Судья приглашает господина И.И.для дачи показаний

Адвокат: Скажите, кто сопровождал Чичикова и были ли при нём документы?

И. И.: С ним пришли Манилов и Собакевич, при которых оформили купчую. Кроме того при нём было письмо от Плюшкина, который выступал его поверенным. Чичиков заплатил пошлину. Всё происходило по закону.

Адвокат: На какую сумму Чичиков купил крестьян?

И. И.: На 100 тысяч.

Прокурор: Вы брали взятку?

И. И.: Да брал деньги. Но это так, за лишние хлопоты. Всё законно.

Адвокат: Что происходило дальше?

ИИ.: Все отправились на обед к полицмейстеру, где решили Чичикова женить. Чичиков уверял нас, что везёт крестьян в Херсонскую губернию, где обзавёлся имением.

Судья: Выслушав всех свидетелей, суд переходит к прениям сторон.

Прокурор: Полагаю, что вина подсудимого полностью доказана. Несмотря на странность поведения, считаю подсудимого вменяемым. Посмотрите. Он продумывает всё до мелочей, заранее готовится к хищению. Чичиков – тонкий психолог, почти со всеми находит общий язык. Тем более он опасен. Опасен, потому что тих, аккуратен, ласков, обходителен. Перед Чичиковым стоит задача обманом добыть миллион. В нём есть сила характера. Пока энергия и сила характера направлены к отрицательной, недостойной человека цели – нажива. Речь идёт о мошенничестве в особо крупных размерах.Прошу назначить наказание – ссылку в Сибирь.

Адвокат: Прошу учесть ряд смягчающих обстоятельств. Чичикову пришлось самому пробивать себе дорогу в жизнь. Отец не оставил наследственных имений. В наследстве оказались 4 заношенных безвозвратно фуфайки, 2 старых сюртука, подбитых мухами, и незначительная сумма денег. Чичиков всегда следовал заветам отца: «больше всего береги и копи копейку, эта вещь надёжнее всего на свете». На первых порах наставление срабатывало.аттестат с золотыми буквами. Чичиков поступает на службу.

К тому же несчастный вынужден был начать карьеру с нуля, так как его возненавидел начальник, военный. Служил в должности поверенного.

В покупке мёртвых душ не было прямого нарушения закона, так как с числившимися живыми крестьянами помещики могли делать всё что угодно. Прошу оправдать Чичикова Павла Ивановича.

Судья: Подсудимый, ваше последнее слово.

Подсудимый: Ведь я трудился, не останавливался на достигнутом. Мне хотелось жить в достатке: иметь свой дом, семью! А как сложно в жизни пришлось: и работа в конторе, и неудача на таможне. Если брал, так с богатых. А эти мерзавцы, которые по судам берут тысячи с казны, небогатых людей грабят, последнюю копейку сдирают с того, у кого нет ничего! Если суд даст мне шанс, я даю вам слово начать другую жизнь: куплю деревеньку, буду копить деньги не для себя, а для того, чтобы помогать другим, буду делать добро, сколько будет сил; поведу простую, трезвую жизнь.

Судья: Я думаю о том, какой бы из вас был человек, если бы с такой же силою и терпением совершали хорошие поступки, имея лучшую цель. Каждый сам вынесет свой приговор: Чичиков – мошенник или деловой человек? Живая душа или мёртвая?

Судья читает приговор:

- Суд считает, что Чичиков виновен в совершенных преступлениях - подлоге, мошенничестве, обмане, паразитическом образе жизни. Принимая во внимание сказанные выше свидетелями, защитой, прокурором суд приговаривает Чичикова Павла Ивановича к высшей мере наказания, а именно:

1. считать Чичикова Павла Ивановича, как и тех, кто способствовал ему в совершении преступлений мертвыми душами;

2. считать общество, в котором возможно появление таких людей, устроенным неправильно, что делает возможным появление людей - подлецов, лжепатриотов, так как именно оно создает условия для их мошеннической деятельности;

3. считать поэму Н.В.Гоголя «Мертвые души» сатирой, воспитывающей читателей того времени в духе непримиримости к крепостническому строю. Поэма помогает воспитывать в людях патриотизм, честность, справедливость.

