Вопрос № 2. Гуннская культура по археологическим данным

Семыкина Евгения

ОБ-ИО-11

Тема 7. Средневековые кочевники Евразии

Вопрос № 2. Гуннская культура по археологическим данным.

Гунны, вторгшиеся в восточноевропейские степи в 370 г., органически влились в процессы так называемого “великого переселения народов", начавшегося в Европе примерю на столетие ранее.
События, приведшие процветавшую державу Хунну к расколу и откочевке из родных степей на далекий Запад, происходили еще раньше
Так, в середине I в. вследствие многих бедствий (засух, эпидемий);длительных междоусобиц, неудачных войн с Китаем империя Хунну разделилась на две державы: Северную и Южную. Южная сразу встала в вассальные отношения к Китаю, а Северная еще целое столетие сохраняла относительное единство и самостоятельность. Вокруг них кипели страсти — все неизвестные раннее народы, освобождаясь из-под власти еще недавно всесильных хунну, начинали свой исторический путь. Более других выделились восточные соседи — сяньбийцы. Им необходимы были новые пастбиша, и наиболее доступными для захвата оказались земли слабеющего с каждым десятилетием государства северных хунну.
Во главе сяньби встал молодой и энергичный воин из знатного рода Ташихай. В период с 155 по 166 г. он овладел всей территорией Ceверной державы хунну и стал главой громадной, но недолговечной империи. Что же касается хунну, то все спасшиеся от уничтожения и рабства, сбившись в крепкое военизированное объединение, двинулись в далекий, казавшийся бесконечным и полным опасностей западный поход. Тысячи километров двигались хунну по сибирским и уральским степям сквозь владения угроязычных и тюркоязычных народов. Поход
занял более 200 лет.
За эти столетия сменилось уже несколько поколений — потомков, оставивших родину. За время движения хуннская волна постоянно пополнялась народами, побежденными и разоренными ими. Все они переходили к таборному кочеванию и военной демократии, участвуя в общем движении — нашествии, неуклонно приближавшемся к европейским степям.
Такое объединение, возглавляемое хунну в то время, нельзя было даже назвать, согласно классификации Л. П. Лашука, "союзом родственных племен” или “этнолингвистической группой", поскольку “племена”, а вернее — этносы были разноязыкие и разноэтничные.
Такими они ворвались в восточноевропейские степи Донского бассейна, где в то время мирно пасли стада сарматы (аланы), находившиеся, видимо, на второй стадии кочевания. Несмотря на воинственность, прекрасное вооружение и очевидное нежелание отдавать свои земли пришельцам, последние без труда разгромили их, частью уничтожив, а частично присоединив к своему рыхлому, но мощному объединению. Далее они двинулись в Центральную Европу и, остановившись в Дунайской Паннонии, основали там центр своей громадной державы (империи), возглавленной ханом-объединителем Ругилой. Он умер в 433 г., и власть над империей приняли два его племянника - Бледа и Аттила, однако в том же году Аттила убил брата и принял власть над гуннской державой один. Аттила всеми возможными силами старался сплотить свое объединение. Его власть признавали не только ближайшие к центру народы и этносы, но и кочевавшие в далеких "восточных" землях Волго-Днепровского междуречья орды. Все они, как и сама “империя",
в которую они входили, назывались уже не хунну, а гунны (Гуннская держава). Однако многие из входивших в державу группировок сохраняли свои самонаименования, которые дошли до нас в письменных источниках немного более позднего времени, и мы остановимся на этом ниже. Здесь же весьма существенно отметить, что все разместившиеся восточноевропейских степях орды продолжали в течение сравнительно полного времени вести "таборное" качевание. Этот вывод основывается прежде всего на данных археологии. Дело в том, что на этой, судя по сведениям письменных источников, громадной территории, населенной весьма густо, археологам почти не попадаются памятники той эпохи, ни разу не зафиксированы остатки (или следы) более или менее обитаемых зимников, только обнаружены разбросанные по всей степи около полусотни погребальных комплексов.

Погребальные комплексы гуннов

Обычно погребения обнаруживают случайно местные жители вовремя сельхозработ или при строительстве. Если поблизости нет ни одного человека, способного хотя бы отчасти понять ценность находки и воспрепятствовать разграблению, то погребения разрушаются полностью (особенно если в них попадаются золотые вещи). Большинство дошедших до нас комплексов тоже основательно разрушены, но, несмотря на это, И. П. Засецкой удалось по сохранившимся данным выявить главные признаки погребального обряда и создать хотя бы предварительную схематическую классификацию господствовавшим в то время погребальным обрядностям.

Выделены три основные группы степных погребений гуннской эпохи:

I — погребения с трубосожжением (кремацией) или иным ярко выраженным культом огня.

ІІ — погребения с трупоположением (инсумацией) под курганной насыпью.

III — погребения с трупоположением без курганной насыпи.

