2020-08-05
68
Как было показано выше, субъекты экспериментального правового режима фактически освобождаются от части действующих правовых норм. П. 1 ст. 5 ПФЗ устанавливает, что нормативное правовое регулирование экспериментального правового режима осуществляется настоящим Федеральным законом и в случаях, установленных настоящим Федеральным законом, нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации, федеральных органов исполнительной власти, нормативными актами Банка России. Все же остальные участники экономической жизни, даже занимающиеся тем же самым видом деятельности, будут продолжать действовать в рамках прежнего законодательства. Подобное положение дел прямо противоречит п. 1. ст. 8 Конституции РФ, согласно которому в Российской Федерации «гарантируются единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержка конкуренции, свобода экономической деятельности». Понятно, что в случае принятия ПФЗ ни о единстве экономического пространства на всей территории государства, ни о свободной конкуренции между собой экономических субъектов речи быть не может.
Помимо этого, данный законопроект порождает совершенно фантасмагорическую картину, не имеющую аналогов в прошлом. Как уже отмечалось выше, п. 3 ст. 19 ПФЗ устанавливает, что вступление кого-либо в правоотношения с субъектом экспериментального правового режима при условии его информирования, «означает согласие данного лица на применение к таким правоотношениям специального регулирования и признание данного лица участником экспериментального правового режима». В связи с этим разработчики законопроекта вводят понятия «субъекта экспериментального правового режима», которым может быть государственный орган, орган местного самоуправления, юридическое лицо, индивидуальный предприниматель, осуществляющие деятельность в соответствии с программой экспериментального правового режима, и «участника экспериментального правового режима», под которым подразумевается субъект экспериментального правового режима, а также лицо, вступившее в правоотношения с субъектом экспериментального правового режима в рамках указанного режима (п. 13, 14 ст. 2 ПФЗ).
Возникает совершенно недопустимая ситуация, когда лица, не собиравшиеся участвовать в правовом эксперименте, оказываются в него вовлеченными через контакт с его субъектами, среди которых могут быть государственные органы и органы местного самоуправления. Да, п. 2. ст. 19 ПФЗ предусматривает, что лицо, выражающее намерение вступить в правоотношения с субъектом экспериментального правового режима в рамках реализации экспериментального правового режима, должно быть проинформировано указанным субъектом о наличии и содержании экспериментального правового режима, в том числе об отличиях предусмотренного программой экспериментального правового режима специального регулирования, подлежащего применению к указанным правоотношениям, от общего регулирования, способами, установленными программой экспериментального правового режима. В ст. 14 и 19 ПФЗ рассматриваются разные способы информирования вплоть до нанесения соответствующей информации на товары, производимые в рамках экспериментального правового режима и размещения ее перед въездами (проходами) на территорию действия экспериментального правового режима, перед входами в помещения, в которых выполняются работы, оказываются услуги в рамках указанного режима. Однако данный законопроект не предусматривает даже минимальной ответственности за невыполнение этих требований, что открывает широкий простор для недобросовестных лиц.
Следует отметить, что законодательства о регуляторных песочницах Великобритании, Австралии, Сингапура содержат условия не просто об информировании, а о необходимости предварительного согласия клиентов или контрагентов о взаимодействии с субъектом, в отношении деятельности которого введен экспериментальный правовой режим (Громова Е. А. К вопросу об экспериментальных правовых режимах создания цифровых инноваций (регуляторных песочниц) // Вестник ЮУрГУ. Серия «Право». 2019. Т. 19, № 3, с. 38). Понятно, что даже подобное положение не устраняет полностью все риски, однако представляется более обоснованным, чем норма предложенного законопроекта. Совершенно непонятным остается на основании какого законодательства судам следует рассматривать различные споры, которые могут вспыхнуть между субъектами экспериментального правового режима и его участниками. Даже если спор возникнет между двумя субъектами экспериментального правового режима, то суд должен рассматривать его на основе действующего, а не «экспериментального» законодательства. Таким образом, принятие данного законопроекта практически автоматически приведет к различного рода юридическим коллизиям. Однако это может стать лишь меньшей частью тех негативных последствий, которые наступят вследствие принятия данного ПФЗ.
Дело в том, что этот законопроект меняет общепринятую философию права, чего совсем не скрывают его сторонники. Курирующий программу «Цифровая экономика» вице-премьер Максим Акимов по поводу проекта федерального закона «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации» совершенно недвусмысленно заявил, что государство должно быстро «создать пространство, где можно будет делать то, что не совсем пока разрешено» (Законы для избранных: кого пустят в «регуляторные песочницы» // https://www.rbc.ru/economics/11/01/2019/5c371c399a794765e779a32b). Итак, мы видим, что принятия данного ПФЗ с неизбежностью повлечет замену принципа «разрешено всё, что не запрещено законом», провозглашенного еще в 1789 г. в статье 5 Декларации прав человека и гражданина Великой французской революции, на прямо противоположный принцип, позволяющий «делать то, что не совсем пока разрешено».
