II. Основное содержание работы

В данном издании – типографский брак: отсутствуют с. 22, 23, 26 и 27.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. Проблема уголовно-релевантных психических состояний относится к числу комплексных междисциплинарных проблем науки и практики, её частные аспекты исследуются в уголовном праве, уголовном процессе, судебной психиатрии, судебной психологии и криминологии.

Значимость поставленной проблемы во многом определяется введением в уголовное законодательство неизвестных ранее действовавшему Уголовному кодексу РСФСР новелл об ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, об исключении ответственности несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии, и ряда норм Общей и Особенной части, в основе которых лежат уголовно-релевантные психические состояния, влияющие на реализацию уголовной ответственности и других мер уголовно-правового характера.

Важность теоретической разработки данной проблемы в уголовном праве определяется тем, что она представляет собой проблему субъективного в деяниях, предусмотренных уголовным законом, связана с категориями вменяемости, невменяемости, ограниченной вменяемости, ненаказуемости психически больных лиц, психическое расстройство которых наступило после совершения преступления, и другими правовыми институтами, от которых зависит ответственность лиц, совершивших преступления либо общественно опасные деяния. Теоретическая разработка проблемы субъективных элементов уголовной ответственности относится к числу важнейших направлений научных исследований. Различные аспекты этой проблемы разработали Н.А. Алексеев, Я.М. Брайнин, Б.С. Волков, И.М. Гальперин, П.С. Дагель, И.И. Карпец, С.Г. Келина, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, Д.П. Котов, М.П. Карпушин, В.М. Курляндский, Н.С Лейкина, В.В. Лунеев, Г.М. Миньковский, А.В. Наумов, Э.Ф. Побегайло, А.А. Пионтковский, А.Н. Трайнин, Т.Г. Шавгулидзе, М.Д. Шаргородский, A.M. Яковлев и другие.

Важные вопросы вменяемости, невменяемости и ограниченной вменяемости, связанные с проблемой уголовно-релевантных психических состояний, подвергались монографическому исследованию в трудах С.И. Тихенко (1927 г.), B.C. Трахтерова (20-30 г.г.), B.C. Орлова (1958 г.), а затем в работах Ю.М. Антоняна, С.В. Бородина (70-90 г.г.) и Р.И. Михеева (80-90 г.г.).

Ряд вопросов, связанных с уголовно-релевантными психическими состояниями, в связи с рассмотрением уголовно-правовых и криминологических проблем осветили в своих работах Т.К. Белокобыльская, Ю.С Богомягков, Д.И. Глухарева, Ц.А. Голумб, Н.Г. Иванов, В.Г. Павлов, В.В. Первомайский, С.В. Полубинская, Б.В. Сидоров, Ю.М. Ткачевский, А.И. Чернышев, И.К. Шахриманьян, С.Н. Шишков и другие.

Ценный материал по исследуемой проблеме содержится в трудах отечественных психиатров и психологов, а также в работах зарубежных авторов по вопросам судебной психиатрии и психологии, связанным с проблемами уголовного права и криминологии.

Изучение литературы по уголовному праву, криминологии и смежных отраслей знания приводит к выводу об отсутствии целостной концепции уголовно-релевантных психических состояний. В результате целый ряд вопросов, касающихся категорий вменяемости, её степеней, невменяемости, ненаказуемости психически больных лиц, безответственности несовершеннолетних, имеющих отставание в психическом развитии, и влияния на ответственность состояния опьянения, аффектов и аффективных состояний недостаточно исследованы: одни - по-прежнему остаются дискуссионными, другие - лишь обозначены, третьи - получили неточную трактовку.

Попытки решить проблему уголовно-релевантных психических состояний, предпринятые психологами, в ряде случаев обернулись вторжением в сферу правового регулирования под предлогом применения психологических знаний, привели к "размыванию" правовых понятий в связи со стремлением специалистов другого профиля внедрить в уголовное право предельно широкое представление о невменяемости с одним психологическим критерием. Некритичное использование юристами теоретических положений судебной психологии и психиатрии в ряде случаев привело к необоснованной постановке в один ряд уголовно-правовых категорий с категориями других наук.

В настоящее время актуальность исследования проблемы уголовно-релевантных психических состояний в связи с необходимостью дальнейшей реформы уголовного законодательства, требует реконструкции норм действующего УК РФ, применение которых показало их недостаточную эффективность, а толкование их учёными и юристами-практиками выявило отсутствие чётко выраженной законодательной интенции именно в нормах с так называемой "субъективной компонентой".

Объектом диссертационного исследования являются уголовно-релевантные психические состояния лиц, совершивших преступления и общественно опасные деяния, их место, роль и значение в уголовном праве, связанные с ними категории вменяемости, невменяемости, ограниченной вменяемости, так называемой возрастной невменяемости и другие категории, в основе которых лежат исследуемые состояния.

Предметом исследования выступают уголовно-правовые нормы отечественного и зарубежного законодательства, опосредствующие уголовно-релевантные психические состояния, практика их применения, а также криминогенность, криминоактивность указанных состояний, криминотаксис и мотивация преступного поведения лиц с психическими аномалиями патологического и неболезненного характера.

Целями данного исследования являются создание концепции (частной теории) уголовно-релевантных психических состояний лиц, совершивших преступления и общественно опасные деяния, теоретическая разработка нового направления уголовно-правовых исследований, совершенствование ряда норм действующего законодательства (ч. 3 ст. 20, ст. 21, ст. 22, ст. 23, п. "з" ч. 1 ст. 61,ч. 1 ст. 81, ст. 106, ст. 107, ст. 113 УК РФ).

Задачи исследования включают в себя:

- методологическое и теоретическое обоснование концепции уголовно-релевантных психических состояний;

- изучение криминогенности психических аномалий в плане прогностики поведения лиц, совершивших преступления, в отношении которых суд вправе применить принудительные меры медицинского характера;

- разработка проблемы криминотаксиса психических аномалий и акцентуированных состояний психики;

- выявление механизма влияния аффектов и аффективных состояний на совершение агрессивно-насильственных преступлений;

- проведение структурно-содержательного анализа норм, опосредствующих уголовно-релевантные психические состояния, которые исключают уголовную ответственность лиц, совершивших общественно опасные деяния;

- анализ правовых норм, предусматривающих уголовную ответственность лиц, которые во время совершения преступления находились в уголовно-релевантных психических состояниях,

- разработка предложений по совершенствованию норм уголовного законодательства, регламентирующих уголовно-правовое воздействие в отношении лиц, совершивших наказуемые деяния в уголовно-релевантных психических состояниях.

