Для практических, семинарских занятий и самостоятельной работы студентов

УЧЕНИЕ О ТОЛКОВАНИИ ПРАВА

Учебно-методическое пособие

для практических, семинарских занятий и самостоятельной работы студентов

 

 

Севастополь, 2019 г.

Авторы:

Ротань В. Г. – доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры «Гражданское право и процесс» Юридического института ФГБОУ ВО «Севастопольский государственный университет»

Черткова Ю. В. – кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского и трудового права Юридического факультета Таврической академии ФГАОУ ВО «Крымский федеральный университет им. В.И. Вернадского»

 

Оглавление

 

Тема 1. Понятие толкования права и предмет толкования. 4

Тема 2. Исторический опыт правотолкования. 8

Тема 3. Текстуально и логически закрепленные правовые предписания и правовые нормы.. 21

Тема 4. Толкование терминов, других слов и словосочетаний. 26

Тема 5. Вывод степени (a fortiori) 34

Тема 6. Правовые нормы, логически закрепленные в актах законодательства и обнаруживаемые при помощи выводов от предыдущего правового явления к последующему и наоборот. 38

Тема 7. Вывод a contrario как средство обнаружения правовых норм, логически закрепленных в актах законодательства. 46

Тема 8. Lex superior derogat inferiori 62

Тема 9. Lex specialis derogat generali 72

Тема 10. Lex posterior derogat priori 96

Тема 11. Влияние оговорки «если иное не предусмотрено законом» и других тождественных по юридическому значению оговорок и положений на разрешение коллизий между правовыми нормами. 99

Тема 12. Урегулированность и неурегулированность общественных отношений 107

Тема 13. Социологическая составляющая права. 122

Тема 14. Иные проблемы правотолкования. 134

Тема 1. Понятие толкования права и предмет толкования

1. Лиар (Liard), ректор Парижского университета, в конце CIC в. писал: «Право – это законодательство. Соответственно, задача юридического факультета – учить толкованию законов. Вытекающий из этого метод носит чисто дедуктивный характер. Статьи Кодекса – «теоремы», а юрист является всего лишь экспертом в этой «геометрии» (цит. по: Карапетов А.Г. Борьба за признание судебного правотворчества в европейском и американском праве. – М.: Статут, 2011. – С. 20).

«Главное значение в праве имеет толкование нормативных правовых актов» (Алексеев С.С. Общая теория права. В двух томах. Т. II. – М.: Юридическая литература, 1982. – С. 290).

«С толкования, - писал Р.ф. Иеринг, - не только повсюду началась юриспруденция, но именно оно и должно быть всегда первым приемом, используемым ею по отношению к сырому материалу закона» (ф. Иеринг Р. Избранные труды. В 2-х т. Т. II. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2006).

Какие проявления правильности приведенных высказываний Вы можете назвать?

2. "Понятие прав человека несет нагрузку и в плане их происхождения и защищенности. Позитивизм считает, что права действуют в силу того и в том объеме, в каком они гарантируются государственно-правовыми нормами (норматнвистская теория Кельзена). От этих прав отличаются тс, источниками которых являются христианские ценности, которые не нуждаются в государственном признании, а действуют как надпозитивные права. Однако особого практического значения такой подход в ФРГ не имеет, поскольку Основной закон и без того содержит широкий набор нрав и не было особой необходимости провозглашать или прибегать к понятию падпозитнвных прав, хотя в начале своей деятельности ФКС пользовался таким понятием. Основной закон исключает конфликт между действующей конституцией и надпози-тивнымн правами. Догосударственные права — это те же права человека, санкционированные государством» (Цит. по: Шевчук С.В. Основи конституційної юриспруденції. – Х.: Консум, 2002. – С. 15).

«Антипозитивистская тенденция в ФРГ не остановилась перед авторитетом самых высоких в правовой иерархии законов. Федеральный верховный суд и Федеральный конституционный суд не побоялись объявить в целой серии своих решений, что конституционное право не ограничено текстом Основного закона, а включает также «некоторые общие принципы, которые законодатель не конкретизировал в позитивной норме», что существует надпозитивное право, которое связывает даже учредительную власть законодателя. «Принятие идеи, согласно которой учредительная власть может все регулировать по своему усмотрению, означало бы возврат к пройденному позитивизму». Возможны «крайние случаи», когда идея права должна преобладать над позитивными конструкционными нормами, и именно с этой позиции Федеральный конституционный суд призван решать вопрос о «конституционности» (Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Международные отношения, 1999. – С. 110).

«Естественно-правовой ренессанс вышел за пределы уголовных дел, связанных с фашистским этапом истории Германии. И Верховный суд ФРГ, и Конституционный суд ФРГ выносили множество решений по самым разным категориям дел, в которых в той или иной форме указывали на то, что «моральное право», «требования морали», «естественное право», «идея справедливости» выше конкретных позитивно понимаемых законов» (Карапетов А.Г. Борьба за признание судебного правотворчества в европейском и американском праве. – М.: Статут, 2011. – С. 155).

Как следует трактовать соотношение меду позитивистским и наонатуралистическим подходами к пониманию права в свете приведенного высказывания Р. Херцога, Р. Давида и К. Жоффре-Спинози, А.Г. Карапетова?

3. Признание в Конституции РФ и охрана ею прав и свобод человека стали предпосылкой к получению правом исторически беспрецедентной возможности стать конституционным, то есть «повсеместно доступным для научной идентификации образовательного усвоения и практического утверждения как права достоверного» (Крусс В. Конституционное правопонимание // Право Укарины. – 2010. - № 4. – С. 171).

Нельзя ли в связи с проведенным высказыванием утверждать, что Конституция Российской Федерации вобрала в себя все идеи естественного права и исключила потребность в обращении субъектов правотолкования и правоприменения к естественному праву непосредственно?

4. Девять источников действующего в России права. назовите их и охарактеризуйте каждого из них в системе источников права. Интегративное правопонимание.

5. «Признавая необходимость повышенного уровня защиты прав и свобод граждан в правоотношениях, связанных с публичной ответственностью, в частности уголовной и административной, Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что законодательные механизмы, действующие в этой сфере, должны соответствовать вытекающим из статей 17, 19, 46 и 55 Конституции Российской Федерации и общих принципов права критериям справедливости, соразмерности и правовой безопасности, с тем чтобы гарантировать эффективную защиту прав и свобод человека в качестве высшей ценности, в том числе посредством справедливого правосудия (постановления от 12 мая 1998 года № 14-П, от 11 мая 2005 года № 5-П и от 27 мая 2008 года № 8-П)» (Определение Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2010 г. № 524-О-П).

«Осуществляя на основании статьи 71 (пункты "в" и "о") Конституции Российской Федерации регулирование предпринимательской деятельности коммерческих организаций, включая акционерные общества, федеральный законодатель обязан учитывать, что, по смыслу положений статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 8, 17, 34 и 35, возможные ограничения федеральным законом прав владения, пользования и распоряжения имуществом, а также свободы предпринимательской деятельности и свободы договоров, исходя из общих принципов права, должны отвечать требованиям справедливости, быть адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц» (Постановление Конституционного Суда РФ от 18.07.2003 N 14-П).

