Глава 3:22июня, окружение, плен, побег

Прежде чем начать эту главу следует сказать, что история бригады началась 24 октября 1941 года, уже во время битвы за Москву. Поведанные до этого факты и исторические моменты относятся не к бригаде самой, а к солдатам или командирам, которые служили впоследствии в 16-й моторизованной бригаде.

При этом личный состав складывался не просто в бригаде и в ходе боевых действий. Такого метода формирования не имела, пожалуй, не одна бригада или дивизия, почти из тех, что были и действовали на фронте. Объяснялось это тем, что некоторая часть дивизий была сформирована еще до войны (1932-1939года формирования), к другим частям кадры подбирались уже в ходе войны, но из массы военнопленных и окруженцев, что пробивались к своим после того как те проходили через фильтрационную систему лагерей (в войсках и политуправление считали что если человек единожды сдался в плен, то ему веры больше нет).

Наша же бригада, поначалу имевшая от двадцати (к 24 июня 1941 года) и до ста солдат формировалась в основном из таких как раз военнопленных, притом не абы каких, а имевших опыт войны.

Впрочем, все началось весьма непросто.

Наш майор Хомяков-до войны служил в 144-м полку 134-й стрелковой дивизии. Так уж получилось, что почти с самого начала войны дивизия, бывшая в первом эшелоне прикрытия границы у г. Владимир-Волынский, на Украине была рассечена на несколько группировок невзаимосвязанных между собой и крепко удерживали границу на Украине. Однако неудачи немцев в лобовых атаках, в Белоруссии, вынудили командующего группой армий «Центр» Теодора фон Бока, нанести удар своей группой армий, не в Белоруссии (как то планировалось планом операции «Барбаросса») а на Украине. При этом этот обманный маневр разрешил штаб вермахта во главе с Францем Гальдером, хотя направления главного удара по линии Минск-Могилев-Смоленск, через который немцы хотели к июлю 1941 года выйти к Москве, это не отменяло, а Минск был взят немцами после того как наши войска были отсечены в районах городов Белосток и Брест-Литовск, и гитлеровцам была открыта дорога на центральном направлении. В тот же миг но там немецкие войска не шли парадным маршем как и на Украине летом 1941года. Уже на второй день войны 24 июня советскими войсками был отбит город Перемышль (частями 98-й стрелковой дивизии полковника Дедаева).

После недолгих убеждений Адольф Гитлер, лидер партии нацистов и вождь Германии с 33-го года разрешил перенести направление главного удара южнее.

В тот же момент, говоря о Советской армии конца 30-х годов, историки, называя её слабой не совсем точны. С 39-го года велась подготовка армии, её оснащение новейшими средствами войны, строились укрепления и новые полевые аэродромы, готовилось все чтобы здесь, в приграничной полосе встретить врага и разгромив его перейти в наступление. Уже на 14 день от начала марша Советская Армия должна была быть у Варшавы, как это предписывал идеологический план Молотова-Ворошилова (по своей сути это был план кампании, но в основе него, созданного на 1942 год, когда планировалось нападение Германии на Советский Союз, советской разведкой примерно был не текущее положение вещей, а идея Красная Армия всех сильней). Но идеологический поход после 1939 года не начался, когда были отхвачены назад Западная Украина и Западная Белоруссия, территории, которых поляки захватили в 1920-м году (по окончанию Советско-польской войны 1918-1920гг).

Возвращение этих территорий было нужно для общности украинского и белорусского народов с жителями этих западных частей, население которых солидно притесняли поляки с 20-х по 39-й год в том числе местная жандармерия.

С точки же зрения политической (а в военной науке Советской армии 30-х-40-х годов, до начала войны, до 1943 года, если быть крайне точным, политические цели по важности превосходили цели военные) отхват у поляков Западной Белоруссии и Западной Украины был созданием плацдарма для развертывания новых частей для похода на Запад. Но создание частей для этого похода не было наилучшим по своему исполнению. Толковых и опытных командиров не было (их выкосили репрессии по армии 1937-1939 года), а если и были то в командиры назначались люди угодные по политическим убеждениям (пускай и имевшие минимальный опыт оперативной и командно-штабной работы).

