2020-01-15
73
– Валимена, Эллуира… – протянула секретарь, и поганка на ее носу заметно потемнела.
Студентки остановились как вкопанные – и плевать, что каблук сантиметров пятнадцать, а декольте до пупа доходит и капельку бриллианта в оном демонстрирует, а одному разрезу вампирши всегда предпочитают два. Это все мелочи – узрев кикимору, обе девушки посерели, ибо были и так бледные, как-то разом уменьшились, и два внушительных бокала в их ручках с ярко-алым маникюром затряслись настолько, что едва соломинки из них не выпали.
В то же время я не могла не отметить, что демоны и навы, гордый, в общем-то, народ, столь же гордо постарался слиться с горизонтом. Это они гордо – остальные попросту прыснули кто куда, а Мара Ядовитовна, не замечая всеобщего перепуга, плавно двинулась к проштрафившимся. Выглядела кикимора превосходно – серо-стальные туфельки, при виде которых хотелось взвыть от зависти, чулки в мелкую сеточку, темносерая строгая юбка чуть ниже колен, белоснежная блузка с воротничком-стоечкой, брошка в виде поганки на оной, поганка на носу, идеально уложенная строгая прическа и улыбка, которая как минимум обещала проблемы, а как максимум гарантировала, что сейчас плюнут.
И вампирши это отчетливо понимали.
– Что пьем, уважаемые? – ядовито поинтересовалась Мара Ядовитовна, шагая от бедра идеально грациозной походкой к посрамленным студенткам.
Студентки не впечатлились и пробормотали:
– З-завтрак.
– Завтрак, значит? – Ядовитовна начала обходить жертв сзади.
В принципе, это было хорошо – если плюнет сзади, тогда все, ни остеохондроза, ни сколиоза, ни ревматизма на веки вечные девчонкам не видать. Проблема в другом – вампирам подобные прелести и так не грозят, в силу расовых особенностей.
– Завтрак, – повторила кикимора, приближаясь к студенткам сбоку.
Сбоку – это плохо. Если плюнет – перекосит даже вампира!
– И от кого этот з-з-завтрак? – полюбопытствовала Мара Ядовитовна, плавно шагнув к девчонкам.
Счас плюнет! Счас точно плюнет, кикиморы, они такие!
Счас…
– Григорьева, – Мара Ядовитовна повернула голову и недовольно на меня взглянула, – ты почему там стоишь?
Вампирши бросили на меня взгляд, полный надежды. Потому что все знают – если плюнет, тридцать секунд форы есть! И в их красных взглядах пополам с надеждой виднелось отчетливое «Вот дура!». Да-да, они правы, только:
– Мара Ядовитовна, – я сделала осторожный шаг к ней, – видите ли, тут такое дело.
– Ну? – смоляная бровь кикиморы изогнулась.
– Тут такое дело.
Мара Ядовитовна сложила руки на груди, выражая готовность слушать, ну, или плюнуть – от нее явно всего можно ожидать.
– Тут дело такое, – продолжила я, – тут это. женились на мне. Помогите, чем сможете, несчастной студентке, невольно оказавшейся в брачной связи.
– Совет да любовь, – безразлично ответила кикимора. – Кто?
– Так это.
Внезапно подумалось, что оно как-то с Владленом Азаэровичем и свекровями проще будет, чем с одной Марой Ядовитовной.
– Кто? – теряя терпение, потребовала ответа кикимора.
Не, а чего я одна страдать должна, а? И, плюнув на сомнения, я громко призналась:
– Владлен Азаэрович!
Вампирши, до этого момента воспринимающие меня как надежду на спасение и дуру одновременно, крутанулись на каблуках и уставились на меня как на артефакт всевластия, а Мара Ядовитовна, выдав что-то невнятное, хватанула стакан у первой вампирши и залпом все выпила… Уставилась на меня. Хватанула стакан у второй вампирши, тоже все выпила и сипло произнесла:
– Хорошее вино, девочки.