О каких «общих принципах права» идет речь в приведенных фрагментах Определения и Постановления Конституционного Суда? Где они закреплены или хотя бы откуда они вытекают?

6. Отсутствие в ст. 52 и 53 Конституции «указания на необходимость вины соответствующего должностного лица или лиц, выступающих от имени органа государственной власти, как на условие возмещения государством причиненного вреда, не означает, что вред, причиненный, в частности, при осуществлении правосудия незаконными действиями (или бездействием) органа судебной власти и его должностных лиц, в том числе в результате злоупотребления властью, возмещается государством независимо от наличия их вины…

Наличие вины - общий и общепризнанный принцип юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно. Исходя из этого в гражданском законодательстве предусмотрены субъективные основания ответственности за причиненный вред, а для случаев, когда таким основанием является вина, решен вопрос о бремени ее доказывания» (Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П).

Откуда взят «общий и общепризнанный принцип» вины и в каком акте он закреплен? Не относится ли этот принцип к общепризнанным принципам и нормам международного права, которые являются составной частью правовой системы Российской Федерации в соответствии с частью 4 ст. 15 Конституции?

7. В п. 1 ст. 475 ГК текстуально и логически закреплены, по крайней мере, восемь правовых норм. Попробуйте обнаружить эти нормы и раскрыть их содержание.

8. «В зависимости от характера субъективных прав и юридических обязанностей регулятивные нормы подразделяются на три вида:

обязывающие – юридические нормы, устанавливающие обязанность лица совершать определенные положительные действия;

запрещающие – юридические нормы, устанавливающие обязанность лица воздерживаться от действий известного рода (запреты);

управомочивающие – юридические нормы, устанавливающие субъективные права с положительным содержанием, т.е. права на совершение управомоченным тех или иных активных действий» (Алексеев С.С. Общая теория права в двух томах. Т. II. – М.: Юридическая литература, 1982. – С. 69).

Считаете ли Вы приемлемой такую классификацию правовых норм?

 

Тема 2. Исторический опыт правотолкования

1. Как вы оцениваете римский опыт правотолкования в период до новой эры, описанный Рудольфом фон Иерингом и С.А. Муромцевым?

«Римский народ времени царей был так счастлив, что имел устройство, которое держало его и во время мира, как и во время войны, в этой военной дисциплине. После того, как он нашел в ней свое воспитание и дух порядка и законности сделался второй природой народа, эта школа могла без опасности быть ограничена временем войн. Завоевательная страсть Римлян беспрестанно ввергала их в новые войны и этим доставляла каждому новому поколению выгоды военного воспитания. Война учила познавать цену порядка, мир — цену свободы, и юношество римского народа приобретало в строгой школе послушания, которая впрочем начиналась уже в семье с patria potestas, достоинство и способность повелевать.

В истории римского народа, как и в самом его праве, выступает в высшей степени явно влияние этого воспитания. Заслуге Гегеля, которая не уничтожается тем, как он утрирует эту мысль, обязаны тем, что обратили внимание на то влияние, которое оказала военная дисциплина на образ мыслей Римлян, и историк права более всех в состоянии оценить достоинство этого замечания, имея возможность следовать далее указанию, которое оно дает. Тот формализм римского права, с которым мы познакомимся во второй системе, как с одной из самых выдающихся характерных черт ее, где бы нашел он, если его не хотят оставить простым фактом, без всякой связи и объяснения, лучшую точку опоры, чем в формализме военной дисциплины? Не является ли он, подобно последнему, порядком порядка ради, дисциплиной правовых сделок, которая неумолимо держится строгой равномерности и без снисхождения наказывает всякий проступок, всякую ошибку и всякое само по себе равнозначущее, лишенное всякого значения отступление от внешнего порядка? Для римского права представлял он ту же школу дисциплины и порядка, которую народ находил в лагере. Здесь в Лагере привык народ к тому подчинению, к той строгости буквы, которую он впоследствии снова нашел в формах своей правовой жизни; поседевший на службе полководец не мог бы с большим педантством и с большею строгостью установить внешний порядок правового сношения и надзирать над ним, чем древние юристы. Благодатное влияние, которое это военное дисциплинирование правовых сделок произвело на развитие римского права, можем мы показать только во второй системе, но уже здесь место заметить, что в величии римского права воинский дух населения имеет главную долю заслуги» (ф. Иеринг Р. Избранные труды. В 2-х т. Т. II. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2006. – С. 236-237).

«Смысл каждой произнесенной формулы толкуется по непосредственному, общепринятому смыслу слов. Юрист не допускает мысли, чтобы сторона могла проговориться, употреблять слово в ином значении, чем общепринятое, и т. п. Он также ничего не выводит из произнесенных слов, ничего не предполагает, но требует, чтобы все желаемое стороною было прямо высказано ею. Форма акта служит для него полным воплощением его идеи и он не ищет следов ее вне его формы.

Таковы начала древнейшего формализма. Период процветания и господства квиритского права есть в то же время период процветания и господства формализма. В квиритском праве выработалась целая система формальных актов: формализм положил яркий отпечаток на гражданский оборот и судопроизводство этого периода. Он не обнимал безусловно все гражданские акты, но везде, где было необходимо наиболее точное выражение юридической идеи, где, следовательно, сознание этой идеи достигало высшей степени, там отпечатлелся формализм. Таким образом формальными были в гражданском обороте акты двусторонние, в гражданском судопроизводстве - акты, обладавшие в каком-либо отношении окончательным, решающим значением. Все эти акты гражданско-правовая власть приняла под свой особый контроль, определив точное и неизменное юридическое значение каждой формы. В других актах избрание и дальнейшее развитие формы было предоставлено на усмотрение частных лиц и юридическое значение их не соединялось с определенною формою (ср. ниже, 71); но таких актов в квиритском праве было немного и их значение бледнело пред значением формальных актов.

Своим происхождением формализм был обязан всецело особенностям умственного развития его времени. Другими словами, формализм был необходимою ступенью, которую право должно было пройти, следуя историческому развитию человеческой мысли. Однако в Риме крайнее развитие военного быта и военного строя могло усилить эту естественную склонность к формализму. Копье издавна служило символом древнейшего права: оно было символом собственности, фигурировало в судебном споре и в свадебном обряде. Влияние военного быта шло далее обрядностей. Вот что говорит по этому случаю Иеринг: «Не является ли правовой формализм, подобно военному формализму, порядком порядка ради, дисциплиной юридических сделок, которая держится неумолимо строгой равномерности и наказывает без снисхождения всякий проступок, всякую ошибку и всякое отступление от внешнего порядка, хотя бы само по себе оно было безразлично, Для римского права формализм представлял ту же школу дисциплины и порядка, которую народ находил в лагере. Здесь, в лагере народ привык к тому подчинению, я той строгости буквы, которую он нашел впоследствии снова в формах правовой жизни. Полководец, поседевший на службе, не мог бы с большим педантством и с большею строгостью установить внешний порядок правового сношения и надзирать над ним, чем римские юристы».

