2020-07-01
81
Обещание
Посвящается бабушке моей любимой
Анфисе Романовне Тарбеевой (Маташковой).
«По завещанию твоему, исполняю волю твою».
| Имена и фамилии героев романа вымышленные, любые совпадения являются случайными. При написании использованы психологические архитипы реальных людей, однако, в процессе написания они были или дополнены, или объединены с другими. Читателю следует помнить, что это прежде всего художественное произведение, хотя несомненно автобиографичное. |
ЧАСТЬ I
Глава 1
Зима. Знаете ли вы, дорогие друзья, что наибольшее количество писателей родилось в снежных странах. Забавно не правда ли? Необыкновенна белизна снежных полей напоминает чистый лист бумаги, приготовленный для написания самых разных произведений: стихов, романов и повестей. Пушистые снежинки погружают нас в мир сказок и былинных героев, причудливые узоры на застывших оконных стёклах дают простор для воображения. Тишина склоняет к размышлениям, так рождается произведение.
О чём же хочет сегодня рассказать вам зима? Она вам расскажет о странах, о войнах, о людях, о любви, без неё никак нельзя – она по всюду.
Что же мы знаем о любви? «Истинная любовь похожа на приведение: все о ней говорят, но мало кто её видел», говорил Франсуа Ларошфуко. По своей природе любовь не может быть только между мужчиной и женщиной, нельзя загонять её в «рамки». Поэтому наиболее точное определение любви, в Послании Апостола Павла к Коринфянам № 1: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит». Всё остальное не имеет к любви никакого отношения. Не тешьте себя напрасной надеждой, что именно вы счастливчик, держащий «журавля в руках». Чтобы держать этого самого «журавля» нужно самому соответствовать этому «журавлю», уметь любить.
Вот вы говорите человеку: «люблю», а готовы ли вы отдать жизнь свою за него? Готовы ли вы пожертвовать всем своим имуществом, авторитетом, всем что есть материальным ради одного этого человека? Готовы ли вы, к тому, что потеряв вас, он будет с кем-то другим встречать рассветы и закаты, кто-то другой будет говорить ему «люблю»? И при всём этом продолжать его любить? Ведь нет. Правда же? Мы хотим иметь всё и сразу. «Этот человек может быть счастлив только рядом со мной!» - так думаем в сердце своём. Это мы достойны любви, а другие нет. Не в макаронах дело (камень в огород о. Ивана Охлобыстина), да и не в постели, как многие могли подумать. Уметь любить должна душа.
Можно писать стихи, музыку предмету совей любви. Можно одаривать предмет любви подарками и знаками внимания. Не любовь это. Вы выставляете ваши чувства напоказ, чтобы вас похвалили, и тем самым возвышаете себя в своих глазах. Те, кто держат в руках своих истинную любовь, ведут себя совсем по-другому. И сейчас мы поймём почему.
Это история начинается зимой. Вечер. Метель. Снег укутывал деревья в новую модную коллекцию сезона зима 2015-2016. Белые одежды были в тренде её внутреннего мира. Она любила белый цвет, даже носки у неё были белые. Играла французская музыка, экран ноутбука освещал неоновым светом комнату.
Она долго не решалась размещать новое фото в соцсетях, закусывала в нерешительности нижнюю губу и разминала фаланги пальцев в размышлении. Новых фото у неё не было давно. Она выглядела сейчас хорошо, очень хорошо, пять долгих лет она так не выглядела как сейчас. Целая жизни осталась позади. Публика неистовствовала и требовала «красоту в студию». Призраки прошлого мешали ей. За ней следили, ходили по пятам, дышали в затылок и скурпулёзно рылись в любой доступной информации о её жизни. Где можно найти такую информацию? В современном мире источников довольно, достаточно зарегистрироваться в социальных сетях. Сотни и тысячи случайных людей смотрят на нас, следят за нами, берут с нас пример и идут нашими путями.
