Дрейкурс-Фергюсон Ева

Изложенные одним и тем же человеком в разное время (с промежутком в несколько лет), обнаружат те же самые цели и представления. Адлер утверждал, что жизненный стиль личности стабилен на протяжении многих лет; человек может в разное время предъявлять разные ранние воспоминания, но адлерианцы укажут на проявление в них одних и тех же жизненных целей и основных представлений.

Предположение о том, что мы избирательно вспоминаем лишь то," что соответствует_т«|ШШ~цёлйГ— для адлерйаТпдёв ос-новогюлагающее. Мы предпочитаем выбирать из текущих событий те моменты, которые соответствуют нашей непосредственной цели. Например, человеку хочется, чтобы все им восхищались, но всегда найдется кто-то, кто смотрит на него косо или кому он просто не интересен. Однако человек отбирает то, что соответствует его непосредственной цели. Он выбирает-Для-об,- щения тех, кто восхищается им. Психология Адлера — психология полезного: мы выбираем то, что пойде т_ нам на пользу, чт о соответствует нашей цели, точно так же мы избирательны в отношении ранних воспоминаний; выбирая одно событие из массы других, мы выбираем именно то, которое соответствует нашей дальней цели. Преобладающее расположение духа, так же как и запомнившаяся яркая сцена из раннего детства, — это результаты нашего выбора в соответствии с тем, что для нас значимо в жизни. П оскольку жизненный стиль может изментъся_в_процес-се психотерапии, изменяет ся и содержани е_рл нних воспом инаний. В некоторых случаях они забываются полностью, в других— забываются одни фрагменты, но вспоминаются другие. Дрейкурс часто говорил, что пределы, в которых изменяются ранние воспоминания в течение курса психотерапии, указывают н а преде -лы, в гптпрьп^ изменился жизненный стиль.

"Психология полезного не означает, что мы всегда сознательно отбираем те события, которые связаны с нашей целью. |РШЦг шинстве случаев люди не осознают не только свой дальние цели, но и ближние. Вспоминая случай из детства, человек не понимает, почему именно это событие он вспомнил. Он считает, что событие, которое он вспомнил, происходило в действительности, поэтому оно такое живое и яркое. Человек не осознает, что он

отбирает события, и тем^^оле^не^может^ебе представить, что их возможно и не было вообще.

Н аше поведение определенным образом согласовано с целью, но мы обходимся без осмысления того, как именно оно согласовано с ней. Адлер определял "сознательное" как осознанное и "бессознательное" как неосознанное. В разное время мы можем осознавать или не осознавать цель или поступок. В теории Адлера сознательное и бессознательное взаимосвязаны, граница между ними не четкая и не имеет определенности. У Фрейда бессознательное имеет особое значение. Фактически оно возведено во главу угла и получило место в структуре личности как "Бессознательное с большой буквы". Адлер, напротив, не придавал бессознательному особого статуса по сравнению с процессами сознания. Мы можем и осознавать, и не осознавать наши цели и действия в зависимости от того, необходимо нам это в данный момент или нет. Если осознание цели наших действий поможет более эффективному выполнению этих действий и достижению цели, тогда мы скорее всего их осознаем. И наоборот, если осознание цели наших действий ничего нам не дает или даже мешает выполнению задачи, тогда мы, вероятнее всего, не стремимся осознать нашу цель.

Значение, которое придается бессознательным процессам в некоторых теориях, например у Фрейда и Юнга, объясняется предположением, что Бессознательное содержит вн утри_себя что-то вроде движущ ей силы и _что бес сознательные пр оцессььпо-буждают человека к действию. В теории Адлера человек сам яв-ляётся'субъёктом принятия решений, который сам решает, как ему действовать, и его не побуждают к действию бессознательные силы. Таким образом, в теории Адлера нет необходимости в строгом разграничении между сознательными и бессознательными процессами.

