Форма №6 Справка о зачете прохождения спортивного туристского маршрута 15 страница

– А когда нужна помощь, чем можно подать сигнал? – после паузы спросила Ирина.

– Если есть возможность, сигнал бедствия принято подавать при помощи любого средства сигнализации. В темное время суток это может быть световой фальшфейер, ракетница, фонарик, фотовспышка фотоаппарата или яркий костер.

Днем применяют дымовой фальшфейер или разводят костер, положив на него ветки хвойного дерева или сырую траву, чтобы создать густой столб дыма.

Поисковым самолетам и вертолетам, а также замеченным вдалеке группам можно сигнализировать зеркальцем.

– Разве увидят с самолета солнечный зайчик?

– В ясную погоду сигналы маленького зеркальца видны за 8–12 км. Известны случаи и более дальнего обнаружения, – до 25 км. Так что без надобности солнечные зайчики в горах лучше не пускать.

Сигнал нужно подавать с открытого места либо с возвышенности. И только когда есть уверенность, что его могут принять.

– Как определить, когда нужно подавать сигнал? Вдруг его не заметят, а подать больше нечем?

– Ночью вы можете увидеть сигнальные ракеты поисковой группы либо сигналы людей, терпящих бедствие. Если у вас есть ракетница, выждав минуту, нужно выстрелить. Развести большой костер с высоким пламенем или использовать световой фальшфейер.

Услышав звуковой сигнал, например, крик или свист, нужно ответить. Но ответить не сразу, примерно через 30–40 секунд после того, как услышали.

Знайте, что во время поисковых работ за небом ведется постоянное наблюдение. Если вы первыми увидели сигнал, нужно засечь и записать его азимут. Как только рассветет, необходимо направить группу из двух–трех опытных туристов к месту, откуда был подан сигнал. Они должны взять с собой специальное снаряжение, теплую одежду, продукты для перекуса и аптечку. Остальные готовят лагерь и ждут возвращения поисковой группы до контрольного срока.

Если вы сами терпите бедствие и можете передвигаться, то старайтесь на видных местах оставлять записки и знаки. Обязательно: в охотничьих избах, в турах, на перекрестках троп. По возможности упаковывайте послания в полиэтилен либо в непромокаемый пенал. Положите записку в тур из камней, или привяжите ярким лоскутом ткани к воткнутому шесту.

В записке укажите время, дату, месяц и год, направление движения и какая помощь требуется. Особенно важно это делать, когда группа или человек заблудились и длительное время не могут сориентироваться.

В зоне оледенения записки вкладывают в слегка надутые воздушные шарики оранжевого или желтого цвета, заранее взятые с собой. Часто такие сообщения оставляют на маршрутах во время спасательных работ.

Если вы встретите на тропе или перевалах эти вешки, то обязательно должны поинтересоваться ими. При получении сигнала с просьбой о помощи нужно немедленно сойти с маршрута и направиться в указанное место сбора, чтобы принять участие в поисках или спасательных работах, либо поспешить оказать помощь терпящим бедствие.

– А если записка написана в прошлом году?

– Отметьте на карте место, где ее нашли. После возвращения домой немедленно передайте послание в ближайший спасотряд. Возможно, эта записка прояснит произошедшую трагедию.

Вот таблица сигналов международного кода, – передаю ребятам ламинированный лист, извлеченный из планшетки (приложение 13). – Запомнить их сразу трудно, поэтому на будущее рекомендую брать такую памятку с собой в поход.

При необходимости эти знаки подают во время спасательных работ или когда группа терпит бедствие.

– Их рисуют в записках?

– Нет. Эти знаки выкладывают на открытом месте из светлых и ярких предметов, чтобы сообщить о ситуации поисковым самолетам и вертолетам.

– А из чего же их делают?

Это могут быть тенты палаток, одежда, карематы, лоскуты ткани. Можно использовать бревна или вытоптать фигуру в траве. Но знак должен быть не менее 2,5 метров.

– Они должны быть точно такими, как на рисунке?

– Нет, нужно показать изображенный символ.

При визуальном наблюдении воздушных поисковых средств к знаку привлекают внимание дымом костра или фальшфейера, ракетой или сигнальным зеркальцем.

Если знаки замечены и поняты экипажем воздушного судна, то он обязан подать следующие сигналы:

днем покачать крыльями; при наступлении темноты – дважды включить и выключить посадочные фары или навигационные огни.