Она знала, что он наблюдает за ней, сам ей когда-то рассказывал о тех других, за которым он потом следит. Рассказывал и показывал информацию, собранную на них. Бог знает зачем ему это надо, но казалось ей, что это для оправдания самого себя в собственных глазах. Он понимал, что делал, когда причинял боль. Понимал, и нуждался в оправдании. А ещё он нуждался в любви, потому что не умел любить. Такие люди как инвалиды, только руки и ноги целые, а душа ранена и нуждается в лечении.
«Да, следит», думала она, так же как за теми другими, кто отказался раз и навсегда поддерживать с ним дружеские отношения. А отказывались они по одной простой причине, он не умел дружить, он умел только использовать. С женщинами он тем более никогда не дружил, они интересовали его исключительно как средства для удовлетворения похоти и источники для достижения карьерного роста и материальных благ. Он дарил им своё внимание, время, своё тело, надеясь взамен получить не только любовь, но и «прибыль», в чистом её виде. И настолько он убеждён в этом, что в непринуждённой обстановке, порой иронизируя признается в этом легко и просто, не испытывая ни капли чувства стыда.
Вот и сейчас, он рылся на её страничках, хоть и в чёрном списке, но через другой аккаунт наверняка роется. Ищет скрытый смысл в её постах. Подсказки ищет. Ждёт, что она его позовёт. А она, зная это всё, размещала пищу для его ума, дабы хоть таким способом посеять «здравое зерно» в его раненой душе. В своё время, он превратил её жизнь в ад. Всё на виду. Иногда она называла свою жизнь «За стеклом» или «Жизнь в режиме life». По началу было страшно, ну а потом привыкла. Он грамотно, постепенно, обучил её стоять на «площади людских суждений» подставляя себя под камни, летящие как в лицо, так и в тело. Камни эти были словами, гневом, ненавистью, кознями, всем тем, что каждый из нас желает врагу своему. Она научилась стоять под камнепадом и не сгибаться от страха, как другие.
Если он увидит её сейчас, то увидит её такой какой она была в тот день, когда они познакомились. Она вновь нашла себя и ей не хотелось себя больше терять. Как магнитом чудовище могло вернуться, превращая сады её жизни в пустыню. Всё начнётся сначала, а она этого ой как не хотела.
Однако, без прошлого нет будущего, она была благодарна Господу Богу за своё прошлое. Стороннему наблюдателю это может показаться безумием, но не ему судить, он не одевал её обуви и не ходил её дорогами. Прошлое сделало её сильной, прошлое научило её побеждать. Каждое поражение закаляло и ковало из неё несокрушимую волю, победы были лишь следствием былой борьбы и былых поражений.
Есть цена победы и цена поражения, цена дружбы и цена предательств. Но это не главное. Главное, пожалуй, самое главное ради чего люди рождаются – она научиться любить. Любить прощая, любить, ничего не прося взамен, любить не ревнуя, без злого умысла, не ища своего, всему веря, всегда надеясь. Она научилась любить. Любила, и как могла старалась дарить любовь окружающим её людям.
Она была обычная и не очень. Внешний вид не отличался чем-то особенным от других миллиардов женщин, никаких особо гениальных способностей у неё не было, она была проста как три рубля. Род её вёлся по женской линии, а фамилии по мужской. Были в роду и дворяне, и крестьяне, и бояре, и купцы, и батраки, кого там только не было. По одной линии она была прямым потомком Чингисхана, по другой Девы Марии (семя Давидово), по третьей индуского раджи, по четвёртой из донских казаков.
Главой рода всегда была женщина и женщина необычная. Издавна по женской линии передавались знания врачевания и знахарства. Особого секрета тут не было, лечили они верой и молитвой. Сила была у всех женщин рода, но знания передавались только одной, самой достойной. Силу и знания можно было применить как во благо, так и во вред людям. Верить же можно и Богу и дъяволу. Поэтому особой важностью при выборе наследницы считалось добродетель прощения, милосердия, смирения, и конечно любовь, любовь в широком смысле слова, к каждому божьему творению. Ибо без любви нет жизни, Бог создал человека из любви.