Психология полезного не принимает гедонический принцип (принцип удовольствия), согласно которому мы делаем лишь то, что нам приятно. Скорее, мы делаем то, что логично и имеет смысл в рамках нашей личной логики или в границах здравого смысла; но в любом случае наши действия и цели в той или иной степени разумны. Психологию полезного иногда обвиняют

в том, что она слишком прагматичная и приземленная, а Адлеру предъявляют обвинение, что по его теории люди должны заниматься постоянными подсчетами, что для них полезно и выгодно, а что нет. Оппоненты теории Адлера ссылаются на преобладание иррационального, полагая, что поведение человека часто саморазрушительно для него и не поддается разумным объяснениям. Однако когда Адлер предложил свою психологию полезного, он не исключал возможности иррационального поведения. Опираясь на его теорию, можно разобраться в том, что именно побуждает человека действовать рационально. Некоторые люди, пользуясь своей логикой, выстраивают невероятные предположения в отношении самих себя и жизни. С точки зрения здравого смысла убеждения их иррациональны. Но с точки зрения самого человека его убеждения и поведение вполне отвечают личной логике и субъективному смыслу. Таким образом, даже если с точки зрения окружающих поступок является бессмысленным, то сам человек преследует цели и выполняет действия, которые, по его мнению, целесообразны. Польза заключается не только в том, чтобы осмыслить или осознать свои субъективные представления и понять, почему преследуется определенная цель. Когда в процессе консультирования проясняется личная логика человека, то несомненная польза его линии поведения для него самого становится вполне очевидной. Например, женщина, которая же -лает избежать обязательств сем ейной жизни, удивляется, поче-му~онгГвсегда нравится женатым мужчинам^ влюбляе тся^ тех, которые уже так "Шт~ иначе связаны. Она может осуждать свои бессознательные побуждения и эмоциональные порывы, которые не в состоянии контролировать, может жаловаться на несчастливую судьбу или на свою неразумность. Однако, хотя она этого и не осознает, но для достижения своей цели (избежать обязательств семейной жизни) ей лучше иметь любовные связи, которые не могут обременить ее браком. Это можно обсудить в процессе консультирования, и, осознав цель своего поведения, женщина сможет решить, продолжать ей или нет ту же линию поведения в дальнейшем. Если она решит, что уклоняться от брачных обязанностей — в ее интересах, она сможет продолжать вести себя как прежде, но уже сознательно. В процессе осознания жен-

щина поймет, что у нее есть выбор и что ее действия подчиняются ею же принятым решениям.

Поскольку мы не можем свою психологическую жизнь представить объективно, то мы не осознаем многих своих действий и целей*. Нам необходим взгляд со стороны для того, чтобы осознать свои цели и убеждения. Осознание может быть очень полезным. Если мы знаем, что делаем и с какой целью, то нам легче оценить свои действия и цели, а затем значительно легче сделать выбор и принять решение. Но во многих случаях осознание может помешать нормальному исполнению действия. Например, если мы попытаемся обращать внимание на то, как мы говорим или как ходим, наше внимание сосредоточится на двигательных актах, которые протекают сами по себе намного эффективнее. То же самое произойдет и в отношениях с людьми. Осознание может прервать ровное течение межличностных взаимодействий, привести к нерешительности и неловкости, которые помешают сбалансированным до того отношениям. Для адлерианцев "осознаваемое" и "неосознанное" — это различные состояния, меняющиеся в зависимости от обстоятельств и логики человека, который делает выбор и принимает решения. Поскольку многие люди не умеют распознавать цели и личную логику, большая часть того, что они осознают, касается не целей, а других сфер жизни, например личных взаимоотношений или профессиональных знаний. Однако область осознаваемого может быть расширена путем изучения адлерианских теоретических и практических методов.

* Дрейкурс говорил о "принципе психологической неопределенности", утверждающем, что мы или включены в действие, или анализируем и осмысливаем его. В реальности мы не можем одновременно и действовать, и наблюдать за собой.