Отсутствие этих сигналов означает, что знак не понят.

– А когда подают сигнал бедствия? Может, у кого живот прихватило от переедания ягоды?

– Чаще всего сигналы бедствия подают, когда люди заблудились, в группе есть раненый и нужна срочная медицинская помощь. В такой ситуации руководитель должен принять правильное решение: ждать помощи от проходящих групп, подавая сигналы, предпринять активные действия и самим выносить пострадавшего или направить двух наиболее опытных туристов за помощью. Существенную роль в выборе решения играют следующие факторы: удаленность от жилья и средств коммуникации, численный состав и опыт участников похода, осведомленность, что на этом и ближайших маршрутах есть другие группы. Перед походом можно моделировать различные ситуации и проверить способность руководителя решать подобные задачи. Лучше на практике.

– А вдруг летчик увидит знак и захочет посадить самолет?

– Во время спасательных и поисковых работ в горах чаще всего используют вертолет. Для него нужна ровная площадка 30 х 50 метров на открытом месте подальше от скал и склонов гор.

– Теперь мне понятно, почему вы с Димкой побежали на перевал, – одобрительно посмотрела на нас Юля, оторвавшись от упаковки рюкзака.

– Ну, вот и все, пора собираться, – говорю, выливая на тлеющие угли воду из котелка.

– Да, – вспоминаю еще один знак, – таежники сообщают направление своего ухода, положив костровую перекладину на загашенные угли или одну из стоек. Приподнятый тонкий конец указывает дальнейший маршрут.

Уже надев рюкзак, Дима приподнял старую обугленную перекладину и сориентировал ее в сторону горы Тушканчик.

Дальше шли без троп, изредка сверяя маршрут с азимутом, обходя болотистые луговины, густые заросли ольхи и кашкары.

Вышли почти на седловину перевала. В молчании постояли у памятника под одинокой скалой. Оставив здесь рюкзаки, налегке пошли на гору Тушканчик.

Дивная гора. С востока она смотрится почти симметричным треугольником и имеет в этом направлении невыраженный кар. У подножья ее протянулись ущелья, поросшие темнохвойной тайгой. Склоны горы то тут, то там расцвечены красными кустиками арктоуса альпийского. В среднем ярусе ярко–зеленые мшаники чередуются с полосами переувлажненных участков, поросших кустарниковой ивой, луком и кое-где полянками синих водосборов. На вершине преобладают травы тундровой зоны, по курумам встречаются накипные лишайники и ягельники.

Наблюдая растительность альпийских лугов, можно определить заболоченные участки. Обилие произрастающей чемерицы Лобеля свидетельствует о переувлажнении почвы. Где по склонам стекают ручьи, там тянутся полосы таволги и ольхи.

Мы поднимаемся все выше. После того, как миновали заросли карликовой березки, все ощутили чудесный запах рододендрона Адамса. Здесь его много. Он растет вперемежку с кустами голубики и низкорослым рододендроном золотистым.

К речке Тушканчик спустились в 16 часов. Чувствуется усталость: длительный спуск с горы требует работы других групп мышц, которые менее тренированы.

Перейдя речку по бревну, попадаем на торную тропу, которой нам завтра предстоит возвращаться к Усинскому тракту.

Вот и стоянки среди погибшего кедровника. Помню его уютную сень, спасавшую нас в непогоду. Здесь кедры расположились полукольцом и создали своеобразное убежище со скамейками из корней. Несколько лет назад я нашел здесь записку, в которой сообщалось, что в этом шатре в непогоду жила группа. Они назвали это место "зеленым зонтиком". Они же и погубили эти могучие деревья, уничтожив костром корневую систему. Несколько лет погибал кедровник, и ничего сделать было невозможно.

В сотне метров от бывшего "зеленого зонтика" лежал еще один великан, поверженный огнем. Когда-то под ним можно было поставить две палатки, на которые даже в сильный дождь не падала вода. Это был самый огромный кедр, встреченный мной в районе хребта Ергаки. Его погубили люди.

Отсюда мы увидели водопад Мраморный, до которого оставалось 20 минут ходьбы.

Когда-то долину, по которой течет речка Тушканчик, "выпахал" ледник. Он же выгладил эти гранитные ступени, с которых теперь серебристой лентой стекает водопад Мраморный.