До неё главой рода была её бабушка, три дочери были не достойны, и старушка заранее определила для себя выбор на внучках. Она выбрала старшую, любимую внучку в свои наследницы. Старшая – Наталья (дочь младшей, любимой дочери) была всем примером, уравновешенная, строгая, жена одного мужа, хорошая мать, заботливая и участливая. Одним словом, со всех сторон положительная.
Средняя внучка – Юлия (вторая дочь младшей, любимой дочери), больше всех на свете хотела унаследовать дар бабушки, самостоятельно получала знания из книг, ловила каждое её слово. Обещала написать про бабушку книгу. Но знания эти были в основном из области чёрной магии. У бабульки хоть и было четыре класса образования, но дурой она не была, не отдала бы она дар чернокнижнице.
Род был кристально чист, в роду не было детоубийц, падших женщин и ведьм. И как сказано в Библии «Гнилая ветвь вырубалась у этого виноградника», и только ветвь дающая добрый плод насаждалась. За виноградником этим сама Богородица следила, не приживались в роду гнилые люди.
Младшая внучка – в первом крещении Катерина (средней дочери дочь). Если кратко охарактеризовать, то прям с самого рождения: «Ох беда, беда, огорчение!». Ссадины, ушибы, все возможные неприятности на её голову, всё что можно было собрать она собирала, прям таки магнит для всякого рода бедствий. И коленки, эти вечно разбитые коленки, живого места нет.
Отцом чада был партийный фотограф высших руководителей страны, со «сдвигом по фазе» на почве кино-фото искусства. Крестили её тайно, в старом бревенчатом храме далеко в степи. В день крещения крестились семь мальчиков, и она восьмая – единственная девочка. Это число, восемь, что значит бесконечность, будет много значить в её жизни. Мальчуганы ревели без остановки, а она смеялась и хохотала, да так заразительно, что все прихожане смеялись вместе с ней. Чтоб было ещё смешнее она выплюнула соску в грудь пятого размера своей крёстной, пока «свита» искала «артефакт» девчушку на руки взял батюшка. Батюшка совершал чин крещения с ней на руках пока маленькие ручки перебирали завитки его бороды. Она гладила и целовала батюшку, и… запутала свои пальчики в кучерявой растительности.
Итак, младенцы орали, крёстные икали соску, настал момент вхождения в алтарную часть, и не нашлось свободных рук чтоб взять её на руки. Стоял дикий ор пацанов, все закладывали уши. Батюшка был этот не простой, звали его отцом Николаем. Огляделся о. Николай по сторонам, вздохнул и молвил:
- Ну посему и быть! Пусть креститься по мужскому обряду! Богородица велит! Ай да девчонка вырастит! Вот сила духа будет!
После завершения обряда, все младенцы стихли. Однако, как только отец вынес её за порог Храма, она разразилась горючими слезами и стала просится к о. Николаю. Никто и ничто не могло её утешить. Ни пряники, ни конфетки, ни золотые горы, ни кисельные берега, которые ей обещали. Так и уехали на чёрной волге, со слезами на глазах.
В общем вырастала бандитка с большой дороги. Разбитые коленки, «фингалы», никаких кукол, одни машинки, пистолеты, рогатки друзья – мальчишки. На роль главы рода ну ни как ни шла, даже не рассматривалась. Как что устроит, волосы на голове дыбом встают, бабушка только за сердце хваталась и постоянно пила успокоительное.
Но однажды бабушка заболела по-настоящему, никогда не болела и вдруг слегла. И резко стала никому не нужна. Звала старушка старшую внучку, но та не приехала. Обещала, скоро, ты только дождись и не ехала два с половиной года. Средняя же пришла сама, но пролежни не лечила, и судно из под неё побрезговала вынести. Просила только ДАР отдать. Бабулька только покачала головой и рассмеялась в ответ.