4. Прочие недостатки законопроекта
Помимо всего вышеуказанного, в тексте ПФЗ имеется еще множество недочетов. Укажем лишь на некоторые из них. Предложенный законопроект противоречит российскому праву не только по сути, но и по форме. Уже в ст. 1 ПФЗ вводит понятие «экспериментальный правовой режим», отсутствующий в действующем законодательстве РФ. Само понятие правового режима относится к теории права, причем среди занимающихся данной проблемой специалистов отсутствует единое, общепринятое его определение (обзор основных точек зрения см. Беляева Г. С. ПОНЯТИЕ ПРАВОВОГО РЕЖИМА В ТЕОРИИ ПРАВА: ОСНОВНЫЕ ПОДХОДЫ // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2012, Дополнительный выпуск (85)). К их числу можно добавить понимание правового режима А. П. Ситниковым как самостоятельного правового средства государства, применяемого для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя, как специальный регламент деятельности субъектов права, предназначенный для решения особых задач или работы публично-властных субъектов в особых обстоятельствах (Ситников А. П. Вопросы соотношения категорий «правовой режим», «правовое состояние», «правовой порядок» // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 31. с. 10.).
Очевидно, что предложенный законопроект находится в явном противоречии с подобным пониманием правового режима, поскольку направлен не на обеспечение безопасности граждан и защиту конституционного строя, а прямо к противоположным целям. Однако даже в теории права отсутствует понятие «экспериментального правового режима», что не только прямо противоречит законодательству РФ, но и с самого начала создает путаницу, недопустимую для федерального законодательства. Разработчики ПФЗ в п. 1 ст. 2 попробовали дать ему определение («экспериментальный правовой режим – применение в отношении участников экспериментального правового режима в течение определенного периода времени специального регулирования в сфере цифровых инноваций по направлениям, предусмотренным частью 2 статьи 1 настоящего Федерального закона»), однако оно оказалось весьма неудачным, поскольку нельзя определять то или иное явление через это же самое явление. Это является логической ошибкой «определения неизвестного через неизвестное» (в определяющую часть входят выражения, которые, в свою очередь, требуют определения) (см. Б. В. Бирюков, В. Л. Васюков. Ю. В. Мелев. Логические ошибки // https://gtmarket.ru/concepts/6906).
Однако при этом ст. 15 ПФЗ гарантирует невозможность изменения экспериментального правового режима иначе как со стороны Правительства Российской Федерации и, в отдельном случае, Банка России. П. 1 ст. 11 устанавливает срок действия экспериментального правового режима в три года, а п. 2 ч. 7 ст. 18 настоящего ПФЗ предусматривает возможность продления его еще на год. В последнем случае экспериментальный правовой режим будет действовать целых четыре года. Однако это чрезвычайно долго даже по сравнению с мировым опытом, на который ссылаются сами разработчики. Так, в ОАЭ срок действия экспериментального правового режима не может быть более двух лет, а в Великобритании, Австралии – до 12 месяцев, в Сингапуре – не более трех-шести месяцев (Громова Е. А. К вопросу об экспериментальных правовых режимах создания цифровых инноваций (регуляторных песочниц) // Вестник ЮУрГУ. Серия «Право». 2019. Т. 19, № 3, с. 38).
В качестве одного из условий установления экспериментального правового режима п. 2 ст. 10 ПФЗ указывает повышение производительности труда, однако законопроект совершенно не касается вопроса трудовых отношений и того, как они могут изменяться в условиях экспериментального правового режима. Здесь открываются широкие возможности и для нарушения прав трудящихся. П. 2 ст. 2 определяет цифровые инновации как «новые или существенно улучшенные продукты (товар, результат выполнения работы, услуга, охраняемый результат интеллектуальной деятельности)». Однако непонятно, что считать «существенным улучшением»? Само данное понятие носит оценочный характер и позволяет, при желании, его весьма широкую трактовку.
В связи с вышеизложенным просим принять все возможные меры для отклонения проекта федерального закона № 922869-7 «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации», который нарушает Конституцию РФ, противоречит действующему законодательству, представляет угрозу территориальной целостности Российской Федерации, ее конституционному строю, единому правовому пространству, правам и свободам граждан, нормальному функционированию экономики РФ.