Методология и методика исследования. Методологической основой исследования являются положения диалектики, взятые в единстве с общенаучными, специальными и частными методами. В работе применяются методы формально-юридического анализа, социологический, историко-правовой, сравнительно-правовой, системный и другие методы, использование которых диктуется спецификой объекта и предмета исследования.

Теоретическую основу диссертации образуют работы по отечественному и зарубежному уголовному праву, криминологии, общей и судебной психиатрии, психологии, патопсихологии и социологии, указанные в библиографическом разделе диссертации.

Нормативную базу исследования составляют современные нормативные акты в области уголовного права, уголовно-процессуального законодательства России и иностранных государств, а также ранее действовавшие уголовные законы РСФР и СССР, постановления Пленума Верховного Суда РФ, регулирующие вопросы ответственности лиц, которые во время совершения преступлений находились в уголовно-релевантных психических состояниях, а также материалы опубликованной судебной практики.

Эмпирическая база исследования включает в себя материалы выборочного изучения, обобщения и анализа судебно-следственной и экспертной практики. Изученный массив, положенный в основу диссертации, составляют более 200 уголовных дел, рассмотренных судебными органами г. Орла и Орловской области, экспертная практика медицинских учреждений г. Орла за десять лет; свыше 500 определений по делам невменяемых, вынесенных судами Ростовской, Курской, Тульской, Орловской и Липецкой областей; 230 профилактических дел и учётно-профилактических карточек на несовершеннолетних правонарушителей, состоящих на учёте в профилактических подразделениях органов внутренних дел г. Орла; результаты опроса 123 практических -работников судов и милиции, а также 160 ранее судимых лиц и 140 законопослушных граждан; материалы уголовно-правовых и криминологических исследований, проведённых диссертантом и другими авторами, и статистические данные МВД РФ по состоянию преступности. Кроме того, материалы в отношении правонарушителей, имеющих психические аномалий, собирались автором с 1976 г. по 1984 г. во время работы в профилактическом отделении Орловского областного уголовного

Розыска.

Обоснованность и достоверность результатов исследования обеспечены использованием общепризнанных методологических подходов с учётом достижений уголовно-правовой и криминологической науки, общей и судебной психиатрии, общей и юридической психологии; достаточным объёмом эмпирического материала; соответствием частнонаучных методов задачам исследования, их взаимодополняемостью; аргументированностью выдвинутых положений, выводов и предложений.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые с концептуальных позиций рассматриваются уголовно-релевантные психические состояния, средства и способы их правового опосредования, правовая специфика психических состояний, их место, роль и значение в уголовном праве и криминологии, криминотаксис различных психических состояний субъекта преступления, осуществлён структурно-содержательный анализ норм, построенных с учётом юридически значимых состояний психики; предложена их новая редакция, направленная на повышение эффективности уголовно-правового воздействия в отношении лиц с психическими аномалиями.

Рассмотрение названных категорий и норм с позиций концепции уголовно-релевантных психических состояний позволяет выявить их юридическую природу, раскрыть правовое содержание и сущность, показать не только их социальную, но и биологическую обусловленность, функциональное назначение и воздействие на негативные социальные процессы и явления, а значит - способствовать решению задач уголовно-правовой политики.

Основные положения, выносимые на защиту:

Концепция уголовно-релевантных психических состояний как система взглядов на психические состояния, имеющие правовое значение, даёт возможность исследовать опосредствующие их категории вменяемости, невменяемости, ограниченной вменяемости, так называемой возрастной невменяемости, ненаказуемости психически больших лиц с новых методологических позиций.

Методологическое значение концепции уголовно-релевантных психических состояний не исчерпывается уголовным правом, её основные положения важны для криминологической прогностики общественно опасных и противоправных деяний лиц с психическими аномалиями и акцентуациями.

В уголовном праве уголовно-релевантные психические состояния выполняют инструментальную функцию как показатели способности либо неспособности лица, совершившего преступление либо общественно опасное деяние, быть виновным, нести полную либо ограниченную ответственность в сочетании с принудительными мерами медицинского характера либо без таковых.

Показатели криминогенности разнородных уголовно-релевантных психических состояний (их криминоактивность, криминотаксис и другие таксальные зависимости) являются основой для построения прогностических моделей, использование которых возможно в практической деятельности правоохранительных органов.

5. Уголовно-релевантные психические состояния в законодательстве опосредуются категориями "вменяемость", "невменяемость", в доктрине - категориями "ограниченная вменяемость", "возрастная невменяемость", "ненаказуемость", "сильное душевное волнение", а в диспозициях правовых норм обозначаются судебно-психиатрическими либо психологическими терминами, количество которых с развитием представлений о правовой релевантности психических состояний увеличивается.

С позиций философии уголовно-релевантные психические состояния существуют актуально, а не потенциально (вне связи с деяниями, предусмотренными уголовным законов), имеют временной срез бытия, соотносятся со временем совершения преступлений и общественно опасных деяний и, как любое состояние, имеют свои качественные и количественные характеристики (критерии и признаки).

С точки зрения методологии исследования уголовно-релевантные психические состояния в силу их неоднородности, значимости и многополярности являются объектом правового (технико-юридического и криминологического) изучения, психиатрического (судебно-психиатрического) и психологического (экспертно-психологического) исследования и анализа.

Невменяемость нетождественна уголовно-релевантным психическим состояниям, лежащим в её основе; будучи средством экскульпации лиц, совершивших общественно опасные деяния, невменяемость представляет собой неспособность психически больного лица действовать виновно и проявить интеллектуально-волевое (психическое) отношение в форме умысла или неосторожности к своему деянию и его последствиям.