Глава 7. ЭМОЦИИ. СОВЕСТЬ. ЧУВСТВО ВИНЫ

Можно сказать, что эмоции являются "топливом" для действий. В теории Адлера эмоции всегда служат некоторой цели. Благодаря нашим разнообразным эмоциям, так им, как печаль, радость, гнев или любовь, мы "п родвигаемся" в определенном направлении — к цели или от нее. Например, ребенок, который испытывает грусть и находится в плохом настроении,' возможно ожидает, что его пожалеют или как-то помогут ему. В данном случае чувство жалости со стороны других или их помощь выступают в качестве цели эмоции грусти. Человек, который переживает ощущение счастья и любовь, возможно, ждет интимности и любви от другого. Когд а мы сердимся, то своим гневом устраш аем др уГИХ И ТаКИМ ОбраЗОМ ПОЛУЧ ЯО^{М пт HMY} *~рпЯРилпр дпа rpfiq

Цель нашего гнева — добитьс я ппредвлйннпгп рр.зупктятя

В качестве примера можно рассмотреть семью, в которой двое сыновей, 10 и 12 лет. Младший, стремясь превзойти старшего, за несколько лет достиг больших успехов: научился плавать, имел спортивные успехи, хорошо учился, во всех отношениях был замечательным ребенком. Старший сын, как этого и можно было ожидать по теории Адлера о соперничестве детей в семье, всех разочаровывал: отставал в школе, не имел успехов в спорте, водился с сомнительными друзьями, редко бывал в хорошем настроении, большую часть времени был мрачен, печален и угрюм. Семья обратилась за помощью, и, как это принято у адлерианцев, на консультацию пригласили всю семью. Были даны рекомендации — как помочь старшему сыну и брату стать более уверенным в себе. Адлерианцы знают о существовании соперничества между детьми в семье и могут предположить, что однажды "плохой" ребенок станет хорошим; но очень возможно, что тот ребенок, который раньше был "хорошим", вдруг разочаруется в жизни и его поведение вместе с эмоциями коренным обра-

зом изменится. Как раз это и произошло в данной семье. У родителей между собой и у братьев существовало скрытое соперничество, которое выражалось в такой фразе-формуле: "Если ты добился успеха, то я этого не смогу; если я преуспел, ты этого не сможешь". Таким образом, когда старший из сыновей достиг определенных успехов и поверил в себя, младший "сдал позиции". Через некоторое время у него снизилась успеваемость в школе и, несмотря на свои успехи, он бросил заниматься спортом. Все достижения остались в прошлом. Такая ситуация в отношениях (ее называют "качели", так как успех одного неизмен- но вы зывает поражение другого, и наоборот) встречается часто, но адлерианцы знают, как ее предупредить и как помочь, поскольку учитывают законы семейной динамики (Ferguson, 1958). Утверждение о том, что эмоции привязаны к определенным целям, иллюстрируется примером с этими двумя детьми: тот, кто являлся победителем, был веселым и жизнерадостным, а тот, кто не смог стать лучшим, был мрачным и угрюмым. Они полагали, что в их ск рытой борьбе за превосходство лишь од ин может "завоевать первенств о", только один из них может быть принят другими и благополучен в социальном плане. Ясно, что они оба находились в неблагоприятном положении. У того, кто "преуспевал", преобладали одни эмоции, у того, кто "терпел поражение", —другие. Но когда преуспевавший и проигравший менялись местами, то же происходило и с эмоциями. Целью определенных эмоций каждого из них было продвижение в том направлении, на которое он был ориентирован в данный момент. Когда кто-то из них шел к победе, он испытывал положительные эмоции, а когда находился под угрозой поражения, эмоции у него были отрицательные, и в них отражалось следующее убеждение: "Если я не могу достичь успеха и найти признание своих заслуг, я добьюсь своего, став "трудным", невыносимым и нег.огугоятйпьным ". Эмоции ппдут ног г ^пит^иию друг с д ругом, и он и же помогают нам держать дистанц ию. Ког-да^мьТждем любви или заинтересованы в дружеских отношениях, то испытываем иные эмоции, чем в случае, когда стремимся к власти или хотим вступить в борьбу. Поскольку в обществе бытует мнение, будто эмоции вызываются внешними силами,

мы с трудом признаем, что они являются результатом наших решений и собственного выбора.