В тот же момент было томившее и не устраивавшее войска превосходство (преобладание) кавалерии над другими родами войск (в том числе танковыми) и отсутствие решения вопросов поддержки и координации, связи в армии (радиостанции были на каждом из десяти танков, в худшем случае - на каждом из ста).

Впрочем как радиостанции?!

На танки ставились поручневые антенны и они имели очень ограниченный радиус приема и передачи (заявлено 2-3 километра, на деле 1-2 километра) и к тому же имели фиксированный диапазон радиоволн что было отнюдь не лучшим решением.

Это не давало войскам оперативной связи и в случае гибели командирского танка (а они и несли такую антенну на башне) всё подразделение лишалось связи (резервным способом связи были флажки но в бою ими не особо помашешь).

К тому же служившие в частях танки не многих устраивали своими характеристиками.

Служивший танк Т-26 имел заявленной броню 10-15 мм, хотя она была и ещё меньше по факту и от пуль и осколков не защищала почти (впрочем у БТ такие данные были не лучше) (при варке стали были нагло нарушены все пропорции и встрече с вражеским снарядом от брони отскакивала окалина прилетавшая в лицо и руки, и твердость брони была и бронестойкость не лучшими (броня танка немецкого Т-3 составляла 30-45мм, хотя наши специалисты оценивали лист стали немецкого танка в 60-70мм стали). Из-за этого танкисты носил специальные очки но и их на все экипажи не хватало.

И личный состав был недостаточно хорошо обучен, отсутствовали сработавшиеся части и подразделения.

Каждая рота или батальон воевала по своему плану. И если слаженность была в части то только в построении, не более. Зато образованность экипажей была велика (танкист учился три года и знал все роли в машине, умел водить все типы танков бывшие в металле, в войсках).

Однако 50% танкового парка составляли Т-26 и БТ значительно уступавшие немецкому Pz-3 (у нас его называли Т-3) хотя все машины этих марок были легкими (Panzer-3,немецкий средний танк изначально считался легким).

Средних танков было значительно меньше (Т-28 с тремя башнями, одной пушечной и двумя пулеметными) и очень мало по сравнению с другими танками. Основную массу машин составляли легкие танки, чья броня спасала только от пуль, но не от снарядов 37мм пушек.

Тяжелых танков не было и вовсе, а служившие в армии большие пятибашенные Т-35, (которых было 50 штук) красовались только на парадах и ни в боях - ни в учениях, участия не принимали, никогда.

Появившиеся в 1940-м году танки Т-34 и КВ военными были приняты с неохотой, хотя КВ доказал свою верность в 1939-1940-м годах во время Советско-Финской войны.Т-34 же был сконструирован изначально так что был приспособлен к массовому производству но военных не устроила полностью гусеничная ходовая часть этого танка.

А жаль-Т-34 именно, КВ и также бронемашины БА-3 и БА-20 в паре с артиллерией и пехотой показали невиданную мощь и фактически сделали стрелковую часть моторизованной бригадой.

Однако конструктор Т-34 М.И.Кошкин был упертым человеком и сумел отстоять свое детище, правда при помощи И.Сталина- нашего первого вождя.

В тот же момент 22 июня 1941 года началась война, и она сразу вскрыла ряд недочетов в армии.

И они показали себя - в управлении войсками и системе связи, но рядовые солдаты сразу дрались с ожесточением (о чем говорили сами немцы) и ошибок в их среде было мало допущено.

В тот же миг отсутствие инициативы, безволие и боязнь смелых и обдуманных военных решений, стремление представить положение таким каким его хотели видеть – сыграли с армией злую шутку.

Из-за неё мы потеряли инициативу в октябре 941 года хотя пытались её захватить неоднократно. В тот же миг следует сказать об том что командиры дравшиеся тогда на передовой (Рокоссовский, Рябышев) и командармы (Кирпонос) за редким исключением стремились, вдумчиво оценив обстановку принять единственно-верное решение, в такой обстановке.

Но их торопили и вместо удара всего 8-го мехкорпуса (которым командовал генерал-лейтенант Рябышев) который мог бы солидно сковать немецкие войска, в бой под Дубно устремилась 34-я танковая дивизия с усиление в виде батальона (10 тысяч человек вместо 30 тысяч человек).

И виновным в этом был не генерал-лейтенант Рябышев, а член военного совета Юго-Западного фронта Вашугин, который приказал Рябышеву нанести удар оперативно корпусом, прекрасно понимая что корпус ещё не готов к удару.