Будучи вызван к жизни общими причинами, формализм был способен также сослужить службу посторонним целям, в интересах которых его поддерживали преднамеренно. Сюда относится политическое значение формализма в римском праве. Акты, которые облечены в форму, заранее определенную и для всех одинаково обязательную, которые далее толкуются, строго придерживаясь формы, - такие акты представляют хорошее ручательство против произвола судебной власти, склонной проявить его при их судебной оценке. Формализм в известных пределах, враг судебного произвола. Эта. сторона формализма была дорога плебеям в их борьбе с патрициями; поэтому XII таблиц освятили систему формализма. Они предписали при судебной оценке сделок придерживаться строго их формы, - того, что было сказано при их совершении» (С. 143-145).

2. Как Вы можете оценить отход от формализма, который начался во втором веке до новой эры и характеризуется Ф.К. ф. Савиньи и С.А. Муромцевым?

«Возможно, правда, что даже сами древние юристы осознавали шаткость той границы, которая существовала между их собственным занятием и правомочиями претора или даже самого императора; так, пожалуй, можно объяснить то, что в некоторых фрагментах остается неясным, кем вызвано расширение права: ими самими или, скорее, претором или императором» (С. 437).

Расширительное и ограничительное толкование «у римлян связано с весьма своеобразным положением юристов, которое обеспечивало им непосредственное влияние на развитие права, которое не может быть предоставлено нашим юристам (будь они авторами или судьями)» (ф. Савиньи Ф.К. Система современного римского права. Т.1. – М.: Статут, 2011. – С. 452-453).

«Когда-то старое право Квиритов вышло из потребностей гражданской жизни и сложилось так, как того требовало мировоззрение общества. Но прошли века и выработанные формы его, сохранялась почти в неизменности, оказались отсталыми, неудобными, противными нуждам нового времени. Эти нужды росли быстро, старое право было неспособно к быстрым и резким преобразованиям. Пропасть между правом и жизнью юрист наполнил произведением своего свободного творчества. Надо отдать себе ясный отчет в том, что такое это юридическое творчество, игравшее такую роль во всей истории римского гражданского права и особенно в тот период коренных нововведений, которым мы теперь занимаемся. Правовой порядок, который насаждается в жизни судебными решениями, договорами и законом, не дается людям сам собою, не вдохновляется в них каким-либо высшим разумом; они додумываются до него, они изобретают его и в этом смысле творят его. Но они творят его не произвольно; как во всяком изобретении они имеют пред глазами определенную практическую цель и ищут средства к удовлетворению этой цели. Юрист видит пред собою разыгравшуюся борьбу различных интересов; он ищет, в какой степени каждая из борющихся сторон заслуживает поддержки с точки зрения интересов всего общества; в разрешение вопроса он вносит свои представления о благе общества, свои идеалы и сообразно этому формулирует средства, которые назначаются им для осуществления того равновесия в борьбе интересов, которое кажется ему наиболее целесообразным» (С. 266-267).

Мнение Цицерона (I век до н.э.) в изложении С.А. Муромцева: «По его мнению, сущность закона надо искать в мыслях, которые думал выразить законодатель, но не в словах, которыми они выражены; тот судья исполнит закон, который осуществит мысли законодателя, но не тот, который будет держаться буквы закона. Законы назначены для того, чтобы служить общему благу, и толковать их следует с точки зрения этого блага; законы нам нужны не потому, что они законы (слова закона суть только сухое и темное выражение воли законодателя), но потому, что благодаря законам само государство управляется лучше; и так как мы служим государству, то должны применять законы согласно с государственною пользою.

Вместе с тем законодатель, издавая закон, знает, с кем имеет дело; если бы законодатель писал для глупцов или варваров, то, конечно, он изложил бы все то, что постановить считал за нужное; но законодатель знал, "то будет применять закон и потому не говорит в нем о вещах, которые разумеются сами собою. Ограничиться применением написанного сумеет и мальчик, судья должен раскрыть волю законодателя во всем ее объеме. Основываться на буквальном понимании закона - значит каверзничать, обманно наносить вред своему противнику. Да если бы кто и взялся предусмотреть в законах все разнообразные случаи гражданской жизни, то такая задача должна бы оказаться неисполнимой» (с. 359).

3. Как следует оценить запрет на правотворчество, осуществляемое юристами, в том числе судьями, который стал вводиться с III в. н.э.?

«В эпоху правления императоров постепенно наступили совершенно другие условия, особенно начиная с середины III в. н.э. Прекратилось развитие права посредством эдиктов властей, а свободное положение сословия юристов было едва ли больше совместимо с развитой властью императора; но и об этом вскоре не могло быть и речи, потому что правовая наука продолжала существовать только в книгах древних юристов, а последователей таковых почти не было. Теперь и в лучшем случае толкованием могли заниматься разве что судьи, и едва ли все могло хорошо закончиться, когда и оно было поставлено в совершенно новые и произвольные рамки. Все завершилось только благодаря Юстиниану, но начало этому было положено значительно раньше. Так, император Константин распорядился: «Inter aequitatem jusque interpositam interpretationem nobis solis et oportet et licet inspicere». Это значит: «Если благодаря толкованию какое-либо положение aequitas должно будет вводиться вопреки строгому праву, то это может сделать только сам император». Здесь говорится, очевидно, не о чистом толковании, а о развитии права, а именно о покорении aequitas области, где до сих пор действовало строгое право. Эта процедура, которую обычно регулярно выполняли преторские эдикты и весьма часто также и юристы, становится теперь привилегией императора» (С. 438).

Распоряжением Юстиниана судьи были обязаны «обращаться с запросом к императору при каждом сомнении в содержании закона. Ведь то, что действительно осуществил Юстиниан, было последовательно. Отныне каждому, кто соприкасался с законами, учителю или судье, разрешалась только механическая работа, всякая свободная умственная деятельность как таковая запрещалась» (С. 441).

4. Чем ценен для сегодняшней юридической науки и практики опыт глоссаторов?

«Рабочий метод этой школы представлял собой метод, использовавшийся в начальный период процветания Средневековья, а именно схоластику. Отправной точкой этого метода считалось единственное утверждение о том, что рукописи античной эпохи обладали исключительным авторитетом, ибо в них содержалась правда о действительности {ratio scriptd), т. е. в письменной форме выраженный здравый смысл. Для того чтобы ясно понимать содержание текстов, надо было только научиться читать их вслух. Идеологическая подоплека такого требования заключалась в исключительном уважении со стороны ученых XI в. к величественным государственным порядкам, творческим, культурным способностям и научным результатам, которые были достигнуты в античную эпоху» (Аннерс Э. История европейского права. – М.: Наука, 1994. – С. 159-160).

«Ни до ни после глоссаторов подобного рода юридические тексты никогда не были предметом столь глубокого, чисто филологического анализа, когда-либо проводившегося учеными…» (с. 161).

5. В свете сегодняшних проблем правотолкования и правоприменения оцените два течения, существовавшие в рамках школы глоссаторов.

