Память живая и поруганная

Добрая Праскута

Прасковья Лупполова родилась в 1784 году в Малороссии, в Елисаветграде (ныне – г. Кировоград на Украине), где её отец - Григорий Лупполов, дворянин из благородного украинского рода, служил прапорщиком. Он был храбрым офицером, служил в Венгерском и Черном гусарских полках, затем с русской армией участвовал в походах против турок и отличился в боях при взятии Измаила и Очакова. В Елисаветграде Григорий Лупполов стал полковым казначеем. В 1798 г. по трагическому стечению обстоятельств, он был обвинен в воровстве и растрате казённого имущества, лишен всех чинов и званий, и сослан в далекую, холодную Сибирь. Его жена и 13-летняя дочь Параша последовали за ним. Они поселились в маленькой избушке, точнее, ветхой лачужке в деревне Жиляковка под Ишимом Тобольской губернии. Семья буквально бедствовала: холод, голод, отчаяние и безнадежность сковали Лупполовых мерзлыми железными кандалами.

Параша, чтобы как-то помочь отцу, не только вела нехитрое хозяйство, а нанималась на любую, даже самую тяжелую работу. С ранней юности она отличалась трудолюбием и усердием, была большой рукодельницей. Вспоминают, что даже играя с подружками в горелки, она на бегу вязала чулок.

Прасковья была послушной дочерью, и всегда почитала отца и мать, ни в чем не переча их воле, даже в мелочах. «Бывало, когда завечереет, отец или мать Лупполовы выйдут за ворота, поищут взглядом, прикрыв худые глаза ладонью, дочь, затерявшуюся в толпе, и найдут ее, окликав по-хохляцки: «Праскута, Праскута! Ходе до дому». Добрая девушка немедля оставляла все и шла на зов без ропота, тогда как подруги её всегда надували губки при подобном возвращении».

 

«Милости хочу, а не жертвы»

Параша была очень набожна, только вера в Господа и Божественный Промысл не давали ей пасть духом. Девушка постоянно ходила в Богоявленский собор Ишима, где много и сердечно молилась о своём несчастном отце. Ей было невмоготу видеть, как ночами он плачет от отчаяния. Долго и слёзно Прасковья молилась Господу и Его Пречистой Матери, когда решилась отправиться в Петербург искать милости у царя. Она ждала знака свыше, и она его дождалась.

Родители долго отказывались отпускать дочь в такую опасную дорогу, они не верили в благополучный исход дела, задуманного Парашей. А она верила, твёрдо и непоколебимо. Верила в Господа, в предстательство Божией Матери, верила в помощь хороших и добрых людей. Она шла к царю искать не справедливости, а милости. Она верила, что царь – человек и способен понять её горе.

8 сентября 1803 года в праздник Рождества Божией Матери Прасковья Лупполова, получив благословение родителей, отправилась в путь. С собой у неё был серебряный рубль и образ Божией Матери. В Тобольске ей выписали паспорт, где значилось, что она – «капитанская дочь». В это невозможно поверить, но её путь растянулся почти на целый год: она шла пешком, плыла на барках, ехала с обозами. Как она добралась, какие тяготы и испытания перенесла – только Бог ведает.

Много раз девушка оказывалась на краю гибели. Однажды её застала страшная гроза, и Параша целую ночь простояла в лесу под сосной, умирая от страха и уповая только но Господа. «Бог жив – жива и душа моя» - повторяла она и верила, что Господь её не оставит.

В какой-то деревне на Парашу набросились собаки и чуть не растерзали до смерти. На пустынной проселочной дороге напали разбойники, хотели ограбить и убить. Но не найдя при ней ничего ценного и выслушав её рассказ, они настолько поразились мужеству и стойкости этой хрупкой девушки, что накормили её и проводили до безопасного места. «Бог почти всегда посылал мне добрых людей, которые принимали меня, как родную, - вспоминала Прасковья, - а со злыми я редко встречалась».

 

От храма к храму

В одном селе её, голодную и уставшую, промокшую, в рваной грязной одежде не захотели пустить ни в один дом. Мальчишки с улюлюканьем гнались за ней, швыряя вслед камни, а взрослые брезгливо отворачивались от грязной попрошайки. Она насилу дошла до церкви на краю села и в изнеможении опустилась на ступени. Она стала горячо молиться, и Матерь Божия её услышала. Подошли женщины из села и расспросили о её беде, затем пришел староста, которому Параша показала свой паспорт. Растроганные её историей, крестьяне пригласили измученную странницу к себе, но ноги девушки так распухли и одеревенели, что она не могла сдвинуться с места. Тогда её на телеге отвезли в дом, и те ребятишки, которые недавно гнали её, теперь смирно шли рядом.