Юридический и медицинский критерии, характеризующие характер и глубину психического расстройства, являются комплексными (психолого-психиатрическими) показателями неспособности психически больного лица действовать во время совершения общественно опасного деяния осознанно и водимо, то есть виновно.

Формула невменяемости (ст.21 УК) нуждается в редакционных изменениях, отвечающие традиционному представлению о том, что психические расстройства, достигшие определённой тяжести, исключают поставление содеянного в вину, в силу чего лицо, совершившее общественно опасное деяние, не подлежит уголовной ответственности. Предложенная редакция ст. 21 УК РФ позволит избежать отождествления невменяемости с психическим состоянием лица, совершившего общественно опасное деяние, и с невиновностью.

11. Ненаказуемость психически больных лиц в её казуальных формах исторически предшествует появлению юридических норм о невменяемости, "сливается" с невменяемостью в периоды становления уголовно-правовых категорий, а затем формируется в качестве самостоятельной категории в рамках института освобождения от наказания.

В качестве уголовно-релевантных психических состояний, с которыми законодатель связывает ненаказуемость психически больных, выступают тяжёлые хронические и временные расстройства психики, возникшие после совершения преступления у вменяемого субъекта, подлежащего уголовной ответственности.

Основанием освобождения от наказания является психическое расстройство, наступившее после совершения преступления в процессе следствия, судебного разбирательства либо исполнения наказания. Уголовно-релевантными признаками такого расстройства, которые следует внести в новую редакцию ч. 1 ст. 81 УК РФ, является неспособность лица, совершившего преступление, осознавать обвинительный приговор суда либо отбывать назначенное наказание.

Норма, сформулированная в ч. 3 ст. 20 УК РФ, содержит развёрнутую характеристику уголовно-релевантного психического состояния, исключающего возможность привлечения несовершеннолетних к уголовной ответственности в силу несоответствия хронологического возраста фактически достигнутому - психологическому.

15. С целью устранения недостатков, присущих формуле так называемой возрастной невменяемости из неё следует исключить интеллектуальный и волевой признаки, совпадающие с юридическим критерием ограниченной вменяемости и сформулировать в самостоятельной статье норму, моделирующую признаки выраженной "возрастной незрелости".

Уголовно-релевантными психическими состояниями, понижающими наказуемость либо смягчающими наказание, являются психические аномалии в рамках вменяемости, спровоцированные аффекты, близкие к ним эмоциональные состояния и отдельные случаи опьянения.

Неполная вменяемость в зависимости от степени психического расстройства может быть существенно ограниченной либо незначительно изменённой, что и следует отразить в ст. 22 УК РФ, дифференцировав правовые последствия в отношении двух видов неполной вменяемости.

Статья 23 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность лиц, совершивших преступления в состоянии алкогольного, наркотического и иного опьянения, нуждается в уточнениях и дополнениях, направленных на исключение возможности её произвольного толкования и применения к таким лицам ст.21 и ст. 22 УК РФ.

Часть 2 ст. 107 УК РФ, регламентирующая ответственность за аффективное убийство двух и более лиц, должна быть дополнена указанием на спровоцированный характер аффекта, так как этот законодательный пробел может быть успешно использован защитой в пользу обвиняемого в условиях состязательного процесса.

20. В целях исключения расширительного толкования и применения ст. ст. 107 и 113 УК РФ, регламентирующих ответственность за совершение аффективных преступлений, в перечень обстоятельств, смягчающих наказание, следует включить такое обстоятельство, как "острое психическое переживание, спровоцированное противоправным либо аморальным поведением потерпевшего".

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что содержащиеся в диссертации доктринальные выводы, предложения и научно-практические рекомендации могут быть: а) учтены в процессе текущего законотворчества, при обновлении Уголовного кодекса РФ и смежных отраслей законодательства; б)приняты во внимание при разработке проектов руководящих постановлений Верховного Суда РФ, а также другими заинтересованными министерствами и ведомствами при подготовке подзаконных нормативных актов в форме соответствующих положений; в) использованы в научных целях при подготовке монографий, диссертаций, научных статей и научно-методической литературы; г) реализованы в учебном процессе высших и специальных учебных заведений, при написании учебников и учебных пособий, проведении лекций, семинаров, выполнении студенческих письменных работ, а также могут быть использованы центрами подготовки и повышения квалификации сотрудников уголовной юстиции.

Апробация работы. Содержащиеся в диссертации теоретические положения, выводы и научно-практические рекомендации, направленные на совершенствование уголовного законодательства и практики его применения, нашли своё отражение в трёх монографиях, 13 пособиях, 27 научных статьях и тезисах общим объёмом 179,6 п.л. Результаты исследования докладывались на республиканских, межвузовских и внутривузовских научных и научно-практических конференциях 1985-2001 г.г., теоретических и учебно-методических семинарах. Полученные результаты внедрены в учебный процесс на юридических факультетах четырёх орловских вузов по дисциплинам уголовно-правового и криминологического цикла; на факультете дополнительных профессий ОГУ в течении восьми лет читались лекции по проблемам профилактики правонарушений несовершеннолетних с психическими аномалиями и акцентуациями характера.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, которые включают в себя одиннадцать параграфов, заключения и библиографического раздела. Объём содержания равен 231 странице. Количество использованных источников - 360.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, рассматривается степень разработанности проблемы уголовно-релевантных психических состояний лиц, совершивших преступления и общественно опасные деяния, определяются объект, предмет, цели и задачи исследования, характеризуются его методологические основы и эмпирическая база, рассматривается научная новизна исследования, его теоретическая и практическая значимость; сформулированы основные положения, выносимые на защиту; указываются формы апробации и внедрения полученных результатов в практику.

Первая глава диссертации "Уголовно-релевантные психические состояния и общетеоретические проблемы их исследования" представлена двумя параграфами.

В первом параграфе рассматривается понятие уголовно-релевантных психических состояний и впервые с позиций уголовного права осуществляется классификация психических состояний лиц, совершивших преступления и общественно опасные деяния. Подробно анализируются точки зрения, высказанные в юридической литературе (Р.И. Михеев, 1989; Н.Г. Иванов 1998; Г.М. Миньковский, 1998) и психологической литературе (О.Д. Ситковская, 1992,1996; А.И. Кудрявцев, 1999) в отношении рассматриваемых состояний.