«Среди различных мнений и взглядов можно, пожалуй, выделить два основных направления, отражавших совершенно различные точки зрения и абсолютно разные подходы к правовым проблемам. Так, например, юрист Мартин, являвшийся представителем первого направления, постоянно подчеркивал в своих трудах прежде всего идеи о справедливости и законности (aequitas). Сторонники и последователи учения Мартина назывались госианцами (Gosiani) по названию местности, в которой родился их учитель, город Госиа (Gosia).

Другой глоссатор, юрист Булгар (.Bulgarus) отстаивал в своих работах совершенно противоположную точку зрения. Булгар, наследник и приверженец основателя школы глоссаторов Ирнерия (умер в ИЗО г.), выражал взгляды ортодоксальной фаланги Болонской школы глоссаторов. В соответствии со взглядами этого юриста, в юридической науке не должно быть места для того или иного правового толкования законов, ибо закон, как считал Булгар, всегда и безукоснительно должен использоваться в строгом соответствии с его духом и буквой (jus strictum). Юные ученики Булгара представляли собой подавляющее большинство и уже в силу этого обстоятельства обладали преимущественным авторитетом. Среди "nostri doctores" ("наших докторов"), как эти юные юристы обычно любили называть друг друга в своем кругу, оказались и будущие известные юристы Азо (умер в 1220 г.) и Аккурсий (умер в 1260 г.).

Мартин и Булгар являлись выразителями двух противоположных тенденций в области правоведения, которые постоянно противоборствовали одна с другой. Первая тенденция в сущности являлась выражением идеалистического метода толкования законов (телеологический метод), а вторая относилась к формальному методу толкования тех же самых законов (метод толкования, основанный на точном соблюдении буквы закона)» (с. 163).

6. Не следует ли провести параллель между тенденциями, имевшими место в CVIII веке в Европе, и сегодняшней ситуацией в России?

«Есть моменты, когда жизнь и юриспруденция требуют строгого и неуклонного подчинения судьи закону, полного воздержания его от всякой оценки и исправления закона сообразно своим представлениям о справедливости; и есть, с другой стороны, эпохи, когда торжествует тенденция противоположная: судье предоставляется право не только широкого толкования закона, но даже и его исправления in concreto. При этом смена этих эпох находится в известной зависимости от падения или повышения естественно-правового настроения: чем сильнее отрицательное отношение к позитивному праву, чем распространеннее вследствие этого симпатия к праву естественному, тем больше у судов склонности признавать справедливость (aequitas, которая отождествляется с jus naturale) непосредственным источником права, способным восполнять и даже исправлять положительный закон.

XVIII век, как сказано, был веком наибольшего подъема этого естественно-правового настроения. Пестрота положительного права и его отсталость от требований жизни, выросшей уже из рамок старого феодального строя, в высокой степени способствовали установлению чрезвычайно свободного представления судов о своей роли. Под видом восполнения закона суды охотно при решении конкретных случаев проводили в жизнь то, что им казалось вытекающим из принципов естественного права» (Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. - М.: Статут, 2016. - С. 93).

«Конечно, таким путем достигалось, в известной мере, приспособление старого права к новым условиям жизни, но, с другой стороны, такая широкая свобода судов приводила к развитию безграничного судейского субъективизма, к самым произвольным решениям и вместе с тем к еще большему усилению той неопределенности права, от которой вообще страдал XVIII век. Эта последняя сторона обострилась настолько, что чем далее, тем сильнее стали раздаваться жалобы на произвол судов и на хитросплетения юристов, и к концу века окрепла тенденция усилить зависимость судов от закона, устранить возможность судейского субъективизма, даже если бы для этого понадобилось лишить их права толкования вовсе. Эта тенденция сказалась одинаково во всех руководящих государствах континентальной Европы» (Там же).

7. Прокомментируйте высказывания ученых, направляемые против признания права судов толковать законы.

При полной свободе толкования судья «то сообразуясь с прямым смыслом закона, то объясняя закон, может всегда произнести решение в пользу того или другого, как ему заблагорассудится. Он всегда уверен, что может прикрыть свое лицеприятие или буквальным, или истолковательным смыслом закона. Таким образом, судья превращается в шарлатана, который, к великому удивлению зрителей, угощает из одной и той же бутылки то сладким, то горьким напитком (Бентам И. Цит. по: Васьковский Е.В. Цивилистическая методология. Учение о толковании и применении гражданских законов. – М.: ЦентрЮрИнфоР, 2002. – С. 132).

«Нет ничего опаснее, - писал знаменитый Беккария, - общепринятой аксиомы, что судья должен сообразоваться с духом законов. Это гнилой оплот против произвольных мнений судьи. Выраженное мною мнение покажется парадоксом для того, кто останавливается только на мелких неудобствах настоящей минуты и забывает об отдаленных вредных последствиях, происходящих от ложного начала, укоренившегося в народе. Наши понятия и все идеи находятся в тесной взаимной связи: чем сложнее идеи, тем многочисленнее пути, по которым они приходят к нам и уходят из нашего сознания. У каждого человека есть своя точка зрения, которая меняется с течением времени. Значит, дух законов у каждого судьи ничто иное, как результат здравой или превратной логики, последствие легкого или дурного пищеварения; он зависит от страстей, слабостей, личных отношений судьи к обвиняемому и от тысячи почти неуловимых обстоятельств, под влиянием которых один и тот же предмет в разные моменты представляется непостоянному уму человека в самых разнообразных видах. Вот почему в разных судебных инстанциях судьба подсудимых решается различно, и весьма часто жизнь людей зависит от ошибочных умозаключений или минутного настроения судьи, который толкует закон вкривь и вкось по смутным соображениям, попавшим ему в голову. Вот почему один и тот же суд за одни и те же преступления назначает в разное время различные наказания, ибо судьи применяют не неизменное и точное слово закона, а свои произвольные и неустойчивые толкования. Невыгоды от буквального применения уголовных законов слишком незначительны в сравнении с вредными последствиями, которые происходят от свободного толкования. Неточные слова в законе или неопределенные выражения, коль скоро они замечены, легко исправить, а слишком широкая свобода толкования неизбежно ведет к произволу и продажности в судах» (Ч. Беккариа. Цит. по: ст. 131-132).

В силу принципа отделения судебной власти от законодательной, решения судов должны быть только применением общих, абстрактных норм, установленных законодателем, к частным случаям жизни. Поэтому, судья, ограничиваясь «механическим приложением» закона к жизни, должен при всяком сомнении в смысле закона обращаться за разъяснением к законодателю (Ш. Монтескье. Цит. по.: с. 132).

«Дозволить судам самостоятельно толковать неясные законы значит открыть широкий простор противоречащим друг другу судебным решениям по однородным делам и, что еще важнее, произволу и злоупотреблениям судей» (Г. Дернбург, с. 132).

8. Как Вы оцениваете законодательные решения, направленные против судебного правотворчества?

