призналась сегодня за завтраком. Она не оставила никакой приписки, чтобы он прочел, но зачем же иначе подбрасывать конверт под двери его комнат?
Эссе были позабыты, и Северус занялся потенциально развратным романом мисс Грейнджер.
Но когда он закончил читать две длинные главы, то почувствовал себя совершенно неудовлетворенным. То, что она написала, было совсем безопасно, такое можно читать и первоклассникам. Непристойности, которую ожидал увидеть в ее отличном любовном романе, он не нашел. Снейп знал, что глупо ожидать откровенных сцен в самом начале книги, но был слишком нетерпелив, чтобы с этим смириться.
А вот описание главного героя его крайне заинтересовало. Высокий, худой, с темными волосами до плеч — это все было знакомо. Но ведь Гермиона не могла описывать его — тот джентльмен был несомненно привлекателен. Северус знал свои преимущества, и среди них не было приятной внешности. Но Себастьян Сандор — темный и задумчивый герой — во многом вел себя так, как он. Их обоих быстро выводили из себя глупцы, и они оба были себе на уме. Северус думал, что звучал, как Себастьян, когда разговаривал.
Но он знал, что он — не Себастьян Сандор, ведь тот был необычайно красив. А Северус — совершенно непривлекателен. В начале истории появлялась молодая женщина Гейли, которая приехала в поместье Себастьяна, чтобы навестить свою тетушку Еву, экономку главного героя. Пожилая женщина помогала ему управлять недвижимостью и делами. К несчастью, с приездом Гейли из дома Себастьяна пропала уже вторая картина. Он и Ева начали искать похитителя полотна. Гейли, будучи молодой и умной девушкой, очень напоминающей Гермиону, решила помочь разгадать тайну, но тетушка отправила ее спать.
Единственной интересной деталью в двух главах было напряжение между Гейли и Себастьяном. В недвусмысленных выражениях Гермиона описала, что Гейли нашла Себастьяна привлекательным и загадочным. А во взглядах, которые Себастьян бросал на Гейли, угадывалась больше, чем просто симпатия. Но это была лишь романтическая история без намеков на последующую эротику, которую Северус так ждал все эти дни.
Как и обещал, Снейп сделал исправления тем же пером, которым проверял эссе учеников. Он вздохнул и засунул пергаменты обратно в конверт — непристойные мысли захватили сознание. Ему придется сегодня вечером самому справляться со своей фантазией.
Глава 5
Гермиона любила сидеть в своем небольшом уютном кабинете. В спальне ее не покидали мысли о ночных кошмарах, а тут она вспоминала о том, что получила желанную работу. Это было немного не то, о чём она мечтала, но и представить ничего лучшего, чем погрузиться в науку и учить юных волшебников, Гермиона уже не могла.
Старинные часы в углу пробили час, напоминая о том, что в Большом зале начался обед. Гермиона не собиралась спускаться сегодня, потому что скрывалась от Северуса Снейпа — уж он-то точно будет за учительским столом, который возвышался над остальными столами с беспокойными студентами. Она не видела профессора после того, как вчера вечером подбросила рукопись в его комнаты. Главы были безобидными, только несколько многозначительных взглядов между Себастианом и Гейли, но Гермиона боялась, что Северус догадается. Ведь это с него она списала главного героя. Да, именно Снейп был прототипом Себастиана, но признаваться в этом профессору Гермиона не хотела.
Она как раз заканчивала проверку последнего эссе, когда услышала стук в дверь.
— Войдите, — сказала Гермиона, складывая стопку пергаментов в ящик стола.
Дверь открылась и явила именно того, кого Гермиона избегала весь день, — Северуса Снейпа. Девушке захотелось провалиться сквозь кресло и спрятаться под своим огромным столом. Она едва не поддалась своему порыву, когда увидела белый конверт в руке Снейпа. Давать ему рукопись было плохой идеей, а зачем она это сделала, Гермиона вообще не понимала.
Снейп бросил конверт на стол и встал возле кресла для гостей.
— Я внёс свои правки, хотя не понимаю, для чего в любовном романе, который по своей сути чистая непристойность, все эти выверты.
Гермиона всеми силами пыталась не разинуть рот. Снейп говорил совершенно серьезно и, похоже, даже не подозревал, что стал прототипом Себастиана. Если бы он догадывался, без сомнения, спросил бы, почему она подшучивает над ним.
— Я не могу просто взять двух героев и заставить их... ну, вы понимаете, — сказала она, собравшись с мыслями.
Снейп фыркнул и закатил глаза.
— Да ладно вам, Грейнджер, это делают во всех любовных романах. Берут двух героев и тем или иным способом принуждают их к сексуальным отношениям. Сюжет никого не беспокоит.
— И это говорит человек, который заявлял, что ничего не знает о любовных романах, — сказала Гермиона, бросая недоверчивые взгляды на невыносимого мужчину, стоящего перед ее столом.
Он ухмыльнулся, и в его темных глазах заплясали дьявольские огоньки.
— Ну, извините меня, Грейнджер. Полагаю, вам нужно изучить сексуальный аспект, перед тем как начинать писать об этом. Правда?
Все ее тело словно вспыхнуло, но Гермиона не была уверена от смущения или от гнева. Она чуть было не вышвырнула его из своего кабинета со словами: «не смейте вмешиваться в мою личную жизнь». Но его довольный вид остановил девушку — Снейп хотел разозлить ее. Поэтому Гермиона сделала глубокий вдох:
— И вы предлагаете помощь, да?
На миг Гермиона почувствовала себя победительницей — Снейп не мог вымолвить ни слова. Она уже почти ликующе вскинула руки, когда к нему вернулся его привычный сарказм:
— Мисс Грейнджер, вы думаете, я настолько великодушен?
— Не знаю, профессор. Ваше чересчур дружелюбное отношение последние две недели совершенно вам несвойственно. Может, вы под Империо или просто потеряли рассудок? — сказала Гермиона, сложив руки на столе.
По всей видимости, пострадал его рассудок, потому что Снейп только захохотал и покинул ее кабинет. Когда дверь захлопнулась за ним, Гермиона задумалась о собственном здравомыслии. Этой встречи никогда не было. И она не писала начало любовного романа и не отдавала Снейпу на редактуру. И, конечно, не намекала на секс. И уж точно он не флиртовал с ней.
Гермиона улыбнулась про себя — она была не против флирта.
Белый конверт выглядел совершенно невинно. Вчерашние фантазии о Снейпе, который берет ее в подземельях, дали ей идею для следующей главы. Если он хочет чего-то более непристойного — он это получит.
* * *
Снейп нашел конверт, когда закончился последний урок. Краешек конверта выглядывал из выдвижного ящика его письменного стола, что сначала порядком разозлило
