Фрэнк зарядил еще одну стрелу

— Я так просто не сдамся.

— Я с тобой. — Перси поднял Анаклузмос.

Потом Хейзел услышала какой-то звук вдалеке — словно конское ржание. Может быть, ей почудилось, но она отчаянно выкрикнула:

— Арион! Сюда!

Рыже-черное пятно вихрем пронеслось по улице и выскочило на причал. Жеребец материализовался рядом с грифоном, копытом передней ноги брыкнул монстра — и тот рассыпался в прах.

Хейзел в жизни еще не была так счастлива!

— Хорошая лошадка! Ах, какая ты хорошая лошадка!

— Как?.. — Фрэнк подался назад и чуть не свалился в воду.

— Он следовал за мной! — Хейзел сияла. — Потому что это лучший конь из всех, какие были в мире! А теперь садимся!

— Что, все трое? — спросил Перси. — Он нас унесет?

Арион негодующе заржал.

— Ну-ну, не стоит грубить, — ухмыльнулся Перси. — Поехали.

Они забрались на коня: Хейзел спереди, Фрэнк и Перси кое-как пристроились за ней. Фрэнк обхватил ее за талию, и Хейзел подумала, что если сегодня — ее последний день на земле, то ей будет о чем вспомнить.

— Скачи, Арион! — крикнула она. — К леднику Хаббард!

Конь поскакал прямо по морю, вода под его копытами превращалась в пар.

XLIII

Хейзел

Мчась верхом на Арионе, Хейзел чувствовала себя сильной и непобедимой, она полностью владела ситуацией — идеальное сочетание лошади и человека. Может быть, ей нужно было родиться кентавром?

Владельцы лодок в Сьюарде объяснили ей, что до ледника Хаббард триста морских миль и это трудное и опасное путешествие. Но для Ариона оно не составляло проблем. Жеребец несся по воде со скоростью звука, так разогревая воздух вокруг них, что Хейзел вообще не чувствовала холода. Стоя на земле, в пешем, так сказать, состоянии, она никогда не была такой бесстрашной. Верхом на Арионе Хейзел просто дождаться не могла, когда начнется схватка с врагом.

Фрэнк и Перси вовсе не были столь счастливы. Оглянувшись, Хейзел увидела их сжатые зубы, глаза, вытаращенные и едва не выпрыгивающие из глазниц. Щеки у Фрэнка тряслись от сумасшедшей скорости. Перси сидел сзади, изо всех сил вцепившись в Фрэнка, чтобы не соскользнуть с крупа коня. Хейзел от всего сердца надеялась, что он не свалится. Арион скакал так, что она могла и не заметить, как позади останутся пятьдесят или шестьдесят миль.

Они мчались по подернутым льдом проливам, мимо голубых фьордов и скал, откуда в море обрушивались водопады. Арион перемахнул через выпрыгнувшего из воды горбатого кита и галопом поскакал дальше, спугнув стаю тюленей, с шумом устремившихся с айсберга в воду.

Казалось, прошло всего несколько минут с начала бешеной скачки, и Арион влетел в узкий залив. Неизменная ледяная стружка в воде превратилась в синеватый вязкий сироп. Арион резко затормозил на замерзшей равнине цвета бирюзы.

В полумиле от них раскинулся ледник Хаббард. Даже Хейзел, видевшая ледники прежде, не сразу поняла, что именно перед нею. Фиолетовые горы, увенчанные снежными шапками, тянулись в обоих направлениях, вокруг них, примерно на половине их высоты, словно пушистые ремни, висели облака. В обширной долине между двумя самыми высокими пиками из моря прямо в небеса воздвиглась зубчатая стена льда, заполнявшая все ущелье. Ледник был сине-белый, с прожилками черного, что делало его похожим на сугроб грязного снега, оставшийся на обочине дороги после того, как по ней прошел снегоочиститель, только в четыре миллиона раз больше.

Как только Арион остановился, Хейзел ощутила резкое изменение температуры. От всего этого льда исходили холодные волны, превращавшие залив в самый большой в мире рефрижератор. И еще — необычный рокот, катившийся над водой, наподобие грома.

— Это что? — Фрэнк смотрел на тучи над ледником. — Гроза?

— Нет, — отозвалась Хейзел. — Лед трескается и смещается. Миллионы тонн льда.

— Ты хочешь сказать, что эта штуковина разрушается? — спросил Фрэнк.

Словно услышав его слова, от ледника бесшумно откололась огромная белая глыба и соскользнула в залив, взметнув брызги и ледяную шрапнель на высоту в несколько этажей. Через доли секунды до них дошел и звук — БАБАХ! — словно Арион взял звуковой барьер.

— Мы не должны приближаться к нему! — поежился Фрэнк.

— У нас нет выхода, — ответил Перси. — Гигант сидит наверху.

Арион заржал.

— Эй, Хейзел, — проговорил Перси, — скажи своему коньку, чтобы не ругался.

— А что он сказал? — Хейзел едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

— Если опустить нецензурные выражения, то он сказал, что может доставить нас к вершине.

Фрэнк недоверчиво посмотрел на коня.

— Я думал, этот жеребец не умеет летать.

На этот раз Арион заржал так сердито, что даже Хейзел поняла: он бранится.

— Приятель, — обратился к жеребцу Перси, — меня выгоняли с занятий за слова куда более скромные. Хейзел, он обещает, что ты увидишь, на что он способен, только дай команду.

— Ну, тогда держитесь, ребята, — нервно сказала Хейзел. — Арион, вперед!

Арион ринулся к леднику, как шальная ракета, помчался по шуге, словно собираясь протаранить гору льда.

Воздух стал холоднее. Треск льда — громче. Расстояние до ледника стремительно уменьшилось, теперь он нависал над ними такой громадой, что у Хейзел даже голова закружилась, когда она попыталась целиком охватить его взглядом. Боковина ледника была вся в трещинах и выщербинах, из нее торчали острые кромки, похожие на топорища. Части ледника все время крошились, от него отламывались куски, то размером с небольшой снежный ком, то величиной в целое здание.

Когда от основания ледника их отделяло ярдов пятьдесят, удар грома сотряс Хейзел до самых костей, и ледяная глыба, которая вполне могла бы целиком накрыть лагерь Юпитера, отделилась и полетела им навстречу.

— Осторожно! — завопил Фрэнк, что, на взгляд Хейзел, было, в общем-то, бесполезно.

Арион опередил его. Набрав скорость, он молнией метался среди обломков, перескакивал через ледяные глыбы и наконец запрыгнул на язык ледника.

Перси и Фрэнк сыпали проклятиями покруче коней, отчаянно пытаясь удержаться на спине Ариона, а Хейзел обхватила жеребца за шею. Ребята каким-то образом умудрялись держаться, а Арион скакал по скалам, перемахивал с одного карниза на другой с невероятной скоростью и ловкостью. Это было похоже на падение с горы… но только не вниз, а вверх.