 

                                                                                                                          

 

Человек театра. А господин Манилов, оказывается, давно уже умер для дела и для жизни. Обратите внимание на имена его детей. Они взяты из умершего древнегреческого языка.

Манилов. Позвольте, что значит умер? Я старинный владелец Маниловки, родового имения. Да что я в самом деле, поедемте ко мне, господа, покажу вам беседку под названием

“Храм уединенного размышления”, в которой я предаюсь отрадным мечтаниям.

Защитник. Позвольте, о чем же вы мечтаете?

Манилов. Мечтаю построить огромный дом с таким высоким бельведером, что можно оттуда видеть даже Москву и там пить вечером чай на открытом воздухе, и рассуждать о каких-либо приятных предметах.

Человек театра. Хочу заметить, что государь Николай повелел построить в старом Петергофе “бельведер для чаепития с видом на Петербург”.

Манилов. А еще мечтаю, чтоб каменный мост, а на нем скамеечки, а на скамеечках купцы разные мелочные товары, нужные для крестьян, продают.

Защитник. Прошу покорнейше господ судей учесть хозяйственные способности моего подзащитного, его радение о своих крепостных.

Обвинитель. Мечты, мечты. Крестьяне живут в сереньких бревенчатых избах, нигде меж ними нет ни растущего деревца, ни другой какой земли. Вы, господин Манилов, не занимаетесь хозяйством; не понимаете, что мужики вас обманывают. Когда вам заниматься хозяйством, вы же все время размышляете? Не знаете числа умерших со времени последней ревизии, не знает этого и приказчик, которому вы доверили управлять имением. Разве не так? Сколько умерло крестьян от голода, от болезней?

Защитник. Я протестую! Люди умирали и умирать будут, при чем же здесь господин Манилов? Зато он образованный человек, много читает. Так ли это? Ответьте.

Манилов. С превеликим удовольствием. Я очень много читаю, проглядываю “Сына Отечества”.

Обвинитель. А как вы объясните тот факт, что закладка в книге два года покоится на четырнадцатой странице?

Человек театра. За два года он прочел 14 страниц? Это очень мало, и сама цифра 14- некруглая, “вялая”, говорит о вялости его интереса к чужим мыслям и умственной работе.

Манилов. Да, вы знаете, семейные заботы, благоденствие деток, Маниловки, размышления о судьбе Отечества – все это занимает много времени../На его лице появляется выражение не только сладкое, но даже приторное/.

Судья. Господин Манилов, какие семейные заботы? Ваш дом стоит на юру, сад, созданный на английский манер, запущен, в кладовых пусто, во многих комнатах нет мебели, чего-нибудь вечно недоставлено, недоделано.

Человек театра. Эта недоделанность – выражение характера “ни то, ни се”. Человек так себе, ни в городе Богдан ни в селе Селифан.

Судья. А как вы объясните показания свидетеля N: “В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: “Какой приятный и добрый человек!” В следующую за тем минуту ничего не скажешь, а в третью скажешь: “Черт знает что такое”! – и отойдешь подальше, если ж не отойдешь, почувствуешь скуку смертную?”

Манилов. Господин N? Не понимаю... Это не племянник нашего многоуважаемого полицмейстера? Что ж, очень милый человек, имели мы с ним продолжительную беседу, паренье мысли эдакое, но отчего же он так изволил отозваться обо мне? Отчего скука? Отчего? Черт знает что такое... Не понимаю, господа.

Судья. Успокойтесь, господин Манилов. Успокойтесь. Садитесь, подсудимый.

Секретарь. Суд продолжается, господа!

Судья. Помещица Коробочка, расскажите суду о вашей жизни.

Коробочка. Я, Настасья Петровна, Коробочка, коллежская секретарша, хлопочу по хозяйству. Индейкам и курам нет числа, батюшка, и свинки есть. А какие огороды у меня да фруктовые деревья! А за ними – избы моих крестьян, их у меня душ восемьдесят.

Человек театра. За огородами действительно следовали крестьянские избы… которые показывали довольство обитателей: изветшавший тес на крышах везде был заменен новым. Сеть на фруктовых деревьях, чепец на чучеле – все это говорит о том, что у Коробочки до всего доходят руки, ничто не пропадает в ее хлопотливом хозяйстве.