«В Пруссии Фридрих Великий, исходя из представления о том, что изъяснение смысла законов принадлежит исключительно законодательной власти, указом 14 апреля 1780 г. учредил особую комиссию законов и, воспретив отдельным судам самостоятельное толкование, повелел в случаях сомнений обращаться с запросами в эту комиссию. Этот порядок вошел затем и в Прусское Земское Уложение (§ 46 и § 47 введения). Но он скоро оказался совершенно неисполнимым и указом 8 марта 1798 г. был отменен. Судам предписывалось теперь решать всегда на основании общих правил толкования, с тем, однако, чтобы обо всех встретившихся неясностях сообщалось министру юстиции на предмет будущего законодательства (Anhang § 2 к § 47 Прусского Уложения). Последнее предписание, впрочем, осталось мертвой буквой» (Покровский И.А., с. 94).

«Во Франции в эпоху революции закон 24 августа 1790 г. предписал судам обращаться к законодательному собранию «toutes les fois, qu'ils croiraient nécessaire d'interpréter une loi» (во всех случаях, когда они сочтут необходимым истолковать закон). Но и здесь это правило оказалось невыполнимым, и в Code Napoléon был включен § 4, воспрещающий судам останавливать производство под предлогом молчания, темноты или недостаточности закона, вследствие чего им, естественно, возвращалось и право толкования» (Покровский И.А., с. 94).

«В Австрии § 26 Иозефинского кодекса 1786 г. предписывал в случаях сомнения обращаться к монарху. Однако в проекте Мартини вопрос ставится иначе: так как высшим источником всякого права является естественное право, то для восполнения пробелов судья может обращаться к этому последнему. Отсюда нынешний § 7 Австрийского Уложения: «Если случай не может быть решен ни на основании текста, ни на основании естественного смысла закона, то следует принять во внимание подобные, в законах определенно разрешенные, случаи, а также основания других родственных законов. Если вопрос все еще остается сомнительным, то он, по тщательном соображении обстоятельств, должен быть решен на основании естественных принципов права (nach den natürlichen Rechtsgrundsätzen)». Та ким образом, естественно-правовые принципы сохраняют еще свое значение, хотя они поставлены здесь уже на самом последнем месте; первенство отдается положительному закону и толкование крепче привязывается к этому последнему» (Покровский И.А., с. 94).

«Когда же случится, что к решению дел точных указов не будет, о том не реша в Департаментах, но иметь общее рассуждение и представлять, куда надлежит, с мнением» (п. 11 Манифеста Екатерины II от 15 декабря 1763 г.).

«Отрицательное отношение к судебному толкованию наконец запоздалым образом сказалось и в нашем Своде Законов до судебной реформы 1864 г. Статья 65 Основных законов гласила: «Законы должны быть исполняемы по точному и буквальному смыслу оных, без всякого изменения или распространения. Все без изъятия места, не исключая и высших правительств, во всяком случае должны утверждать определения свои на точных словах закона, не переменяя в них без доклада Императорскому Величеству ни единой буквы и не допуская обманчивого непостоянства самопроизвольных толкований». Статья 52: «В случае неясности или недостатка существующего закона каждое место или правительство имеет право и обязанность представлять о том по порядку своему начальству. Если встреченное сомнение не разрешается прямым смыслом закона, тогда начальство обязано представить Правительствующему Сенату или Министру по принадлежности:" Статья 10 Устава Гражданского Судопроизводства отменила этот порядок, запретив судам останавливать решение дела под предлогом неполноты, неясности, недостатка или противоречия закона» (Покровский И.А., с. 95).

9. Прокомментируйте следующее высказывание Г.Ф. Шершеневича: «Авторитет кассационных решений основывается, очевидно, не на силе прецедента, как в Англии, потому что тогда имели бы значение решения других окружных судов и палат, но исключительно на иерархическом отношении низших инстанций к высшим. Судебная практика рабски ловит каждое замечание кассационного департамента, старается согласовать свою деятельность со взглядом сената. Эта масса решений, нарастающая с каждым годом все крепче и крепче, опутывает наш суд, который, как лев, запутавшийся в сетях, бессильно подчиняется своей участи, отказывается от борьбы и живет разумом высшей судебной инстанции. В настоящее время вся задача практика заключается в том, чтобы подыскать кассационное решение на данный случай. Борьба перед судом ведется не силой логики, не знанием соотношения конструкции института и системы права, не искусством тонкого толкования законов, а исключительно ссылкой на кассационные решения. Печальную картину представляют теперь судебные заседания, где мы видим как адвокаты поражают друг друга кассационными решениями и где торжествует тот, кто нашел наиболее подходящее и притом позднейшее. Еще более печальное явление составляют судебные решения, где мы не находим юридических мотивов и соображений, а только указание номеров решений. В тех несчастных случаях, когда сенат не успел дать ответа, стороны и суд решают дело просто по совести, к кому душа более тянет… Авторитет кассационных решений отучил наших практиков от самостоятельного мышления, от собственного юридического анализа… Во многом вина падает на то высшее учреждение, которому поручено наблюдать за правильным применением законов, но не предоставлено право законодательного творчества. С самого начала своей деятельности кассационные департаменты стали присваивать своим решениям силу, какой в действительности по закону они не имеют, составляя лишь совет, руководствуясь которым суды могли бы придавать своей практике некоторое однообразие в понимании и применении законов» (Шершеневич Г.Ф. Наука гражданского права. – М., 2003. – С. 241-242).

10. До середины CIC в. в юридической науке Франции стал доминировать жесткий позитивизм, поощряемый авторитетами Гражданского кодекса и дополняемый школой экзегезы (толкования).

Иное направление в юридической науке обосновывали Р. Салейль: законодательство следует толковать так, как это отвечает политике права на момент правотолкования и правоприменения.

Ф. Жени признавал правотворчество судов в проблемных зонах и отрицал возможность корректировки законодательства судом.

Какое из этих трех направлений, на Ваш взгляд, является наиболее приемлемым?

11. «Если императивная норма ясна и точна, не вызывает сомнений, судья обязан склониться перед ней и подчиниться ей... Но если в тексте обнаруживаются неясности, то появляются сомнения в смысле и пределах действия нормы, а при ее сопоставлении с другой нормой она будет в какой-то мере противоречить ей, предстанет в более узком или, наоборот, более широком значении. Я полагаю, что в этих случаях судья уполномочен на самое широкое толкование. Он не должен с упорством выяснять, чем руководствовались авторы кодекса сто лет назад при составлении той или иной статьи. Лучше спросить себя, какой была бы эта статья, если бы авторы кодекса формировали ее сегодня, подумать, как с учетом изменений, происшедших за сто лет в идеях, нравах, институтах, экономическом и социальном состоянии Франции, приспособить наиболее свободным и гуманным образом законодательные тексты к требованиям справедливости, разума и современной жизни» (из речи председателя Кассационного суда Франции Балло-Бопре, произнесенной в 1904 году в связи с празднованием столетия Кодекса Наполеона) (Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Международные отношения, 1999. – С. 87).

Приемлем ли сегодня в России такой подход?

12. Рене Давид и Камилла Жофре-Спинози о современной им практике толкования:

1) «Толкователь - действительно суверен и располагает известной свободой действий - так как решения высшей судебной инстанции не могут быть обжалованы. Но он любит маскировать свою творческую роль в выработке права и создавать впечатление, что его роль сводится лишь к применению норм, созданных кем-то другим» (Давид Р., с. 91).