Младшая же постоянно околачивалась у стариков, то продукты принесёт, то снег покидает, то просто так забежит. С возрастом друзья мальчики стали интересоваться девочками и пацанка была им не нужна, а с девочками дружить она толком то и не умела, да и дружить с ними скучно. Лучшим другом её стала бабушка. Ни мать, ни редкие подруги не знали о ней то, что знала малограмотная пожилая женщина. И она приходила к ней просто так, за духовной поддержкой, она мыла ей ноги, водила в церковь, когда у той не было стало сил ходить туда самостоятельно и читала Библию (бабушка читала по слогам, потому ей проще было слушать).
Дважды у старушки останавливалось сердце, и дважды случайно рядом была Катя. В такие моменты, бабушка прощалась, держала левую руку внучки и смотрела прямо в глаза, а Катя крутила головой шепча: «Не отпускаю! Ты мне нужна, слышишь! Не время ещё!!!» и она оставалась.
Как-то долго Катя не навещала дедов, работы много, с парнем расстались – первая любовь всегда трагична. Чтоб бабушка не переживала, скрывала от неё всё самое грустное. Старушка была плоха, с каждым днём состояние ухудшалось, только средняя дочь сидела у смертного одра, остальным было не до неё. Кому нужна вонь разлагающегося человека? И Катя пришла. Мать сказала, что мол легче ей стало, тебя зовёт, иди и переночуй. Страшно было Кате, тяжело на сердце. И вот, только вошла она на порог, как слышит полустон из спальни:
- Катя пришла? Хорошо. Помру сегодня ночью. Я жду тебя уже неделю! Ну отпусти ты бабку уже! Что так долго шла то?
- Бабушка, зачем что попало говоришь?! Ты ещё до ста лет доживёшь! Ты мне нужна!
Раздевшись Катя сразу же прошла в спальню.
- Ну что с тобой? Где ты внучка была?
- Да я бабуль с Сашкой рассталась, потом с работы уволилась, огорчать тебя не хотелось.
- До больницы возил который?
- Ага.
- Не порядочный. А с работой что? Хорошо же получала.
- Хорошо, но обманывала я таких как ты. Верят мне, а я обманываю. Не могу, стыдно.
- Добро. Правильно сделала. Хочу поговорить с тобой напоследок, садись подле меня.
Она принесла стул и села так как пожелала старушка, лицом к лицу и руки в руках бабушки которые она прижала к сердцу.
- Намедни Ангелы ко мне приходили, открыли тайны моего рода. Предсказать хочу перед смертию тебе, вашу с братьями и сёстрами жизнь. Про дочерей не хочу, они своё отжили, про внуков желаю. Перво наперво прошу, держись Андрея и его рода, всю жизнь рука об руку пройдёте хоть и не родной он тебе. Любимый брат твой и надёжный друг.
- Люблю Андрея, итак его не оставлю.
- Дмитрий, ой беда, беда и толку с него нет. Не нашего поля ягодка, суета и мшелоимство, он к роду совей жены больше, чем нашего. К концу времён истребиться эта ветвь.
Родной же твой брат жениться поздно, на девушке молоденькой, как Иосиф на Деве Марии. Строг он будет сильно, часто не справедлив, даже и к своим домашним. Женитесь же Вы почти одновременно. Поздно замуж выйдешь, ибо ветер у тебя в голове гуляет. Да, да, да глаза не закатывай! Он тебе помощник, но нет в нём прощения и милосердия. Господи прости при антихристе соблазниться, потому молись чтоб Божья воля на то была и забрали его до сей поры на небеса. А жена добрая у него будет, и ребятишки, оставят их. Ты только проси за них у брата, чтоб не обижал шибко.
- Как бы он меня не обидел, что за других просить?