– Ага, – хором отозвались те, не сводя с меня вожделеющего взгляда.
И вот с чего бы, казалось, а оказывается:
– Первая жена, значит, да? – вопросила Мара Ядовитовна.
– Э. – протянула я, – типа того.
Вапирши переглянулись, и раздался дробный удаляющийся стук каблуков! Проводив их потрясенным взглядом, я в ужасе посмотрела на кикимору. Ядовитовне стало жарко – одним движением распустив волосы, она расстегнула рубашку до груди, чтобы ложбинка была хорошо видна, томно потянулась и промурлыкала:
– Что ж, сезон охоты объявляю открытым.
– Что? – просипела я.
Быстрый взгляд обжигающе-черных глаз, улыбка и шепотом с придыханием:
– Молодец, Григорьева, такого мужика провела – цены тебе нет.
И Мара Ядовитовна, вихляя бедрами так, что сразу стало ясно – охотится, утопала вдаль, оставляя меня в абсолютной растерянности.
Вовсе не метафорически плюнув в след кикиморе, я развернулась и пошла искать свою аудиторию. Без карты и метлы провозилась долго, но в итоге распахнула дверь и вошла в кабинет.
На меня мельком посмотрели все ведьмы, а дриада, стоящая возле доски, приспустила золотые очки, глянула на меня и произнесла:
– Зло пожаловать, Григорьева. И где вы шлялись?
Решив, что тут точно обрету сочувствие, я шмыгнула носом и призналась:
– Меня замуж вышли!
У ведьмочек выпали ручки, бутерброды, помады, зеркальца…
– Совет да любовь, – безразлично отозвалась дриада.
Я решила проверить, а подействует ли эта новость на нее так же, и громко объявила:
– Владлен Азаэрович!
Но дриада отреагировала вовсе не как кикимора. Скривившись, она выдохнула:
– Чтоб его навы на опыты пустили.
Информативненько…
Но дальше информации стало больше.
– Работаем! – скомандовала дриада.
Юркнув на свое место, глянула в карту.
Карта просветила: «Изменения в расписании. Сбор факультета отменен. Расписание:
1. Заклинания Земли, 2 лекции. Профессор леди Идалиа Куст».
Нехило.
И тут над моей головой прозвучало:
– Не отвлекаться! Открыть тетрадь и перо в зубы!
Испуганно взглянула на разъяренную дриаду и осознала, что когда в группе всего пять студенток – это паршивее некуда. В общем, придется учиться и не отвлекаться.
Открыла тетрадь, взяла перо в руки и сделала вид, что готова внимать и писать.
– Заклинание «Усиленный рост», – вернувшись к доске, продиктовала профессор.
И тут я поняла, что все не так уж плохо – мы это заклинание вообще на первом курсе проходили, оно простенькое, стабильное, надежное, сбоев не дает… э-э-э… в смысле, я так думала.
– Вербальная формула, – продолжила леди Куст, – саен таэрмо эллавертан. Записываем!
Мы записали.
– Визуальная формула, – дриада разместила на столе горшок с растением, которое нагло уворовала с окна. – Наблюдаем!
И она, произнеся «Саен таэрмо эллавертан!», взмахнула рукой. Зеленая дымка, сорвавшись с ее пальцев, окутала кустик сиянием, закручивающимся по спирали. То есть тоже все ожидаемо. Как ожидаем был и рост растеньица на добрых полметра вверх.
– Вопросы?
Вопросов не было, заклинание известное.
– А теперь записываем формулу срыва, – леди Куст нехорошо ухмыльнулась. – Или есть те, кто убежден в невозможности подобного?
Подавила желание поднять руку, мол, я убеждена.
И слава духам!
– Формула, – начала диктовать леди Куст, – «Саэтасса таэримас карташьен», записать и запомнить!
Мы записали, трижды про себя повторили.
Дриада, тряхнув темно-зелеными волосами, в которых проглядывали зеленые листочки, обвела всех нас внимательными карими глазами, предвкушающе оскалилась и произнесла:
– Григорьева.