Судья. Вы торгуете?

Коробочка. Торгую понемногу, господи помоги. И пенькой, и салом, и крестьянами, коли бог

пошлет.

Судья. Вопросы к подсудимой имеются?

Защитник. Какие вопросы? И так ясно: она всех приучила к порядку, хорошая, бережливая хозяйка.

Обвинитель. У меня вопрос. Как это вы можете торговать живыми людьми, будто вещами? Разве возможно такое в наш просвещенный век?!

Свидетельница N: Прошу слова. Ну, полно вам, батюшка. Что же тут страшного?! Все торгуют, крепостные – хороший товар, ходовой. Намедни мне госпожа Коробочка продала двух девок по сто рублей каждая. Сами салфетки ткут. Такие славные у нее работницы.

Судья. Настасья Петровна, вы рачительная хозяйка, заботитесь о своих крепостных. Вы придерживаетесь прогрессивных взглядов? Что для вас является целью жизни?

Коробочка. Что-то я вас не пойму, батюшка, о чем это вы, да и слова все какие-то непонятные.

Человек театра. Вот и Чичиков называл ее “дубинноголовой”, “ проклятой старухой”.

Коробочка. С нами крестная сила! Какие вы страсти говорите! Не хочу на ночь вспоминать о господине Чичикове. Ведь он, несмотря на то что дворянин, почтенный с виду господин, затеял покупать у меня мертвые души. А я, скажу прямо, растерялась и стала жутко торговаться, а вдруг – продешевлю... Вот, видно, и недовольным он остался, что не позволили ему провести матушку-помещицу, оставить с носом. Ну да бог с ним, с бессовестным, я свое взяла, и кончено. А вы, господин судья, сало свиное не покупаете?

 

Человек театра. Вот в этом она вся. Только и занята тем, чтобы как можно больше накопить денег и рассовать их по чулкам. В погоне за наживой не замечает, что хозяйство медленно приходит в упадок. То, что накоплено, портится, да и жизнь в ее доме замирает, даже настенные часы в ее доме идут с хрипом, шипением.

Коробочка. Ну что, батюшка, господин судья, сало свиное или пеньку не купите, нет?

Судья. Садитесь, подсудимая, садитесь. Прошу, господин Ноздрев, встаньте, расскажите о себе.

Ноздрев. Ну что сказать о себе? Как говорится, славный малый, лихач, охотник погулять, в картишки перекинуться... А ярмарки... люблю, брат, ярмарки! Хоть и продулся в последний раз, зато как покутили, погуляли как! Я за обед только шампанского 17 бутылок выпил...

Судья. Ну, суду это не интересно. Ваше семейное положение: женаты, дети есть?

Ноздрев. Был когда-то женат, да жена умерла, царство ей небесное. А дети, да что дети? Не до них, брат. Тут жизнь такая … шумит, бурлит. Истории всякие. Да и нянька у детей есть, эх, смазлива, черт! А вот псарня, доложу я вам, братцы… это что-то. Ваше превосходительство, хочешь, я тебе щенка подарю? А лучше давай поменяемся на твою трубку. А, договорились?

Судья. Благодарю покорно. Вы лучше скажите: за что вас называют “историческим человеком”?

Ноздрев. А это оттого, что я все время попадаю в истории.

Чичиков. Позвольте добавить, господин судья. Весьма неприятные истории приключаются с подсудимым. Недавно и мне пришлось оказаться свидетелем пренеприятнейшей истории. Хотел я заключить сделку, весьма выгодную для обеих сторон... Что? Какую?.. Да это неважно...

Ноздрев. А херсонский помещик? Что? Много наторговал мертвых? Нет, брат, ты скажи, скажи. Суду будет интересно узнать об этом, свинья ты эдакая.

Человек театра. К Коробочке и Ноздреву господин Чичиков попадает случайно, и эти случайности оказываются роковыми для его предприятия.

Чичиков. Прошу прощения, я весьма тороплюсь. Так вот: только случай меня спас от самоуправства господина Ноздрева. Ведь он, извините, хотел меня избить вместе со своими дворовыми. Ни одно дело не проходит у него без вмешательства властей, жандармов. Такой, право дело, бесшабашный кутила и плут.