Так шла она по пыльным и грязным дорогам России. Она шла от села к селу, от города к городу, от храма к храму. Ей очень хотелось попасть в Киев, девушка наивно полагала, что он находится в аккурат посредине между Ишимом и Петербургом.

Дойдя до Екатеринбурга, Параша заболела. С великим трудом добравшись до какого-то храма, она упала без чувств. Бедную девушку приютили две сердобольные барыни – Татьяна Дмитриевна Метлина и Агафья Федоровна Горбунова. Они выходили её и убедили остаться перезимовать в Екатеринбурге. Убеждали Парашу отказаться от своей затеи и вернуться домой, но девушка была непреклонна. «Меня ведёт Бог» - постоянно повторяла она. Тогда добрые женщины выучили девушку грамоте и снабдили её рекомендательными письмами в Москву.

Миновав Уральские горы, Пермь и Казань, Прасковья Лупполова добралась до Нижнего Новгорода. Здесь она нашла временное пристанище в Крестовоздвиженском женском монастыре. Здесь же дала обет, если Господь сподобит её благополучно завершить начатое дело, то оставшуюся жизнь она посвятит только Ему. В Москве, благодаря рекомендательным письмам своих уральских господ, она нашла покровителей в лице одной влиятельной купеческой семьи, и в августе 1804 года добралась до Петербурга. Это случилось 4 августа, накануне праздника Преображения Господня. Её путь был окончен, но дело ещё не решено.

 

«Глаза невидящие и уши неслышащие»

Северная столица приняла Парашу очень неласково. Она столкнулась с непреодолимым равнодушием чиновников и вельмож. Её отовсюду гнали, никакие просьбы и ходатайства не имели успеха. Глаза сильных мира сего не видели, а их уши не слышали слезную мольбу капитанской дочки о милосердии.

Однажды кто-то подсказал  Параше просить милости у одного высокопоставленного члена Сената, и она каждый день стала ходить к Сенату, безуспешно ожидая отклика на свою просьбу. Отчаявшись, даже хотела положить письмо со своим прошением к подножию Медного Всадника, надеясь таким образом ускорить дело. Но бездушный памятник Петру Первому – это не ящик для челобитных его отца Алексея Михайловича. Казалось, что надеяться уже не на что.

 

Царь-батюшка

Но Господь и Матерь Божия не оставили девушку. О её необычной истории стали говорить в свете, и вскоре княгини Дарья Александровна Трубецкая и Татьяна Васильевна Юсупова взяли Парашу под своё покровительство. Они добились для неё аудиенции сначала у вдовствующей императрицы Марии Федоровны, затем у супруги императора Елизаветы Алексеевны и, наконец, у самого императора Александра I. Когда Прасковью спрашивали, в чём виноват её отец, она отвечала, с твердой внутренней убежденностью: «Родители никогда не могут быть виновны в глазах детей».

Пораженный до глубины души столь редким подвигом дочерней любви и преданности, царь-батюшка оказал Параше великую милость. Дело её отца было пересмотрено, и ссыльный Григорий Лупполов был прощен. Государь благосклонно разрешил всему семейству вернуться из Сибири и поселиться в любом городе России, исключая обе столицы. Лупполовы выбрали Владимир.

Самой Параше был назначен пансион в 2000 рублей. В свете пошли разговоры о том, что она может стать одной из самых богатых и завидных невест Петербурга. Прасковья была недурна собой, у неё было очень приятное лицо, сдержанная манера поведения, легкий, приятный разговор. Её благосклонности начали искать не только низшие чиновники, но даже министры. Однако Параша отклонила все предложения. Она спешила исполнить свою давнюю мечту – съездить в Киев, поклониться великим святыням и испросить благословения на другой подвиг – иноческий. В её отказе выйти замуж скрывалась и ещё одна причина: она боялась, что в случае замужества её отца лишат назначенного пансиона, и он снова станет бедствовать.