Поплохело мне сразу.
– К доске.
Сглотнув, осторожно поднялась.
– Цветок возьми! – оправляя землистокоричневое платье, приказала профессор.
Медленно подошла к окну, осмотрела цветы… Честно, такое ощущение, что они под моим взглядом нервно сглотнули и им тоже страшно. А мне стало стыдно и жалко их…
– Григорьева, чего стоим? – рявкнула леди Куст.
Робко оглянувшись на нее, я шепотом призналась:
– Цветочки жалко…
Платье дриады колыхнулось, из-под него вырвался корень, метнулся к окну, схватил первый попавшийся горшок и водрузил на стол перед доской. Я, не дожидаясь сопровождения, подбежала к доске сама. Остановилась.
– Заклинание «Усиленный рост»! – скомандовала профессор.
Я посмотрела на цветочек, цветочек – на меня, медленно подняла руку, втянула силу, смешала с энергией, добавила частичку собственной души – на всякий случай, просто цветок было жалко, он и так наполовину засохший был, с колючими листочками и явно не из цветущих. Совсем жаль его, бедного.
– Саен таэрмо эллавертан! – произнесла я, и с моих пальцев сорвался зеленый вихрь.
– Саэтасса таэримас карташьен! – воскликнула леди Куст, и с ее пальцев сорвалось что-то темное, опасное.
И как-то совершенно не задумываясь, я выдохнула заклинание возврата:
– Аргонар экаре лайс!
Между черной призрачной спиралью и моим начавшим расти цветочком вспыхнул зеркальный щит, мигнул, отражая заклинание и направляя его в профессора.
Раздался треск!
В следующее мгновение дриаду окутала черная спираль, и… И это оказалось страшно! Зеленые волосы стали стремительно разрастаться, из них полезли веточки, корневая система росла еще быстрее, превращая дриаду в многоногого монстра…
– Григорьева!!!
Через пять минут я, обнимаемый мной и обнимающий меня кустик, притопавшая за нами метла и монстроподобная профессор Куст стояли перед светлыми очами ректора. Куст была страшна. Страшна настолько, что я, кустик и метла осторожненько, стараясь не привлекать внимания, отходили от нее подальше…
– Стоять! – рявкнула дриада.
Еще шаг вправо мы сделали синхронно, ибо стало вконец страшно.
Ректор Вреднум тяжело вздохнул, почесал белую бороду, махнул рукой… Корни, лишние ветки, листья, побеги разом отвалились от профессора, обеспечив пару каминов топливом минимум на неделю. Мы сделали еще один шаг в сторону…
– Это… это… это… – замкнуло дриаду.
Вреднум перевел взгляд на меня.
– Цветочек жалко, – выдохнула я.
Растение старательно закивало, демонстрируя, что ему себя тоже жалко очень. Метла промолчала, но всем своим видом выражала солидарность.
Укоризненно покачав головой, ректор сказал:
– Григорьева, вы сорвали лекцию.
Попадос…
– Отработаете на практике у леди Куст, – вынес вердикт Вреднум.
Понятия не имею, что это значит, но дриада удовлетворенно кивнула, и я поняла, что точно ничего хорошего ждать не приходится.
– Жду в классе! – сообщила мне профессор и гордо удалилась, оставив весь свой валежник валяться там же, где он и отвалился.
А мы с растением и метлой остались… Растение обняло крепче, ему тоже стало страшно, метла придвинулась ближе.
– С кустиком что сделала? – устало спросил ректор.
Посмотрела на куст, а он на меня двумя черными бусинками ягод – тут-то я его и узнала. Декоративная волчья ягода, выведена в Присредиземноморье, ядовита, в сотни раз более ядовита, чем дикорастущий собрат. Но дело ведь не в этом – куст реально смотрел на меня черными бусинками глаз…
– Оживила, – озвучил мою догадку Вреднум.
Кустик тоже кивнул.