В немногочисленных публикациях уголовно-релевантные психические состояния отождествляются с невменяемостью, ограниченной вменяемостью и другими уголовно-правовыми категориями (О.Д. Ситковская) либо с юридическим (психологическим) критерием вменяемости / невменяемости (А.И. Кудрявцев), а также используются для обозначения субъективных состояний субъекта преступления без уточнения исходного понятия (Н.Г. Иванов, Г.М. Миньковский). Исключение составляют работы Р.И. Михеева, который справедливо возражает против отождествления и подмены уголовно-правовых категорий, в основе которых лежат уголовно-релевантные психические состояния, понятиями смежных наук.

Проведённое автором исследование показывает, что понятие "уголовно-релевантные психические состояния" (от англ. relevant - относящийся к делу) охватывает болезненные (патологические) и неболезненные (без патологических расстройств) состояния психики субъекта, которые влияют на реализацию уголовной ответственности, назначение наказания, назначение и применение других мер уголовно-правового характера.

Уголовно-релевантные психические состояния опосредуются в уголовном законодательстве категориями "вменяемость" (ст. 19 УК), "невменяемость" (ст. 21 УК), обозначаются психологическими терминами "состояние опьянения" (ст.23 УК), "аффект", "состояние аффекта" (ст. ст. 107,113 УК), "отставание в психическом развитии" (ч. 3 ст. 20 УК) и судеб-но-психиатрическими терминами "психическое расстройство, не исключающее вменяемости" (ст.22 УК) и так далее. Исследуемые состояния зафиксированы прямо либо косвенно в статьях Общей и Особенной частей Уголовного кодекса РФ. В четырёх уголовно-правовых нормах (ч. 1 ст. 21, ч. 1 ст. 22, ч. 1 ст. 81, ст. 106 УК) законодатель характеризует патологические состояния психики; в пяти нормах (ч. 3 ст. 20, ст. ст. 23, 106, 107, 113 УК) указаны психические состояния, не связанные с психическими расстройствами.

Уголовно-релевантные психические состояния нетождественны психическим расстройствам и неболезненным состояниям психики как таковым. Вне связи с преступлениями либо общественно опасными деяниями болезненные и неболезненные состояния психики являются всего лишь психическими расстройствами, задержками в психическом развитии, состояниями опьянения, аффекта и аффективными состояниями и. не могут рассматриваться с позиций уголовного права. Уголовно-релевантные психические состояния - это отдельные состояния психики, соотносимые со временем совершения общественно опасных деяний (в случае невменяемости и отставания несовершеннолетнего в психическом развитии), со временем совершения преступного деяния (в случае опьянения, ограниченной вменяемости, аффекта) либо с юридически значимым периодом (в случае психического расстройства вменяемого субъекта).

В уголовном законодательстве такие состояния закреплены в формулах невменяемости, так называемой возрастной невменяемости, ненаказуемости психически больных, в ст.23 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность лиц, совершивших преступления на общих основаниях, а также в конкретных составах преступлений, специфика которых требует учёта психоэмоционального состояния субъекта во время совершения преступления (ст. ст. 106, 107, 113 УК), и в перечне обстоятельств, смягчающих наказание.

По существу уголовно-релевантные психические состояния лиц, совершивших общественно опасные деяния либо преступления, представляют собой юридически значимые состояния психики, которые в уголовном праве выступают в качестве обстоятельств, исключающих либо не исключающих уголовную ответственность, исключающих возможность назначения либо исполнения наказания, снижающих наказуемость либо смягчающих наказание за совершение преступления.

Уголовно-релевантные состояния психики проявляются в правовых последствиях, которые законодатель связывает с особенностями психического состояния, характеризующего интеллектуально-волевые возможности лица во время совершения общественно опасного деяния, преступления либо после него. В качестве уголовно-правовых последствий законодатель предусматривает неответственность лиц, находившихся во время совершения деяния в состоянии глубокого психического расстройства (ст. 21 УК), неответственность несовершеннолетних с выраженным отставанием в психическом развитии (ч. 3 ст. 20 УК); освобождение от наказания вменяемых лиц, у которых после совершения преступления наступило тяжёлое (временное или хроническое) расстройство психики (ч. 1 ст. 81 УК); обязательное или факультативное смягчение наказания в отношении субъектов, которые не в полной мере могли осознавать опасность своих деяний либо руководить ими(ст ст 22 61 106, 107, 113 УК), а также назначение и применение принудительных мер медицинского характера в сочетании с наказанием (ч. 2 ст. 22 п "д" ч.1 ст.97, ст. 106 УК) либо без него (ч. 2 ст. 21, ч.1 ст. 81 УК).

В свете философской категории "состояние" уголовно-релевантные состояния психики существуют актуально, а не потенциально, имеют временной срез бытия и, как любое состояние, имеют свои качественные и количественные показатели. В уголовном праве в качестве таких показателей, характеризующих качество биологической организации психики и степень её расстройства либо сохранности, выступают два критерия: медицинский (биологический) и юридический (психологический). Биологический (качественный) критерий и психологический (количественный) критерий по существу являются универсальными признаками всех психических состояний, имеющих уголовно-правовое значение, так как именно количественно-качественные признаки позволяют определить характер психического состояния (расстройство, отставание в развитии, опьянение, аффект, эмоциональное возбуждение или напряжение) и степень его влияния на поведение лица, совершившего деяние, предусмотренное уголовным законом. Эти критерии относятся к разнородным психическим состояниям и должны быть модифицированы путем уточнения интеллектуальных (когнитивных) и волевых признаков, так как унификация указанных признаков (вместо их дифференциации) порождает неверное толкование ряда уголовно-правовых норм (ч. 3 ст. 20, ч. 1 ст.81 УК и др.) и снижает эффективность их применения.

С точки зрения автора, уголовно-релевантные психические состояния могут быть классифицированы по различным основаниям: по отличительным особенностям, по характеру правовых последствий и характеру уголовно-правового воздействия.