Ноздрев. Ах ты жук! Сам торгует мертвыми душами, а я плут! Да я тебя подлеца…

Судья. Милостивый государь, прошу соблюдать приличия. С нас достаточно ваших историй. Прошу пригласить в зал суда помещика Собакевича. Слушаем, расскажите о себе.

Собакевич. Я, ваше превосходительство, за сорок лет не разу не болел, и отец мой отличался таким же отменным здоровьем. Помещики мы, ваше превосходительство, владенья у меня добрые. Деревня, сосновый бор, березовая роща, поля, я простор люблю. Свой двор,

дом - век простоит. Приятелей у меня нет. Да и какая от них польза, от приятелей-то?

Защитник. У господина Собакевича все на века. Не только постройки – березы и те в два обхвата. Настоящий хозяин!

Судья. Чем вы занимаетесь?

Собакевич. Как когда. В основном охотой. Мишек люблю бить – слабость, извините.

Судья. Ваша цель в жизни?

Собакевич. Сытно поесть. Осетринку, поросенка с хреном, бараний бок с кашей - эх! Уважаю.

Обвинитель. “Бок с кашей!” Обжорство – вот его цель, смысл и суть жизни.

Судья. Как вы относитесь к председателю дворянского собрания?

Собакевич. Дурак, какого поискать.

Судья. А губернатор?

Собакевич. Сам разбойник и рожа воровская.

Обвинитель. Да вы же грубиян!

Защитник. Зато крепостных не обижает. Каждого в лицо знает.

Обвинитель. Ну да, с мужиками он в ладу. А обижать будет, так самому накладно станет – они же его собственность.

Человек театра. Собакевич – тяжеловесный молчун, которого трудно разговорить, во всем умеющий увидеть выгоду и не упустить ее, ведет себя как настоящий кулак.

Секретарь. Суд продолжается.

Судья. Помещик Плюшкин, вам слово. Барыня, я же звал Плюшки…Прошу прощения, господин Плюшкин.

Человек театра. Распад и разрушение. Его, мужчину, дворянина, легко приняли за старую бабу-ключницу. В нем и его доме чувствуется движение – но это движение распада, тления.

Плюшкин. Что вам сказать, господа? Был женат и семьянин. Соседи заезжали сытно пообедать, поучиться, как надо хозяйствовать. А сейчас беднею я. Грабители в разор вводят. Хотя бы Прошка, вот эдакий. Всыпать бы ему, да нечем. Кругом издержки.

Защитник. Хочу сказать о том, что господин Плюшкин был прекрасным хозяином, рачительным. Соседи ездили к нему учиться мудрой скупости, разумной бережливости. У него работали фабрики, станки, прядильни, плуги, молоты, косы. Приветливая хозяйка, его жена, славилась хлебосольностью. Но хозяйка умерла. Старшая дочь выскочила замуж. Сын уехал. Младшая дочь тоже умерла. Господин Плюшкин остался один, неутешный в своем горе.

Обвинитель. Все это так. Но в одиночестве его бережливость превратилась в скупость с волчьим аппетитом, жадными глазами. Вы бы глянули на его дом: развалины в грязи, в пыли, в копоти. Ужас! Как он мог докатиться до такого?

Судья. А сколько у вас душ?

Плюшкин. С тысячу было. Да в запрошлом году от мора померло, да в бегах которые.

Обвинитель. От такого убежишь!

Судья. Как же вы думаете жить дальше?

 

Плюшкин (его маленькие глазки еще не потухли и бегали из-под высоко выросших бровей, как мыши…). Дети у меня, внук…Сказал бы поучение: ведь против слова божия-то не устоишь.

Человек театра. Лицо Плюшкина при воспоминании о внуке вслед за мгновенно скользнувшим на нем чувством стало еще бесчувственней и пошлее.

Секретарь. Слово господину судье.

Судья. Перед вами предстали люди с их взглядами, мыслями, чувствами и поступками, в которых мы наблюдаем утрату человеческого начала, на что и обратил внимание господин Гоголь: “один за другим у меня следуют герои, один пошлее другого”.