Метла заинтересованно выглянула у меня из-за плеча.
– Эх, Григорьева, – ректор тяжело вздохнул, – горе ты мое ведьминское, и что с тобой делать?
Я вспомнила про декана чертового факультета и вежливо попросила:
– Сказать, где библиотека находится.
– Зачем? – удивился Вреднум.
– Очень надо, – заверила я.
– Что именно надо? – вопросил ректор.
Внимательно посмотрев в его старческие мутноватые голубые глаза, я подумала, подумала, и…
– На мне женились. Причем черт. Боевой. Я ему сказала три раза «да», но я была невменяемая, а он… И я… А там пять свекровей, традиции и… и…
Вреднум улыбнулся. Под бородой оно, конечно, могло показаться, но вроде бы улыбка была очень добрая, а после ректор взял и поманил меня пальцем. И я даже подошла и над столом согнулась, а ректор прошептал:
– Владлен не черт.
Кустик едва не выпал у меня из рук.
– Что? – переспросила я севшим голосом.
– Стаська-Стаська, добрая ты, – руководитель Университета вредной магии тяжело вздохнул, – потому и скрывать не стал. Не черт он, Стасенька, среди чертей вырос, в клане Харг приемным был, но не черт – и фамилия другая, и статус повыше. Так что… – усмешка, – не подписывай ты чертям заселение, покуда в нормальный вид общежитие свое не приведут. А с Владленом я вас на твоем последнем курсе разведу.
Ни фига не верю.
Не то чтобы Вреднуму не доверяю, есть в нем что-то свое, доброе такое, но вся ситуация…
– И да, в тайне держи, что не черт он. Кроме меня и тебя теперь, никто и не в курсе, – сурово предупредил ректор.
– Да? – я вдруг начала осознавать, что кое-кто чертовой наружности славно поиздевался надо мной. – А сам Владлен Азаэрович в курсе?
– Естественно, – хмыкнул ректор.
Значит, поиздевался!
Состояние «ведьма в растерянности» плавно перетекло в состояние «ведьма злая». Хуже того, на горизонте маячило «очень злая!».
– А еще, – я присела на край столешницы, все так же обнимая кустик, – а еще меня лорд Тиаранг приманивал по ауре!
– Знаю, Станислава, – ректор грустно кивнул. – Ты уж прости, уберечь не смогли, сильный он, чертвертьдемон этот, вот я к тебе Владлена и послал.
– А он, значится, ситуацией воспользовался и к подписанию разрешения на поселение попытался меня склонить! – возмущенно резюмировала я.
– Темные, что с них взять, – улыбнулся Вреднум.
– Перевоспитаем! – мрачно заверила я.
Ректор почесал бороду. Затем с сомнением взглянул на меня.
– Перевоспитаем-перевоспитаем, – повторила злая ведьма. – И его, и Тиаранга, и вообще всех подряд!
Вреднум как-то неуверенно кивнул, затем поднялся, прошел к стеллажу с книгами, некоторое время задумчиво разглядывал, после щелкнул пальцами – и среднего размера книга слетела с верхней полки, чтобы прилететь ко мне. Едва ухватила ее одной рукой, второй-то горшок держала. Но схватила и посмотрела на название «Обычаи, традиции и быт северных племен боевых чертей».
– У-у-ух, – только и сказала я.
– Если уж мстить, то по науке, – Вреднум вернулся на свое место. – Так что изучай, образовывайся, ну и… перевоспитывай. Пока что рано, конечно, а вот если тебя для устрашения в клан Харг приведет, вот тогда и начинай.
С сомнением взглянув на ректора, я осторожно спросила:
– Вы Владлена Азаэровича не любите, да? Вот и рады устроить ему неприятности?
– М-м-м, – белый маг тяжело вздохнул, – скорее наоборот, Станислава, искренне желаю ему добра.
И тут я поняла, что мы с ректором родственные души, потому что:
– А добро всегда побеждает зло, – протянула я.
– Или перевоспитывает, – улыбнулся Вреднум.