Целенаправленность эмоций может быть проиллюстрирована на примере чувства вины. Это чувство знакомо каждому, обычно у людей оно вызывает ощущение дискомфорта и даже страдания. Человек может переживать раскаяние, испытывать угрызения совести, которые формулируются в фразе: "Какой я плохой". Характерной особенностью чувства вины является то, что оно всегда обращено в прошлое и связано с заботой о себ е, о собственном психологическом благополучии. Человек с чувством вины не заинтересован решать проблему; если его интересует решение проблемы, он рассуждает так: "Что я могу сделать, чтобы исправить положение?". Чувство вины является эмоцией, ориентированной на самого себя, и эта эмоция больше фиксируется на собственном затруднительном положении, чем содержит заботу о благополучии другого, того, кому вы доставили неприятность. В одной важной статье, озаглавленной так: "Чувство вины как оправдание" Дрейкурс (1967) разъяснил, что чувство вины отличается от самой вины. Переживая чувство вины, человек, во-первых, извлекает для себя пользу*, что противоположно социальной заинтересованности, а во-вторых, стремится продемонстрировать другим свои добрые намерения. Дрейкурс указал, что хотя чувство вины и подразумевает высокую нравственность, на самом деле оно подменяет собой ответственные поступки. Добрые намерения являются "дымовой завесой" для того, чтобы избежать действия, которое является ответственным шагом. Чувство вины указывает на "имеющуюся неохоту, для которой ищется оправдание в прошлом, чтобы объяснить ощущение собственной никчемности и неспособности; оно обращено на совершенные в прошлом неправильные поступки, действительно неправильные или кажущиеся таковыми, с целью найти оправдание своей неправильной позиции в настоящем" (Огакигз, 1967, с.234).

Разграничивая вину и чувство вины, Дрейкурс указал, что люди, имеющие вину и осознающие свои прежние ошибки, не

* Он снимает с себя часть ответственности за последствия своих действий или за ущерб, нанесенный другому: "Я так виноват перед вами, и я так мучаюсь, чего же еще вы от меня хотите?" — Прим. пер.

обязательно переживают чувство вины. Действительно, человек, "который сожалеет искренне, не испытывает чувства вины, а старается исправить и улучшить то, что он сделал неправильно" (ОгеИшгз, 1967, с. 234).

Кроме того, чувство вины не дает гарантии, что тот же неправильный поступок не будет совершен вновь. Если человек искренне пытается искупить вину или исправить положение, то чувство вины проходит. Так как цель чувства вины — избежа ть ответственных действи й, то. чтобы освободиться от него, до ста точно одного ответственного поступка. Иногда человек не может исправить ошибок, совершенных в прошлом. Если вы испытываете чувство вины за поступки, которые уже нельзя исправить, посмотрите на прошлое реалистически. Примите тр_об_с_шя1ель-ст во, что на ошибках учатся. Если вы хотите понять, что стоит за чувством вины, следует целенаправленно поискать, какие ошибки были допущены в прошлом, с тем чтобы избежать их повторения. Человек с чувством вины "огорчен не тем, что совершил, а скор ее тем, что ему приходится терпеть в данный момент" (0ге|кигз, 1967, с.235).

Поскольку чувство вины создает видимость ответственности и заботы о своем долге, ни сам человек, ни окружающие не склонны признать, ч то цель этого чувства — избежать труднпгтАй ^. данный моме йт. Человек не хочет решать проблему, потому что чу вствует себя неспособным ее решит ь. Он озабочен своим престижем в глазах других больше, чем д ействите пкными прпй пом ами; прежними ошибками чр п пвян- ппр?р/у-|р?о т пври "еудачи в настоящем.