В I группу входят три подгруппы (с вариантами). Первая подгруппа представлена погребениями, совершенными в насыпи кургана. В варианте “а” этой подгруппы кострища помещены в насыпь кургана, а в варианте "б" — на древнем горизонте - под насыпью. Во вторую подгруппу включены погребения под каменной выкладкой с кремацией на стороне. Третья подгруппа — погребения под курганной насыпью с трупоположением и ритуальных кострищем на стороне.

Сооружались кострища в целом одинаково: на ровной площадке ставился невысокий сруб или рама из дубовых или березовых плах, внутри которых разводился костер, и после сожжения трупа в затухающий костер бросали различные сопровождающие вещи и забрасывали их землей (слой земли, как правило, обуглен). Затем над всем этим насыпали небольшой курган. Следует отметить, что в большинстве таких кострищ не было обнаружено обгорелых (даже очень мелких) обломков косточек человека. Конечно, они могли не сохраниться, так как и сопровождающих вещей очень мало: курганы были основательно разрыты и ограблены. Однако многие кострица были совершенно "чистыми" от находок, хотя наличие кургана свидетельствует о принадлежности всего сооружения к погребальному комплексу. Возможно, это были просто кeнoтaфы —поминальные памятники, а отсутствие находок не всегда позволяет уверенно относить эти комплексы к гуннской эпохе.
ІІ группа (ингумации) делится на две подгруппы: в первую включены захоронения с останками коня: вариант "а" - погребение чучела коня, вариант "б" – отдельные кости коня. Вторая подгруппа погребения без останков коня.
ІІІ группа - также ингумации, но бескурганные. Разделена на две подгруппы. Первая характеризуется наличием останков коня: вариант "а" - захоронение целого остова, вариант "б" - отдельные кости конского скелета. Погребения второй подгруппы - без останков коня.

Разнообразие деталей погребального обряда, что особенно заметно при выявлении подгрупп и вариантов трупосожжений, позволяет говорить о многообразии этносов, кочевавших в степях того времени. Материалы погребальной обрядности подтверждают некоторую общность этих этносов только кремированием погребений и иных следов "огненного ритуала" при захоронениях.
Ингумационные захоронения более однотипны и, по существу, представляют собой единую группу, поскольку наличие останков захоронений коня, отдельных конских костей или полное отсутствие их вряд ли связано с разноэтничностью погребенных.

3. Вещевой комплекс погребений гуннов
Несмотря на сильные разрушения и разорение в целом очень большого количества обнаруженных археологами погребений гуннского времени, дошедшие до нас предметы сопровождающего инвентаря позволяют составить довольно ясную картину вещевого комплекса гуннов, которым они пользовались как на войне, так и в быту.
Вооружение того времени представлено отдельными экземплярами сохранившихся мечей и кинжалов, остатками луков (костяными накладками), довольно значительным количеством наконечников разнотипных стрел.
К этой группе вещей, естественно, примыкают предметы конской сбруи: удила с псалиями, остатки седел, уздечные и сбруйные гарнитуры и бляхи. Классификация материала даст ясное представление о многообразии различных видов оружия, особенно наконечников стрел
Характерно, что часть мечей аналогична сарматским или является незначительным их "перерождением", отличаясь обычно формой перекрестия. К собственно гуннским мечам относится небольшая группа мечей, не имеющая прототипов в сарматской культуре. Это мечи с ромбовидным перекрестием центральноазиатского происхождения. Появление их в южнорусских степях связано с гуннским племенным союзом. Тогда же появились у гуннов длинные мечи с массивными прямоугольными перекрестиями, сильно выходящими за пределы ширины клинка. Обычно они богато украшены инкрустацией. Интересно отметить, что, наряду с обычными двулезвийными клинками, попадаются иоднолезвийные клинки, правда, очень редко. К оружию ближнего боя относятся, помимо мечей, кинжалы, которые иногда бывали однолезвийными, а также копья. Впрочем, последние не были типичным оружием и использовались, вероятно, в качестве трофейного оружия в боях и на охоте редко. Иногда в могилах попадались остатки оборонительного доспеха — кольчуг, и их как и пышно украшенные инкрустациями мечи, помещали, очевидно, только в могилы к знатным и богатым воинам.
Длинные тугие луки с костяными накладками, сопровождавшиеся стрелами с разнотипными наконечниками, были главным оружием всех воинов той беспокойной эпохи.
Красивая, богато украшенная конская сбруя являлась одной из наиболее характерных черт всаднической культуры во все эпохи. В гуннское время все детали сбруи — от псалий до седел декорировались инкрустациями, золотыми и серебряными накладками с тонким чешуйчатым орнаментом. В конце V — начале VI в. распространение получили характерные тисненые накладки с изображением человеческих лиц: одинарные круглые или продолговатые с рядом нескольких таких же круглых лиц, обрамленных единой прямоугольной рамкой. Их общее типологическое сходство позволяет, вероятно, предположить, что эти лица представляют сильно стилизованный, но единый этнический тип: круглолицый, с узкими глазами, небольшим ртом и прямым носом. На лоб у них до бровей начесаны челки, а на подбородке у некоторых - небольшие бородки. Это обобщенный образ степного властителя той эпохи. Попадались и обломки, явно подражавшие этим накладкам (прямоугольным с несколькими лицами). Но сами лица совершенно иные - они "грушевидные", с узкими подбородками (без бород), круглыми глазами, большим ртом. Каждое лицо окружено мелкими кружочками. Эта ведь сделана не очень умелым мастером, а заказчик ее относился, видимо, к иной этнической группе, судя по типу изображенных лиц.