Белый маг во главе Университета вредной магии… О да, я усекла фишку. Но это я усекла, а Темного Властелина уже искренне жаль.
– Декана перевоспитаю, – обнимая книгу и перехватывая растение поудобнее, пообещала я.
– Я в тебя верю, – так же искренне заверил ректор. – Куст у себя оставь, поливай почаще, листья не обрывай, в остальном это обычное растение.
– Все поняла.
Мы молча обменялись рукопожатием, для чего книгу пришлось на время положить на стол, и расстались довольные собой. Я ощущала себя несущей добро и справедливость в темные массы, Вреднум явно наслаждался чистой победой – теперь, когда у меня была цель, срывать лекции я точно не стану. В общем, все, как и всегда, было здорово, в смысле – ведьмы вышли на тропу войны, что осознали, открыв двери ректорского кабинета.
И в связи с этим я вспомнила еще кое-что.
– Лорд Вреднум, – крутанулась на месте, – а по четвертьдемонам у вас что-нибудь имеется?
Ректор задумчиво глянул на стеллаж, щелкнул пальцами, и ко мне прилетела уже знакомая «Как выжить в магической академии. Краткий справочник».
– Только учти, у меня сердце слабое, – предупредил Вреднум.
– Мне нравится ваше чувство юмора, – вполне серьезно заметила я.
Маг заговорщицки подмигнул.
* * *
А кустик я на окно, на лучшее место поставила и обозвала по-простому – Волчиком. Волчик новому месту жительства очень обрадовался, а когда я его полила, вообще едва не заурчал от радости, после чего весело пританцовывал, подставляя все листочки солнечному свету. Он был счастлив, я была счастлива, метла, которую я после драки отполировала и веточки расправила, тоже была счастлива. Одна карта нудела над головой: «Григорьева, на лекции, Григорьева, на лекции!»
Пришлось пойти.
Профессор Куст встретила злым «Отвратно вернуться!», ведьмочки дали пять, я села на место и следующие три с половиной часа давалась диву. Это надо же – все заклинания роста, которые я считала стабильными, надежными и непоколебимыми, таковыми не являлись! Заклинание роста волос, применяемое каждой более-менее образованной деревенской знахаркой, всего одним простеньким «Карэхос» оборачивалось ростом волос не на голове, а на теле! Красавица Светлана Сан, избранная жертвой для практикума, вмиг обросла черным густыми курчавыми волосами на лице, руках, зоне декольте, даже колени – и те стали пушистыми. Ведьмочка выла не своим голосом минут пять, пока профессор Куст, сжалившись, не избавила ее от лишней растительности.
По итогам занятий с дриадой мы все четко усвоили одно – прежде чем произносить даже самое простенькое и слабенькое заклинание, убедись, что в радиусе ста метров нет никого обладающего малейшими знаниями по вредной магии!
Но профессор Куст почему-то искренне верила, что мы сделали совершенно иные выводы, и, как только звонок издал жуткое «Зла-а-а-а-а-а», вполне доброжелательно выдала:
– Вижу, вы сейчас горите желанием испытать все изученные диверсионные заклинания!
Мы желали в дамскую комнатку, как минимум по-маленькому, а еще мы больше не хотели колдовать… вообще! И должна признать, оно очень страшно, когда что-то стабильное и надежное вдруг оказывается… полностью ненадежным! Хуже того – сразу начинаешь за каждым кустом подозревать гада, который обязательно вмешается в твое заклинание… Паранойя начала цвести махровым цветом…
– Понимаю-понимаю, – улыбалась дриада, – вам не терпится попробовать, но, дорогие ведьмочки, исключительно на практикуме.
Слава духам!
– И только под моим присмотром.
Значит, выживем! Повторно слава духам!
– Теорию к следующей лекции вызубрить. Все свободны.
Трижды слава духам!