Я еще не встречал людей, которых бы оставил равнодушным шумящий поток и сверкающие брызги водопада. Движение и голоса воды ассоциируют с жизнью таинственного существа. Многие любят смотреть фейерверки и салют. В падающих струях воды тоже особая красота. У водопада всегда необычная свежесть. Воздух насыщен энергией воды, низвергающейся с высоты, шум успокаивает и лечит. Здесь люди воспринимают гармонию не разумом, а душой. Природа ведет прекрасный диалог с путниками, облагораживая их и воспитывая красотой.

Полюбовавшись искристыми потоками, мы поднялись на террасу над водопадом.

– Зачем столько тряпок и хлама на палку привязали? – удивилась Маша, увидев высокий шест, торчащий из сложенных горкой камней. – Мы и на перевале Тушканчик сегодня видели такую же. Это сигналы бедствия?

– Отчасти, да. Некоторые туристы бывали на Алтае, в Туве, на Памире и Тянь-Шане. Они видели на перевалах и рядом со священными источниками деревья, на которые местные жители привязывают лоскутки ткани. При этом они молятся, и просят духов исполнить их желания. Ветер читает послание и передает просьбу хранителю священного места. Не понимая сути этих традиций, туристы вместо лоскутков часто привязывают ненужный хлам: ложки, расчески, шнурки от ботинок. Нельзя смеяться и оскорблять местные святыни. Этот обычай перекликается с древней русской традицией наряжать елку.

– Классно! А что можно попросить у духов?

– Только доброе. Здоровье для матери и друзей, легкой дороги усталым путникам. Но не обогащение, машину или миллион. Чаще всего тряпочки завязывают женщины, прося рождения здорового ребенка.

Добравшись до стоянки, я пожалел, что мы пришли сюда. От печального зрелища защемило сердце, и безвольно опустились руки. Посеченные топором стволы низкорослых кедров взывали о помощи. Под пожелтевшей кроной дерева чернеет яма, из которой торчат обугленные корни. И опять банки, бутылки из-под водки, куски полиэтилена.

Впервые на эту стоянку я попал в 1980 году. Водопад Мраморный восхитил меня. Тогда я полагал, что если мы срубим в лесу одно деревце, ничего не изменится. Но уже через несколько лет перестал так думать, увидев, как "туристы" безжалостно опустошают это прекрасное место. Как они вырубают столетние кедры, которые год за годом в суровых условиях боролись за жизнь, чтобы в один миг погибнуть под топором.

На длинном затесе ствола какой-то эмоциональный человек написал: "Пусть у тех, кто рубит кедры на такой высоте, отсохнут руки".

– Желай другим того, чего желаешь себе, – показываю на надпись. – Я пожелаю вандалам и надругателям над Природой прозреть, и полюбить всем сердцем красоту породившего нас Мира.

А теперь за работу. Нужно перенести из-под кедра кострище, и в стороне соорудить очаг. Вы уже знаете, что нужно делать, – говорю поникшим спутникам.

Через час стояли палатки, а над вновь сооруженным камином закипала для чая вода.

Дима снова принялся плющить обоженные в костре консервные банки. В этот раз он надел темные очки. Возможно, полученный опыт будет оберегать его всю жизнь.

После раннего ужина девочки отдыхают, расположившись на карематах. Они усердно щелкают орешки. Это занятие у всех уже вошло в привычку. Мы с Мишей допиваем подогретый чай. А Дима, строгая ножом дощечку, вслух мечтает:

– Вытащил из кармана куртки палатку, надул ее. Зашел внутрь, лег на диван и включил телевизор. Через пять минут жена из кухни обед прикатывает. Во, жизнь! – восхитился своей фантазии Дима.

– Лучше бы вообще не есть и ничего не иметь, – возразила Ирина. – Я бы согласилась питаться Красотой, и не обременять себя физиологическими функциями организма.

– Дима, ты нарисовал картину из жизни паразита, – поддерживаю девушку. – Зачем тогда в горы ходить? Телевизор можно смотреть дома. Неужели ты променяешь вот эту красоту на диван в квартире с затхлым воздухом?

