Это мгновение – только для нас

 

- Лучше тебе об этом не знать, Картер.

- Нет, я должна знать, потому что…

- Потому что – что? – он внимательно посмотрел на нее, и она опустила глаза.

- Я испугалась, когда вы упали. Я винила себя за то, что не успела раньше вас схватить этот проклятый прибор. Я-то знала, что это не смертельно, но вы – нет.

- Я тебя не виню, Сэм, - как же Джеку хотелось ее обнять, когда она это говорила, с дрожью и болью в голосе, - откуда тебе было знать, что я вмешаюсь?

- Я должна была предположить, потому что вы всегда стремитесь пожертвовать собой ради нас. И я предполагаю, что та ваша галлюцинация была как-то связана со мной. Мне грозила опасность, да? Я права?

- Картер, ну, зачем тебе это сейчас? Прибор уничтожен, все в порядке.

- Сэр, мне нужно это знать, пожалуйста!

- Ну, хорошо, ты взяла в руки этот прибор, и тебе постепенно становилось все хуже. В конце концов ты умерла у меня на руках. Довольна?

- Что-то такое я и предполагала, когда увидела ваше выражение лица, когда вы очнулись.

- Картер, почему ты сказала, что этот прибор опасен? Ты ведь знала, что это не так.

- Я лишь предполагала. Не знаю, наверное, мне все-таки хотелось, чтобы Гриффс и Кершоу почувствовали угрызения совести.

Джек встал, снял куртку, бросив ее на пол, подошел к окну. В раздражении он произнес:

- Воспитательный момент, значит? А обо мне ты подумала? Что для меня значит, видеть, как ты идешь на верную смерть?

Она тоже поднялась с пола и подошла к нему.

- А для меня? Вы думали о том, что должна была чувствовать я, когда увидела, как вы схватили эту чертову шкатулку?

- А ты и не должна была ничего чувствовать, потому что ты знала, что прибор безопасен! - Джек уже кричал, скорее, от досады, чем от злости, и она не выдержала, тоже крикнув в ответ:

- Я не была уверена! Вполне могло быть так, как описала Кершоу, ведь вы пошли на это добровольно!

- Да?! А что это был за умоляющий взгляд, перед тем, как ты попыталась взять прибор? – Джек схватил ее за плечи и встряхнул.

- Умоляющий?! – она хотела сбросить его руки, но он держал ее крепко. – Разве что он умолял оставаться на месте и не делать глупостей!

- А как я должен был это понять? Я не умею читать мысли!

- А я не умею их транслировать!

- Не смей больше так делать, ясно!

- Что именно?

- Обманывать меня!

В этот момент ему показалось, что взгляд Сэм потускнел, и весь ее напор исчез. Он все еще слишком сильно держал ее за плечи, и поэтому почувствовал, как прекратилось сопротивление. И следующую фразу она произнесла уже равнодушно-отстраненным тоном:

- Слушаюсь, сэр. Прошу прощения, сэр.

Он резко отпустил ее, сделал шаг назад и в раздражении сцепил руки на затылке. Потом произнес:

- Извини, Сэм. Я не должен был на тебя кричать.

- Ничего страшного, сэр, я все понимаю. – Все тот же официальный тон подчиненного офицера. Джек был почти в отчаянии: что между ними вообще происходит? Сначала они утешали друг друга, потом кричали, как ненормальные, а теперь вернулись опять к модели «полковник-майор». Сколько еще это будет продолжаться? Когда они, наконец, смогут назвать истинную причину того, почему так переживают друг за друга и боятся потерять?

- Слушай, Сэм, правда, извини. Сам не знаю, что на меня нашло. И прекрати говорить мне «сэр», ладно?

- Я обязана по уставу, полковник.

- Ну, раз так –тогда, вольно, майор.

Она ничего не сказала, просто отвернулась от него, хотя и осталась рядом. И тогда Джек начал рассказывать.

- Сначала, когда ты схватила шкатулку, ты потеряла сознание. – Саманта поняла, что он все-таки решился рассказать ей, что ему привиделось, и вся обратилась в слух. - Я сидел с тобой на руках, а Кершоу и Гриффс смеялись. Когда я обозвал Гриффса слабаком, он пообещал меня убить, когда надобность в нас отпадет. Они ушли, и ты очнулась. Сказала, что не в порядке вестибулярный аппарат, но это – неудивительно, ведь было воздействие на мозг. Мы решили уйти из той лаборатории, но я решил прихватить с собой диск, который приметил на столе у лейтенанта. Потом мы подслушали в одной из комнат разговор Ньюмена и Мейкписа, они обсуждали, что с нами делать и склонялись к тому, чтобы отправить нас домой, поскольку мы не будем сотрудничать. И еще Мейкпис сказал, что скоро все соберутся, и Смит будет что-то говорить, а еще добавил, что асгарды теперь не проблема, но это я уже говорил.