- Тебя не тронет!!! Всех тронет, а тебя никогда! Сестра. Сёстры твои. Ммммм. Здоровая была, была нужна, заболела даже и не воспоминают. Грех большой. Ладно Юлька, но Наташа…. Так огорчила она меня. Вот от кого не ожидала. Дурная ветвь, только если правнуки искупят, но и то навряд ли. Наталью за отречение от меня настигнут болезни, побрезговала мною, так и ею будут брезговать до конца её дней. Юлия погрязнет в разврате, алхимии и чернокнижии пока не сопёться, знать её не хочу. Под корень вырубят ветвь.
- Давай я позову Наташу? Потерпи. Боюсь дар твой принимать. Не хочу!
- Нет! Я всё правильно выбрала! Сама потом поймешь. Теперь ты. Я тебя выбрала. Да сбудется сказанное в Ветхом завете: «Не пожелал Иосиф избрания своего сказав: На что оно мне? И Продал его Иакову». Так и сестра твоя отказавшись от меня отказалась от избрания своего и Тебе отдаю то, что ей завещалось.
Ждут же тебя огонь, вода и медные трубы. Многое придётся тебе пережить и испытать, но ты силы духа не теряй, я всегда рядом буду, даже ближе, чем сейчас.
По катиной щеке покатилась скупая слеза, она старалась сдерживать себя, чтоб бабушка не увидела.
- Ну что ты плачешь?! Не оставлю я тебя, ближе буду чем сейчас! Позовёшь и приду! За любовь твою ко мне, получишь награду, но не ищи её среди золота и вещей, а ищи её в сердце своём.
- Да никогда золота то и не искала.
- Ангел говорит начальником будешь, только по себе людей не суди, нет у них той энергии что есть в тебе, не требуй от них большего чем они могут дать. Ты их всех сильнее. На дух не переносишь пьющих и сплетниц. Вот идёшь по коридору, а все замирают от стука твоих каблуков. Да, не удивляйся! Шпилька двадцать сантиметров! Как ты их носишь? – она вопросительно посмотрела на Катю.
Катя недоумевала и решила, что старушка повредилась рассудком от боли и лекарств.
- Бабуль, какие каблку? Акстись? Терпеть их не могу!!
- Это ты сейчас в кроссовках ходишь, а будешь в туфлях цокать. Идёшь стремительно по коридору и волосы развиваются как знамя, в бумажки уткнулась, а сама по сторонам смотришь. И чего тебе моча в голову стукнула волосы обстричь?! Такие волосы были! Ничего. Отрастут. Все шушукаются вокруг, бояться, «стервой», «сукой» тебя называют. Фраза у тебя такая есть для сплетниц: «Больше трёх не собираться!», а для алкашей «Вы уволены!». Прям жестоко как-то, я не одобряю, но ты такая принципиальная!
А муж у тебя будет какой! Скажи ему, что люблю его очень, душа не нарадуется. Обязательно скажи! Я одна у него защита от тебя! Никого не слушаешь, и никто тебе не указ. Больше тебя люблю его даже. Как любить тебя будет! Больше чем ты его. Добрее он, чем ты в сто раз добрее, но тебя не виню, люди виноваты, что ты такая. Гром и молнии метаешь. Он тебя побаивается, застращала парня! И в хвост и в гриву, бедняжку такого хорошего! Будешь пугать его, вспоминай меня, попадёт тебе! Пусть мне на тебя пожалуется только, с того света тебя достану! И что прицепилась к нему?! И пилишь и подкалываешь. Ух, злючка-колючка! Любишь его правда, очень любишь, только будешь прятать свою любовь под нравоучениями. И не будет такой любви ни до, ни после Вас (лицо её сияло, когда она это сказала).
Она замолчала. Катя по-прежнему считала, что бабушка сошла с ума и от неё требуется только выслушать всё сказанное и согласится с больным человеком.
- Я вот только одного не пойму ты почему ему не говоришь то? Все всё знают, а ему не говоришь, паразитка такая!!!! Всем сказала, а самому главному нет! Он же переживает! Ночей не спит! А он то всё знает!!! Только ждёт, что сама скажешь! Ну что ты с тобой делать будешь?! Скажи!!!! Приказываю!!!
