Обоснование русских на новых землях. Открытие новых земель требовало естественного продолжения этого процесса, т.е. их освоения. До прихода русских эта территория не входила в состав какого-либо государства, что значительно упрощало процесс колонизации. Со второй пол. ХVII в. русские не только осуществляли приведение в русское подданство местных племен, но и активно приступили к хозяйственному освоению новых земель.
Как уже отмечалось, основной контингент поселенцев составляли служилые люди, крестьяне, промышленники. Первым делом им необходимо было позаботиться о жилье. Строились долговременные поселения, остроги, зимовья. В основном поселения как на севере, так и на юге возникали в долинах рек. Вначале это были зимовья, а затем в местах стратегического значения строились остроги, отличавшиеся более разветвленной сетью построек различного назначения и оборонительными функциями. Так, на Колыме в 40-е годы ХVII в. были поставлены Нижнеколымское и Среднеколымское зимовья. Охотский острог (1649 г.) впоследствии перерос в город и до середины ХIХ в. являлся единственными морскими воротами России в Тихий океан. Своеобразным узловым пунктом стал и Анадырский острог, через который поддерживалась связь с Камчатским полуостровом.
|
|
С продвижением русских на юг Дальнего Востока один за другим появлялись новые остроги. В 1683 г. с целью укрепления обороноспособности забайкальских и даурских острогов ряд уездов – Якутский, Иркутский, Илимский, Нерчинский и выделенный из него в 1682 г. Албазинский – были объединены в Енисейский разряд под предводительством воеводы князя К.О. Щербатого.
Стратегически важным со временем стал Албазинский острог. Об истории его основания мы уже говорили. Судьба не была благосклонной к этому поселению в Приамурье. Став настоящим русским поселением в 1650 г., Албазин выглядел мощной, хорошо укрепленной крепостью с тремя башнями. Рядом находились казармы, а к 1680 г. острог уже имел две церкви, приказную избу, служебные помещения. Но мирно обустроиться албазинцам не было суждено.
В июне 1685 г. цинские войска предприняли первую осаду Албазина. Шеститысячное войско было выставлено против 450 служилых людей, крестьян и купцов. Сдать крепость русские отказались и приняли неравный бой. Гарнизон под руководством воеводы Алексея Толбузина, истратив запас вооружения, продолжал отбиваться с помощью камней и кипящей смолы. Понимая бессмысленность штурма, китайцы решили сжечь острог. После поджога защитники Албазина пошли на переговоры. В июле уцелевшие албазинцы ушли в Нерчинск. Остатки Албазина были срыты с землей.
|
|
Китайцы не долго праздновали победу. В августе 1685 г. Толбузин с казаками вернулись на старое место и в течение года восстановили острог, учтя уроки предыдущей осады. Летом 1686 г. началась новая осада.
Как и прежде силы были неравными: 8 тыс. пехоты и три тыс. конницы с китайской стороны и тысяча русских в крепости. Беспримерная осада длилась десять месяцев. Уже к маю 1687 г. защитников осталось всего 66 чел. из 1220 чел. Китайцы потеряли тысячи убитыми и умершими от болезней и ран, но Албазин им не покорился. Большие потери и нехватка продовольствия заставили китайцев снять осаду. Сложившаяся ситуация вынуждала обе стороны искать дипломатические способы выяснения отношений.
Центром Забайкалья и юга Дальнего Востока к тому времени являлся Нерчинск, выросший из Шилкинского острожка весной 1654 г. Осложнение ситуации вокруг Албазина требовало укрепления и обновления Нерчинского острога. Вскоре он превратился в мощное многобашенное сооружение с погребами, оружейными складами, амбарами с хлебом и служилой командой, в которой были и представители местного населения.
Все поселения на освоенных территориях были одновременно центрами управления, сбора ясака, торговли и хозяйственной деятельности.
Приспособление к новым условиям бытия. Наряду с обустройством важное значение для человека, вырванного из привычной среды, имеют источники существования. Из чего они складывались здесь, вдали от родной стороны? Конечно, охота и рыболовство, особенно там, где отсутствовали съедобные растения. В одной из отписок воеводе Е. Хабаров сообщал в 1652 г.: “И жили холопы государевы служивые и волные охочие казаки в том городе зиму, а кормились мы казаки во всю зиму в Ачанском городе рыбою”. При всех прочих достоинствах рыба все же не была национальной пищей русских людей. Нужен был хлеб. Снабжение продовольствием служилых и промышленных людей было самым наболевшим вопросом для правительства. Замедленность продвижения грузов, потери в пути часто ставили русское население региона под угрозу голода.