 

Два Новгорода

Вернувшись из Киева, Прасковья Лупполова исполнила данный ею обет и поселилась в Крестовоздвиженском монастыре Нижнего Новгорода. Однако, её путешествие из Сибири в столицу, полное тягот и лишений, подорвало здоровье: Прасковья заболела чахоткой. Чтобы сменить климат, она переехала из Нижнего Новгорода в Новгород Великий. Там, в Десятинном монастыре, 4 декабря 1809 года, в день памяти великомученицы Варвары, за несколько дней до пострига она скончалась. Ей было  от роду 25 лет.

В свой последний день Параскева вышла из кельи, посмотрела на только что выпавший белый искрящийся снег и вспомнила бескрайние снежные степи далёкого Ишима. Когда на следующее утро вошли в келью, то увидели, что она лежит на кровати бездыханная, и пальцы правой руки сложены для крестного знамения. «Слава Богу за всё!»

Честные останки угодницы Божией Параскевы Лупполовой были похоронены в подклети Рождественского собора Десятинного монастыря. Но ни собор, ни монастырь до наших дней не сохранились.

Память  живая и поруганная

В XIX веке о Параше Сибирячке знали все. Её удивительная история поразила не только необъятную Россию, но захватила и просвещенную Европу. Уже в 1805 году французская писательница Мари-Софи Коттен написала о её необыкновенной судьбе роман под названием «Елизавета Л, или Сосланные в Сибири», который имел грандиозный успех и был переведен на 80 языков! Параша застала выход этого романа в свет и была недовольна финалом, где её выдавали замуж.

По мотивам произведения Коттен в 1826 году итальянский композитор Гаэтано Доницетти написал оперу «Восемь месяцев за два часа, или Ссыльные в Сибири». И снова премьера была встречена оглушительными овациями. Русский драматург Николай Полевой написал пьесу «Параша Сибирячка», которая с ошеломительным успехом шла на сцене Александринского театра. Француз Ксавье Де Местр выпустил в свет почти документальную, практически лишенную вымысла и прикрас повесть о трудном, смертельно опасном пути Прасковьи «Юная сибирячка». Наконец, Александр Сергеевич Пушкин, вдохновленный беспримерным подвигом дочерней любви и преданности, вывел образ Параши Лупполовой в своей повести «Капитанская дочка». Как и юная сибирячка, его Маша Миронова отправилась в Петербург «искать покровительства у сильных людей, как дочь человека, пострадавшего за свою верность». Европа до сих пор помнит Парашу Сибирячку и с интересом читает о её жизни: последнее издание романа Де Местра вышло в Париже в 2001 году.

В России же Прасковью Лупполову постарались забыть. В XIX веке её собирались канонизировать, а в XX-м стерли из книг, словно её и не было В большевистскую эпоху подвиг Параши во имя отца перестал считаться подвигом. В стране воинствующего атеизма не нашлось места для верующей девушки. К тому же, истории отважной сибирячки показывала, насколько близка была в царской России связь между государем и простым народом.

В светлом образе Прасковьи Лупполовой воплотились все лучшие черты русской женщины: вера, скромность, стойкость и безграничная любовь. Любовь совершенная –жертвенная. Та любовь, которая изгоняет страх.

 

Увенчанная любовь

В 1864 году в Лондоне была опубликована «Книга золотых дел» Шарлотты Янг с рассказом о двух девушках. Первая, шотландка Элен Уокер в начале XVIII века отправилась пешком из Эдинбурга в Лондон просить помилования для сестры, приговорённой к смертной казни; она стала прообразом Джини Динс, героини романа Вальтера Скотта «Эдинбургская темница». Вторая – россиянка Прасковья Лупполова, совершившая, ради отца, долгое и опасное путешествие из Ишима в Петербург, в сравнении с которым поход Элен «казался летней прогулкой по парку». Но жертвенная любовь обеих девушек была увенчана милостью царей земных и Царя Небесного.

Для добродетели какой прелестный вид!

Нам сердцем дочери она в нем говорит;

Родителей своих сраженная судьбою

Для них решившися пожертвовать собою.

Одна из дальних стран спешила в град Петров.

Нежнейша дочь! Твоя увенчана любовь.

Тобой в преклонном веке родитель оживился

И нравов образец твой вид изобразился.

 

 

       Татьяна Грудкина

 

(при подготовки статьи была использована книга Т.П.Савченковой «Ишим и литература. Век XIX-й», а также материалы краеведов г.Ишим)