Она взяла Катю «за грудки» и трясла.
- Бабуль, ты чего на меня кричишь? Ну откуда я знаю мотивы своего поведения через годы? Какие-то шпильки, начальник? Ты о чём вообще?
- Рожать поздно будешь. Очень поздно. Дочка первая будет у Вас назовёте (имя тайна). Род наш прославит. Она Вам не принадлежит, она для Бога и людей. Мальчика хотеть будет, а ты девочку родишь. Папина дочка, так и будет он её звать. Характером правда в тебя, вредная как сто китайцев, языкастая как ты, но от того и сильная. Красивая будет так что глаза слепит, у нас в роду то все не дурны, но эта просто венец творения, всех переплюнет. На всём земном шаре единицы таких. За Уралом точно первая красавица!!! Смотрю и не нарадуюсь. Кожа белая, волос тёмный, вьющийся, глаза светлые, яркие такие, как у деда твоего, стройная как кипарис. Идёт по улице, и все оборачиваются, на мать твою в молодости чем-то походит.
Ты дочку то не ругай, мужиков видимо невидимо будет, это всё от красоты, как мухи на мёд лететь будут. Ты помоги разобраться, зёрна от плевел отделить. А мужчины то все какие, один краше другого и не простые смертные все. Я бы и сама запуталась. Не плохие они, не клейми их, не её просто. И пилишь и пилишь её! Она сама так делать будет, что будут расставаться. Найдёт своё, много переберёт, но найдёт, не печалься раньше времени. Себя сначала найдёт, а потом и его.
Сына назовёшь (имя тайна). Это Вам подарок от Бога. Он для Вас. Рядом будет всегда. Дочка то «лягушка путешественница» (она хохотнула на этом слове), а этот домосед. И поможет, и утешит. Спокойный такой, в отца характером. Семья у него добрая будет. И не тронет Вас ни голод, ни холод, ни война, а войны то будут и какие!!! Я то голодала во время войны, а ты не узнаешь. Так просила «Их», чтоб не узнала и не узнаешь, что это такое. Жить как у Христа за пазухой будите!
Мужа на войну не пускай. Хоть костьми ложись! А если пойдёт, старая травма даст знать и ноги отнимутся, до конца дней калекой будет, подлечишь его, сама знаешь как именно. Не чего ему там делать! Кто на ту войну пойдёт, тот живым не вренётся. Кому должно, тот пойдёт. Брат твой пойдёт. А Вам Богородица не велит! Долго проживёте, век пройдёт а Вы всё жить будете.
Наступила тишина, Катя даже слышала, как громко стучит её сердце в полумраке спальни. Было уже два часа ночи.
- Теперь отведи меня в туалет, сама дойти хочу! Лежать надоело! Деда буди, не поднимешь меня, тело к земле тянет, тяжёлая стала.
Они вдвоём с дедом около часа не могли поднять её с кровати. Катя удивлялась, как это так, вот неделю назад я её чуть ли не на руки поднимала, а сейчас и двое не можем.
- Теперь набери воды в таз, мой меня. Не гоже мне перед Господом грязной предстать. И чистую одежду приготовь, дай свою сорочку. Хочу в твоей одежде умереть.
Катя точно исполняла все приказы. Мыла её и не понимала, бабушка чистая, зачем мыться то?
- Всё. Теперь Библию мне почитай. Открой то, что откроется. Руку правую свою дай и смотри на меня прямо. Я тебе теперь буду жизнь и силу свою отдавать. Когда усну, ступай спать. Во сне умру. И не спорь! Умру сейчас! Ангелы вот стоят ждут меня.
До четвёртого часа утра Катя читала Евангелие от Матфея, пока в горле не пересохло от страха и усталости. Утром бабушка уже не проснулась. Только слеза скатилась из уголка век когда Катя прошептала ей на ухо, что любит её. Она плакала во сне и не могла открыть очей – агония. Она «уходила» туда, где нет боли.