К сожалению, большинство людей разучилось жить собственной жизнью. Миллионы лет в напряженной борьбе Природа совершенствовала наши тела. Организм человека функционален и предназначен для движения. Вместо гармоничного сочетания между умственным и физическим трудом люди начали подглядывать чужую жизнь, думая, что она настоящая. Просматривая фильм и сопереживая удачливым героям, зритель эмоционально как бы участвует в сценах. Но при этом его тело не отвечает возросшему содержанию адреналина в крови, который нужно компенсировать движением. Это состояние дисгармонии является причиной заболеваний сердечно–сосудистой системы. Страдает психика, не получая сенсорного подтверждения переживаниям.

– Теперь я понимаю, зачем при скандалах колотят посуду, – покачала головой Ирина. – Американцы кувалдами автомобили разбивают, чтобы снять состояние стресса, то есть компенсируют содержание гормонов в крови физическими действиями. Но чаще люди срывают злобу на ближних.

– Человечество упорно забывает уроки истории. Любое сообщество в чрезмерном материальном достатке начинает вырождаться и погибать от пороков, обжорства и безумных развлечений. Где те мощные империи, достигшие господства и подчинившие себе многочисленные народы?

– А вы, в чем вы видите выход? – настороженно посмотрела на меня Ирина.

– Я не изобрету ничего нового, и не стану учить человечество, как ему развиваться. Почитайте роман Ивана Антоновича Ефремова "Час быка". Там вы найдете ответы на многие вопросы.

– Но ведь Ефремов писал о коммунизме, – возразила Маша.

– Ефремов писал о гармонично развитых людях и указывал на опасности, которые может встретить человечество, забывшее уроки истории. Иван Антонович – человек высочайшей эрудиции. Он, прежде всего, ученый, предвидевший многие научные открытия. Опираясь на законы развития общества различных формаций, Ефремов усмотрел единственно правильный путь эволюции человечества. Так что, Машенька, если я назову воду в этом озере железом, она не потеряет своего истинного свойства, и не перестанет быть мокрой.

– При чем здесь вода? – пожала плечами Маша.

– При любой политической системе наиболее жадные и властолюбивые люди будут стремиться к власти и обогащению. Называть они себя станут так, как им будет выгодно. Многие коммунисты мимикрировали в демократов.

Вы говорите штампом, который внедрен в ваше сознание через СМИ. До перестройки нас программировали во времена "развитого социализма" те же люди. Теми же методами программируют наше сознание и теперь. Только технологии оболванивания стали более изощренными. Слово "коммунизм" для современной молодежи стало олицетворять все самое ужасное. Когда-то для нас страшным был капитализм. Не в словах дело, а в том, что стоит за словами, и какими методами достигаются цели. Имейте собственное суждение.

Я вновь обратил внимание, что Ирина постоянно держит у рта платок.

– Губы обветрились, – ответила она на мой вопрошающий взгляд.

– С медведем целовалась, а медведь не чистит зубы, – съехидничал Дима.

– Это герпес. Юля, доставайте пантенол. Для профилактики пусть все помажут губы и кожу лица.

– От чего он бывает?

Вирус герпеса (от греч. herpes – лишай) – это "проклятье", которое носят в себе почти девяносто процентов людей на нашей планете. Заразиться им можно через посуду, предметы обихода, поцелуи.

В обычном состоянии иммунная система справляется с ним. Вирус активизируется от ослабления иммунитета, иногда от стресса. Простой герпес обычно проявляется на губах или вокруг них. Вначале в виде мелких пузырьков, затем гнойных образований, которые в скором времени начинают кровоточить и покрываются сплошной темной коркой.

Лизин, содержащийся в больших количествах в яблоках, помидорах, абрикосах, твороге и кефире, разрушает вирус. Аргинин, который есть в бананах, апельсинах орехах и яйцах, способствует его развитию.

Возникновению герпеса на губах особенно подвержены туристы и альпинисты, пребывающие на высотах. Когда из-за неблагоприятных условий снижается клеточный иммунитет.

– Возможно, вы спровоцировали активизацию вируса, когда охлаждали лицо снегом.

– Многие альпинисты и туристы ходят без губ. Их съел герпес, – начал врать Дима.

– Я не знаю такого случая. Наоборот, после того, как короста отпадет, кожа лица и губ становится нежной, как у младенца.

При правильном и своевременном лечении внешние проявления герпеса исчезает на пятый, шестой день, – успокоил я напуганную девушку. – Но если болезнь запустить, вид лица и губ будет ужасен.