В зависимости от отличительных особенностей можно выделить: уголовно-релевантные психические расстройства (ст. ст. 21, 22, ч. 1 ст. 81, ст. 106 УК), уголовно-релевантные эмоциональные состояния (п. "д" ч.1 ст. 61, ст. ст. 106,107, 113 УК) и уголовно-релевантные акцентуированные состояния психики, которые могут быть учтены как особенности личности (ч. 3 ст. 60 УК) либо приравнены к психическим аномалиям (ст.22 УК).

По характеру правовых последствий могут быть выделены: уголовно-релевантные психические состояния, с которыми законодатель связывает исключение уголовной ответственности либо освобождение от наказания (ч. 3 ст. 20, ст. 22, ч. 1 ст. 81 УК); состояния, которые не препятствуют привлечению лица к уголовной ответственности, назначению и отбыванию наказания (ст. ст. 22, 23, 106, 107,113 УК), а также психические состояния субъекта преступления, которые согласно ст. 61 УК РФ смягчают наказание. К последним следует отнести акцентуированные состояния психики, которые в ряде случаев снижают интеллектуально-волевые возможности лица; алкогольное опьянение, которое способствовало вовлечению в совершение группового преступления; низкий уровень развития несовершеннолетнего; состояние острого, психического переживания, спровоцированное противоправным либо аморальным поведением потерпевшего, а также совершение преступления по мотиву сострадания.

Ряд психических состояний может быть классифицирован по характеру мер уголовно-правового воздействия, применяемых к виновному лицу: а) психические состояния, которые дают возможность суду назначить наряду с наказанием принудительные меры медицинского характера (ст. 22 УК); б) состояния психики, вызывающие необходимость обязательного назначения принудительных мер медицинского характера в связи с алкоголизмом или наркоманией (п. "г" ч.1 ст. 97 УК); спровоцированные потерпевшим психоэмоциональные состояния, с которыми законодатель связывает понижение наказания (ст. ст. 106, 107, 113 УК).

Во втором параграфе рассматриваются методологические основы изучения уголовно-релевантных психических состояний. Автор исходит из того, что этот сложный антропо-социологический и правовой феномен должен быть исследован с определённых общетеоретических и естественнонаучных позиций, позволяющих изучить характер и способы связи психических состояний лиц, совершивших преступления и общественно опасные деяния, с опосредующими их уголовно-правовыми категориями; установить зависимость между психическими состояниями таких лиц и мерами уголовно-правового характера; рассмотреть факторы, обусловливающие криминогенность различных по своей природе психических состояний и, наконец, показать степень вовлеченности психологических и психиатрических знаний в правовой оборот и возможность их использования в уголовном праве и криминологии.

Несмотря на неоднородность уголовно-релевантных психических состояний, наличие в их составе таких структурных образований как тяжёлые психические расстройства, психические аномалии, акцентуированные состояния психики и аффективные реакции, все психические состояния, так или иначе опосредованные в уголовном праве, могут быть рассмотрены с позиций материалистического учения о детерминированности и свободе воли и естественно-научных знаний о целостности психического функционирования, многомерности и иерархической организованности разнопорядковых психических явлений, многослойное™ человеческого бытия и её влияния на характер поведения, о психических состояниях как моментах динамики, детерминированных внутренними и внешними факторами, связях дезадаптивного поведения с психическими аномалиями и роли бессознательного в преступном поведении.

Обращение к философским концепциям свободы воли и детерминизма при изучении таких многокачественных явлений как уголовно-релевантные психические состояния обязывает исследователя использовать системный подход, ориентирующий на изучение многообразных типов связей психических состояний субъекта с уголовно-правовыми и криминологическими реалиями, их всестороннее и многоплановые исследование. Последовательное применение принципов системности даёт возможность рассмотреть преступные деяния вменяемых лиц, их психические состояния и эксцессы невменяемых лиц, обусловленные расстройствами психики, в единстве с ситуацией, выступающей в качестве совокупности факторов, детерминирующих поведение личности наряду с внутренними детерминантами поведения.

В методологическом плане уголовно-релевантные психические состояния представляют собой внутренние (психические) детерминанты противоправного поведения и как таковые могут быть рассмотрены в свете концепции свободы воли, которая в классической и неоклассической школах уголовного права применительно к психическим состояниям субъекта преступления служит для обоснования ответственности при наличии свободы воли, неответственности - при отсутствии свободы воли либо ограниченной ответственности - в случае ограничения свободы воли.

В уголовном праве свобода воли фактически отождествляется со способностью субъекта к осознанно-волевому поведению, то есть с вменяемостью; ограниченная свобода воли - с неполной вменяемостью, ресурс которой ограничен психическими аномалиями, а несвобода воли приравнивается к невменяемости, когда свобода воли и вменяемость уничтожаются психическими расстройствами, лишающими возможности действовать осознанно и волимо. Однако полное тождество между свободой воли, вменяемостью и психическими систояниями, которые соответствуют указанным философским и уголовно-правовым категориям, отсутствует.

Состояние опьянение, аффект и другие эмоциональные состояния, оказывающие существенное воздействие на сознание и поведение лица, ограничивают свободу воли, но не влияют на вменяемость субъекта. В случае изменённых психических состояний (опьянение, аффект и т.п.), с которыми законодатель не связывает вменяемость либо невменяемость, в качестве мерила ответственности непосредственно выступает критерий "свободы воли". В снятом виде критерий "свободы воли" определяет возможность привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, так как вменяемость (в данном случае ограниченная) предполагает наличие "свободы волеизъявления" в степени, позволяющей отвечать за содеянное. Однако взятый сам по себе критерий "свободы воли" в тех случаях, когда свобода волеизъявления ограничена либо утрачена в силу психического расстройства, в уголовном праве не может обойтись без опосредствующих категорий "ограниченной вменяемости" и "невменяемости", которые имеют как философское, так и естественно-научное обоснование.

Понятия "свобода воли", "свобода волеизъявления",

"самоопределяемость" не могут быть отброшены по соображениям их спорности, так как в научной литературе уголовного права они играют роль фундаментальных методологических категорий, дающих возможность обосновать субъективное вменение, степень виновности субъекта и справедливость применения тех или иных мер уголовно-правового воздействия.