2) «Французские судьи нарушают принципы гражданской ответственности, установленные Гражданским кодексом, хотя полагают, что добросовестно применяют ст. 1382 - 1386 кодекса. Некоторые из них признаются, что они вначале находят справедливое решение, а затем ищут его обоснование в праве. Другие с негодованием отрицают такой метод, считая, что это противоречит их судейской совести.

Такое же положение существует и в других странах романо-германской правовой семьи. Но по причинам исторического или социологического характера в той или иной стране при принятии конкретного решения может больше проявляться забота о сохранении видимости подчинения закону. Может случиться также, что в ту или иную эпоху либо в той или иной отрасли права эта видимость будет соответствовать действительности, так как закон покажется юристам правильным и для его применения не потребуется никаких усилий» (Давид Р., с. 91-92).

Оцените эту практику на предмет ее приемлемости в современной России.

13. «После вступления в силу АГУ австрийская правовая наука повторила путь, пройденный Пруссией после при­нятия ее кодекса в 1794 году и Францией после 1804 года. В Австрии также первоначально господствовала школа толко­вания права, чьи научные горизонты не простирались дальше буквы закона. Представители этой школы не видели смысла в проведении историко-правовых и сравнительно-правовых исследований и не чувствовали к ним вкуса. И здесь положе­ние изменилось после 1848 года. Австрия вновь установила контакты с германской наукой. В области прав это означало контакты с исторической школой права и выросшей из нее пандектистикой. Инициатором этого «открытия Германии» был Джозеф Ингер, профессор Венского университета с 1855 года. Он выступил с резкой критикой «буквоедства» школы толкования, против ее «чисто внешнего манипулирования правом», ее «логической заостренности на мелочах».

Кажется, что эти слова принадлежат Савиньи, а не Унгеру, который призывает отказаться от методов школы толкования в пользу «историко-философских методов», суть которых состоит в том, чтобы «с помощью скрупулезного изучения прошлого научиться понимать настоящее в его характерных проявлениях». И далее Унгер подчеркивает, что «только методы «исторической школы», в том виде, как она была основана Савиньи и Пухтой... могут оздоровить австрийскую правовую науку». Поэтому он настойчиво требует от своих коллег по профессии “направить плодоносный поток немецкой науки в девственную ниву австрийской юриспруденции» (Цвайгерт К., Кётц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2-х тт. – Том I. Основы. – М.: Международные отношения, 1998. – С. 247).

Прокомментируйте мысль известного юриста.

14. «Однако в целом структура ГГУ, несмотря на все измене­ния в экономической и социальной жизни Германии, сохра­нилась в прежнем виде, как и более 90 лет назад. Отчасти это объясняется тем, что некоторые отрасли права развива­лись самостоятельно и исключительно быстрыми темпами вне ГГУ и ныне живут собственной жизнью. Кроме того, не­которые отрасли права (особенно семейное право) были коренным образом изменены и модернизированы специальны­ми законами. В остальном же сохранением своей общей структуры ГГУ обязан судебной практике, благодаря которой осуществлялось приспособление устаревших текстов закона к новым требованиям.

И хотя столь важное достижение судебной практики довольно часто не было оценено по достоинству, деятельность судов по адаптации ГГУ к изменившимся социальным усло­виям вдохнула в него новую жизнь. В результате все разделы ГГУ, как, впрочем, и ГКФ, столь сильно “отлакированы” судейским правом, что часто одно лишь чтение текста закона не может дать ни малейшего представления о действующем, «живом» праве» (Цвайгерт К., Кётц Х., с. 235).

Следует ли российской судебной практике идти таким путем?

 

 

Тема 3. Текстуально и логически закрепленные правовые предписания и правовые нормы

1. В чем единство и различие указаний законодателя на то, что правовые предписания и нормы:

- устанавливаются (п. 1 ст. 8.1; п. 1 ст. 723 ГК);

- предусматриваются (п. 1ст. 5; п. 3 ст. 420; п. 1 ст. 472 ГК)?

2. «Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом» (абзац второй п. 1 ст. 4 ГК).

«В случаях, когда предусмотренные пунктами 1 и 2 статьи 2 настоящего Кодекса отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона)» (п. 1 ст. 6 ГК).

Одинаково ли значение слова «прямо», употребляемого в обоих приведенных законодательных положениях?

3. Как надлежит интерпретировать указания на то, что правовые предписания могут из положений императивных правовых актов следовать (п. 1, 2 ст. 168; п. 1 ст. 173.1; п. 1 ст. 181.3 ГК) или вытекать из них (п. 3 ст. 23; ст. 1203; п. 9 ст. 1211 ГК)?

4. Как формулируются правовые предписания при их прямом установлении?

5. «Юридический язык (доктринальный язык права), как и язык самого права, носит по своему смыслу не дескриптивный (описательный). а прескриптивный (предписывающий) характер. Ведь и язык законодателя (язык, на котором выражается создание и действие позитивного права) – это общепринятый юридический язык, созданный доктриной права и выражающий общую нормологическую природу и доктрины права, и самого действующего права» (Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства. Учебник. – М.: Норма-Инфра-М, 1999. – С. 383).

«Обычная форма, в которой право появляется в законах – повелительная, то есть непосредственно практическая форма запрещения или повеления. Имеет ли самое выражение закона повелительный характер или нет – безразлично: повеление заключается в содержании; в устах закона слово «есть» имеет значение «должно быть» (например, «погашение иска давностью (есть) двухгодичное» - «должно быть двухгодичным»). Эта форма проявления права, в которой форма и содержание еще совершенно совпадают, является в истории первоначальной, первой. В противоположность той, которая появляется впоследствии, я ее называю низшей формой» (Иеринг Р. ф. Избранные труды. В 2 т. Т. II. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2006. – С. 357-358).

Прокомментируйте изложенные высказывания с учетом реального состояния российского законодательства и перспектив его развития.

6. «Налогоплательщик самостоятельно исчисляет сумму налога, подлежащую уплате за налоговый период, исходя из налоговой базы, налоговой ставки и налоговых льгот, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Плательщик страховых взносов самостоятельно исчисляет сумму страховых взносов, подлежащую уплате за расчетный период, исходя из базы для исчисления страховых взносов и тарифа, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом» (п. 1 ст. 52 НК).

«При обнаружении налогоплательщиком в поданной им в налоговый орган налоговой декларации факта неотражения или неполноты отражения сведений, а также ошибок, приводящих к занижению суммы налога, подлежащей уплате, налогоплательщик обязан внести необходимые изменения в налоговую декларацию и представить в налоговый орган уточненную налоговую декларацию в порядке, установленном настоящей статьей» (абзац первый п. 1 ст. 81 НК).

«Неуплата или неполная уплата сумм налога (сбора, страховых взносов) в результате занижения налоговой базы (базы для исчисления страховых взносов), иного неправильного исчисления налога (сбора, страховых взносов) или других неправомерных действий (бездействия), если такое деяние не содержит признаков налоговых правонарушений, предусмотренных статьями 129.3 и 129.5 настоящего Кодекса,

влечет взыскание штрафа в размере 20 процентов от неуплаченной суммы налога (сбора, страховых взносов)» (п. 1 ст. 122 НК).