Юля, щедро побрызгала спреем на руки ребят, и те с усердием начали накладывать пену на загорелые лица.

Скоро стемнеет. Ребята склонились над картой. Определение нашего местоположения стало для них интересным ежедневным занятием. Они отслеживают маршрут, спорят и смеются, вспоминая забавные эпизоды пути. Я рад, что эту игру постоянно поддерживает Дима. В игре появляется интерес, исчезает скованность и боязнь показаться некомпетентным.

Сказав Диме, что приду через полчаса, я еще раз осмотрел лагерь и направился к берегу Мраморного озера.

Солнце почти скрылось за близким отрогом. От ровного ветра чаша озера подернулась рябью. Рядом уютно и спокойно шумит ручей, навевая грусть. Близится к концу наш поход, а кажется, что я всегда вот так бродил по тайге и горам. Городская жизнь воспринимается как-то издалека, как какая-то неприятная неправда. Там снова работа и негармоничные отношения, отнимающие силы и здоровье, люди, которые постоянно от тебя чего-то хотят. А здесь ничто не лжет – все естественно и на своем месте. Человеку иногда нужно вот так, одному посидеть в тишине, и послушать голоса природы. От молчаливого диалога исчезает суета. Израненная душа начинает расправлять свои сияющие крылья, чтобы устремиться за мечтой.

9 день пути

Маршрут дня: р. Тушканчик, 622 км. Усинского Тракта.

Погода: пасмурно весь день. Временами шел мелкий моросящий дождь.

События: на тропе вдоль р. Тушканчик встретили группу туристов из Екатеринбурга и скалолазов из Новосибирска. Завершен маршрут путешествия.

Дежурные: Юля и Маша.

– Вот и замкнули круг. – Дима широким жестом руки обвел уже знакомые места на слиянии двух речек.

– Очаг опять разобрали, – показала Юля на захламленную площадку. – Мы были здесь всего восемь дней назад, – сокрушенно произнесла она.

– Времени еще много, давайте сделаем один получасовой переход и остановимся на обед, – предлагаю спутникам. С их молчаливого согласия забрасываю на спину легкий рюкзак и направляюсь к тропе.

Чуть дальше от этой стоянки расположился большой палаточный лагерь, в котором преобладало женское население.

– Say please, where here toilet? – жизнерадостно улыбаясь, скороговоркой изрек Дима заранее заученные слова. – I searches its two days. (Скажите, пожалуйста, где здесь туалет? Я ищу его два дня.)

Toilet? Behind that mountain, – невозмутимо ответила сухощавая женщина, указывая на гору Тушканчик. – If you cannot suffer, go for any bush. (Туалет? Вон за той горой. Если вы не можете терпеть, зайдите за любой куст.)

Что? Чего это она говорит? – от неожиданности обернулся наш "иностранец" к Ирине, хорошо знающей английский язык.

– Говорит, что ты балбес.

Пять минут мы беседовали с туристами из Екатеринбурга, отвечая на их многочисленные вопросы. Костяк группы составляли школьные учителя, уже много лет проводившие свои отпуска в горных путешествиях. А первым собеседником нашего завхоза стала преподаватель английского языка. Я порадовался за детей, которых учат эти интересные люди, несущие в себе красоту природы.

Было бы замечательно, если бы уроки природоведения, географии, ботаники и краеведения проходили не в замкнутом пространстве душных учебных классов, а на природе среди красивых ландшафтов, в лесу и на естественных водоемах. Чаще всего школа дает теоретические знания. Но умозрительные сведения приводят к абстрактному результату. Роль учителя в будущем справедливом мире должна занять главенствующее место среди всех специальностей человеческого сообщества. Учитель – это не профессия, а призвание. Среди претендентов на роль школьных учителей необходимо проводить особенно тщательный отбор. Умение понимать людей, сострадать им и жертвовать собой ради детей – вот главные духовные качества нравственного человека. В первую очередь – Учителя.

Пожелав учителям хорошей погоды и легких рюкзаков, мы последовали дальше, чтобы через полчаса встать на обед.

На тропе много групп. При встречах мы останавливались ненадолго, чтобы обменяться впечатлениями и ответить на задаваемые вопросы. Когда расположились у импровизированного стола, чтобы пообедать, к нам приблизились два мускулистых человека, несущих тяжелые рюкзаки.