Естественно, что столь же пышно и богато изготовлялись и женские украшения: диадемы покрывались орнаментированными накладками и рядами инкрустированных драгоценных камней преимущественно красных оттенков. К диадемам прикреплялись на серебряных цепочках великолепные колты в виде лунниц, обрамленных виноградными гроздьями. Поверхность лунниц сплошь покрывалась вставками драгоценных камней, иногда, правда, попадались среди них и простые стеклянные вставки. Типологически близкие — такие же луновидные серьги, но меньшего размера и обычно без “обрамления", входили в состав женского гарнитура. Не менее роскошными были и женские нагрудные украшения.

В погребениях богачей нередко встречаются украшенные инкрустациями и вставками камней и стекол простые поясные пряжки и бляшки. Изредка попадаются небольшие круглые зеркала с петлей в центре и мелким концентрическим зигзагообразным орнаментом.

Хронология гуннских древностей
Вопросы более дробной хронологии гуннских восточноевропейских древностей поднимались в археологической науке неоднократно.
Разногласия по поводу отдельных вещей и целых комплексов продолжаются и поныне. Хотя следует признать, что в книге, специально посвященной археологии южнорусских степей гуннской эпохи, И. П. Засецкой, удалось достаточно убедительно датировать гуннские древности в пределах конца IV - начала VI в. н, что особенно ценно, разделить их на две хронологические группы:
І группа — конец IV — первая половина V в.  Группа разделена на две подгруппы: А и Б. Подгруппа A характеризуется находками в инвентаре погребений полихромных изделий. Погребения локализуются в Северном Причерноморье, Крыму, Ставрополье, в Нижнем Поволжье, Казахстане и даже на Алтае. Существенно, что полихромные изделия в восточных регионах представляют собой местные варианты таких предметов и могут рассматриваться как разновидности западных образцов. Следует отметить также, что в этой группе преобладают женские захоронения, в которых и сохранились великолепные образцы полихромного стиля.
Обе подгруппы почти синхронны: первая половина V в., но в подгруппе А попадаются вещи конца IV в., а в Б — их нет, зато встречаются веди середины V в.
ІІ группа датирована И. П. Засецкой второй половиной V - началом VI в. В настоящее время погребения этой группы (всего 7) известны в Саратовском и Самарском Заволжье и Южном Приуралье. Исключение всего одно: в Приднепровье в Новогригорьевском могильнике наряду с более ранними захоронениями I группы обнаружена могила VII с инвентарем, относящемся ко второй половине V в. В этой могиле и в нескольких других синхронных ей погребениях были обнаружены сбруйные бляхи с "личинами".
В целом, захоронений гуннского периода, конечно, очень мало для окончательного решения хронологии этих комплексов. Представляется очевидным, что разногласия ученых относительно конкретных датировок будут продолжаться.

Владетелем южнорусских степей и громадных территорий, простиравшихся к востоку и западу от них, оставался гуннский союз орд. По различиям в погребальных обрядах, по разнообразию полихромных стилей можно уверенно говорить о многоэтничности этих орд. Малое количество памятников этой эпохи свидетельствует о постоянных их передвижениях по степи, что способствовало сложению какой-то своеобразной, хотя и рыхлой, культурной общности. Она,
прежде всего, характеризовалась ярко выраженным "всадничеством": захоронениями коней, богатством сбруи и воинского инвентаря.
Представляют несомненный интерес прослеженные в сохранившихся детских захоронениях следы ранней инициации воинов-всадников (погребения подростков сопровождались конями, а иногда и оружием).
Не столь ярко, но все же запечатлено в погребальном обряде высокое социальное положение женщины в гуннских ордах. Во всяком случае, хоронили их столь же пышно, с богатым инвентарем, а также нередко, как и мужчин, снабжали уздечкой и седлом.
С начала VI в. как будто устоявшаяся и склонная к объединению общность начала распадаться на отдельные группировки, постепенно складывавшиеся в народы со своим языком и этническим именем.
 Литература:

1. Плетнева С.А. Кочевники средневековья. Поиски исторических закономерностей. М., 1982.

2. Бернштам А.Н. Очерки истории гуннов. Л., 1951.