Право или обязанность самостоятельно исчислять сумму налога устанавливает п. 1 ст. 52 НК?

7. «Учреждение и казенное предприятие, за которыми имущество закреплено на праве оперативного управления, владеют, пользуются этим имуществом в пределах, установленных законом, в соответствии с целями своей деятельности, назначением этого имущества и, если иное не установлено законом, распоряжаются этим имуществом с согласия собственника этого имущества» (п. 1 ст. 296 ГК).

Права или обязанности учреждения или казенного предприятия закреплены в п. 1 ст. 296 ГК?

8. «Учреждение и казенное предприятие, за которыми имущество закреплено на праве оперативного управления, владеют, пользуются этим имуществом в пределах, установленных законом, в соответствии с целями своей деятельности, назначением этого имущества и, если иное не установлено законом, распоряжаются этим имуществом с согласия собственника этого имущества» (п. 1 ст. 572 ГК).

Слово «передает» в п. 1 ст. 572 ГК означает «право передать» или «обязанность передать»?

9. «Однако досрочное исполнение обязательств, связанных с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, допускается только в случаях, когда возможность исполнить обязательство до срока предусмотрена законом, иными правовыми актами или условиями обязательства либо вытекает из обычаев или существа обязательства» (предложение второе ст. 315 ГК).

Как закреплено правовое предписание в приведенном законодательном положении? Преобразуйте текст этого законодательного положения чтобы в нем было прямо закреплено субъективное право должника.

10. «Прием в члены Организации открыт для всех миролюбивых государств, которые примут на себя содержащиеся в настоящем Уставе обязательства и которые, по суждению организации, могут и желают эти обязательства выполнять» (п. 1 ст. 4 Устава ООН).

 «Прием любого такого государства в члены организации производится постановлением Генеральной Ассамблеи по рекомендации Совета Безопасности» (п. 2 ст. 4 Устава ООН).

 «Постоянный представитель СССР при ООН А.Я. Вышинский в свое время дал такое толкование п. 2 ст. 4 Устава ООН, в соответствии с которым Генеральная Ассамблея ООН производит прием при наличии рекомендации Совета Безопасности, а не отказывает в приеме (Перетерский И.С, Толкование международных договоров. – М.: Госюриздат, 1959. – С. 97).

Правильно ли истолковал п. 2 ст. 4 Устава ССР А.Я. Вышинский?

11. «»Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. (абзац первый п. 1 ст. 1064 ГК).

Преобразуйте приведенное законодательное предписание так, чтобы в нем было прямо закреплено правовое предписание. Сделайте два варианта такого предписания.

12. «Если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон, суд соответственно уменьшает размер ответственности должника. Суд также вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению» (п. 1 ст. 404 ГК).

Как влияет на юридическое содержание правовых предписаний, текстуально непрямо закрепленных в п. 1 ст. 404 ГК, употребление в первом из них слов «суд… уменьшает», а во втором – слов «суд… вправе уменьшить»?

13. Обязан ли суд признать сделку недействительной в соответствии со ст. 173, 173¹, 174, 175, 176, 177, 178, 179 ГК?

14. «Специализированные предписания (к ним С.С. Алексеев относит дефинитивные предписания. – Авт.)… не являются самостоятельной нормативной основой правоотношений» (Алексеев С.С. Общая теория права. В 2 т. Т. II. – М.: Юридическая литература, 1982. – С. 71).

Дефинитивными называются правовые предписания, направленные на закрепление в обобщенном виде признаков данной правовой категории» (там же).

Согласны ли Вы с такими утверждениями ученого?

15. «Я называю символом всякую структуру значений, где один смысл – прямой, первичный, буквальный – сверх того означает и другой смысл – косвенный, вторичный, иносказательный, который может быть понят только через первый. Этот круг выражений с двойным смыслом и образует собственно герменевтическое поле» (Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. – М.: Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2002. – С. 44).

«Под интерпретацией понимается определенный класс мыслительных операций, связанных с выведением из текста прямо не очерченных в нем значений. Интерпретация в ее герменевтическом понимании возможна только относительно текстов, которым характерна содержательная двойственность: определенная система значений артикулирована в них (текстах) первично и с учетом этого является очевидной, однако за этой очевидностью скрывается вторичная система значений, для которой первая является формой ее репрезентации» (Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). – Екатеринбург, 1995. – С. 82).

Не могли бы Вы пояснить о чем пишут ученые?

16. «Если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств» (п. 3 ст. 401 ГК).

Можно ли сказать, что в п. 3 ст. 401 ГК логически закреплена норма процессуального права, обязывающая соответствующее лицо доказывать наличие причинной связи между нарушением обязательства и непреодолимой силой?

17. «Если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон, суд соответственно уменьшает размер ответственности должника. Суд также вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению» (п. 1 ст. 404 ГК).

Правильным ли будет такое утверждение: «После нарушения обязательства его стороны тем более могут заключить соглашение об устранении или ограничении ответственности за неумышленное нарушение обязательства».

18. «В случае существенного нарушения требований к качеству товара (обнаружения неустранимых недостатков, недостатков, которые не могут быть устранены без несоразмерных расходов или затрат времени, или выявляются неоднократно, либо проявляются вновь после их устранения, и других подобных недостатков) покупатель вправе по своему выбору:

отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за товар денежной суммы;

потребовать замены товара ненадлежащего качества товаром, соответствующим договору» (п. 2 ст. 475 ГК).

Правильным ли будет утверждение, что при отсутствии хотя бы одного из условий, изложенных в гипотезе правовой нормы, текстуально и логически закрепленной в п. 2 ст. 475 ГК, покупатель не получает прав, указанных в диспозиции этой правовой нормы?

Правильным ли будет утверждение, что при наличии условий, указанных в гипотезе правовой нормы, текстуально и логически закрепленной в п. 2 ст. 475 ГК, покупатель не получает прав, не указанных в диспозиции этой нормы?

 

Тема 4. Толкование терминов, других слов и словосочетаний

1. А. Правила, разработанные А.Ф. Черданцевым:

«1. Словам и выражениям следует придавать то значение, которое они имеют в соответствующем литературном языке, гели нет оснований для иной их интерпретации. В междуна­родном праве это правило называется «золотым правилом юлкования». Придание словам иного значения, отличного от общеупотребительного, должно быть обосновано, доказано с помощью иных способов толкования или вытекать из легаль­ных дефиниций.

2. Если законодатель с помощью легальной дефиниции (определения, данного в законе) или иным путем определил шачение термина, то именно в этом смысле и следует его употреблять.

3. Значение термина, установленное законодателем для цанной отрасли права, нельзя без достаточных оснований распространять на другие отрасли.

4. Если в законе не определено значение термина, то следует ему придавать тот смысл, в котором он употребляется в юридической науке и практике.

5. Идентичным формулировкам одного и того же закона нельзя придавать разное значение, если это не следует из самого закона.

6. Нельзя придавать без достаточных оснований разным терминам одно значение.

7. Недопустимо такое толкование, при котором отдельные снова закона трактовались бы как лишние» (Общая теория государства и права. Академический курс в 2 томах / Под ред. Н.М. Марченко. Т. 2. Теория права. – М.: Зерцало, 1998. – С. 328-329).