Чувство вины — пример того, как эмоции могут служить цели. Чувство вины — это средство проявлен ия совест и. Адлерианцы разделяТбТТ"0ч"ку"з"рё"нйя, высказываемую как специалистами, так и обычными людьми о том, что совесть — это те правила и моральные нормы, которые усваиваются человеком в своей семье и мвнутри своей~культуры. Совесть содержит как знания, так и определенные ценности и правила, касающиеся поведения людей и их отношений. В любой момент человек может отказаться от этих усвоенных правил. Если он принимает их только для того, чтобы избежать наказания со стороны того, кто обладает властью,

тогда он будет вести себя по совести только в известных пределах и при определенных обстоятельствах. Такой человек будет больше озабочен собственным положением, чем благополучием других, и если положение под угрозой, он скорее всего откажется оттого, что подсказывает совесть. Однако если человек намерен скрыть свое в действительности пренебрежительное отношение к другим, то, испытывая чувство вины, он этим как бы заявляет: "У меня есть совесть". Большинство людей, конечно же, полагаются на голос своей совести, и на этом основаны их искренние отношения к другим. Они делают это не потому, что боятся наказания или порицания за несоответствие поведения общепринятым правилам и нормам. Такие люди просто ведут себя по совести. Они с большей вероятностью возьмут_на^ебя всю ответственность за свой действиям с вой выбор, не бу дут оправдываться и обвинять внешние обстоятельства.

Вместо того чтобы принять положение о том, что человек сам решает, какое действие совершить, люди склонны думать, что они действуют под влиянием совести или эмоций". Обычно говорят: "Моя совесть не позволяет мне это делать" или: "Я сделал это под влиянием эмоций". Будучи твердо убежденными, что совесть и эмоции имеют силу над ними, многие люди с трудом принимают точку зрения Адлера, что эмоции и совесть проявляются в зависимости от имеющейся у человека цели. Значение эмоций и совести трудно переоценить. Но они не управляют нами. Мы можем освободиться от убеждений типа: "Я в плену своих эмоций", "Я зависим от внешних сил", "Дух силен, но плоть слаба". Лучше, если мы будем считать так: "Я принял решение, я сделал выбор, и я готов принять все, что за этим последует".

Глава 8. ЗАКОНОМЕРНЫЕ И ЛОГИЧНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ. ПСИХОПАТОЛОГИЯ. КОНСУЛЬТИРОВАНИЕ

Если в процессе воспитания дети учатся на закономерных последствиях своих действий (и действий других людей), то такое воспитание имеет устойчивый положительный результат. Эффективное принятие решений возможно тогда, когда человеку известно, к каким последствиям приведут его действия. Более того, знание причинно-следственных связей в поведении людей помогает человеку быть уверенным в своих взглядах и готовым нести ответственность за свои поступки. Если дети понимают, каков результат воздействия их поступка на других, и осознают, что последствия находятся в зависимости от их собственного решения и поведения, то у них формируется взгляд, который позволяет видеть определенный порядок и последовательность в отношениях. Маловероятно, что таким детям жизнь будет представляться хаотичной, где люди являются лишь жертвами обстоятельств.

В приложении к сфере отношений адлерианские принципы основываются не на жестко авторитарном контроле за результатами, а на закономерных и логичных последствиях поступков. Родители убеждаются, что в воспитании лучше следовать демократическим методам, которые помогают обучить детей тому, как участвовать в принятии решений. Семейные компромиссы и взаимные уступки не только позволяют ребенку ощутить собственную ценность как равноправного члена группы, но он еще и учится предвидеть результаты, обдумывать собственные планы и решения, находить эффективные пути для изменения своего поведения. Чем больше у ребенка опыта собственных упорядоченных действий, а не капризов, тем правильнее и реалистичнее он будет объяснять происходящие события, полагаться на собственные решения. То, что справедливо в воспитании детей, действенно и для других типов отношений людей. Чем больше участия при-

