Таким образом, элементы жизни в XVII в. начали проникать в иконопись. И с конца XVII столетия можно употреблять слова «иконопись» и «живопись» как синонимы

Новшества XVII в. в России проникли в это же время и в живопись. Это касается в первую очередь иконописи.

Вокруг иконописной манеры С. Ушакова, который написал икону «Спас Нерукотворный» (рис. 8), развернулась полемика. Ушаков считал, что необходимо писать лики святых иначе, чем это делали прежде. Необходимо было, по мнению Симона, показывать объем икон. Вся эта реальная схожесть икон с человеческими лицами вызвали сопротивление традиционалистов. Протопоп Аввакум (рис. 9) обрушился на эти новшества в иконописи. Эта полемика отражает те новые явления, которые существовали в иконописи России второй половины XVII в.

Рис. 8. Икона «Спас Нерукотворный» С. Ушакова (Источник)

Рис. 9. Протопоп Аввакум (Источник)

Еще одним элементом живописи в России XVII в. были фрески – роспись по штукатурке. Примером могут служить фрески в Ярославской церкви Ильи Пророка (рис. 10) иконописца Ф. Зубова. По канонам нужно было изобразить рождение святого в центре, а на заднем плане – остальные детали. Однако иконописец использует рождение Ильи Пророка лишь как повод для того, чтобы изобразить процесс жатвы. То есть иконописца не столько интересует религиозный сюжет, сколько возможность отобразить жизнь.

Рис. 10. Фрески Ярославской Церкви Ильи Пророка Ф. Зубова (Источник)

Новым явлением живописи в XVII столетии стало появление парсуны – переходной формы живописи между иконописной и светской манерой написания картин. На парсуне изображались конкретные персонажи с индивидуальными чертами. Однако в ней еще присутствовало плоскостное изображение, как и в иконописи. Примерами этого могут служить парсуны М.В. Скопина-Шуйского (рис. 11) и парсуна царя Федора Алексеевича (рис. 12).

Рис. 11. Парсуна М.В. Скопина-Шуйского (Источник)

Рис. 12. Парсуна царя Федора Алексеевича (Источник)

Таким образом, элементы жизни в XVII в. начали проникать в иконопись. И с конца XVII столетия можно употреблять слова «иконопись» и «живопись» как синонимы.

В конце XVII в. парсуна в России развивалась под заметным влиянием польского сарматского портрета. Шляхетская культура Речи Посполитой того времени именовалась «сарматской культурой». Примером польского сарматского портрета может служить портрет Ежи Оссолинского (рис. 13), а примером русского портрета – портрет князя Репнина (рис. 14).

Рис. 13. Портрет Ежи Оссолинского (Источник)

Рис. 14. Портрет князя Репнина (Источник)

Изменениям подверглось также церковное пение. На смену традиционным церковным песнопениям XVI – первой половины XVII в. с Украины и Речи Посполитой пришла новая манера исполнения, которая называлась партес – многоголосье. Это было более живое и яркое исполнение церковных песнопений. Когда традиционалисты обрушились с критикой на это церковное новшество, то смоленский митрополит Симеон сказал, что без партеса людям в церкви стоять скучно. Это было примером нового, более светского отношения к церкви. Элементы новой культуры, проникающие в Россию с Запада в это время, предусматривали развлечения и интерес к ним и имели право на существование, даже если это не было освещено авторитетом церковного начальства.

Выводы

Изменения в культуре и быте России XVII в. показывают общий поворот от культуры Средневековья к культуре Нового времени. Историки по-разному определяют эту границу. Одни ищут ее в XVII в., другие связывают ее с петровской эпохой. Эти споры уместны, так как перед историками выступает сложный многоплановый процесс.

Культура России XVII в. в своей основе оставалась еще традиционной. Но новшества, заметные во всех ее областях, подготавливали более решительные, кардинальные изменения в петровскую эпоху.