Приказ № 451 от 2178 года

Приказываю отправить экипаж № 3 в лице…(далее шло перечисление фамилий), а также инженера-исследователя Космических Войск Борисову В.А. (это я) на планету Марс с целью изучения аномальных атмосферных явлений.

22.06.2178 Слесаренко Л.В.

Этого не может быть.

- Почему именно я?

- Из всех ученых-исследователей нашего штаба по степени подготовленности и по состоянию здоровья подходишь только ты. У тебя идеальная кардиограмма, и зрение как у орла.

Я вздохнула. Но приказ есть приказ.

- Служу Отечеству, - коротко отрапортовала я, и, под согласный кивок генерал-майора, вышла из кабинета.

Итак, через неделю межгалактическая экспедиция была собрана. Отлёт был назначен в тот же день на самом мощном корабле нашего времени – Т-35. Специально для меня внутри этой громадины был сооружен целый отсек под специальную лабораторию. В моем подчинении находилась команда подготовленных космонавтов, асов в своем деле. Каждый из них был здоровее меня в полтора раза, а некоторые уникумы и в два. Тем ни менее все они находились по моим командованием. Суть всей нашей экспедиции сводилась к одной-единственной цели – выяснить, почему на Марсе начали возникать яркие вспышки, которые незначительно изменяли магнитные поля Земли. Нашей целью было выяснить, опасно ли это обстоятельство для человечества.

Весь полёт прошел спокойно. Команда была сдержанно-молчалива, и холодно выполняла мои приказы. Приземление не отличалось от самого полёта.

Дальнейшая жизнь на Марсе тоже была сходна с днем прибытия – никаких эмоций, никаких жалоб, только работа. У команды космонавтов стояла задача собирать пробы и производить заборы, у меня – эти самые пробы изучать и делать выводы. Надо сказать, что команда очень старалась. Я без работы не сидела – пока они искали или измеряли что-то одно, я обрабатывала найденные ранее вещества…

За время пребывания на Марсе, я многое установила и подтвердила. Вроде бы проведенные мною эксперименты не отличались от проведенных ранее, другими астронавтами. Новых веществ не было найдено, и вспышек также из команды никто не видел.

Нами было установлено, что температура на планете колеблется от −153 на полюсе зимой и до более +20 °C на экваторе в полдень. Средняя температура составляет −50 °C.

Атмосфера Марса, состоящая в основном из углекислого газа, а также аргона и азота, очень разрежена. Давление у поверхности Марса в 160 раз меньше земного — 6,1мбар на среднем уровне поверхности. Из-за большого перепада высот на Марсе давление у поверхности сильно изменяется. Примерная толщина атмосферы— 110 км.

Пр помощи приборов я ещё установила и Ускорение свободного падения - на экваторе оно было равно 3,711 м/с² (0,378 земного); а ещё вычислила первую космическую скорость – онасоставляет 3,6 км/с, вторая — 5,027 км/с.

Несколько раз наша команда становилась свидетелем пылевых вихрей. Это воздушные завихрения, возникающие у поверхности планеты и поднимающие в воздух большое количество песка и пыли. Наблюдать за этим было довольно страшно, но нас эта напасть проходила стороной.

У Марса было зафиксировано слабое магнитное поле. Магнитное поле Марса крайне неустойчиво, в различных точках планеты его напряжённость может отличаться от 1,5 до 2 раз, а магнитные полюса не совпадают с физическими.

В одном из опытов по обработке взятых с поверхности проб я получила и водяной пар, и метан. Кстати, Научные гипотезы о существовании жизни на Марсе существуют давно, и именно благодаря наличию метана. По результатам наблюдений с Земли в атмосфере Марса обнаружен метан. В условиях Марса этот газ довольно быстро разлагается, поэтому должен существовать постоянный источник его пополнения. Таким источником может быть либо геологическая активность (но действующие вулканы на Марсе не обнаружены), либо жизнедеятельностьбактерий.

Наши телескопические исследования Марса подтвердили и такие особенности, как сезонные изменения его поверхности. Это прежде всего относится к «белым полярным шапкам», которые с наступлением осени начинают увеличиваться (в соответствующем полушарии), а весной довольно заметно «таять», причем от полюсов распространяются «волны потепления».

Значительная часть поверхности Марса представляет собой более светлые участки («материки»), которые имеют красновато-оранжевую окраску; около 25% поверхности — более темные «моря» серо-зеленого цвета, уровень которых ниже, чем «материков». Перепады высот весьма значительны и составляют в экваториальной области примерно 14—16 км, но имеются и вершины, вздымающиеся значительно выше, к ним относятся Арсия и Олимп. Кроме того, мы обнаружили отчетливые следы вулканизма и тектонической деятельности — разломы, ущелья с ветвящимися каньонами, некоторые из них имеют почти сотни километров в длину, десятки — в ширину и несколько километров в глубину. Есть на поверхности Марса и вулканы. Вулканические кратеры достигают огромных размеров. Крупнейшие из них — Арсия, Акреус, Павонис и Олимп — достигают около 500-600 км в основании и более двух десятков километров по высоте.

За то время, что я провела на этой планете, наша команда провела огромную работу, но не видели даже намека на то явление, из-за которого нас посылали сюда… Именно поэтому я начала проводить собственные опыты по синтезу и реакции различных химических веществ.

В тот день я была в лаборатории. Работы практически не осталось, большая часть материалов была проверена, и даже не один раз. Я возилась с собственными опытами, отодвинув «марсианские» заборы подальше, дабы избежать нежелательной и даже опасной реакции.

Ближе к полудню мой покой нарушили. Один из членов нашей команды возник на пороге лаборатории и молча протянул мне пробирку из термопоглощающего стекла с красно-коричневой мутноватой жидкостью, похожей на томатный сок. Я так же молча кивнула ему и взяла пробирку, поместив её на стол для опытов. Если бы я знала, как это опасно…

Укрепив пробирку на штативе, я стала готовиться к анализу вещества. Проведя несколько простейших операций, я поняла главное. Судя по реакции, температура этой жидкости очень высокая… Слишком высокая для Марса. Странно? Неужели то, зачем мы здесь?!...

Вдруг наш корабль слегка тряхнуло, и за бортом я услышала крики команды. «Метеорит врезался в поверхность рядом с кораблем!» - мелькнула у меня мысль. В ту же секунду мне стало безумно больно. Некоторая часть жидкости из пробирки выплеснулась на указательный палец левой руки.

-Ой, ой, аааа! – вскрикнула я. Ничего не видя перед собой, я вышла из лаборатории и пошла в медицинский отсек. На руке медленно сползала и покрывалась страшными рубцами кожа.

Вдруг я услышала из лаборатории грохот и звон стекла. В страхе я кинулась обратно…И там… О, ужас! На столе были осколки пробирки и ртутного барометра… а на самом столе… Красная жидкость быстро текла к темным шарикам ртути. Слишком поздно я поняла, насколько это опасно… Грянул взрыв…

Я резко открыла глаза. Обычный автобус, все как обычно. «Мама, мама! У меня шарик лопнул!!!» - громко плачет впереди меня маленький мальчик. Вот вам и путешествие на Марс… Вдруг у меня резко заболела левая рука. Стоп! Что это? На руке красовался огромный ожог! Так сон ли это или…?