нимает каждый из супругов в решении семейных проблем, чем больше у них совместного опыта в этом и закономерных последствий, тем лучше супруги смогут преодолевать трудности и меньше вероятность, что они будут плохо понимать друг друга. Так и на работе, в профессиональной деятельности: чем больше начальник дает возможности подчиненным участвовать в принятии решений и позволяет проявиться закономерным последствиям, а не опирается на свое волевое решение, тем более вероятно, что среди работников возникнет дух сотрудничества и доверия. Поощрение и наказание в качестве внешних мер воздействия не способствуют тому, чтобы человек полагался на собственное мнение и возможности. Налагаемые со стороны поощрение и наказание могут на время изменить конкретное поведение, но они не научат уверенности в себе, доверию к себе, смелости в проявлении собственной инициативы и умению сотрудничать. Адлерианцы настаивают на том, что поддержка важнее поощрения, так как в результате требуется, чтобы человек сам научился осознавать и распоряжаться собственными силами. Поддержка способствует возрастанию смелости; поощрение лишь изменяет конкретное поведение на некоторое время. Смелость придает уверенности в себе даже в том случае, когда внешняя поддержка со стороны окружающих совсем незначительна, в то же время поощрение за хорошее поведение учит человека полагаться на внешнее окружение, а не на собственные силы. Адлерианский подход в обучении, консультировании и управлении опирается не на поощрение и наказание, а на методы применения поддержки и логичных, закономерных последствий*. Эти методы могут быть использованы и дома, и в школе, и на работе. Они —часть демократического взаимодействия с другими, основаны на уважении к человеку. Ни авторитарные методы, ни попустительские не помогут индивиду научиться действовать уверенно, так как в авторитарных методах нет уважения к человеку, а попустительские не годятся, потому что не могут дать ощущение порядка, которое необходимо для уверенности в себе и эффективного принятия решений.

* Дрейкурс(Огакигз, Сгипшак!, Реррег, 1971/1982; 0ге1кигз, Саззе!, 1972)делал различие между закономерными и логичными последствиями и между смелостью и бравадой. Интересующийся читатель может прочесть, как он проводил это различие.

Те люди, которые воспитывались с помощью попустительских или авторитарных методов, с большей вероятностью будут преувеличивать собственные недостатки и слабые или сильные стороны других. Такие дети, взрослея, не доверяют себе и окружающим. Если люди сомневаются в собственных силах и воспринимают жизнь суровой и несправедливой, они в то же время находят множество оправданий, чтобы обходить жизненные требования. Предубеждение, основанное на искаженной оценке действительных жизненных обстоятельств, препятствует человеку в поиске решения проблемы и склоняет его к тому, чтобы ретироваться и отступить, а не искать путей усовершенствования ситуации.

Неспособность полноценно участвовать во взаимодействиях социальной жизни Адлер описывал как характерную особенность психопатологии. По Адлеру, психопатология существенным образом нарушает отношения, она связана с ложным убеждением об ограниченности своих возможностей и представляет собой ошибочную систему представлений о жизни. Неправильные убеждения не дают возможности невротику, психопату и преступнику оказывать содействие другим. Психопатология проявляется в том, как человек ведет себя на работе, в супружеских отношениях и во взаимодействии с другими людьми (Адлер обозначил эти три сферы как три жизненных задачи)*. Чувствуя несостоятельность и воспринимая мир как несправедливый, непредсказуемый или полностью недоброжелательный, человек-невротик, психопат или преступник избегает отношений сотрудничества, уклоняется о т решения реальных жи зне нных ррпйпям Психопатологический процесс не обязательно приведет к серьезной болезни или преступной деятельности. Адлер признавал непрерывность между наиболее благополучным состоянием, когда че- ловек вполне доволен со^ с^_и_крайней степенью разочарования, упадкотя-духат Психопатология и здоровая жизнедеятельность — это не дихотомия, а разновидность континуума (т.е. психопатологические симптомы могут у одного и того же человека появляться и исчезать, их появление связано с чувством раз очарова-ния, депрессией и т.д.).                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                     ~   '

* Мосак и Дрейкурс описали эти три жизненных задачи и добавили четвертую и пятую {0ге|киг8, Мозак, 1966, 1967; Мозак, 0ге1кигз, 1967).

