Статут деликтного обязательства

564. Решение коллизионной проблемы в сфере обязательств вследствие причинения вреда позволяет установить право, которым регулируются прежде всего основания и пределы деликтной ответственности, объем и размеры возмещения, - статут деликтного обязательства. Круг вопросов, подчиняемых статуту, определяется зарубежными правовыми системами не единообразно. В ряде стран содержание статута принимает форму детализированного перечня. Например, румынский закон подчиняет статуту деликтного обязательства вопросы: о деликтной право- и дееспособности; об условиях и объеме ответственности; об основаниях ограничения ответственности или освобождения от нее и распределения ответственности между причинителем вреда и потерпевшим; об ответственности доверителя за действия доверенного лица; о характере убытков, которые могут быть возмещены; о способах и размерах возмещения; о допустимости уступки права на возмещение; о лицах, имеющих право на возмещение понесенных убытков. Менее развернуто определяет статут деликтного обязательства Закон Швейцарии 1987 г., относящий к сфере действия статута, в частности, деликтоспособность, условия и объем ответственности, а также определение обязанного лица. Определение статута сопровождается требованием принимать во внимание правила техники безопасности и нормы дозволенного поведения, действующие в месте причинения вреда.

565. Различия в содержании статута производны от оценки в некоторых странах отдельных институтов как принадлежащих материальному или процессуальному праву*(287).

Иногда правовые системы предоставляют потерпевшему возможность выбора между иском из правонарушения и иском из договора. В случае предъявления иска из договора, существовавшего к моменту причинения вреда между потерпевшим и лицом, обязанным предупреждать такой вред, снимается и вопрос об установлении статута деликтного обязательства. С развитием страхового дела расширяется сфера, в которой возможны непосредственные иски потерпевших к страховщикам гражданской ответственности, если это допускается правом, применяемым к обязательству вследствие причинения вреда, или правом, которому подчиняется договор страхования.

§ 2. Коллизионные вопросы обязательств
вследствие причинения вреда в законодательстве РФ

1. Соотношение нормы lex loci delicti commissi
и иных коллизионных норм

566. Принцип lex loci delicti закреплен в законодательстве РФ как основное коллизионное начало для определения статута обязательства, возникающего вследствие причинения вреда. Часть 1 ст. 167 Основ 1991 г. подчиняла права и обязанности сторон по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, праву страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда. Эта формула воспроизводила норму ч. 1 ст. 1264 Основ 1961 г., по поводу которой было высказано следующее (небесспорное) мнение: "Вопрос о том, что считать местом причинения вреда - место совершения действия, повлекшего за собой вред, или место, где вред обнаружился, - может решаться судом с учетом конкретных обстоятельств дела, так как ст. 1264 Основ допускает обе возможности"*(288). В п. 1 ст. 1219 ГК РФ, определяющей право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, на этот вопрос дается ясный ответ, снимающий различия в толковании: к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, применяется право страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда. В случае, когда в результате такого действия или иного обстоятельства вред наступил в другой стране, может быть применено право этой страны, если причинитель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда в этой стране. Во втором предложении п. 1 ст. 1219 ГК РФ речь идет, очевидно, о предвидении: 1) на момент совершения такого действия или возникновения соответствующего обстоятельства; 2) не только самих вредных последствий, но и наступления их в стране, право которой может быть применено; 3) позволяющем причинителю вреда избежать наступления вреда в этой стране, учесть обстоятельства, о которых он знал или должен был знать.

567. В ст. 1219 ГК РФ отсутствует указание на возможность выбора потерпевшим благоприятного для него права (права "места совершения вредоносного действия" или "места наступления вреда"). Это, однако, не дает оснований для вывода о том, что соответствующая коллизионная проблема может быть решена судом без учета интересов потерпевшего. Представляется, что такой вывод не отвечал бы "духу и букве" как самой ст. 1219, так и разд. VI ГК РФ в целом, существенно расширившего возможности для защиты интересов сторон гражданско-правового отношения и "слабой" стороны в особенности. Не оставлены без защиты и интересы стороны, призываемой к ответственности: обязанность возместить вред не по праву страны, где имело место действие или иное обстоятельство, повлекшее вред, а по праву страны, в которой вред наступил, может быть возложена на нее при условии, если, как уже было отмечено, причинитель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда в этой стране.

568. Коллизионные нормы, приведенные в п. 2 ст. 1219 ГК РФ, формулируют изъятия из начала lex loci delicti commissi. В основе изъятий - наличие общего связывающего стороны правопорядка. Значение изъятий состоит в том, что они вытесняют основное коллизионное начало в сфере деликтных обязательств, если стороны такого обязательства: 1) являются гражданами или юридическими лицами одной и той же страны либо 2) не будучи гражданами одной и той же страны, имеют место жительства в одной и той же стране. В этих случаях применяется право соответствующей страны, общей для сторон, как страны гражданства или места жительства, а не "закон места совершения деликта". Но действие п. 2 ст. 1219 распространяется лишь на обязательства, возникающие вследствие причинения вреда за границей. К обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда в России, подлежит применению (в том числе в случаях, когда стороны имеют одно и то же иностранное гражданство или проживают в одной и той же стране за рубежом) "закон места совершения деликта", т.е. российское право.

Фиксируемые указанными правилами изъятия составляют содержание двусторонних коллизионных норм, ограничивающих применение "закона места совершения деликта" в более широких пределах по сравнению с ранее действовавшей нормой ч. 2 ст. 167 Основ 1991 г., которая, будучи односторонней, подчиняла права и обязанности сторон по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда за границей, если стороны являлись "советскими гражданами и юридическими лицами", "советскому праву". Кроме того, в этих Основах отсутствовало правило о применении к обязательству, стороны которого проживают в одной и той же стране, права данной страны. Нет подобной нормы и в Модели ГК для стран СНГ, в которой, по существу, воспроизведены правила ст. 167 Основ 1991 г.

569. Содержание иностранного закона, если к нему отсылают правила п. 1 и 2 ст. 1219 ГК РФ, устанавливается при рассмотрении дела российским судом исходя из официального толкования, практики применения и доктрины в соответствующем иностранном государстве, т.е. в соответствии с нормами ст. 1191 ГК РФ.

570. Стороны обязательства, возникающего вследствие причинения вреда, вправе, в изъятие из коллизионных норм, отсылающих к закону места совершения деликта или к общему закону сторон обязательства, договориться об ином варианте коллизионного решения проблемы. Нововведение, закрепленное в п. 3 ст. 1219 ГК РФ, ограничивается, однако, двумя "барьерами": во-первых, соглашение сторон может иметь место только после совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекших причинение вреда, и, во-вторых, применяемым по договоренности сторон может быть лишь право страны суда. Представляется, что такое соглашение не должно ущемлять интересы третьих лиц.

571. В Основах 1991 г. (ч. 3 ст. 167) применение иностранного права к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, было ограничено условием, требовавшим учитывать отношение российского права к совершенному за рубежом деликту. Иностранный закон не подлежал применению, если действие или иное обстоятельство, служившее основанием для требования о возмещении вреда, по российскому законодательству не считалось противоправным. В прошлом это условие предопределяло неприменение норм иностранного права о возмещении морального ущерба. С введением в российское законодательство правила о возмещении морального вреда (ст. 131 Основ 1991 г.) возражения такого рода следует считать отпавшими. В ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются в соответствии с нормами, предусмотренными гл. 59 и ст. 151 Кодекса. В ст. 1219 ГК РФ указанное условие не было воспроизведено (в отличие от сохранивших его Модели ГК для стран СНГ и основанных на Модели гражданских кодексах ряда этих стран).