И мы ринулись в дамскую комнату, благо недалеко было. Там, стоя перед зеркалом и проверяя себя на отсутствие лишних волос, ногтей, носов, пальцев (испытывали-то пять заклинаний роста, мне вообще повезло, мне кустик достался, а остальные показательные демонстрации на ведьмочках проводились), мы решили обменяться парой фраз:
– Слава духам, следующая пара только через неделю, – пробормотала Светлана.
– Меня трясет, – призналась Кларисса.
– Ногти, ногти, у меня везде ногти… – бормотала Райса Злобнер.
– Колдовство – страшно! Нам молоко за вредность должны давать, – это я.
– Драконье, – согласилась со мной Ханна.
– Свежесдоенное, – поддержала Агата.
И тут кто-то постучал в дверь.
Учитывая, что мы находились в общественном туалете, это было странно. Мы перестали жаловаться и в ожидании уставились на дверь. Последняя приоткрылась, открывая нашему вниманию черную коробку, выстланную алым бархатом, на котором оказались туфли! Тоже черные, с серебряной пряжкой, точно такие, как на Райсе.
– Гарак, нет! – решительно заявила я.
Туфли исчезли за дверью, из-за нее же раздалось смачное ругательство. Но когда мы вышли, черта там уже не было. А вот меня ждал совсем иной черт… ну или даже не черт, если верить Вреднуму, а я ему верю. Это с одной стороны, про то, что верю, а с другой – я еще книжку не прочитала.
Хотя, положа руку на сердце, декану чертового факультета сейчас было не до книжных дел – ворот рубашки разорван, на шее засос, второй засос виднеется в разодранной на рукаве рубашке, вид… не столь презентабельный, как обычно, а еще взгляд злой. Настолько злой, что все перепуганные профессором Куст ведьмочки обратно в туалет юркнули, а я… я тоже юркнула и уже оттуда, приоткрыв дверь и высунув голову, промурлыкала:
– Отвратненьких, дорогой.
Владлена Азаэровича перекосило.
– Развод не подпишу, – решила понаглеть я.
Просто после беседы с Вреднумом произошедшее уже не казалось столь фатальным и страшным.
– Григорьева, – прошипел взбешенный будущий перевоспитавшийся, – ты кому растрепала?
– Всем! – гордо объявила я и закрыла дверь.
На удивленные взгляды ведьмочек пояснила:
– Будем перевоспитывать.
Кларисса хмыкнула и авторитетно заявила:
– Хрен тебе.
– Никто и не говорит, что будет легко, – согласилась я.
– Остынь, Клар, она тут новенькая, еще не знает ничего, – усмехнулась Ханна.
И вид у всех стал такой… Хотя, если вспомнить лекции с дриадой, то я девчонок понимаю.
– Ладно, пошли, – решила Агата.
И первая выглянула за дверь. Учитывая, что ведьмочка торопливо вышла, там уже никого не было. В общем, мы тоже потащились на выход, и вовремя, потому как над головой прозвучало: «Жра-а-а-а-а-а-а-ать. Отвратного аппетита».
– Это что? – испугалась я.
– В столовку пошли, – зевнула Агата.
– Оригинально у вас тут, – заметила я.
– Ты даже не представляешь, насколько, – Райса пристроилась рядом со мной. – Короче, слушай. Как войдем, глазки в пол – у дверей навы сидят, они терпеть не могут, когда на них пялятся, а вот пройдем дальше черной полосы, и обязательно посмотри направо – там инкубы, и глянуть приятно, и они обижаются, если им внимание не уделить. Дальше феи – гордо идем мимо – мы не дружим. Потом гномы – они классные, с ними дружим. Затем домовые – с ними надо дружить, а то пакость сделают. После них будут дриады, они нормальные, и оборотни – нямка, там такие экземпляры, что хочешь-не хочешь, а дружишь.
– Еще раз и помедленнее, – попросила я.
Райса хмуро глянула на меня и повторила слово в слово, разве что про фей добавила «падлы завистливые».
– А чего завидуют? – не поняла, откровенно говоря.