Недостаточная, психопатологическая, жизнедеятельность вызвана не реальной неспособностью или незнанием, а в большей степени установками типа: "Я не хочу с вами играть, если я буду игруя>, то только по своим правилам ". Она представляет собой не просто неспособность взаимодействовать и сотрудничать, но является следствием отказа от содействия и сотрудничества. Будучи убежденным, что полноценное участие невозможно, жизнь бесполезна и никакие старания не принесут улучшения, человек разочаровывается и уходит от требований жизни, отказывается искать пути сотрудничества*.

Методом поддержки и обучения адлерианцы помогают людям ослабить или устранить неправильные убеждения и привычки. Поскольку Адлер объяснял психопатологию в понятиях ошибочных установок и убеждений^о^н^считал терапию, и психологическое консультирование формами обучения, которое помогает человеку приобрести новые установки и убеждения. Адлерианс-кие принципы могут применяться очень широко — в воспитании детей, обучении учеников в школе, в консультировании, психотерапии и вообще в работе с людьми, которые оказались в сложной ситуации и ищут помощи. В процессе психотерапии и консультирования человек приобретает новые понятия о себе и других. Вместо того чтобы искать оправдание или винить обст оят ельства, люди учатся обращать внимание на последствия" т ех или иных своих де йГгТ^имй пгпянаи, как он воздействует на дру-, гих людей и на стоящие перед ним задачи, человек приходит к мысли, что он не та кой уж-слабый и беспомощный, как предста в лял это ран ьше. С помощью психотерапевта или психолога-кон-сультанта он начинает понимать -что с изменением его по ведени я мир становится более доброжелатель ным. Осознавттослед-ствия своего выбора, решения и действия, человек_приходит к убеждени ю , ч то у не! О име ется альтерна тив а. Воодушевленный ^ э тим, Он чувствует в сеое г паидятельныр типы гптппыв ппчвппя-ю т ему содействовать д руг им людям и сотрудничать с ними^От это гожизнь ощущаетсяпол нок ровнее и прекраснее и при носит намного больше удовлетворения.—

* Дополнительные сведения по этому вопросу можно получить в статьях К.А.А01ег (1961) о депрессии, Зпи1тап, Мозак (1967) о цели симптомов и в книге ЗпЫтап (1968) о шизофрении.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие переводчика................................................................3

Предисловие автора..........................................................................5

Глава 1. ВВЕДЕНИЕ............................................................................6

Глава 2. СОЦИАЛЬНАЯ ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТЬ. ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ................................................. 11

Глава 3. СМЕЛОСТЬ. ЧУВСТВО НЕПОЛНОЦЕННОСТИ.

СТРЕМЛЕНИЕ К ПРЕВОСХОДСТВУ.................................................. 18

Глава 4. ЛИЧНАЯ ЛОГИКА. ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ.

ЖИЗНЕННЫЙ СТИЛЬ....................................................................... 26

Глава 5. СЕМЕЙНЫЙ КРУГ.

ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ БРАТЬЯМИ И СЕСТРАМИ................................ 32

Глава 6. РАННИЕ ВОСПОМИНАНИЯ. ПСИХОЛОГИЯ ПОЛЕЗНОГО. СОЗНАТЕЛЬНОЕ И БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ.......................................... 38

Глава 7. ЭМОЦИИ. СОВЕСТЬ. ЧУВСТВО ВИНЫ................................. 44

Глава 8. ЗАКОНОМЕРНЫЕ И ЛОГИЧНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ. ПСИХОПАТОЛОГИЯ. КОНСУЛЬТИРОВАНИЕ....................................... 49

Научно-популярное издание

Дрейкурс-Фергюсон Ева