В этой связи московская администрация побуждала землепроходцев к поиску пахотной земли. Поиски не имели успеха, поскольку до середины ХVII в. осваивались территории с непригодным для земледелия климатом. Лишь с донесением В. Пояркова о земледельческом ареале на Амуре ситуация изменилась в лучшую сторону.
Первые пашни стали засеваться вокруг Албазина. Попутно вменялось в обязанность заводить пашню служилым людям в Забайкалье. Для крестьян Албазинского и Нерчинского уездов предусматривались льготы и поощрения со стороны правительства. С начала 80-х годов население Албазинского уезда полностью обеспечивало себя хлебом и даже продавало в Нерчинск. Культивировались практически все известные русским людям растения. Зарождалось скотоводство, но использовали его в ХVII в. как подсобную тягловую силу для полеводства. После заключения Нерчинского договора деятельность русского земледельческого населения в Албазинском уезде на некоторое время была прекращена.
Что касается охотничьего промысла, то, во-первых, он был трудным и опасным занятием, требовавшим опыта, знания местной природы, повадок зверей и материальных затрат. А во-вторых, охотились на пушного и морского зверя для получения прибыли. Более 90% стоимости добывавшейся в Сибири пушнины приходилось на соболиные меха. Не менее важное место отводилось добыче моржового клыка, имевшего большой спрос как на Руси, так и в других странах.
Приспособившись к климатическим условиям и освоив земледелие, русские люди направили свои усилия на поиск возможностей для самообеспечения необходимыми промышленными товарами и изделиями. Несметные природные богатства региона сулили в перспективе огромный экономический эффект для государства. Для этого их нужно было найти, проложить дороги и наладить промышленное производство. Быстрое решение этой задачи в ХVII в. было практически невозможно. Российская экономика покоилась на крепостнической основе, в которой с трудом пробивались ростки мануфактурного производства. Оставалось уповать на золотые руки, смекалку и неуемную энергию русского человека. Показательно, что уже в составе отряда В. Пояркова среди служилых людей был кузнец. Позже правительство, учитывая спрос на мастеров кузнечных дел, организовало обучение кузнецов за казенный счет. Они производили самые разнообразные орудия труда.
|
|
Строительство жилья и судов требовало плотников, столяров и др. специалистов. Особое место в промышленном освоении территории отводилось горнодобывающей отрасли. Страна остро нуждалась в серебре. Землепроходцам царскими наказами рекомендовалось вести поиск полезных ископаемых. В 1687 г. после нескольких неудачных попыток было выплавлено первое серебро из руды, найденной в районе Нерчинска. Царским указом в 1689 г. было начато строительство сереброплавильного завода на Аргунском месторождении. Туда же были направлены мастер рудоплавильных дел Я.Галкин, рабочая сила и 500 семей из пашенных крестьян и гулящих людей для земледельческого развития региона. Через год все было готово для запуска производственного процесса.
Торговля. Освоение новых территорий, их несметные богатства и внедрение русскоязычных анклавов в инородную среду побуждали к развитию торговых отношений. Эти отношения имели особый отпечаток. Главенствовал натуральный обмен. Изделия из железа, украшения и другие поделки землепроходцы обменивали на пушнину, моржовый клык, кость мамонта. Конечно, ни о каком эквиваленте речи не было, более того, торговля носила стихийный характер. По мере развития местного хозяйства торговые связи обретали более устойчивый и целенаправленный характер. В торговле принимали участие российские товаропроизводители и промышленники, налаживалась торговля с соседним Китаем. Хлеб, ремесленные изделия, мыло, холст, выделанные кожи, скот представляли особый интерес на востоке. Правительство прекрасно осознавало выгоду торговли и настойчиво рекомендовало в наказных статьях нерчинским воеводам “к торговым людям русским и иноземцам держать бы тебе всякую ласку и привет…”.
|
|
Коренным образом изменилась русско-китайская торговля. Если в начале ХVII в. торговые пути проходили вне территории Дальнего Востока из-за опасений нападения кочевников, то с освоением ее русскими появился удобный и безопасный маршрут, проходящий по территории Российского государства. Цинское правительство откликнулось на предложение России “на обе стороны торговать повольною торговлею” через административный центр Нерчинск. В разные годы партии пушнины, отправленные из Нерчинска в Китай, практически равнялись объему торговли мехами между Москвой и Западом. Регион, таким образом, постепенно втягивался во всероссийский рынок.