Саманта слушала молча, она понимала, что сейчас ее друг и командир раскрывает самое сокровенное, что у него на душе.

- Потом мы решили подслушать, что будут говорить на том собрании, и нас застукали. Мы убегали от преследования и забаррикадировались в какой-то комнате со шкафами. Ты попросила дать тебе тот диск, что я забрал, и успела включить его как раз перед тем, как преследователи сумели открыть дверь. Сэм, они смотрели на нас в упор и не видели нас. Мне тогда показалось, что мы стали невидимками. Пару секунд я радовался этому факту, до тех пор, пока Гриффс не выпустил автоматную очередь по периметру. Наверное, он тоже подумал про невидимок. Но невидимок можно убить, а вот мы даже не были ранены. Я видел, как пули пролетают сквозь меня, но я оставался цел. Они ушли, и ты рассказала, что этот прибор перемещает нас в другую реальность, но не до конца. Как ритту, но я помню, что их можно было достать. Видимо, мы продвинулись в другую реальность еще дальше, чем они. Правда, ты объяснила, что в нашем положении есть и минусы – мы можем все видеть и слышать, но не можем ни к чему прикоснуться. Так что ни оружие, ни артефакты мы в руки взять не могли.

Он вздохнул, сделал паузу, словно собираясь с силами перед решающей частью повествования.

- А потом тебе стало настолько плохо, что ты перестала держаться на ногах. Я приказал тебе выключить диск, в надежде на то, что Кершоу знает, как вылечить тебя. Но ты отказалась, потому что слышала, как Гриффс обещал убить меня.

- Я ради вас нарушила устав? – Джек был безумно рад, что в ее голосе снова были теплые нотки, и, неожиданно, он почувствовал необычайную нежность по отношению к этой женщине. Ему захотелось обнять ее, частично, чтобы поблагодарить ее за то, что она рядом с ним, частично, чтобы убедиться еще раз, что весь его бред был именно бредом, а Саманта, живая, настоящая – сейчас здесь. Но, так или иначе, следующая часть галлюцинаций была слишком приятна, чтобы скрыть его счастливую улыбку. Он ответил:

- И не один раз.

- Я не выполнила несколько приказов? – она выглядела, действительно, удивленной.

- Нет, не совсем так.

- И что же я натворила?

Джек отвернулся в сторону и на грани слышимости пробормотал: «хотел бы я, чтобы ЭТА часть бреда была реальностью», а вслух, уже громче, произнес:

- Пойми правильно, Сэм, это всего лишь мой бред. Я понимаю, что ничего такого на самом деле нет и не может быть, и ты никогда не нарушишь устав таким образом. [Тут насчёт нарушения устава речь не только о ней, но и о нём. Потому как. Обоим при выяснении обстоятельств мало не покажется. И в зависимости от веяний, могут раскатать. Потому что командир-мужик, воспользовался и всё такое… Короче говоря. Тут речь не только о ней. Это ить его «запретные» мысли] И прости, если это будет выглядеть обидно.

- Обидно? Да что же там произошло? Что я сделала? Или сказала?

- Ты попросила поцеловать тебя.

Саманта стояла, как громом пораженная. Нет, она предполагала, что в бреду возможны галлюцинации романтического содержания, но такого она предположить не могла. Хотя…

- Но – почему?

- Что – почему? Почему мне это приснилось, или почему ты так сказала?

- Все. Мне просто интересно, потому что на самом деле я…

- Можешь не продолжать, я понимаю. Там, в моем бреду, ты знала, что умираешь, и это было чем-то, вроде, последнего желания приговоренного. А почему мне это приснилось… Понятия не имею. Я же сказал, это всего лишь мой бред.

- Но бред всегда отталкивается от реальных фактов, просто, порой, их трудно вычленить из контекста. – Саманта говорила быстро, она очень хотела заполнить неловкую паузу, но понимала, что все эти ее вопросы – совсем не то, что нужно.

