Неокантиантство. 2. Какие идеи общие для всех этапов развития позитивизма?

Контрольные вопросы

1. Что такое парадигма?

2. Какие идеи общие для всех этапов развития позитивизма?

3. Назовите отличительные особенности каждого этапа.

4. Какая связь между понятиями «парадигма» и «научная революция»?

5. С какой целью И. Лакатос вводит понятия «позитивная эвристика» и «негативная эвристика»?

6. В чём проявляется гносеологический плюрализм П. Фейерабенда?

7. В чём расхождение постпозитивизма с рационалистической традицией в философии?

Во второй половине XIX века в Германии возникает новое направление в философии – неокантиантство. Оно представлено двумя школами – Марбургской и Баденской. В центре внимания Марбургской школы стоит проблематика математического естествознания. Представители Марбургской школы (Г. Коген, П. Наторп и др.) полагали, что такие понятия кантовской философии, как «чистый разум», «опыт», «вещь в себе» и т.д., должны быть очищены от примесей психологизма и истолкованы в соответствии с фактами математического естествознания.

Виднейшими представителями Баденской школы (иногда ее называют Фрайбургской) являются Г. Риккерт и В. Виндельбанд. Идеи этих философов были своеобразной реакцией на позитивистское сведение исторического мира к природе, исторического познания к естественнонаучному. Позитивистская трактовка научного познания (независимо от того, о каком познании шла речь – познании природы или познании общества) сводилась к тому, что познание общества должно ориентироваться на идеалы естественнонаучного знания. Только в этом случае оно может иметь статус научности. Науки о природе изучают общее, устанавливают законы. И социальное познание, поскольку оно претендует на то, чтобы называться научным, должно изучать законы. Закон, по определению, это объективная, необходимая, повторяющееся, существенная связь между явлениями и объектами. Но в социальной жизни, с точки зрения неокантианцев, нет и не может быть ничего повторяющегося; в мире людей все события индивидуальны, уникальны, неповторимы. Именно этими свойствами обладают мифы, обычаи, ценности и т.п. объекты исторического познания. Все это делает необходимым проведение четкого различия между социальным познанием и естественнонаучным. Социальное познание одни авторы называют науками о духе, другие – науками о культуре (Г. Риккерт). Несмотря на некоторые разногласия и терминологические несовпадения, для всех философов этого направления характерно утверждение о том, что метод изучения общества должен отличаться от метода изучения природы.

Для естественнонаучного объяснения действительности характерно каузальное объяснение (установление причинно-следственных связей). В противоположность этому науки о культуре должны ориентироваться на технику понимания. При этом сам принцип причинности применительно к историческим событиям не отрицается – каждое событие в истории общества имеет причину, но познание этой причины бессмысленно, поскольку каждое событие индивидуально. В. Виндельбанд разделяет науки на номотетические и идеографические. Науки о природе он называет номотетическими (от греч. – закон). Эти науки ищут в природе повторяющееся, а науки о духе или о культуре Виндельбанд называет идеографическими (от греч. – индивидуализирующий). Риккерт разделяет науки на генерализирующие и идеографические. Метод социальных наук он называет генерализирующим, что по сути то же самое.

Таким образом, различие естественнонаучного познания от социального должно проводиться не по предмету, не по тому, что изучается, а по методу, по тому, как изучается. Но на этом различия не заканчиваются. Позитивистская модель познания предполагает ориентацию исследования на объективность, «очищение» сознания ученого от всякого рода идеологических, методологических и мировоззренческих установок, что обеспечивает объективность познания. Но в науках о культуре (науках о духе) тоже преследуется цель получения достоверного знания. Проблема заключается в том, что, применяя индивидуализирующий метод, мы рискуем впасть в субъективизм. Чтобы избежать этого, необходимо найти априорные (доопытные) принципы, которые обеспечили бы надежность познания. Неокантианцы считали не только уместным, но и необходимым условием успешного познания общества и человека ценностные установки исследователя. Ценности носят универсальный характер, их применение необходимо для уточнения нашего знания о социальной действительности, чтобы, в конечном итоге, отказаться от того, что не выдерживает проверки.

С точки зрения неокантианства, в философии, в отличие от науки, нет «истин факта», все её суждения оценочны. Ценности обладают нормативным значением, при этом используются суждения типа «это должно быть так», в науке же суждения другого типа – «иначе не может быть». Философия должна быть теорией ценностей, её задача – установление ценностей, лежащих в основании познания, морали и искусства.

Риккерт вводит понятие «отнесение к ценности». Введение этого понятия вызвано тем, что история предоставляет нам целый калейдоскоп событий, имен, явлений, и потому перед исследователем встает проблема выбора, отбора того, что необходимо исследовать, а что не заслуживает внимания, что важно для истории, а что нет. Такой выбор делается на основе ценности.

Кроме того, в социальном познании познавать – значит судить, принимать или отвергать, одобрять или осуждать – всё это вызывает необходимость обращения к ценностям. При этом неокантианцы отличают ценность от оценки. Оценка носит субъективный характер, а ценность – объективна. Так, к оценочным явлениям относится то, что мы называем прогрессом. Это же явление или событие можно назвать и регрессом – всё зависит от субъективной оценки исследователя).

Риккерт выделяет шесть сфер ценностей: 1) логика как сфера ценности истины; 2) эстетика как сфера ценности прекрасного; 3) мистика – ценности святости; 4) в этике – ценности моральность; 5) эротика – ценность счастья;
6) религиозная философия, где доминирует ценность личностной святости.

Виндельбанд выделяет высшие ценности – истина, благо, красота и святость. Все они, считает немецкий философ, носят вневременой, надисторический характер. Субъективно они осознаются как нормы. В нормах наиболее явно выражен характер долженствования.

Несмотря на кажущуюся субъективность исторического познания, социальное познание более адекватное, т. к. в нем меньше схемы. Индивидуализирующий метод тоже упрощает, преобразовывает действительность, но в значительно меньшей степени, чем в естественнонаучном познании. Естественные науки устанавливают единообразие реальности, переводят разрозненные эмпирические данные на язык общих понятий, формальных связей. Но и в мире природы существует уникальность любого явления и процесса. Одна и та же реальность выступает то как «природа» – тогда мы изучаемее со стороны общего, то как «история» – в этом случае мы изучаем её как частное.

Можно ли установить такой метод познания, применив который стало бы возможным и изучение общего, законов, и изучение неповторимого, частного? С точки зрения неокантианцев, такое возможно только в религии, именно в боге соединяются сущее и должное.

Таким образом, науки о природе и науки о культуре отличаются главным образом не по объекту, а по методу. В этом существенное отличие неокантиантской позиции от позитивистской. Сходятся они в одном – и те и другие считают, что познание (и естественнонаучное, и социальное) должно быть нацелено на изучение фактов. Идеи философов Баденской школы оказали большое влияние на дальнейшее развитие философии, в частности, учения о ценностях (М. Вебер и др.), послужили основанием для появления новой отрасли философского знания – аксиологии.