Необходимость естественно-научного подхода к свободе воли, её психическим проявлениям и опосредующим уголовно-правовым категориям связана с особой ролью биологического субстрата, состояние которого влияет на феноменологию криминального произвола. Неадекватность отражения действительности субъектом ведёт к дезадаптации личности, произволу, в том числе криминальному, интенсивность и специализация которого зависят от степени и характера психического расстройства и присущих данной личности дефектов правосознания. Преступное поведение аномальных личностей в такой системе координат является вполне закономерным.

Свобода воли аномальных лиц в значительной степени может быть ограничена повышенной активностью бессознательного, под которым понимается прежде всего совокупность процессов, протекающих вне сознания, помимо его контроля.[1] При наличии психических аномалий учет бессознательного с позиций "свободы воли" и связанной с ней способности осознавать характер и общественную опасность своих действие, осознанно руководить ими имеет не только практическое, но и методологическое значение, поскольку элементы бессознательного в психике играют правовую роль только в тех случаях, в каких поддаются контролю со стороны сознания и воли лица. В случае совершения преступлений в состоянии добровольного опьянения неосознаваемое субъектом должно быть отнесено к тому классу явлений, который тесно связан с деформациями. правового сознания и антиобщественными установками субъекта.

Использование метафизического критерия "свободы воли" в уголовном праве предполагает обращение к теории отражения и иерархически дифференцированным уровням понимания, задающим алгоритм исследования уголовно-релевантных психических состояний в тех случаях, когда степень осознания ситуации (первый уровень), характера своего деяния (второй уровень), его общественной опасности (третий уровень) и значения для личности (четвёртый уровень) может быть полной, неполной либо вообще отсутствует на отдельных уровнях либо вместе взятых.

Для установления степени осознания общественной опасности действий субъектом вначале исследованию должен быть подвергнут первый уровень понимания - осмысление действительности. В случае его сохранности исследуется второй уровень - понимание характера своих действий. Поражение второго уровня является достаточным основанием для вывода о неспособности лица осознавать общественную опасность своего деяния. В случае сохранности второго уровня понимания исследованию следует подвергнуть третий уровень. Его наличие или отсутствие, определённая степень нарушения (сохранности) позволяет сделать вывод: субъект "мог", "не мог", "мог, но не в полной мере" осознавать общественную опасность своих действий (бездействия) во время совершения преступленияиили общественно опасного деяния. Применение иерархически-дифференцированного принципа изучения уголовно-релевантных психических состояний, широкое внедрение психологических концепций в уголовное право и криминологию вызывает насущную необходимость принципиально нового подхода к психологическим знаниям: своевременное усвоение психологических новаций юристами, последовательную разработку и совершенствование с позиций и нужд уголовного права когнитивных (интеллектуальных) и регулятивных (волевых) признаков, призванных в нормативном поле решать не столько психологические, сколько юридические задачи.

Методологическое значение концепции уголовно-релевантных психических состояний не исчерпывается уголовным правом, её основные положения важны для криминологической прогностики таких качественно разнородных психических состояний как психические расстройства, исключающие и не исключающие вменяемость, акцентуированные состояния психики, аффекты и аффективные состояния в сочетании и без сочетания с аномалиями психики.

В отличие от уголовного права в криминологическом поле уголовно-релевантные психические состояния обретают своих носителей, в качестве которых выступают преступники-психопаты, акцентуанты, алкоголики, олигофрены и другие аномальные личности, имеющие определенный психический статус, благодаря чему они являются объектом криминологического изучения с методологических позиций, определяемых различными научными направлениями: антропологическим, социологическим и биосоциальным.

Новые достижения криминологической мысли дают возможность рассмотреть соответствующий аспект проблемы с позиции биосоциального подхода. Последний является составной частью (методом) социологического направления в уголовном праве и криминологии, так как при всём внимании к психическим аномалиям он базируется на положении, в соответствии с которым криминогенность патологических и непатологических аномалий определяется их социальной обусловленностью, а не биологическими особенностями субъекта.

Глава вторая "Криминогенность уголовно-релевантных психических состояний и её составляющие" включает в себя три параграфа, в которых исследуется криминогенность (роль психических отклонений в преступном поведении), криминоактивность (степень криминогенности психических аномалий), криминотаксис (таксальная зависимость между психическими аберрациями и преступным поведением) и мотивация криминального поведения (при наличии психических отклонений).

В первом параграфе показано, что психические аномалии являются внутренними факторами (условиями) преступного поведения и в зависимости от объективных условий могут выступать как в пассивной, так и в активной роли. В первом случае аномалии имеют криминоформирующее значение, так как способствуют деформации сознания и появлению антиобщественных установок. Во втором случае они имеют криминопровоцирующее значение: высвобождают криминальную мотивацию и ведут к реализации преступных намерений. В качестве сопричин преступного поведения психические аномалии выступают в тех случаях, когда непосредственно влияют на мотивацию преступления или выполняют роль ведущего фактора, детерминирующего преступное поведение.

Большинство исследователей полагает, что степень криминогенности психических аномалий представляет собой постоянную величину, которая зависит от вида патологии (алкоголизм, расстройство личности, черепно-мозговые травмы, олигофрения и др.), при этом степень криминогенности определяется распространённостью (удельным весом) психических аномалий того или иного вида аномалий среди лиц, совершивших преступления.

Авторское исследование показывает, что степень криминогенности психических аномалий является динамическим фактором, так как во многих случаях аномальные лица совершают преступления под воздействием однократного опьянения либо систематической алкоголизации и наркотизации. Высокой степенью криминогенности обладают не расстройства психики, взятые сами по себе, а палимпсесты, представляющие собой сочетание психических аномалий с дезадаптивным воздействием алкоголя, наркотиков и других психоактивных веществ, ведущих к дезориентации и деградации личности.

Для обозначения "корреляции" между характером психической патологии и особенностями (типом, характером, видом) преступного поведения автором введено в научный оборот понятие "криминотаксис". Исследование криминотаксиса даёт возможность выявить закономерные связи между различными формами аномалий и характером преступного поведения.