Понаехало много народу, сёстры, но она не хотела больше просыпаться. Юля теребила ей руки и сокрушалась, что пропустила момент и избрание не ей досталось (и затаила злобу на сестру за это). Все догадались кому бабушка всё отдала, все шептались об этом и соседи, и родня.
Катя же устало побрела домой и упав на свою кровать провалилась в глубокий сон. В седьмом часу вечера она увидела бабушку возле совей кровати, в той самой сорочке.
- Катя! Катенька! Проснись!
Теребила она её за плечо.
- Катюша! Мне больше не больно, слышишь!?
Катя оторвала голову от подушки и сонно посмотрела на бабушку.
- Ты же умерла! Или нет?
- Ну да! Но смерти нет! Ты посмотри на меня, я теперь умею летать! И такие трюки делаю!!
Бабушка взлетела над кроватью, а потом с сумасшедшей скоростью начала носиться по комнате.
- Нееееееееееееееееееееет! Неееееееееееееееееееееееееет! Только не это!
Она проснулась в слезах и тут же кинулась к телефону.
- Ну как она?
В трубку ответил отец.
- Катя, дыхание прекратилось две минуты назад, как ты узнала?
От нервного потрясения у неё перехватило дыхание. Спазм парализовал пищевод, Катя не могла нормально глотать пищу месяц. Похудела до сорока пяти килограмм. Все сорок дней к ней приходила бабушка и то, что она говорила после смерти, было страшнее и удивительнее того, что она рассказывала при жизни.
Глава 2
На девятый день она увидела её во второй раз. Бабушка снова сидела в изголовье кровати и будила её.
- Катя, Катюша, проснись, девочка моя. Ты прости, что напугала тебя тогда. Я теперь часто буду приходить к тебе, Ты не должна меня бояться.
- Бабушка, мне кажется, что я схожу сума. Меня боятся все, я сама себя боюсь.
- Это не навсегда. До времени я буду предупреждать тебя и оберегать тебя. Когда всё закончиться я сниться тебе больше не буду. Ну разве что перед родительским днём или на Пасху, да и то будет это раз в несколько лет. Пелёнки, распашонки начнутся, сниться не буду.
- Что ВСЁ закончится объясни?!
- Грех большой, страшный совершён. Ты должна бороться, ты должна стать сильной. Я буду приходить к тебе и учить чему не научила при жизни, иногда буду говорить, смотреть, действовать вместо тебя, ты почувствуешь, что это не ты.
- Какой грех? Мой грех? Что за ерунда? Ты о чём вообще?
Она опустила глаза и тяжело вздохнула.
- Нет не твой… Род осквернён, я должна это исправить твоими руками. Перво на перво закажи за упокой всем коленам, имён ты не знаешь, назову тебе их я, запоминай. Просковья, Фёкла, Пётр, Роман, Игнат… Она перечисляла и перечисляла и не было им конца, а Катя все их за помнила все до единого, к своему удивлению.
Утром во время завтра Катя спросила у матери:
- Мам, а кто такие Просковья, Фёкла, Пётр, Роман, Игнат?
Мать разбила чашку об пол, она мыла посуду в этот момент, с глазами полными ужаса повернулась к дочери.
- Кто тебе про них рассказал?
- Бабушка. Сегодня ночью приходила ко мне, приказала поминуть. Кто это?
- Это наши родственники, но я сама их не знала, слышала только, да и помню плохо всех. Послереволюционное время, родители старались о них не говорить…
С тех пор мать стала её побаиваться, но свечки и заупокойные службы всё же заказала всем. На сороковой день Катя долго не могла уснуть, знала, ждала и боялась. И вот сниться ей, топиться печь в старом доме, на кухне они сидят с бабушкой за чашкой чая. Совсем как раньше, при жизни.
