Ослабление синтаксических связей

Важным показателем аналитизма являются изменения в синтаксических связях, вызванные структурными сдвигами в построении словосочетаний. Общая тенденция состоит в том, что синтагматическая цепочка несколько ослабляется и сильные синтаксические связи, составляющие обычно синтетический облик русского языка, во многих случаях заменяются слабыми. Наибольшие изменения произошли в видах управления, так как растет потребность в передаче различных отношений между объектами действительности. В синтаксическом строе это проявляется в том, что увеличивается употребление различных падежных и предложно-падежных форм с разнообразным значением. Поскольку система падежных флексий русского языка хотя и высокосинтетична, но неизменна, появляются новые значения падежных форм, связанные с лексическими подклассами, и растет количество предложных конструкций, как в языках с аналитическим синтаксисом.

Традиционно принято различать степени управления, связанные с разной зависимостью управляемого слова от главного.

В классификации словоформ, прежде всего предложно-падежных,

Г. А. Золотовой выделены три типа функциональных позиций словоформ в предложении:

· 1) связанные предложно-падежные и падежные формы употребляются в словосочетании и представляют собой сильный тип зависимости. Это в основном традиционные случаи сильного управления, реализующие объектные и комплетивные (восполняющие) отношения: писать письмо, ожидать решения, надеяться на друга, верить в товарищей, увлекаться музыкой, помогать сестре, добраться до города и т.п.;

· 2) свободные формы слова — самостоятельные в своем значении предложно-падежные формы, встречающиеся как в словосочетаниях, так и в относительно самостоятельных позициях, например в функции заголовков: Перед избирателями; Вокруг нас; В интересах дела; О друзьях и т.п. Эти словоформы даже не слабоуправляемые, они участвуют в предложении каждая со своим значением: Вокруг нас было много народу;

· 3) конструктивно-закрепленные (обусловленные) синтаксические формы, необходимые в создании определенной синтаксической структуры предложения, а не словосочетания, т.е. они обусловливают саму синтаксическую модель предложения, а не словосочетания: Ребенку нездоровится; А у нас в квартире газ; Грибников тьма; С чтением не выходит; С другом беда и т.п.

Связанные формы слова представляют тип связи не только сильный, но и устойчивый. Изменения в области сильного управления находят выражение в замене беспредложных конструкций с сильным управлением предложными: оттягивать ремонт — оттягивать с ремонтом, обучение литературе — обучение по литературе, школа фигурного катания — школа по фигурному катанию и т.п. Хотя стержневое слово словосочетания и диктует необходимость дальнейшего синтаксического развития, развитие это происходит в более свободной форме.

Наиболее показательной является судьба конструкций с переходными глаголами, демонстрирующими наиболее сильную степень глагольного управления. Наблюдения за переходными глаголами русского языка показывают, что реально встречаются синтаксические конструкции с переходными глаголами, которые имеют несколько вариантов синтаксического распространения, сводящихся в основном к трем случаям:

· 1) Глаголы, которые всегда распространены В.п. в значении прямого объекта; это прежде всего глаголы конкретного действия типа резать, мыть, брать, бросать и т.п. Ни при каких ситуациях — даже при ответе на вопрос Что он сейчас делает? — мы не можем ответить: Он моет (берет, бросает). Лишь особые случаи речевого эллипсиса могут привести к его потере. Например: Он берет мяч или бросает? — Берет; Он режет хлеб или мнет? — Режет.

· 2) Глаголы несовершенного вида со значением отвлеченного действия: Она вчера весь день читала, писала при невозможности Она вчера весь день прочитала, написала.

· 3) Абсолютивное употребление переходных глаголов — отсутствие прямого дополнения независимо от контекста или ситуации, которое нередко сопровождается другими распространителями. Весьма часты случаи, когда у переходного глагола остаются зависимые от него формы косвенно-объектного значения. Это возможно тогда, когда глагол управляет двумя или даже тремя зависимыми словами: Я к вам пишу, чего же боле? (А. Пушкин); Выдайте человеку на пиво (А. Чехов); Про генералов, ежели угодно, я могу и сам вам объяснить (А. Чехов). В приведенных примерах синтаксическая природа объектных форм при переходных глаголах весьма различна: это и остаток одного из объектов (пишу что? к кому?), и возможность вариативного управления (выдайте что? на что?, объяснить что? про что?). Примеры можно умножить: прощать детей/детям, вылечить грипп/от гриппа, платить золото/золотом, бросить палку/палкой, подать (заявление) в суд, написать (бумагу) на соседа и т.п.