Обращает на себя внимание сходство криминотаксиса психических аномалий с теми "зависимостями", которые наблюдаются между характером общественно опасных деяний и формами психических заболеваний, с которыми связаны эксцессы невменяемых лиц. Так, хронические алкоголики больше всего представлены среди лиц, совершающих насильственные действия против личности. Аналогичная закономерность наблюдается между действиями вменяемых и невменяемых эпилептиков, что проявляется в направленности их агрессии против жизни других лиц. Несколько отличаются по своему характеру действия вменяемых и невменяемых олигофренов. Вменяемые олигофрены чаще совершают изнасилования, невменяемые в большинстве случаев посягают на чужую собственность. Данное отличие обусловлено тем, что для олигофренов в степени дебильности наиболее актуальной и вместе с тем трудноразрешимой проблемой является удовлетворение половой потребности, в то время как для невменяемых олигофренов более привлекательной является чужая собственность. Вместе с тем тяга к чужой собственности характерна и для вменяемых олигофренов.

Отмеченное сходство между деяниями вменяемых и невменяемых лиц подтверждает наличие определённой связи между характером поведения психически больного лица и формой расстройства его психики. Однако наличие внешнего сходства общественно опасных деяний невменяемых лиц с преступными деяниями вменяемых субъектов не должно рассматриваться как отождествление их поведения и закономерностей его формирования. В первом случае общественно опасное поведение и его характер в большей степени обусловлены особенностями патологии, а во втором случае - сохранной частью психики, её дефектами и средовыми влияниями, которые обусловливают криминальную направленность личности.

Отсутствие строго фиксированной связи между формами психических отклонений и видами преступного поведения свидетельствует о том, что наряду с психическими аномалиями на характер преступного поведения субъекта оказывают воздействие многочисленные факторы социально-психологического порядка, в частности, влияние соучастников, характер деятельности преступной группы, окружающая обстановка, конкретная ситуация и многое другое.

Во втором параграфе рассматривается проблема криминогенности акцентуированных состояний психики. При этом автор опирается на типологические модели К. Леонгарда и А.Е.Личко, разработки Ю.М. Антоняна и В.В. Юстицкого, в которых сформулированы основные положения о криминогенности отдельных акцентуаций.

В диссертации показано, что акцентуации характера могут играть различную роль в процессе стимуляции криминальных актов и в механизме преступного поведения: они влияют на формирование антиобщественных установок и в совокупности с другими факторами способствуют совершению преступлений, а в сочетании с негативными особенностями личности акцентуации образуют криминальные комплексы, которые можно отнести к внутренним факторам совершения преступления.

Отдельные акцентуации, как и психические аномалии, в зависимости от воздействия внешней среды могут выступать в качестве активных либо пассивных факторов (условий) преступного поведения. При этом в одних случаях акцентуации имеют криминоформирующее значение, так как способствуют деформации правового сознания и появлению антиобщественных установок, в других случаях они имеют криминопровоцирующее значение, так как высвобождают криминогенную мотивацию и ведут к реализации преступных намерений. В качестве сопричин преступного поведения акцентуированные состояния психики выступают в тех случаях, когда непосредственно влияют на мотивацию преступления или выполняют роль ведущего фактора, детерминирующего криминальное поведение. Однако в отличие от психопатов у акцентуированных личностей отсутствует патологическая мотивация преступного поведения, так как они не склонны к патохарактерологическим реакциям. Вместе с тем акцентуированная мотивация преступного поведения имеет свои особенности и отличается от мотивации неакцентуированных личностей. Для акцентуированных правонарушителей не характерна борьба мотивов, поскольку они склонны действовать по кратчайшему пути, не принимая в расчёт моральные нормы и не задумываясь о социальных последствиях своего поведения.

Изучение образа жизни и поведения несовершеннолетних акцентуан-тов, состоящих на учёте в профилактических отделениях милиции, свидетельствует о том, что каждому типу акцентуации соответствует определённый уровень антисоциального развития. Исследованиями, проведёнными в г. Орле, установлено, что высокий уровень антисоциального развития (в порядке убывания) характерен для несовершеннолетних, имеющих неустойчивую, гипертимную, эпилептоидную и демонстративную акцентуации. В силу антисоциального развития знакомство с ранее судимыми лицами имели все неустойчивые и гипертимные подростки, 80% эпилептоидных и более половины - демонстративных. Первые факты употребления алкоголя зарегистрированы у неустойчивых, гипертимных и эпилептоидных подростков в возрасте 10, 12-13, 13-14 лет соответственно, а систематическое либо неумеренное употребление спиртных напитков имело место среди 80 % неустойчивых, гипертимных и 60% эпилептоидных лиц. Наиболее часто правонарушения совершали гипертимные и неустойчивые подростки, неоднократно - эпилептоидные, демонстративные, как правило, повторно.

Равным образом прослеживаются определённые зависимости между отдельными акцентуациями, характером преступного поведения, криминальной активностью и механизмом совершения преступления. В частности, гипертимная акцентуация предрасполагает несовершеннолетних к совершению преступлений, требующих риска (незаконное завладение автотранспортом), демонстративная акцентуация даёт высокую долю хулиганских проявлений, неустойчивая отличается высокой долей совершения, изнасилований. Эпилептоидные подростки опережают других по удельному весу совершённых ими преступлений против личности. При этом неустойчивые лица совершают примитивные преступления, не требующие тщательной подготовки, истероидные тяготеют к совершению преступлений хитроумными способами, эпилептоидные субъекты заранее планируют свои действия, но действуют по шаблону, а гипертимные лица нередко становятся организаторами и руководителями преступных групп.

Концептуальные положения, касающиеся криминогенности акцентуаций, имеют профилактическую и пенитенциарную значимость, особенно в отношении несовершеннолетних при проведении индивидуально-профилактических и воспитательных мероприятий, предполагающих изучение антисоциального развития подростков, состоящих на учёте в органах внутренних дел либо отбывающих наказание в воспитательных колониях.

