Семейные отношения Наташи и Пьера Безухова

Княжна Марья отправлялась в Москву, и граф настоял, чтобы Наташа ехала с ней — надо было посоветоваться с докторами. В это время в Москву приехал и Пьер. Мысль о Наташе редко приходила к нему, он теперь видел в том чувстве много умышленного. Пьер узнал о присутствии княжны Марьи в Москве и в тот же вечер был у нее в доме. Он увиделся с княжной в ее комнате; присутствующую тут же девушку в черном платье он принял за компаньонку княжны. Когда княжна Марья спросила Пьера, не узнает ли он даму в черном, он взглянул на нее и ощутил что-то родное, давно забытое и больше чем милое в этом строгом лице. И это лицо с внимательными глазами улыбнулось и обдало Пьера давно забытым счастьем. Он понял, что любит ее. Смущение Пьера отозвалось в Наташе удовольствием, чуть заметно проявившимся наружно.

Наташа долго, перебивая себя и торопясь, рассказывала Пьеру то, что еще никому не могла доверить, — о трех неделях путешествия и о жизни в Ярославле. Этот мучительный и радостный рассказ был необходим для нее. Между Наташей и Пьером возникло удивительное чувство понимания и сочувствия. Наташа «не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера».

И снова Наташа демонстрирует умение понять сущность натуры человека, хотя и выражает это по-своему. Она говорит княжне Марье о Пьере: «Он сделался какой-то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? — морально из бани». При прощании с Пьером (он уезжал в Петербург) Наташа прибавила шепотом, что очень будет его ждать, и эти слова в последующие два месяца составляли предмет воспоминаний и счастливых мечтаний Пьера.

И сама Наташа вступила в новую полосу жизни: «Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей. Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело».

В Наташе в эти дни изменилось все: лицо, походка, взгляд, голос. Она как будто забыла все, что с ней было. О Пьере она говорила мало, но при упоминании о нем в глазах Наташи зажигался «давно потухший блеск». Она призналась княжне Марье, что любит Пьера, и заплакала, как бы прося прощения. Она мечтала, чтобы княжна Марья вышла за Николая. Счастливая, она хотела счастья и для других.

Ранней весной 1813 года Наташа вышла замуж за Пьера. Вскоре умер ее отец. Николай женился на княжне Марье, и две семьи очень дружили.

В 1820 году у Наташи уже было три дочери и сын, которого она страстно желала и сама кормила. «Она пополнела и поширела, так что трудно было узнать в этой сильной матери прежнюю тонкую, подвижную Наташу. Черты лица ее определились и имели выражение спокойной мягкости и ясности. В ее лице не было, как прежде, этого непрестанно горевшего огня оживления, составлявшего ее прелесть. Теперь часто видно было одно ее лицо и тело, а души вовсе не было видно. Видна была одна сильная, красивая и плодовитая самка». Прежний огонь зажигался в ней редко: когда возвращался муж, когда выздоравливал ребенок или когда она с графиней Марьей вспоминала о князе Андрее. Очень редко и случайно что-либо вовлекало ее в пение. В те же редкие минуты, когда прежний огонь зажигался в ее теле, она бывала еще более привлекательна, чем прежде.

В обществе молодую графиню Безухову видели мало, и те, которые видели, остались ею недовольны. Она была ни мила, ни любезна. «Нося, рожая и кормя детей и принимая участие в каждой минуте жизни мужа», она «не могла удовлетворить этим потребностям иначе, как отказавшись от света». Она, то что называют, опустилась. Наташа не заботилась ни о своих манерах, ни о деликатности речей, ни о своем туалете. Прежние очарования, считала она, были бы смешны теперь в глазах мужа, которому она отдавалась вся — то есть всей душой. «Она чувствовала, что связь ее с мужем держалась не теми поэтическими чувствами, которые привлекали его к ней, а держалась чем-то другим, неопределенным, но твердым, как связь ее собственной души с ее телом».

Она целиком погрузилась в семью. Толки о правах женщин были ей непонятны. Чем менее Наташа любила общество, тем более дорожила обществом родных — графини Марьи, матери и Сони. «Она дорожила обществом тех людей, к которым она, растрепанная, в халате, могла выйти большими шагами из детской с радостным лицом и показать пеленку с желтым вместо зеленого пятна, и выслушать утешения о том, что теперь ребенку гораздо лучше». Вопрос о том, кто в семье главный, не мучил ее.

Наташа до такой степени опустилась, что ее костюм, ее прическа, ее невпопад сказанные слова, ее ревность (она ревновала мужа ко всем женщинам) были обычным предметом шуток всех ее близких. Общее мнение было то, что Пьер под башмаком своей жены, и действительно это было так. С самых первых дней их супружества Наташа заявила свои требования, и Пьер был польщен и подчинился им. Взамен этого Пьер имел полное право у себя в доме располагать всей семьей. Стоило ему выразить желание, как Наташа вскакивала и бежала исполнять его. Она старалась угадывать желания мужа и требовала их неукоснительного исполнения.

Так, в тяжелое время после родов первого слабого ребенка, когда им пришлось сменить трех кормилиц и Наташа заболела от отчаяния, Пьер однажды сообщил ей о соображениях Руссо о неестественности и вреде кормилиц. С тех пор Наташа кормила детей сама.

«После семи лет супружества Пьер чувствовал радостное, твердое сознание того, что он не дурной человек, и чувствовал он это потому, что он видел, себя отраженным в своей жене. <...> И отражение это произошло не путем логической мысли, а другим — таинственным, непосредственным отражением».

Выслушав спор мужа с Николаем, Наташа «не сомневалась, что мысль Пьера была великая мысль, но одно смущало ее. Это было то, что он был ее муж. «Неужели такой важный и нужный человек для общества — вместе с тем мой муж?» Перебирая в уме тех людей, что были уважаемы мужем, Наташа вспомнила и Платона Каратаева и захотела узнать у Пьера, одобрил бы Платон теперь Пьера. «Нет, не одобрил бы, – сказал Пьер, подумав. – Что он одобрил бы, это нашу семейную жизнь. Он так желал видеть во всем благообразие, счастье, спокойствие, и я с гордостью бы ему показал нас».\

Списать! Духовные искания, т.е. поиски подлинного места в жизни Андрея Болконского и Пьера Безухова.

Несомненно, что Л.Н.Толстой видел в своих любимых героях романа, Андрее и Пьере, натуру, которую преодолевал в самом себе. Несомненно и то, что как писатель он создавал своих литературных героев, черпая материал из себя, как бы ни были эти характеры непохожи между собой. Для Толстого и увалень-мечтатель Пьер Безухов, и умный, утонченный эгоист Андрей Болконский были прежде всего людьми. Такими же, как и он сам, такими же, как все мы. Лучше или хуже- не имеет значения.

Герои Толстого совершают ошибки, мучаются этим, знают порывы ввысь и поддаются влиянию низких страстей. Таких противоречий, высот и срывов полна жизнь Пьера с момента его возвращения в Россию. Увлечения и разочарования переживает неоднократно князь Андрей.

При всех этих противоречиях у положительных героев всегда остается неудовлетворенность собою, отсутствие самоуспокоенности, непрерывные поиски смысла жизни и настоящего места в ней.

Сделать письменно Тест!

Вопросы не переписывать!