– До слияния ручьев далеко? – не поздоровавшись, спросил один из атлетов.

– Вы альпинисты? – отвечаю вопросом на вопрос. – Здравствуйте.

– Нет, – как бы недоумевая, отвечает один, – мы скалолазы.

Для него странно, что по снаряжению я не могу определить их специализацию.

– До слияния дойдете за час, – критически посмотрев на их рюкзаки и прикинув темп передвижения, говорю скалолазам.

– Ну, что, пойдем? – с неохотой спросил скалолаз у своего товарища. Вскинув тяжелые рюкзаки с притороченными бухтами веревок и кивнув нам на прощанье, они медленно двинулись по тропе. В их фигурах была железная основательность, силовая выносливость. Когда скалолазы отошли, в нашем лагере началось активное обсуждение.

– У этих гуманоидов что руки, что ноги, не отличишь!

– Веревок много, наверное, метров по 120 у каждого. Железа тоже килограммов по 20. Скалолазов называют дятлами, они все скалы крючьями продырявят. Залезут на стену и долбят, долбят. Ночуют и едят в подвешенном состоянии, – проявил свои познания в области скалолазания Миша.

– Небось, одну тушенку набрали. Такую гору мяса питать нужно...

Молчал лишь наш завхоз.

Дима – парень атлетического сложения. Он иногда не прочь похвастать перед публикой своими достижениями. Натянув веревку между кедрами, он, на языке столбистов "гонит кино", то показывая выход силой, то крутит "солдатика". А сейчас Дима притих – сник и опустил плечи. Таких ребят он встретил впервые. Рядом с ними наш завхоз казался немощным и тощим, как кощей бессмертный.

Вывела его из униженного состояния самоанализа Юлия, присев рядом на бревнышко у костра.

– Дима щетинкой покрылся, – удивленно посмотрела девушка на лицо своего друга. – Можно, я потрогаю?

Счастливый Дима подставил щеку. Ну, прямо как кот, которого погладили.

– Можешь поцеловать в щечку, – осмелев, произнес он.

– Не люблю грязных и небритых мужчин, – ответила Юля. – Ты весь какой–то захрюканный, – презрительно посмотрела девушка на его одежду, и демонстративно отошла от поникшего парня.

– Дима, нужно набрать семена, – напоминаю опечаленному завхозу.

– Сейчас, только штормовку надену, – встрепенулся он.

– Какие семена вы хотите набрать? – спросила Ирина.

– Дядя Коля уже много лет сажает деревья, – критически осматривая грязную штормовку, начал рассказывать Дима. – Из всех походов он привозит семена и высаживает их на пустырях и в пригородных лесах. В прошлом году я тоже посадил несколько шишек.

– Можно я тоже посажу кедры?

– Конечно, можно, – говорю девушке. – Но еще лучше, если вы не будете выбрасывать семена от фруктов. У вас может накопиться большой запас посадочного материала. Весной и осенью можно высадить семена в неглубокие лунки. Обычно я делаю углубление острой палкой, и высыпаю несколько косточек от яблок, груш, слив и других ягод и фруктов. Не все семена взойдут. Но если хотя бы часть прорастет, работа будет проделана не напрасно. Лучше высаживать семена осенью, чтобы они перезимовали в почве и взошли в естественных условиях.

– Но ведь многие южные фрукты в Сибири не вырастут.

– Считаю, что каждое зерно имеет право на жизнь. Климат Сибири меняется в сторону потепления, так что некоторые растения могут адаптироваться. Конечно, я стараюсь больше высаживать кедры и березки. Иногда друзья присылают семена морозостойких растений. Недавно мне привезли косточки уссурийской груши.

– А нам можно с вами заниматься посадками?

– Буду очень рад. Каждую минуту на Земле погибает полгектара леса. Все больше людей осознает, что без деревьев прекратится всякая жизнь. Не один я веду такую работу. Мои друзья делают то же самое. И еще мы весной высаживаем у домов деревья. Так Природа сама быстрей придет к нам в город.

На стоянке тихо. Не слышно разговора и шуток завхоза. Наверное, каждый испытывает двоякое ощущение: жаль, что заканчивается встреча с Красотой и, в то же время, хочется побыстрей воспользоваться привычными благами цивилизации.