- Ну вот и встретились, внучка. Ты теперь здесь хозяйка, ты моя наследница. За любовь твою, за верность и искренность хочу одарить тебя. Желай чего хочешь, всё исполню.
- Скажешь тоже! Как же я одна? А остальные? Не может быть?! И что просить мне у тебя? Зачем всё?
- Ни один не достоин!
- А мама? А брат? Тётки?
- Катенька, дитя моё, каждый в сердце своём мыслил дурное, корысть, злобу, зависть. Не нужна я им, ни одному. Любят, но по-своему, из выгоды, они больше возлюбили мир сей, чем меня. Мне теперь в сердце любого человека открыты, все помыслы. Только твоё «люблю» было самым чистым, искренним из всех. Знай, на всю жизнь запомни ты больше меня, ты сильнее меня, чище меня. Ты не знаешь, а я уже знаю, что тебе уготовила судьба. Какую же достойную наследницу себе я выбрала! Ай да старуха! Поздно, но верно спохватилась!
- Что ты говоришь?! Да разве я могу с тобою сравниться! Ты сама чистота и праведность! Я не достойна и мизинца твоего. Ты же знаешь, что только с тобой советовалась, только ты направить правильно могла.
Катя упала на колени перед бабушкой, она расстроилась, в печали положила голову к бабушке на колени.
- Правильно говоришь внучка, но у каждого времени свои соблазны. Вокруг тебя столько соблазнов!!! Ты идёшь мимо них и не замечаешь, а те что замечаешь борешься и побеждаешь. Даже и не знаю, смогла бы я против многих твоих соблазнов устоять, а ты устояла. Каждое последующее поколение больше предыдущего, помни это. Впрочем, хочу тебе показать дом мой, наряды мои. Хочу тебя отвести туда, куда не всякий человек при жизни бывает. Покажу тебе это как обещание. Обещание того, что тебя ждёт и для того, чтобы ты рассказывала всем и вела за собою как можно больше людей. Для надежды каждого кто поверит тебе. Я теперь Очень Важная Персона! Очень Важная….
Как-то по-особенному произнесла бабушка эти слова, с некой горделивостью, значимостью, хотя при жизни не было ей это свойственно. Она была очень кротким и скромным человеком в общении с каждым, как на поминках сказал о ней батюшка: «Пример настоящей христианской жены, матери, женщины! Пример всепоглощающей любви!». Вела себя бабушка теперь как «Имеющая власть».
Вдруг оказались Катя с бабушкой перед крепостными стенами древнего города, светило странное солнце. Свет был не жёлтый как на Земле, а белый, пронизывающий всё вокруг. Центр же света исходил из центра города, находящегося за крепостными стенами. За гордом же был лес, журчала вода в ручьях, пели птицы, природа напоминала летний день в типичной для России лесной местности. Только вот ни жары, ни влажности никакого-либо другого дискомфорта не чувствовалось. Всё было идеальным.
Одежды их также изменились чудесным образом. Катя с бабушкой оказались облачёнными в просторные белые рубахи до пят. Заметив своё переоблачение Катя спросила:
- Где мы?
- В Царстве мёртвых. Живым сюда нельзя.
- А как же я сюда попала тогда?
- Я специально для тебя испросила разрешение на проход. Тебе не везде можно там бывать, оступишься, не послушаешь меня, в тот же миг жизнь твоя на Земле закончится! Следуй за мной и слушайся меня.
Они медленно прошли через городские ворота, Катя с любопытством осматривала всё вокруг, крутила головой по сторонам.
- Странное место, будто знаю его.
- Расскажи, откуда знаешь, что чувствуешь. – бабушка ей улыбнулась.
- Это Иерусалим небесный. Точно тебе говорю! Длина его как ширина, высота его равна ширине, длина сторон которого равна 12.000 стадий каждая. С четырёх сторон в город ведут 12 ворот, каждые из которых подобны жемчужине. Мы с тобой по-видимому у одних из них.