В третьем параграфе рассматривается проблема криминогенности аффектов и близких к ним аффективных состояний, спровоцированных потерпевшими либо возникших в условиях психотравмирующеи ситуации в случае убийства матерью новорождённого ребёнка.

По данным МВД РФ ежегодно в состоянии аффекта совершается от 10 до 17,7 % убийств. Вместе с тем значительную часть насильственных преступлений, совершённых в состоянии аффекта, официальная статистика не фиксирует, в том числе и при надлежащей регистрации. Сотрудники органов внутренних дел свидетельствуют, что в большинстве случаев причинение вреда здоровью различной степени тяжести совершаются лицами, которые в течение длительного времени конфликтовали, совершали по незначительному поводу агрессивные действия, находились в состоянии, ярости и наносили множество ударов потерпевшим. Поскольку большинство таких лиц находились в нетрезвое состоянии, органы следствия и дознания вопрос о наличии аффекта перед экспертными органами не ставили, содеянное квалифицировали без обращения к ст. 113 УК РФ.

Острые психические переживания субъекта преступления являются криминогенно значимым структурным образованием, которое нашло своё отражение в уголовном праве и нормах Общей и Особенной части УК РФ. В контексте проблемы криминогенности психических состояний под острыми психическими переживаниями имеются в виду эмоциональные состояния, достигшие и не достигшие степени аффекта, которые возникают в ответ на конфликтную ситуацию и существенно влияют на поведение лица во время совершения преступления, выводят субъекта из состояния психического равновесия и тем самым способствуют совершению либо утяжелению агрессивных действий, увеличению количества потерпевших, а в ряде случаев ведут к совершению совокупности преступлений.

Спровоцированный аффект имеет высокую степень криминогенности, так как возникает в ситуациях, объективно либо субъективно угрожающих безопасности личного существования субъекта либо ставящих под сомнение ценность его личности. Изучение уголовных дел по фактам совершения убийства и причинения вреда здоровью, проведённое автором, показывает, что возникновению аффекта в 65 % случаев способствовало причинение насилия, сопровождавшееся угрозами физической расправы, в 28 % имели место тяжкие оскорбления, более половины из которых сочетались с применением насилия, в 7 % случаев нападавшие вели себя аморально, совершали циничные действия, сопровождали их нецензурными высказываниями и вели себя по отношению к лицу, совершившему преступление, издевательски. Виновные лица в большинстве случаев воспринимали возникшую ситуацию обострённо и недостаточно адекватно: незначительное физическое насилие оценивалось ими как покушение на жизнь или здоровье, пустые обещания учинить расправу воспринимались как реальные угрозы, а нецензурные высказывания общего характера оценивались как тяжкие оскорбления в свой адрес. Обострённую реакцию можно объяснить тем, что в 87 % случаев совершению преступления предшествовала конфликтная ситуация, инициаторами которой являлись 66 % потерпевших. Неадекватной оценке поведения виновного способствовало и нетрезвое состояние потерпевших лиц - 62%.

В интересующем юристов аспекте наибольшую значимость представляет кумулятивный аффект. Этот вид аффекта является криминогенным фактором, способствующим совершению всех видов аффективных убийств: единичных, множественных и расширенных во всех его вариантах. По степени криминогенности кумулятивный аффект намного превосходит физиологический, так как лицо, находящееся в состоянии аффекта, возникшего в результате длительной психотравмирующей ситуации, к моменту совершения убийства обладает высоким криминогенным потенциалом.

В армейской среде множественные и расширенные аффективные убийства совершаются с применением огнестрельного оружия. Наличие оружия в таких случаях способствует реализации плохоуправляемой аффективной агрессии, целью которой становятся лица, причастные и не причастные к сложившемуся конфликту. Множественные и расширенные: аффективные убийства в таких случаях представляют собой результат трёх слагаемых, одним из которых является длительная конфликтная ситуация, вторым - личностное развитие аномального типа, третьим - наличие условий, способствовавших реализации аффектированного умысла.

В юридической литературе обычно выделяют несколько мотивов аффективных убийств: месть - 35 %, ревность -31%, обида - 4 %, защита - 7 %, "восстановление справедливости - 21 %, иные мотивы - 2%. Преобладающими мотивами причинения тяжкого вреда здоровью выступают: месть - 30 %, ревность - 37 %, "восстановление" справедливости - 17 %. Однако лица, совершившие преступления в состоянии аффекта, за редким исключением, затрудняются сформулировать, какое побуждение подтолкнуло их к совершению убийства или посягательства на здоровье другого лица.

Опредмечивание неосознаваемых мотивов, как правило, носит искусственный характер, так как в случае совершения аффективных преступлений законодатель имеет дело с агрессивными побуждениями, которые плохо осознаются в качестве мотивов либо не осознаются вообще. Агрессивные побуждения в состоянии аффекта деблокируются, высвобождаются и сочетаются с мотивом мести, который сам по себе находится за пределами мотивации.

В плане совершения аффективных преступлений с известной долей условности можно говорить о мотиве самосохранения, так как субъект стремится к поддержанию собственного "Я". Лица с деформированным правосознанием для сохранения образа собственного "Я" допускают посягательства на чужую жизнь и здоровье в отместку за насилие, оскорбление, издевательство и аморальное поведение, задевающее виновного. Мотив, порождающий агрессию, можно интерпретировать и как мотив аффективного самоутверждения, который в отличие от обычного мотива самоутверждения побуждает к сохранению своего "Я" ценой посягательства на чужую жизнь или здоровье.

При совершении аффективного преступления в качестве взаимосвязанных звеньев выступают: потребность в разрядке, агрессивное побуждение, аффективный мотив и внезапно возникший аффектированный умысел. Мотив аффективного самоутверждения взаимодействует с негативными свойствами личности, среди которых обязательно присутствуют дефекты правосознания либо антиобщественные установки. Такого рода взаимодействие порождает общественно опасную цель, способом достижения которой служит насилие, направленное против обидчика, а в ряде случаев и против окружающих людей, не причастных к конфликту. В силу указанных свойств личности преступный результат в состоянии аффекта осознаётся субъектом как единственно возможный выход из конфликтной ситуации.