Б. Мнение Р.ф. Иеринга, способное повлиять на иерархию правил толкования терминов, используемых в законодательстве: «Требование, чтобы юриспруденция пользовалась по возможности выражениями обыденной жизни, облегчая тем самым неюристу понимание права, - несбыточная мечта. Если употреблять вместо латинских выражений «culpa», «dolus» и т.д. немецкие слова, то это не доставит никакого облегчения населению в понимании права. Речь идет не о понимании выражений, а о понимании понятий, и подобно тому, как крестьянин не поймет алгебраической формулы, хотя бы она писана была обыкновенными буквами, цифрами и т.д., так он не поймет и наших юридических формул, если мы скажем вместо «culpa» - вина, вместо dolus – «обман» и т.д. Что же касается того, что выражения мертвого языка выгоднее для терминологии, чем выражения живого, то это вряд ли нуждается в доказательствах. Смысл, в каком наука пользуется словами родного языка, часто будет, да и должен быть по необходимости иным, нежели тот, в каком их понимает жизнь, - уже потому, что значение выражения в жизни нередко меняется, в то время как наука должна остаться при одном значении; так и, наоборот, научное определение понятия не удержит жизни от того, чтоб она поняла данное выражение в ином смысле. Язык науки и язык жизни часто представляют собой два различных языка» (ф. Иеринг Р. Избранные труды. В 2-х т. Т. II. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2006. – С. 397).

Попробуйте сформулировать свои правила толкования терминов и _______________? их.

2. «Размещение в жилых домах промышленных производств не допускается.

Размещение собственником в принадлежащем ему жилом помещении предприятий, учреждений, организаций допускается только после перевода такого помещения в нежилое. Перевод помещений из жилых в нежилые производится в порядке, определяемом жилищным законодательством» (ч. 3 ст. 288 ГК РФ).

«К предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, соответственно применяются правила настоящего Кодекса, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения» (п. 3 ст. 23 ГК РФ).

Можно ли разместить в жилом доме швейную мастерскую?

Можно ли жилое помещение сдать в аренду индивидуальному предпринимателю для использования как место осуществления деятельности по оказанию парикмахерских услуг?

Допускается ли размещение в жилом помещении офиса адвоката?

Допускается ли размещение в жилом помещении адвокатской конторы?

3. Тождественны ли понятия «материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба» (ст. 242, 243 ТК РФ) и «полная материальная ответственность» (ст. 242, 243, 244 ТК РФ)? Ответ на поставленные вопрос дайте путем анализа ст. 242-244 ТК РФ.

4. «Гражданское законодательство состоит из настоящего Кодекса и принятых в соответствии с ним иных федеральных законов (далее - законы), регулирующих отношения, указанные в пунктах 1 и 2 статьи 2 настоящего Кодекса» (п. 2 ст. 3 ГК РФ).

«Акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие» (абзац первый п. 1 ст. 4 ГК РФ).

«Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом» (абзац второй п. 1 ст. 4 ГК РФ).

«По отношениям, возникшим до введения в действие акта гражданского законодательства, он применяется к правам и обязанностям, возникшим после введения его в действие. Отношения сторон по договору, заключенному до введения в действие акта гражданского законодательства, регулируются в соответствии со статьей 422 настоящего Кодекса» (п. 2 ст. 4 ГК РФ).

«Обычаи, противоречащие обязательным для участников соответствующего отношения положениям законодательства или договору, не применяются» (п. 2 ст. 5 ГК РФ).

«В случаях, когда предусмотренные пунктами 1 и 2 статьи 2 настоящего Кодекса отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона)» (п. 1 ст. 6 ГК РФ).

«При невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости» (п. 2 ст. 6 ГК РФ).

«Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены гражданским законодательством, применяются правила международного договора» (абзац второй п. 2 ст. 7 ГК РФ).

Можно ли для толкования термина «законодательство» в ст. 4, п. 2 ст. 5, ст. 6, п. 2 ст. 7 ГК РФ использовать то понимание термина «законодательство», которое вытекает из п. 2 ст. 3 ГК РФ?

5. «Действие и применение норм гражданского права, содержащихся в указах Президента Российской Федерации и постановлениях Правительства Российской Федерации (далее - иные правовые акты), определяются правилами настоящей главы» (п. 6 ст. 3 ГК РФ).

«Министерства и иные федеральные органы исполнительной власти могут издавать акты, содержащие нормы гражданского права, в случаях и в пределах, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами и иными правовыми актами» (п. 7 ст. 3 ГК РФ).

«Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422)» (абзац первый п. 4 ст. 421 ГК РФ).

«Договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения» (п. 1 ст. 422 ГК РФ).

Охватываются ли понятием иных правовых актов (абзац первый п. 4 ст. 421; п. 1 ст. 422 ГК РФ) акты министерств и иных федеральных органов исполнительной власти?

6. «Передачей признается вручение вещи приобретателю, а равно сдача перевозчику для отправки приобретателю или сдача в организацию связи для пересылки приобретателю вещей, отчужденных без обязательства доставки» (п. 1 ст. 224 ГК РФ).

«Право передачи вещи в залог принадлежит собственнику вещи. Лицо, имеющее иное вещное право, может передавать вещь в залог в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

Если вещь передана в залог залогодержателю лицом, которое не являлось ее собственником или иным образом не было надлежаще управомочено распоряжаться имуществом, о чем залогодержатель не знал и не должен был знать (добросовестный залогодержатель), собственник заложенного имущества имеет права и несет обязанности залогодателя, предусмотренные настоящим Кодексом, другими законами и договором залога.

Правила, предусмотренные абзацем вторым настоящего пункта, не применяются, если вещь, переданная в залог, была утеряна до этого собственником или лицом, которому вещь была передана собственником во владение, либо была похищена у того или другого, либо выбыла из их владения иным путем помимо их воли» (п. 2 ст. 335 ГК РФ).

«Если предметом залога является имущество, на отчуждение которого требуется согласие или разрешение другого лица либо уполномоченного органа, такое же согласие или такое же разрешение необходимо для передачи этого имущества в залог, за исключением случаев, когда залог возникает в силу закона» (п. 3 ст. 335 ГК РФ).

Следует ли слова «передача», «передана», «переданная», употребленные в п. 2 и 3 ст. 335 ГК РФ толковать в соответствии с определением понятия передачи в п. 1 ст. 224 ГК РФ?

7. «Договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей» (п. 1 ст. 420 ГК РФ).

«Если иное не предусмотрено договором аренды, досрочное прекращение договора аренды влечет прекращение заключенного в соответствии с ним договора субаренды. Субарендатор в этом случае имеет право на заключение с ним договора аренды на имущество, находившееся в его пользовании в соответствии с договором субаренды, в пределах оставшегося срока субаренды на условиях, соответствующих условиям прекращенного договора аренды» (п. 1 ст. 618 ГК РФ).

Можно ли для целей толкования положения предложения первого п. 1 ст. 618 ГК РФ использовать определение понятия д