– У нас форма круче, – гордо ответила ведьма, – дизайн Клара разрабатывала.
Оглянувшись на Клариссу, заметила, как та гордо вскинула подбородок, и вообще сразу стало ясно – откуда у нас такая стильненькая, но очень развратненькая одежда. А главное – фиолетовый Кларисске шел, а вот мне, блондинке почти, не совсем. С другой стороны – длина юбки примиряла с любым цветом.
– Отличная форма, – похвалила я Клару.
Та снисходительно кивнула и старательно скрыла высокомерную улыбку.
Столовка располагалась на первом этаже, и к ней вела аллея с пальмами, соснами и чертополохом вперемешку. Наши каблучки дробно простучали по белому мрамору, на котором сверкали надписи «Жрешь сам, не мешай жрать другим», «Отвратного аппетита», «Помните о правилах поведения за столом», «Не вытирай руки об соседа, для этого скатерть имеется, ее об соседа можно», «Не плеваться ядом, ты не теща Темного Властелина». И много чего еще забавного, я просто не все прочитать успела, так как мы подошли к массивным черным дверям, которые при нашем появлении открылись, и мы вошли, а там…
Там были навы!
Обалденные!!! Все в строгих черных костюмах, при галстуках, с офигенными фигурами, черноволосые, смуглые, сдержанные, чинные, черноглазые и штук пятьдесят…
– Уау, – выдохнула я, пока меня тащила за руку Райса и подталкивала в спину Клара. – Девчонки, да дайте хоть полюбоваться!
На мое восклицание повернулись все навы, окинули неприязненным взглядом с головы до ног, отвернулись, но… два нава мне вполне так приятственно улыбнулись.
– Стаська, ты сдурела? – прошипела Райса. – Ты что? Они этого не любят.
– Совсем? – растерялась я. – Но они же потрясные!
Ближайший к нам нав обернулся, белозубо мне улыбнулся и милостиво сказал:
– Ладно, тебе можно, восхищайся дальше.
С иронией, конечно, сказал, но я искренне выдохнула:
– Спасибо.
Улыбка нава стала шире, и я поняла, что реально от него в восторге. Но Райса потянула куда сильнее, а мне с ее массой было не поспорить. Утащили меня в итоге с полосы черного мрамора, а вот красной зоной от всех были отделены инкубы. И тут все иначе – полурасстегнутые рубашки, открывающие мускулистые торсы, брюки с поясами, затянутыми на узких талиях, идеальные мужские бедра, обольстительные улыбки, страстные взгляды, темные волосы до плеч – секси, короче. Все ведьмочки остановились, заулыбались в ответ, а я честно сказала:
– Не, навы круче.
Инкубы вмиг прекратили улыбаться, навы снова разом повернулись и на меня посмотрели несколько шокированно.
– Ты что? – возмутилась Светлана. – Ты глаза протри – инкубы потрясные!
– Навы круче, – не согласилась я. – Они такие сдержанные, суровые и… вообще слов нет!
Инкубы выглядели потрясенными, навы были в шоке, но в таком приятном шоке, а я поняла, почему они не любят, когда на них пялятся, – потому что потом все улыбаются инкубам и про навов забывают, а им, видимо, обидно. Но затем я поняла и иное – капец мне. Потому что в глазах у инкубов зажглось: «Все, это вызов, ты попала, ведьма!».
В общем, толкать меня больше не пришлось – сама сбежала. А дальше была золотисто-зеленая зона и собственно феи в золотисто-зеленых платьях в пол и с коронками на золотых волосах. Ну и собственно:
– Да, у нас форма круче, – вслух решила я.
Феи разом скривились.
– А то, – Кларисса приобняла меня за талию, уводя от крылатых. – Знай наших!
У фей, которые жевали зеленые листья салата с яблоками, аппетит испортился, потому как все от себя тарелки с этой полезной гадостью отодвинули. Кстати, фей имелось штук тридцать, а нас было мало, но мы все равно их не боялись.
– Привет травоядным! – заявила Ханна.