Во многих из таких случаев предложно-падежные и падежные формы при переходных глаголах обязательны, однако опора не на В.п., а на другие падежные формы делает конструкции с переходными глаголами более свободными, чем при В.п. прямого объекта. Употребление предложных конструкций усиливает их аналитическую организацию при переходных глаголах.

В других случаях абсолютивное употребление переходных глаголов находит опору в обязательном употреблении распространителей с обстоятельственным значением. Это глаголы как отвлеченного действия читать, думать, переводить, петь, видеть (Он славно пишет, переводит; Мальчик давно уже читает по-английски; Она весь день (по утрам) пишет; Сова видит по ночам), так и конкретного физического действия, предполагающие множество возможных объектов: бить, есть и т.п. (Он больно бьет; Дети ели с жадностью).

Обстоятельственные распространители как бы восполняют отсутствие прямого объекта (хотя они могут употребляться и одновременно с ним) и становятся необходимыми спутниками переходных глаголов в абсолютивном употреблении, придавая им значение обычного или повторяющегося действия. Предложения Мальчик читает; Сова видит; Дети едят вне контекста двусмысленны, ибо неясен оттенок временного значения, что весьма существенно для организации высказывания. Это значение уточняется контекстом: либо это эллиптированная конструкция со значением настоящего, либо настоящее потенциальное: Ребенок видит (обладает способностью зрения); Пчелы жалят (обладают способностью жалить).

В современном языке развивается употребление переходных глаголов и без опоры на какие бы то ни было распространители, что свойственно обычно разговорной речи, и с опорой на такой широкий контекст, что прямой объект воспринимается обобщенно. Очень часто этому способствует нахождение переходного глагола в однородном ряду предикатов: Он не спит, а читает. Отсутствие распространителей при переходном глаголе связано с семантикой и глагола, и отсутствующего объекта. Глаголы со значением чувства, умственной деятельности, восприятия более всего склонны к такому употреблению: Но мысль променять это рассеяние, эти блестящие забавы на суровую простоту Петербургского двора не одна ужасала Ибрагима. Молодой африканец любил (А. Пушкин); Легко жить если не помнишь. Есть люди, наделенные завидным даром забывать (Е. Евтушенко).

Конструкции с переходными глаголами без распространения широко представлены в языке современной публицистики, куда они попали, очевидно, под влиянием разговорной речи: Для пьес, созданных когда-то очень давно, опять приходит их время — они овладевают сценой, думами актеров, выходят к зрителям и волнуют (Лит. газета. 1995. № 5). Поистине, чудодейственна сила человеческой памяти. Она возвышает, окрыляет, учит (Лит. газета. 1995. № 17); заголовки типа Тайга зовет; Успехи футболистов радуют; Фильм обвиняет. Заметим, что "выпавший" объект семантически однозначен — это слова-антропонимы, т.е. существительные со значением лица.

Глаголы конкретного физического действия тоже могут употребляться без распространителей, однако под влиянием процессов семантического стяжения, или включения, они поглощают объект, так как он достаточно однозначен: готовить (пищу), курить, пить, пахать, сеять, молотить, прясть и т.п. Происходит сдвиг в лексическом значении глагола, который может стать и непереходным (пить в значении "употреблять алкоголь").

Таким образом, переходные глаголы в русском языке без опоры на конкретный речевой контекст: могут иметь при себе прямой объект (1); при отсутствии прямого объекта — косвенно-объектный или обстоятельственный распространитель (2); не окружаются никакими членами предложения вообще (3). Если предположить, что употребление переходных глаголов типа (1) генетически предшествует типу (2), а конструкции без всяких распространителей (3) —явление в литературном языке новое, то вырисовывается поступательное снижение силы синтаксической связи между переходным глаголом и объектом, что можно выразить следующей последовательностью: сильное управление (1), слабое управление или примыкание (2), отсутствие всякой связи (3), ибо словосочетание распадается.