Административное устройство. Освоение региона и вовлечение коренных народов в систему экономических отношений во весь рост ставило вопрос о формах управления и административного устройства. В этом отношении Россия отличалась от европейских колониальных империй. Там гордая метрополия и униженная колония представляли собой несравнимые категории. В России все было иначе. Многонациональное государство было единым, унитарным. Огромные территории, присоединенные к государству, осваивались русскими ценой каторжного труда, самоотречения и подвига. На новые территории распространялись правила административно-территориального деления страны. На то время основной единицей был уезд. По мере включения территорий в состав государства формировались уезды, которые, в свою очередь, из-за больших площадей и удаленности объединялись в разряды. Из Тобольского разряда, сформировавшегося в начале ХVII в., отпочковались Томский, Ленский. Южная часть Дальнего Востока – Даурия входила в состав Томского разряда. Перераспределение территорий наблюдалось на протяжении всего ХVII в. К концу его территория Дальнего Востока входила в состав трех уездов: Якутского, Иркутского и Нерчинского. Управлением Сибирью и Дальним Востоком ведал образованный в 1637 г. Сибирский приказ в чьем ведении находились вопросы судебно-административные, финансово-податные, таможенные, военные и даже дипломатические. Он же назначал в административные центры воевод, имевших всю полноту власти на местах.
Особенности колониальной политики. Управление аборигенным населением осуществлялось воеводами и приказчиками через родоплеменную знать, которая получала дворянский статус с сохранением местных особенностей. Это способствовало усилению власти местной элиты и облегчало русскому правительству управление территорией. Нельзя не отметить коммуникативную роль православной церкви. После присоединения Дальний Восток в духовном отношении подчинялся Тобольской митрополии. Среди аборигенного населения с учетом добровольности распространялось христианство. Принятие ими христианства сопровождалось некоторыми привилегиями. Рядовых общинников зачисляли в списки служилых людей, а родоплеменную знать – в детей боярских. Кроме того, новокрещеные освобождались от ясачной повинности и наделялись земельными наделами. Имели место и принудительные случаи христианизации, что пресекалось властью.
С первого момента встречи русских землепроходцев с коренными народами отношения между ними складывались, за редким исключением, мирно. Большинство племен соглашались принять подданство русского царя и платить ясак. Да и русские не просто изымали дань, а обеспечивали аборигенов предметами первой необходимости, что, скорее всего, способствовало более мягкому характеру русской колонизации. На начальной стадии ясачной повинности существовал принцип: собирать “по скольку будет мочно”, имея дело только с местными князьками. И только к концу ХVII в. ясачное обложение обрело систематизированную форму. Она была представлена в двух видах: неокладный и окладный ясак. Различались они тем, что неокладный ясак платили неучтенные по разным причинам племена и его объемы не были фиксированными. Окладный, наоборот, собирался по строгому списочному составу в соответствии с установленным размером. Исчисление ясака шло в соболях: от одного до пяти соболей с “ясачной души”. В случае ее смерти оклад (налог) передавался по наследству вместе с имуществом. Если же не было соболя, то засчитывали одного волка, рысь, лисицу и др. Наряду с ясаком аборигенное население должно было подносить подарки. Они назывались государевы, воеводские, дьячьи поминки и были тяжелым бременем для населения. В конце ХVII в. их отменили.
Следует отметить некоторые черты социальной структуры населения приобщенных к России территорий. Встреча двух миров на одной территории повлекла за собой своеобразный общественный и культурный синтез. Природные общества в лице аборигенного населения, столкнувшись с цивилизованным миром, вынуждены были медленно, но неуклонно развиваться в рамках предложенного им варианта. Это развитие в дальнейшем обеспечивалось благодаря доминированию русских, включению части местной аристократии в управленческую элиту, а также за счет жесткой централизации и применения силы. На местах воссоздавалась общественно-хозяйственная структура, присущая центральным регионам страны. Вместе с тем, полностью воссоздать ее не удалось. Пришлось некоторыми принципами поступиться. Конечно, и на этих территориях социальные отношения определялись зависимостью от монопольных владений государства на землю, недра и пр. Однако, огромный фонд земель, относительно слабая заселенность края и потребности хозяйственного освоения и обороны вынуждали власть ослаблять крепостнический курс и допускать вольнонародный характер колонизации. Таким образом, грубые формы принуждения исключались, а население обретало право личной свободы и переселения. Крестьянство состояло из “государевых” и монастырских.
Более быстрыми темпами шел процесс формирования группы промышленников, торговых людей и посадского населения. Взаимодействие стоявших на разных уровнях экономического и культурного развития народов не могло пройти бесследно.