И мы пошли дальше, там была зона из мрамора серого цвета, и вообще имитация грота, и вот в этой зоне имелись гномы – штук сто пятьдесят.
– Привет! – радостно поздоровалась я, потому что ведьмы гномов очень любят.
– Хэй! – разом ответили все бородатые.
Просто гномки тоже не без растительности на лице.
А потом на всю столовую раздалось:
– Стасенька, свет мой!
И ко мне кинулся дядь Никодим. Подбежал, подхватил на руки, закружил. И ничего, что он мне по бедра ростом – домовые же очень сильные.
– Как ты, ведьмочка? – поставив на ноги, спросил главный домовой университета.
Ведьмы стояли в шоке.
– Хорошо, – ответила я, присев, чтобы быть к нему поближе. – А вы как?
– Дверь отремонтировал, – заулыбался дядь Никодим. – Владленушка, он как – иной раз со злости мне весь дом разносил, а тут всего-то дверь, мелочи. Ты-то как?
– Отошла уже от малинки, – хмыкнула я.
– Не серчай, – Никодим по руке погладил, – не знал я.
– Да весело все вышло, – успокоила я его, поглядев на домовых.
Их всего-то было около десяти. Но десять домовых – сила! При желании тут все с землей сравнять могут. А потом я увидела леди Куст – дриад здесь было немало – около пятидесяти, из еды у них имелись только стаканы с древесным соком, но иного они и не ели. Однако обратила я на них внимание не из-за этого – профессор поманила меня пальцем. Пришлось, оставив дядь Никодима, подняться и подойти к ним. И вот едва я приблизилась к длинному столу, за которым сидели дриады, леди Куст веско произнесла:
– Это та самая ведьмочка Станислава, не обижать!
И все мне приветливо кивнули. Оторопев от такого, я шепотом спросила у профессора:
– А за что так?
Леди Куст подняла на меня карие глаза, подмигнула и прошептала:
– Я злая, запомнила?
Естественно, кивнула в ответ.
– Просто ты на защиту растения встала, – прошептала дриада, – а это дорогого стоит, Станислава. Все, иди.
Добро на службе у зла, значит… Да, попал Темный Властелин. Он просто этого еще не знает, но он попал. Улыбнувшись дриаде, я вернулась к ведьмочкам и только хотела спросить, где мы едим, как увидела оборотней. И вот точно – хочешь-не хочешь, а дружишь, потому что они все нам замахали. И я поняла, что едим мы с ними – шесть мест как раз пустовали, и перед этими местами уже имелись пироги, мясо на гриле, вино даже и соки. Но это мелочи – у оборотней было весело! Так весело, что хохот гремел на всю столовую, потому что один из оборотней – высокий, с длинными до лопаток волосами, зелеными кошачьими глазами и широкими плечами – травил байки. Рядом с ним сидела изящная девушка, тоже с кошачьими, но голубыми глазами, и она первая крикнула:
– А вот и ваша новенькая, да?
Кивнув, я невольно гляделась. Столовая оказалась внушительной, поделенной на зоны, и что самое странное – ведьмочки в островерхих шляпах обнаружились метрах в семидесяти, они сидели отдельно за тремя длинными столами в сине-черной зоне и одеты были иначе – черно-синие формы, гораздо длиннее наших. Но спросить почему я так и не успела – Райса подтащила к столу, а там…
– Ну, я затаился, а эти горемыки с рогатинами между собой: «И де вин?», «Заховавсчя, видать», а я такой подползаю, капканы им под ноги – и отползаю…
– И? – разом выдохнули и оборотни, и все мы.
Оборотней было около сорока, все классные. Вот реально классные, и форма у них прикольная – коричневые чуть расстегнутые рубашки, черные брюки, мягкие высокие мокасины до колен, широкие кожаные пояса, а еще море обаяния, улыбок и приветливости. И ну тех ведьмочек – я поняла, что сидеть с оборотнями – это здоровски, просто здоровски, и все.