- И что ты хочешь узнать? – Джек невесело усмехнулся, видя ее энтузиазм. - Это был всего лишь бред, не переживай, я твердо уверен в твоих моральных принципах. – Когда Джек это сказал, внутри Сэм начало пробуждаться чувство вины. И в самом деле, он раскрыл ей душу, хотя в общем-то не был обязан этого делать, а она, вместо того, чтобы понять и посочувствовать, допрашивает его тут, как обвиняемого. Если быть честной с собой, ей было просто стыдно. И отнюдь не за то, что она якобы сделала в альтернативной реальности. Прав был Джек – она только и делает, что обманывает его. А ведь он просил больше этого не делать! Она вздохнула и произнесла:

- На самом деле, этот ваш бред – он не совсем бред. Например, тот диск, о котором вы рассказали, он похож на квантовое зеркало, через которое прошел Даниэль, а потом и я сама из другой реальности. Такие технологии были у Древних, это точно…

- Ты сейчас хочешь поговорить именно о технологиях? – насмешливо уточнил Джек.

Он стоял рядом, но не смотрел на нее. Делал вид, что любуется пейзажем из окна. Сколько времени они уже знакомы и работают вместе? Целую вечность. Будь проклят этот устав, ведь если бы не чертовы правила, они могли быть вместе. И ей не пришлось бы просить, потому что он мог бы целовать ее сам, и это не было бы против правил.

- Обо всем. И, что касается поцелуя… Кстати, а он был?

- Да, - односложный ответ, и Джек все еще не мог заставить себя посмотреть на нее.

- Я просто хотела сказать, что, будь мы даже не в альтернативной реальности, в подобной ситуации я вполне могла такое сказать.

- Жаль.

- Что –жаль? Что я могла такое сказать?

- Жаль, что только в такой ситуации.

- Устав. Думаю, в альтернативной реальности и перед смертью можно позволить себе нарушить его. Особенно, если ты хочешь этого слишком сильно и, главное, давным-давно.

- Это касается нас обоих. И мы это прекрасно знаем, правда?

Наконец, он повернулся к ней лицом. Он улыбался, ласково и чуть-чуть насмешливо, и она тоже улыбнулась в ответ.

- Да уж, жаль, что мы не в альтернативной реальности, с сожалением сказал Джек и вдруг обнял Саманту, крепко прижав к своей груди. А потом начал быстро говорить, глухим от волнения голосом, жарко дыша ей в висок:

- Ты не представляешь, каково это – видеть, как твой любимый человек закрывает глаза и перестает дышать в твоих объятиях. Никогда, слышишь, никогда я не позволю такому случиться! И, если потребуется нарушить устав, я пошлю его к черту ради тебя, Сэм.

Он почувствовал, как ее руки скользнули ему на плечи, и, чуть отстранившись, но не отпуская ее, он посмотрел ей в глаза. Они сияли, и в уголках застыли слезинки.

- Спасибо тебе, Джек, - ее голос немного дрожал, но она продолжила, - спасибо, что сказал это. Знаешь, так мучительно знать, что мы любим друг друга, но не можем говорить об этом.

- Тогда, давай, не будем говорить.

Он нежно и ласково провел ладонью по ее щеке, будто успокаивая, а потом резко притянул к себе и страстно поцеловал. И она ответила ему, но совсем не так, как в альтернативной реальности. Не отчаянием, а радостью был этот поцелуй, и он приносил с собой надежду на счастье, а не предчувствие душевной боли. В конце концов, они же взрослые люди, а не влюбленные подростки, чтобы скрывать свои чувства.

Саманта сделала попытку отстраниться, срывающимся голосом успела произнести:

- Нет, нам же нельзя. Мы же… не в альтернативной…

- Просто не думай об этом, - прервал он ее и снова поцеловал. «К черту устав!» - пронеслась крамольная мысль в голове Сэм, а потом мыслей там уже не оказалось. Иначе, как было объяснить, что примерно через час, когда она вновь смогла трезво рассуждать и, наконец, выровняла дыхание, то обнаружила себя в его объятиях, да еще и лежа на полу на кучке их форменной одежды, которой на них, соответственно, уже не было?

- Как приятно иногда послать устав к черту, правда? – провокационно прошептал Джек прямо ей в ушко, вызвав дрожь во всем теле. Она повернула голову, чтобы ответить ему, выдыхая прямо в полуоткрытые для поцелуя губы:

- Жалко, что иногда. – Далее их реальность стала «альтернативной» еще на некоторое время, ровно до тех пор, пока оба, обессилев, не уснули прямо там, на ворохе одежды.