Глава 40: Прекрасная мечта

Тилонг подошел к Тан Чжену, пиная его. Как будто он был мертв, Тан Чжен не двигался вообще.

Гости потеряли всю надежду, казалось, будто Тан Чжен был полностью побежден.

Босс Фэн усмехнулся, когда он посмотрел на пепельного Линь Ху. Толпа шипела в неудовольствии.

Тилонг улыбнулся в удовлетворении, глядя на Хуан Цзыяна, который кивнул. Глаза Тилонга мерцали. Все мышцы Тилонга потрескивали, когда он собрал свою энергию, готовясь разорвать все кости и сухожилия Тана Чжена и сделать его калекой.

Неожиданно, закрытые глаза Тана Чжена внезапно вспыхнули, и сердце Тилонга вдздрогнуло, он громко крикнул, “Подлец!”

Но было слишком поздно. Обе руки Тан Чжена накинулись на него и ударили в дантянь Тилонга.

Удар за ударом!

Два приглушенных поразительных звука прозвучали. Тилонг испустил жалкий крик, его глаза раскрылись и он уставился на Тан Чжена в недоверии.

Тан Чжен был похож на ловкую обезьяну.

Шаги Тилонга казались эхом, он изо всех сил пытался остаться на ногах, но в конечном счете, он упал.

Тилонг уверенно побеждал, и его тело было твердо как сталь. И как он проиграл?

Хуан Цзыян встал, с улыбкой на лице, он смотрел прямо на Тан Чжена.

Босс Фэн держал язык за зубами, как будто он просто проглотил муху.

Только лицо Линь Ху показало восторженное выражение. Он порадовался и прошептал ‘Маленький друг, ты действительно удивительный’.

Тан Чжен глубоко вздохнул, он был истощен. Он чуть не потерял свою жизнь.

Удары Тилонга действительно тяжело ранили его. К счастью его истинная Ци была чрезвычайно сильной и он смог подавить атаку.

Он решил воспользоваться возможностью притвориться раненным, и критически ударить, когда Тилонг не заметил его.

Дантянь был слабым местом Тилонга. Как только его дантянь был ранен, вся боевая способность Тилонга разрушилась.

“Ты …, как ты узнал о моей слабости?” Тилонг спросил, подняв голову с трудностью.

Тан Чжен улыбнулся холодно, но не ответил.

Толпа ликовала. Судья посмотрел на Хуан Цзыяна перед окончательным объявления о победителе.

Линь Ху спросил Тан Чжена, “ ты в порядке?”

Тан Чжен нехотя улыбнулся и затем сказал, “я в порядке, но я действительно хочу уехать теперь”.

“Хорошо, мы сейчас уедем”.

“ Хуан, мы поедем, так как Тан Чжэн устал”. Линь Ху сказал.

Хуан Цзыян был сердит; этот матч понизил его престиж и заставил его показать истинное лицо.

“Хуан, мы можем ехать?” Тан Чжен спросил.

Лицо Хуан Цзыяна дрогнуло немного, как он загадочно сказал, “Хорошо, езжайте”.

Когда Тан Чжен и Линь Ху ушли, лицо Хуан Цзыяна внезапно стало мрачным.

Тилонг встал на колени перед Хуан Цзыяном, дрожащим с холодом, когда он сказал жутко, “Молодой Хуан, я - бесполезен …”

“Ты действительно бесполезен. Победа была почти у тебя и все же ты проиграл в конце”. Хуан Цзыян сказал обижено.

С поражением Тилонга также потерпели неудачу его планы. Было теперь труднее узнать тайну Тан Чжена.

Тилонг вспомнил матч и заявил, “Он был нацелен на мою Даньтань слабость. Я подозреваю, что он давно знал, что это была моя слабость”.

“Возможно, … у него есть эксперт, дающий ему подсказки”. Тилонг предположил.

“Эксперт?” Глаза Хуан Цзыяна вспыхнули.

Хуан Цзыян скрежетал зубами. Он должен получить тайну Тан Чжена. “У всех мужчин есть слабые места”.

Тан Чжен не знал о предательских планах Хуан Цзыяна, он сидел в автомобиле, с закрытыми глазами. Через некоторое время он открыл глаза.

Выгода от этого матча стоила того даже при том, что он получил такие раны. Он извлек пользу.

Тан Чжен возвратился в больницу, чтобы позаботиться о Дедушке. Его внутренние органы были поражены.

Он наращивал свою истинную энергию Ци, его меридианы, выпускали грохочущий шум, поскольку его истинная Ци в его девяти меридианах начала кипеть. Через некоторое время его истинная Ци успокоилась, полностью восстановилась и значительно увеличилась в процессе.

“Маленький друг, кажется, что ты извлек пользу из этого сражения”. Тянь Чаньцзы ободряюще сказал. Он не ожидал, что Тан Чжен продвинется с такой скоростью.

Тан Чжен был также неспособен сдержать свое счастье.

Осталось только три дня, чтобы пополнить истинную Ци. Тянь Чаньцзы еще раз вылил ведро воды со льдом на него.

Я определенно найду путь. Тан Чжен сказал.

“Я уже сказал тебе метод давным-давно, просто пойди и 'поглоти' Фан Шиши, и ты легко продвинешься”. Тянь Чаньцзы сказал со злой улыбкой.

Тан Чжен погрузился в глубокий сон. Внезапно, он обнаружил, что он и Фан Шиши вместе в комнате, близко друг к другу. Они начали стягивать одежду, Тан Чжен снял всю ее одежду, чтобы она была совершенно гола, абсолютная красота перед ним заставила его сердце трепетать от рвения. Мгновение спустя они упали на кровать ….

Рано утром, Тан Чжен медленно открыл глаза и почувствовал, что его штаны были немного липкими. Он тогда вспомнил очаровательную и нежную сцену с прошлой ночи.

Он чувствовал себя немного смущенным, когда он поспешно пошел в уборную, чтобы одеться, и затем возвратился, чтобы взять рюкзак и хотел идти в школу.

Он увидел Фан Шиши, и его лицо стало красного цвета. “Твое лицо красное. Что произошло?” Фан Шиши спросила любопытно, держа его за руки и уставившись на него большими черными глазами.

“Ничего”. Тан Чжен не ответил.

“Лгун, должно быть что-то, что ты сделал что подведет меня?” Фан Шиши спросила.

“Нет”. Тан Чжен отрицал.

“Если ты будешь делать что-то, что подведет меня, я не позволю тебе идтии”.Фан Шиши размахивала ее кулаком.

“Доброе утро, маленький друг”. Фэн Сынян приветствовала Тан Чжена издалека.

“Доброе утро, Тетушка Фэн”. Тан Чжен вежливо приветствовал.

“Хехе, почему ты так вежлив по отношению ко мне? Маленький друг,ак ты считаешь Диндин сегодня симпотична?” Фэн Сынян поглядела на Фан Шиши и намеренно спросила.

Тан Чжен был в большой степени смущен и закашлял,, не зная, как ответить.

“Ай, действительно ты болен? Диндан, как ты можешь быть такой небрежной? В будущем проявляй большую заботу о маленьком друге”. Фэн Сынян сказала.

Е Дингдан покраснела, и она проревела: “Фэн Сынян, ты уже привезла меня в школу, почему не поспешишь и не уедешь?”

“Хехе, я понимаю. Я уже вмешиваюсь в ваши отношения”. Фэн Сынян махнула рукой и уехала.

Фан Шиши смотрела ошеломленная …