Может быть правильно говорить конкретно, но из-за действий отдельных частей положение 134-й стрелковой дивизии сложилось так, что части дивизии были рассечены (вся дивизия была в полосе обороны у города Владимир-Волынский за пограничными укреплениями, в собственных но еще не готовых позициях) и впоследствии окружены.

Почти две недели с 24 июня, когда немцы начали атаку, и по 9 июля, дивизия худо-бедно оборонялась невероятно изматываясь. Когда стало ясно что гитлеровцы прорвались к Львову (а это стало ясно к 27 июня) в дивизии с учетом раненных было 5 тысяч человек, без них же-2 тысячи человек, против 12 тысяч штатных бойцов, при полном отсутствии офицеров.

Однако именно офицерам (полковнику, командиру дивизии Зуброву.А.Е, командиру 1-го в дивизии полка майору Шахрину Н.М, а также майорам Петлицкому и Саврасову-командирам 2-го и 3-го в дивизии полков, майору Н.Н.Горчакову- командиру дивизионного полка артиллерии) дивизия обязана тем что вырвалась из окружения под Дубно, когда её почти отсекли немцы от основной массы наших войск.

Наши командиры без страха шли на немецкие пулемёты ведя нас - солдат дивизии за собой в атаку. Примерами в этом были полковник Зубров А.Е.(Александр Евгеньевич) и майор Шахрин Н.М.(Николай Максимович). Эти не боялись идти  впереди атакующих цепей. В частности полковник Зубров погиб в такой атаке, поднимая батальон полка в атаку. Но с великим трудом частично дивизия пробилась.

Часть же под общим командованием майора Петлицкого, где были 300 солдат примерно, оказалась в ловушке прикрывая отход. Фашисты нас окружили в районе 2-й полосы обороны, в наших дивизионных укреплениях.

Здесь мы оказались в положении «кроликов» поскольку «нор» было слишком мало, а «лис» -немецких солдат слишком много и укрытия были построены наспех. И здесь немцы нас выбили из укреплений. Майор Петлицкий застрелился чтобы не попасть в плен. Зато многие наши солдаты оказавшись в безвыходном положении окруженцев поддавшись панике, которую сеяли немецкие шпионы и провокаторы, наши паникеры, сдались.

Однако не все. Капитан Николай Павлович Хомяков- командир роты во 2-м полку и с ним 30 солдат ночью, напав на охрану пересыльного лагеря военнопленных, захватив у тех оружие бежали. И после присоединились к отступающей части нашей армии.

Соединившись с частью капитан, как командир роты отбросил немецкую группу от деревни Зайкино, чем укрепил позиции своего батальона. После проверки, за это и успех в побеге (то что поднял на побег 30 своих солдат) получил майора досрочно, и вскоре в составе роты 236-го стрелкового полка, в части охранения, занял оборону у населенного пункта (деревни Кол о сиха).Сам же 236-й полк имея некомплект личного состава, и не имея приказа защищать Колосиху, ночью с потушенными огнями отошел прочь в район Вязьмы(западнее которой была эта деревня).

При этом об отходе своих, майор Хомяков ничего не знал до последнего часа. А в его роте было только 50 солдат (по штату должно быть 140,позже стал штат роты на 100 бойцов), с учетом всех взводов(по штату на 140 бойцов в роте четыре взвода и каждый взвод 29 солдат),учитывая что часть имела некомплект личного состава и только одну 45 мм пушку. Ротных 50мм минометов не было. Из оружия 30 винтовок Мосина (300 патронов),10 пулеметов «Максим», два ППШ.

Более оружия не было разве что кроме одного револьвера «Наган» у майора. Неизвестно придет ли кто на помощь. Так в обороне рота майора Хомякова простояла с 20 августа по 14 сентября отбив за это время на своем участке 10 вражеских атак. В ходе яростного сопротивления рота уничтожила 10 вражеских танков и пополнилась за счет отступающих до 100 человек и трех 45 мм орудий.

14 сентября наконец поступил приказ отойти учитывая что войска Западного фронта попали в окружение под Вязьмой. Ночью скрытно рота с орудиями прорвала оборону в своем тылу фашистов и вскоре вышла к району села вяземской области Константиновка. Здесь наконец получили подкрепления.