Ребята к концу похода устали. Кое–кто загрустил по дому. Повстречавшиеся нам скалолазы внесли оживление, но оно вскоре улеглось.

Неожиданно мои неторопливые размышления прервал яростный крик.

– Это кто?! – захлебываясь от возмущения, протягивала Маша поочередно каждому из нас увесистый камень. – Димка, на такое способен только ты...

– Камни имеют способность расти, – отмахивался Дима от наступающей девушки, – ты на горе взяла маленький камешек, а внизу он стал большим, – продолжал смеяться шутник. – Я тут ни при чем!

Конечно, это Дима подложил Маше камень в рюкзак. Отчасти в этом виноват я своими повествованиями. В прошлогоднем походе рассказал спутникам, как дети моей знакомой положили ей в рюкзак дорогой утюг с запиской, чтобы та не забывала каждый день гладить шнурки ботинок. Бедная женщина обнаружила "подарок" лишь на второй день похода. Знакомые альпинисты подкинули другу в рюкзак его гантели, чтобы тот во время восхождения делал зарядку. Туристы – веселый народ.

Остался последний переход. На тропе все больше мусора и хлама. Чаще встречаются безжалостно порубленные деревья и чернеющие пятна кострищ. Вот и мост через речку Тушканчик.

– Ой, мама, – с отвращением показывая на противоположный берег, где стояли машины, и дымил костер, прикрыла рот ладонью впечатлительная Маша. – Зачем ехать на природу, чтобы так напиваться?

– Чтобы не видеть этого безобразия, пойдем к Нижней Буйбе.

Когда мы обустроили лагерь и попили чаю, к нам подошли два молодых человека, выглядевшие весьма усталыми и подавленными.

– Двух девушек не видели? – с надеждой спросил высокий парень. – Мы в районе Тайгиша потерялись. У них котлы остались, а у нас палатка.

– Девочки, налейте ребятам чаю. Дима, достань НЗ, по дороге купим продукты.

Чтобы оценить ситуацию, начинаю задавать вопросы. Оказалось, что группа состояла из четырех красноярских спелеологов.

Из рассказа понимаю, что девушки имеют достаточный уровень подготовки для автономного выхода с маршрута.

– Ошибка ваша в том, что не знаете правил поиска, – говорю парням. – Если кто–то потерялся – в обязательном порядке группа должна вернуться на место последнего привала, затем на место последней ночевки. Вдоль линейного ориентира это сделать достаточно просто. Скорее всего, они вас там ищут.

Я вырвал из своего дневника лист, в котором были записаны адреса и телефоны ближайших служб спасения нашего региона.

- Рекомендую одному из вас немедленно отправиться на попутном транспорте до ближайшего спас-отряда. Специалисты оценят ситуацию и предпримут все необходимые меры. Может быть, девушки уже дома.

Скоро вечер. Горит последний костер. Прямо как у моего любимого писателя, путешественника-картографа Григория Анисимовича Федосеева. Надеюсь, что не последний костер ни для меня, ни для моих молодых друзей.

Я смотрю на ребят и думаю о благотворном влиянии природы, горного воздуха на их физическое и моральное здоровье. Как жаль, что уже пора возвращаться в город. Вот они приедут полные энергии и впечатлений, и постепенно погрузятся в повседневность городской суеты. Снова привыкнут к воздуху, неоднократно прокачанному через двигатели автомобилей. И среда, пронизанная смертоносным радиоизлучением и разрушающим сознание ритмом, вновь станет привычной, а ядовитая пища желанной. Они не будут замечать однообразия квадратных и уродливых форм зданий, потому что с детства в их сознание внедрен "эталон квадрата". Их речь снова покроется мутным налетом тюремного сленга.

Нет, прочь печальные и безрадостные мысли. Быть может, эти дни, прожитые в тесном общении с Природой, явятся той маленькой каплей, которая перевесит весы в выборе между техногенным безумием, вызванным властью "золотого тельца" и разумной достаточностью в потребностях. Человеку много не нужно. Ему не обязательно делать физиологические отправления в золотой унитаз и иметь несколько автомобилей, чтобы перевозить свое ненасытное тело. Нас окружают множество ненужных и вредных вещей, за владение которыми мы расплачиваемся своим и чужим здоровьем, и на которые бесполезно тратим время.