В конце августа 1917г. события вышли из-под правительственного контроля и на другом фланге. Воспользовавшись отвлечением государственных средств на левый фланг, правые спокойно отмобилизовали силы и бросили их на столицу. Лидером переворота стал генерал Корнилов. Основным воинским соединением, составившим ядро мятежников, стал 3-й конный корпус под командованием генерала Крымова.
Почувствовав реальную угрозу своей власти, Керенский объявил Корнилова мятежником, отстранил его от должности Верховного главнокомандующего и обратился к народу с призывом подняться на борьбу с военщиной. С такими же воззваниями выступили лидеры леворадикального лагеря. Перед угрозой установления военной диктатуры объединились центристский и левый лагери в единый народный фронт. Перевес сил оказался на его стороне и это определило провал военного путча.
Корниловщина еще больше сдвинула политически активную часть народа влево, что к осени 1917 г. обеспечило подавляющий перевес левого лагеря над остальными общественно-политическими течениями. В ходе корниловщины, как полагал Вишняк, в обществе произошел огромный психологический и политический сдвиг: большевики выдвинулись на положение защитников демократии, а правый лагерь предстал как ее враг. Следствием корниловского мятежа стало повышение авторитета большевиков.
|
|
Россия вступила в полосу всестороннего и глубокого кризиса. Одной из главных его причин продолжала оставаться война. Вторая его причина заключалась в том, что усилия правительства оставались неадекватными тем колоссальным проблемам, которые стояли перед обществом. Оно полностью провалило народную программу, не выполнив ни одного пункта.
В этой обстановке народ все настойчивее требовалпередать власть Советам. В условиях прямого военного столкновения Советы проявили себя самым эффективным общественно-политическим институтом. Они приводили в боевую готовность воинские части, брали в свои руки средства связи, переподчиняли себе вооруженные силы на местах и энергично подавляли открытые очаги реакции.
Главным действующим лицом в верхнем эшелоне власти по-прежнему оставался Керенский. Что бы он ни делал, какие бы указы ни издавал, все сводилось к одному — сделать свою власть всеобъемлющей, безграничной и бесконтрольной. Он развернул широкомасштабные репрессии против левого лагеря, что и создало условия для вызревания корниловщины, которая опять же еще больше усилила власть Керенского.
1 сентября 1917 г., такое положение высшей власти Керенский слегка закамуфлировал необычным для России органом – т.н. Директорией. Он приблизил к себе четырех «сереньких» деятелей, которые ни в коей мере не могли ограничить его единовластие. Это были Терещенко - министр иностранных дел, Верховский — военный министр, Вердеревский - морской министр и Никитин — министр почт и телеграфов. Они, по словам историка Сверчкова, «должны были маскировать собой его единоличную власть». К тому же, как и прежде, правительство действовало абсолютно бесконтрольно. Оно «никому не давало отчета в своем управлении».
|
|
Таким оказался результат огромной политической деятельности, которую проводили социалистические партии в течение всей революции 1917 г.
После создания Директории всей полнотой высшей гос.власти бесконтрольно распоряжался Керенский. Без каких-либо консультаций, самостоятельно, он издавал указы и постановления по самым различным вопросам жизни страны. Он запрещал или ограничивал деятельность политических партий, закрывал газеты, вносил изменения в законы, разрешал и запрещал съезды и совещания. Он легко и просто раздавал своим приближенным должности и посты. Причем в расчет принималось только личное знакомство и преданность ему самому. Керенский утратил способность к критическому самоанализу и правильной оценке событий. Он был просто ослеплен головокружительной карьерой и не желал вносить каких бы то ни было перемен.
Именно в это время эсеры и меньшевики вспомнили о народной программе, заменив лозунг о хлебе требованием «скорейшего созыва Учредительного собрания», и с ее помощью попытались повернуть ход событий в свою пользу. Однако Керенский уже был неуправляем. Он отверг все их требования и заявил, что именно он представляет «общенациональную власть».
Из всех звеньев правительственного аппарата Керенского привлекали прежде всего т.н. силовые министерства и ведомства: военное министерство, МВД и т.д. По мере углубления кризиса они проводили против народа все более жесткие акции. Такими же методами действовали и местные органы власти. Все обращения и просьбы комиссаров к высшим инстанциям сводились к одному: выделить им как можно больше солдат и как можно быстрее. В сложившихся условиях многие комиссары думали только о себе, о сохранении своей жизни и старались держать воинские команды поближе к собственной персоне. Однако усиливающийся страх вскоре заставил их бросать должности и разбегаться. Вместо института комиссаров на политической арене основательно обустраивался главный их соперник - Советы.
22 октября по всей стране беспрепятственно прошли многолюдные демонстрации рабочих с требованием проведения Всероссийского съезда Советов.
Администрация Керенского оказалась парализованной. Керенский метался в истерике. Он то вызывал войска в столицу и заверял всех, что сил у него достаточно, чтобы раздавить большевиков, то неожиданно являлся на заседание Госсовета и потребовал предоставить ему чрезвычайные полномочия. И вся эта суета заканчивается блефом: войска в столицу не приходят, сил у него оказывается ничтожно мало, а Совет республики, заслушав его речь, предъявил ему встречные требования.
Ночь на 25 октября Керенский провел в штабе округа, лихорадочно пытаясь найти военные средства и не находил их. Он издал грозный приказ владельцам автомобилей доставить их в распоряжение правительства, но не получил ни одной машины. В качестве Верховного главнокомандующего Керенский направил в пригороды Петрограда телеграммы, адресуя их ударному батальону, стоявшему в Царском Селе, артиллеристам в Павловск, школе прапорщиков в Петергоф, но ни одна из этих самых надежных, с его точки зрения частей не сдвинулась с места. Керенский оказался в плену иллюзий, рассчитывая найти кого-то, кто бы ринуться в бой с большевиками. Единственная, по-настоящему боеспособная военная сила (не считая юнкеров), которая серьезно могла повлиять на ситуацию, были казаки. Но, обидевшись на Керенского за Корнилова, они также уклонились от активных действий.
|
|
Администрация Керенского изжила себя. Она утратила власть еще до вооруженного восстания большевиков. Аппарат использовал все доступные ему средства, в том числе и самые жесткие, но желаемых результатов не получил. Большевики получили власть практически голыми руками. Они и их союзники действительно бросали вызов мировому сообществу, намереваясь положить все ресурсы страны на алтарь социализма. Это было похоже скорее на социальный эксперимент, чем на взвешенную политику, проводимую с учетом международного опыта. Именно поэтому такой курс сразу же натолкнулся на яростное сопротивление не только в России, но и за ее пределами.
Однако, тем не менее, социалистическая революция победила, что перевернуло всю дальнейшую историю развития нашего государства.